Казанские юридические школы: эволюция образовательных и научных традиций в современной юриспруденции
Вступительное слово
Уважаемые читатели, вашему вниманию предлагается работа, представляющая собой коллективную монографию преподавателей юридического факультета Казанского университета, а также ведущих представителей науки и практики других российских вузов и организаций.
Центральной темой настоящего издания являются вопросы эволюции образовательных и научных традиций Казанской юридической школы, и такая постановка вопроса не случайна.
В 2014 г. в Казани прошла целая серия мероприятий, посвященных 210-летию Казанского (Приволжского) федерального университета и его юридического факультета.
Кульминацией юбилейных мероприятий выступила масштабная международная научно-практическая конференция «Юридическая наука и образование в XXI веке», которая была успешно проведена 25−26 сентября в Казанском университете. Участие в конференции приняло свыше 200 участников из крупнейших университетов России и иностранных государств, а также практические работники из различных федеральных министерств и ведомств, а также юридического сообщества.
Одной из ключевых целей проведения конференции являлся обмен информацией между специалистами разных стран, вузов и организаций. Мероприятие предоставило идеальную возможность для создания научной платформы для дискуссий представителей различных юридических школ и направлений, для развития контактов, дало возможность встретить партнеров для создания новых совместных проектов.
Конференция запомнилась насыщенной программой, захватывающими дискуссиями и атмосферой невероятного гостеприимства.
По итогам конференции было принято решение о подготовке специального юбилейного издания, в котором отражалась бы вся многолетняя работа и результаты деятельности представителей юридической науки в Казанском университете за 210 лет его существования.
Было очень важно проанализировать исторические традиции и сегодняшние реалии, показать основные научные школы, сформировавшиеся на юридическом факультете Казанского университета, и отразить те идеи, которые оказались актуальными, проверенными временем, или же, наоборот, отброшенными современной доктриной и законодательством.
Исходя из основных направлений работы юбилейной конференции, в структуре монографии были сформулированы основополагающие для Казанской юридической школы вопросы: юридическое образование и наука в Казани: истоки становления; общетеоретические научные воззрения в Казанском университете: проблемы государства и права; государствоведение в Казанском университете и современные проблемы государственного устройства России; роль Казанской юридической школы в формировании российской науки международного публичного и частного права; казанская школа гражданского права: связь прошлого и настоящего как основа современного правового развития; доктрина гражданского процессуального права и исполнительного производства в Казанском университете: история и современность; экологическое право: становление и развитие нового научного направления; российское уголовное право в Казанском университете: научные традиции в современной интерпретации; уголовный процесс: концептуальные идеи и современные подходы их реализации; традиции правового педагогического образования и просвещения в Казанском университете.
В конечном итоге материалы, содержащиеся в представленной монографии, – это своеобразное лицо и современного юридического факультета Казанского университета, отражающее его текущее состояние.
Авторский коллектив монографии очень рассчитывает на то, что настоящее издание будет направлено на дальнейшее развитие правовой доктрины России, а также выработку рекомендаций для совершенствования законодательства, судебной и иной юридической практики.
Авторы монографии надеются, что ее материалы будут интересными и полезными для студентов, профессорско-преподавательского состава юридических вузов и факультетов, юристов-практиков, а также всех тех, кто интересуется историей и современным развитием российского законодательства.
Редакторы изданияГлава 1
Юридическое образование и наука в Казани: истоки становления
§ 1. Юридическое образование в России и становление юридического факультета в Казанском университете
Юридический факультет Казанского университета имел своим предшественником нравственно-политическое отделение, созданное по Уставу 1804 г. Учебные предметы, которые должны были читаться студентам этого отделения, группировались по следующим кафедрам: 1) богословие догматическое и нравоучительное; 2) толкование священного писания и церковная история; 3) умозрительная и практическая философия; 4) естественное, политическое и народное право; 5) право гражданского и уголовного судопроизводства Российской империи; 6) права знатнейших как древних, так и нынешних народов; 7) дипломатика и политическая экономия.
