– Выходит, кому-то было нужно, чтобы мы прошли это испытание, – целуя её в висок, подытожил он.
Когда означенное время истекло, хозяин, окинув их критическим взглядом, буркнул:
– Идём, – и больше не сказав ни слова развернулся и вошёл в темноту бесконечного коридора.
Узкая кривая улочка привела их на набережную. Море было спокойным и умиротворяющим, словно пыталось своим видом вселить в них надежду на успех их безнадёжного дела. Недалеко от берега раскачивалась небольшая рыбацкая шхуна, а доносящиеся из портового трактира запахи еды напомнили им о том, что сыр и хлеб, любезно предоставленные хозяином, так и остались лежать в каморке на лавке. В домах, мимо которых они проходили, зажглись свечи, и семьи собрались за накрытыми к ужину столами.
Наблюдая, с каким трудом молодые люди переставляют ноги в непривычной обуви и без конца одёргивают туники, гигант хмыкал и качал головой.
– Откуда вы такие ловкие?
Подойдя к шлюпке, хозяин сложил руки рупором и прокричал:
– Эй, Тит, ты где?
Долго ждать не пришлось: из темноты неожиданно, как чёрт из табакерки, выскочил препротивный субъект.
– Азим, что горланишь? Я же сказал: ждите у конюшен, а ты сюда приволокся!
Мужчина пытался ему объяснить, но субъект, казалось, ничего не слышал. Незнакомец говорил и говорил, жестикулировал и загибал пальцы, что-то подсчитывая. Молодым людям захотелось заткнуть ему рот кляпом или закрыть тряпкой, как попугая.
– Он на Мюллера похож, – вдруг выдала Ольга, – такой же маленький, лысый и всё время орёт.
Выдержав паузу, с выражением холодного спокойствия и отстранённостью Азим наконец произнёс:
– Ты всё сказал?
Тит прервался на полуслове и полужесте с открытым ртом и выпученными глазами и смотрелся комично в свете яркого месяца и горящих на чёрном небе звёзд.
– Так вот, – удовлетворённо проговорил мужчина, – этих перевезёшь, как договаривались. Не забудь: ты мне ещё с того раза должен.
Опустив голову и поддев носком сандалии моток веревки, Тит пробурчал:
– И что мне за это будет?
Хозяин вложил ему в руку цепочку Игоря.
– Этого надеюсь, хватит?
Жадные глаза владельца шхуны блеснули в свете луны, руки задрожали, ощупывая свалившееся богатство.
– Ну, в общем… – протянул он, зажимая украшение в кулаке, – идите за мной.
Ольга бросила отчаянный взгляд на Азима, но его лицо было по-прежнему непроницаемо. Девушке вдруг показалось, что, шагнув на палубу, она полностью перечеркнёт все надежды на возвращение.
Игорь же, почувствовав её терзание, прошептал:
– Нам что там, что там, всё едино, – он подбородком указал на посудину, а потом на город, видневшийся за кипарисами, – выбирать не приходится.
– Позитивнее, позитивнее, – шептала Ольга, поднимаясь на кораблик, качавшийся на волнах прибоя.
Глава 13
Небо заволокло тучами. Время от времени слышались отдалённые раскаты грома. Казалось, что вся природа была охвачена угрюмой тревожностью, словно страдала вместе с молодыми людьми. Луна уже едва освещала палубу. Откуда-то снизу доносился глухой кашель.
Тит, открыв крышку трюма, буркнул:
– Полезайте…
Оттуда жутко пахнуло пóтом и рыбой. Ольга с ужасом прижалась к Игорю, мотая головой и внезапно онемев.
– Пойдём, – проговорил молодой человек, осторожно нащупывая первую ступеньку лестницы ногой.
– Там темно и крысы, – прошептала девушка, всё ещё не придя в себя.
Но Игорь, проигнорировав замечание, медленно начал спускаться в трюм, стараясь не оступиться. Поколебавшись, Ольга последовала за ним. С трудом преодолев шаткую и жутко скрипящую лестницу, девушка замерла на последней ступеньке. Густая и смрадная тьма её страшила. Холодный пот выступил на лбу, и, казалось, волосы встали дыбом. Живо представилось полчище вездесущих и всепроникающих грызунов, которые тоже замерли в ожидании её ног. Ольга чуть ли не с ностальгией вспомнила свои прочные кроссовки и шмыгнула носом.
– Ну, что задумалась? – произнёс Игорь и погладил её по руке.