Профессора перечисленных кафедр могли читать и дополнительные предметы. Такая совокупность учебных дисциплин входила в понятие «Правоведение», введенное в употребление предварительными правилами народного просвещения, изданными в начале 1803 г. Задачи правоведения как отрасли высшего образования были наиболее полно очерчены в правилах для юридического отделения Дерптского университета 1802 г. и заключались в том, чтобы разъяснить учащемуся «политическое его отношение к правительству, разным сословиям и частным людям; его обязанности к оным и права, каких от них ожидать и требовать может, образовывать защитников правоты сограждан своих и угнетенной невиновности»1.
Следует сразу оговориться, что этот круг задач можно применить к нравственно-политическому отделению Казанского университета только условно, ибо собственно правовые дисциплины преподавались в нем наряду с «нравственно-политическими»2. К тому же разделение университета на отделения в первое десятилетие его существования было только номинальным и полностью реализовалось лишь в 1814 г. Весьма немногочисленное количество студентов всех отделений прослушивало предметы полного университетского курса3. Так, один из первых студентов университета, его будущий ректор и крупнейший ученый-математик Н.И. Лобачевский помимо полного курса физико-математического отделения прослушал «курс философии, всеобщей и российской истории… и прав, естественного, гражданского и народного»4.
Серьезным недостатком в преподавании политических и правовых предметов в тот ранний период было чтение их на иностранных языках: латинском, немецком, французском, – ибо основной костяк преподавателей составляли профессора-иностранцы. Учебников и учебных пособий на русском языке не было. В этих условиях лишь отдельные студенты нравственно-политического отделения смогли завершить юридическое образование, а среди них только единицы подготовились к профессорскому званию. К числу их следует отнести Н.М. Алехина, Е.П. Манасеина; первый специализировался по римскому праву, российскому гражданскому и уголовному праву, второй – в области естественного права. Поэтому вступление в состав преподавателей нравственно-политического отделения первого русского ученого-правоведа Г.И. Солнцева в 1814 г. стало заметным событием, оставившим след в жизни не только этого отделения, но и всего университета. Это был высокообразованный для своего времени человек, получивший духовное и светское высшее образование. Уровень показанных Гавриилом Ильичем Солнцевым на магистерских экзаменах знаний в сочетании с представленными сочинениями по римскому праву, энциклопедии и методологии права обеспечил ему получение не магистерской, а докторской степени. Для Казанского университета это была первая докторская степень, полученная русским ученым5. Заняв в 1817 г. кафедру прав знатнейших как древних, так и новых народов, он в ближайшие годы стал преподавать и многие другие правовые дисциплины и читал их на высоком уровне. Для преподавания Г.И. Солнцева характерен метод сравнительного правоведения, который он стремился использовать, сопоставляя «права знатнейших народов» с российскими законами. Методические основы, которых придерживался Солнцев, изложены им в особом мнении относительно самого способа преподавания наук в университете. Сочетая научную подготовку с практической (ранее он несколько лет прослужил в Сенате), Солнцев организовал практические занятия студентов в виде юридических состязаний, чтобы приучить их «доказывать каждую статью из прав словесно и письменно…»6. Одновременно Солнцев продолжал и собственно научную деятельность, разрабатывая науку римского гражданского и уголовного права, а также принимая непосредственное участие в переводе на русский язык двух учебников по естественному праву – И.-X. Финке и Ф. Рейнгарда. Деятельность Г.И. Солнцева не осталась без внимания: в 1818 г. он избирается деканом нравственно-политического отделения, затем проректором университета; в 1819 г., после смерти ректора И.О. Брауна, Солнцев был назначен на один год ректором Казанского университета.
Однако в России уже давно сгущались тучи над молодой университетской наукой. Последствия французской буржуазной революции, всенародный подъем в России в период Отечественной войны 1812 г. заставили правительство Александра I искать новые средства для укрепления самодержавно-крепостнического строя. Был создан «Священный союз государей Европы» во главе с царской Россией, а внутри страны был предпринят поход воинствующей реакции против «духа неверия и лжемудрия», которым якобы были заражены русские университеты. Первой жертвой этого похода стал Казанский университет, ревизию которого летом 1819 г. провел реакционер-фанатик М.Л. Магницкий, назначенный затем попечителем Казанского учебного округа. Магницкий видел прямую связь между философским содержанием наук и событиями Великой французской буржуазной революции. В Казанском же университете в первые полтора десятилетия его существования преподаванию философских дисциплин уделялось значительное внимание вообще и в нравственно-политическом отделении в частности. Логика и метафизика, нравственная философия и психология, история философии – вот круг философских наук, которые предшествовали изучению собственно правовых дисциплин7. Философскую часть самой науки о праве составляло так называемое «естественное право», преподавание которого занимало тогда центральное место и обеспечивалось лучшими преподавателями факультета (И.А. Финке, Г.И. Солнцев)8. В сочетании с деистским мировоззрением ряда ученых такая направленность преподавания и привлекла к себе внимание правительства, которое решило с помощью Магницкого не только расправиться с передовой наукой, но, обезвредив ее, заставить служить укреплению самодержавия9. Единственно прочной «основой» всех наук отныне должны были стать самодержавие и православие, а вся новая структура «народного просвещения» должна была выражать его «национальный» дух10. Так закладывались основы теории «официальной народности».
В двух специально разработанных «инструкциях» – ректору и директору Казанского университета – Магницкий по-своему, т.е. на догматах православия, «обосновал» все университетские науки. Полностью оказалось выхолощенным содержание естественного права: место естественных, природных прав человека и общественного договора, как основы общественной организации, прочно заняли религиозные «истины». Получив санкцию императора, эти «инструкции» приобрели характер правовых актов и действие их было распространено также на Петербургский и Харьковский университеты. В связи с ревизией Магницкого Казанский университет оказался буквально разгромленным: преподавание всех предметов переведено на новые «теоретические» основы православия; из студенческой библиотеки изъяты «крамольные» сочинения; уволены многие преподаватели. Особенно пострадало нравственно-политическое отделение; все его кафедры оказались соединенными в одну «кафедру прав», а в числе преподавателей осталось всего три человека.
Вершиной же этой расправы стал университетский суд над профессором Г.И. Солнцевым, тянувшийся два года. Его судьба как ученого и преподавателя была решена в административных сферах задолго до окончания суда11, однако реакционерам было необходимо, чтобы осуждение Солнцева исходило от самой ученой корпорации. По свидетельству историографов университета (Н.Н. Булича, Н.П. Загоскина), суд этот был настоящим актом инквизиции, хотя «судьи» до смерти боялись Солнцева и как ученого, и как юриста. Свою защиту Солнцев взял на себя. Решение суда было следующим: лишить Солнцева профессорского звания и права преподавания в любых учебных заведениях12.
Изгнав из правовых предметов всю философскую часть, придав преподаванию естественного права новое, «обличительное» направление, отказавшись даже от преподавания римского права и совместив все собственно юридические дисциплины в одной «кафедре прав», попечитель и университетское руководство свели все юридическое образование к изучению действующего законодательства царской России. Единственный ученый-правовед, который стал во главе объединенной кафедры, профессор П.С. Сергеев, специально для этого перемещенный Магницким из Петербурга в Казань, с полным учетом «инструкций» ректора Казанского университета и последующих указаний Магницкого, предложил соответствующий учебный план нравственно-политического отделения13. При дальнейшем обсуждении и уточнении этого плана, проходившем уже под руководством нового ректора Н.И. Лобачевского, который часто принимал личное участие в заседаниях юридического факультета, было сформулировано понятие «политического права», в которое включались, помимо теоретической части, «положительное право государственного устройства России и право государственной службы». Кроме того, Н.И. Лобачевский настоял на включении в перечень учебных предметов римского частного права, как общего «основания теории законов»14. В угоду дворянству обширной Казанской и соседних с ней губерний, откуда в нравственно-политическое отделение шел основной состав студентов-дворян, было высказано мнение об обязательном преподавании «права военного и военного судопроизводства, как весьма полезной части для тех студентов, которые пожелают вступить на военную службу»15.