– Я боюсь темноты…
Неожиданно пространство трюма осветилось тусклым и зыбким светом. Висевший на стене фонарь потрескивал и чадил. Ольга с ужасом огляделась. У светильника стоял болезненный и хилый с виду мужчина неопределённого возраста. Лицо его было широким, как у китайца, скуластым, а голова была обмотана какой-то серой тряпкой на манер чалмы или тюрбана. Туника висела мешком и была вымазана в крови. Он зябко кутался в рыбацкие сети, при том, что было довольно душно. В углу лежали старые мешки, служившие постелью женщине и двоим ребятишкам, таким же грязным и замученным. Сон их был беспокойным, но они не проснулись, только женщина жалобно простонала и перевернулась на другой бок, спиной к молодым людям.
– Вы тоже беглые? – спросил незнакомец, надсадно кашляя.
Игорь и Ольга замерли. Они не знали, что ответить, и перебирали в уме варианты, отметая один за другим, а потом хором ответили:
– Да.
– Что-то на рабов вы не похожи, – протянул незнакомец, пристально их разглядывая.
– Мы домашние рабы, – уточнил Игорь.
– Видно, что с вами обращались хорошо, – пробормотал китаец.
– А вы что такие избитые и измученные?
Мужчина зло ухмыльнулся и, прищурив глаз, уставился на бледную луну, видимую в открытом люке трюма. В это время Тит, удостоверившись, что его «гости» подружились, с грохотом его захлопнул. Что-то тяжёлое обрушилось сверху, они поняли: выход наружу закрыт.
– Великие и ничтожные потомки знатных родов, – презрительно проговорил незнакомец, усаживаясь на пол и не ответив на вопрос Игоря, – старые и молодые, жаждущие забав и наслаждений. Правда, среди них есть и вольноотпущенники, мимы и музыканты, достигшие определённых высот. Знатные и удивительно красивые женщины не стыдятся надевать белые парики и отправляться на поиски приключений в тёмные переулки города… – он сплюнул. – Мир, погрязший в грязи! Меня зовут Сато.
– Ольга и Игорь, – представил их молодой человек.
– Имена странные. Варвары? Н-да, у моего хозяина есть несколько рабов, похожих на вас. Прекрасен, наверное, край, где родятся такие люди!
– Прекрасен, – обречённо пробормотала Ольга, вспомнив поле с подсолнухами. Она плакала тихо, но её плечи и живот вздрагивали: приглушённые рыдания сотрясали всё её тело.
– А почему вы избиты? – повторил вопрос Игорь, прижав Ольгу к себе.
– Хозяин взял привычку развлекаться. Он выстраивает рабов у стены и приказывает бить их розгами. Наши стоны усмиряют его огорчения и ярость. Экзекуция может длиться до утра.
– Боже мой, – прошептал Игорь, – какой-то неслыханный садизм!
Ольга надсадно всхлипнула.
– Но как вам удалось бежать?
– Боги помогли, но мы ещё не сбежали. И, кстати, шхуна вышла наконец в открытое море.
– С чего вы так решили?
Он пожал плечами.
– Качка изменилась.
– Похоже на то…
Они надолго затихли. Молодые люди с напряжением прислушивались к звукам, доносившимся снаружи, постепенно осознавая, что жизнь их кардинально изменилась. Самое страшное, что могло произойти с Игорем в той жизни – банкротство. Но в запасе были идеи, способные если не вернуть прежний статус, то хотя бы вытащить его опять наверх, а здесь его знания и опыт – ничто. Он, как и сидящие рядом измученные рабы, опустился на низшую ступень, ниже которой – беспросветная пустота и неизвестность.
Плыли долго. Сколько прошло дней или недель с того злосчастного дня, когда жизнь их развернула на триста шестьдесят градусов, перечеркнув всё, они уже не брались судить. Утлое судёнышко, будто надувной матрас, болталось по морю вверх-вниз. Каждый раз, падая с очередной волны, судно испытывалось на прочность, а у путешественников замирало сердце, и подкатывала тошнота.
Выход на палубу не приносил облегчения. Разбушевавшаяся стихия грозила смыть их в море, обрушивая на измученные головы шквал солёных брызг. Им оставалось сидеть в трюме и ждать избавления. Молодые люди зависли, как перегруженные компьютеры: почти не ели, не разговаривали, перестали даже думать.
Однажды из состояния транса их вывел скрежет открываемого люка. Приток свежего воздуха частично вернул им силы и скинул давящий груз уныния. Ольга с Игорем поспешили вылезти на палубу. Вдалеке тянулась туманная береговая линия. То, что находилось перед ними, походило больше на материк, нежели на остров. Из-за большого мыса справа по борту плавно и величественно плыла огромная галера. Но вдруг резко изменила курс, развернулась и пошла на сближение с их судёнышком со всей быстротой, на которую были способны гребцы.