Такое положение в Казанском университете отвечало начавшейся общей перестройке всего нравственно-политического образования в России, обращению к изучению российского законодательства в его исторической и положительной частях, что обеспечивалось, в частности, инкорпорацией всего русского правового наследия со времен Уложения царя Алексея Михайловича, осуществлявшейся под руководством М.М. Сперанского. Все это вместе взятое должно было исторически оправдать самодержавие, подвести под него «правовую базу». Реорганизация завершилась принятием реакционного устава российских университетов 1835 г. Однако длительный период перестройки «отделения прав» Казанского университета (именно такое название прозвучало впервые в официальных документах университета в конце 20-х годов) был чрезвычайно сложным. «Дело о разделении юридической кафедры» практически затянулось до введения в действие нового устава, что само по себе заняло несколько лет, в связи с чем университет не получал ни новых штатов, ни дополнительных средств на организацию требуемых кафедр. Вся тяжесть преподавания ложилась на плечи одного профессора, двух-трех адъюнктов и нескольких студентов-кандидатов, выступавших в роли репетиторов16.
Отсутствие подготовленных преподавательских кадров, новая волна иностранцев, заполнивших юридический факультет (на сей раз это были бездарности, оставившие печально-смехотворную память у студентов, – Г.Б. Винтер, Г.Л. Фогель, Л.Ф. Камбек), – все это не могло обеспечить должного уровня ни в преподавании, ни в научной деятельности. А ничтожное количество студентов, учившихся в те годы на факультете, затрудняло подготовку кадров для государственного аппарата17.
Как уже говорилось выше, введение Устава 1835 г. заняло несколько лет. Только 24 июня 1837 г. на заседании Совета Казанского университета был рассмотрен новый учебный план, согласно которому на юридическом факультете учреждалось семь кафедр со следующим распределением учебных предметов: 1) кафедра энциклопедии прав и государственных учреждений включала в себя энциклопедию права, государственные учреждения Российской империи, права состояний и теорию государственного права; 2) кафедра римского законоведения с его историей – историю римского права, догматическую часть римского права (институции и пандекты); 3) кафедра гражданских законов – историю русского законодательства, гражданское право, межевые законы и права присоединенных провинций, а также судопроизводство; 4) в круг предметов кафедры законов благоустройства и благочиния попадали законы о народонаселении, народном продовольствии, общественном призрении, о благоустройстве в городах и селениях, о праве фабричном и ремесленном, о правах коммерческих, об уставе кредитных установлении, уставе путей сообщения и строевом уставе; 5) кафедра законов о государственных повинностях и финансах объединяла законы о повинностях и государственных имуществах, законы монетные, горные, соляные, законы о податях и пошлинах, питейном сборе и акцизе, о таможенном уставе; 6) кафедра законов полицейских и уголовных включала теорию уголовного и полицейского права, судебную медицину и медицинскую полицию, уставы пожарный, о паспортах и о беглых, законы о предупреждении и пресечении преступлений, о содержащихся под стражей и ссыльных, а также уголовное право России и присоединенных провинций с уголовным судопроизводством; 7) кафедра «начал общественного правоведения» включала теорию народного права и дипломатию, а также практику дипломатии и практическое народное (международное) право. Церковная теория, догматическое и нравственное богословие объявлялись общефакультетскими предметами, так же как логика, психология и российская статистика; политическая экономия и финансовая наука были обязательными для юристов и словесников18.