– Живо в трюм! – скомандовал Тит.
Игорь, схватив девушку, почти поставил её на шаткие ступени лестницы, а после спустился сам. Крышка люка за его спиной с грохотом упала.
– Вот и всё, – обречённо проговорил Сато. Женщина и дети сбились в кучу, словно испуганные хорьком куры.
– Да не нагнетайте! – зло прошипел Игорь, бросив на мужчину гневный взгляд. – И так тошно.
В ответ на его раздражение Сато только пожал плечами и уселся поближе к семье.
Через какое-то время они услышали, как абордажные крючья впились в доски бортовой обшивки шхуны, связывая два судна вместе. До них донеслись чёткие команды с галеры, а помощники Тита что-то бурно обсуждали и переругивались, сгрудившись у борта. Вооружённые люди рассыпались по всему кораблю. Отовсюду слышались крики боли и торжества, стоны раненых, мольбы о пощаде и ругань. Посудина превратилось в поле боя, где схватились врукопашную люди Тита с хорошо вооружёнными и обученными легионерами. Крышка трюма опять открылась, и несколько легионеров вытолкали несчастных на палубу. Всюду лежали трупы и тяжелораненные, а палуба окрасилась кровью. На ней, широко расставив ноги, стоял молодой воин в алой тунике с блестящей фибулой на плече, являющейся, очевидно, его знаком отличия или высокого звания. Обнажённые руки, чересчур мускулистые, созданные для меча и щита, были царственно заведены за спину. Он стоял так несколько минут, словно давая возможность полюбоваться им.
– Ну что, Тит? – наконец проговорил он. – Предатель и клятвопреступник!
Хозяин шхуны бухнулся на колени.
– Наместник, боги свидетели: я не нарушаю закон!
Воин громко рассмеялся.
– Он смеет призывать богов в свидетели! Представь тогда своих гостей, – качнул он головой в сторону семьи Сато и молодых людей.
Его губы скривились в презрительной улыбке. Видно было, что воин извёлся от скуки, а тут подвернулось такое приключение.
– Это родственники из Гармахиса[5], у меня гостили…
Воин грозно прервал его, топнув ногой.
– Ты, раб, нагло врёшь! Но это меня развлекает.
Он подошёл к Ольге и грубо схватил её за подбородок.
– Откуда ты?
– Из России, великой и могучей! – зло проговорила Ольга, глядя в сверкающие глаза наместника.
– Оставь её! – прокричал Игорь, бросившись на воина.
Молодой человек метнулся вперёд, сжав кулаки, и молниеносно нанёс удар, с опозданием поняв, насколько его поступок безрассуден. Гигант рухнул на колени.
– Игорь! – закричала Ольга. – Нет!!!
Наместник Гармахиса, слишком уверенный в своих силах и не ожидавший такой вольности, пришёл в ступор от ярости грязного раба. Но молодого человека уже схватили и оттащили назад. Воин встал и помотал головой из стороны в сторону, будто проверяя, всё ли на месте, а после отряхнул от несуществующей пыли и поправил тунику. Со стороны казалось, что удар Игоря для него был словно слону дробина. Легионеры с удивлением в глазах замерли поодаль. Ведь зная крутой нрав Вита Юлиана Луция, молодого ветерана, никто не осмеливался пошевелиться. Они чувствовали, что их господина переполняет желание схватить презренного за шею и выдавить из него жизнь. Но что-то его останавливало… Единственное, что солдаты знали наверняка – дерзкому рабу не поздоровится. За такое полагается смерть.
Наместник резко втянул в себя воздух.
– Судя по всему, ты тоже из России? – нарочито спокойно спросил Луций. – Ну что ж, нам нужны сильные рабы и… – он с усмешкой посмотрел на Ольгу, – красивые и строптивые рабыни. Нам сегодня удивительно повезло!
Наместник дал знак сопровождающим его воинам – и Игоря с Ольгой грубо потащили на галеру, которая тут же отчалила от шхуны. Гогочущие воины, оставшиеся на корабле, откровенно глумились над несчастными жертвами.
– Игорь, нам нельзя туда живыми! – прошептала Ольга, стрельнув глазами в сторону берега. – Слышишь… нельзя!
Опять потекли слёзы – девушка, уже не сдерживаясь, отдалась своему горю и плакала безутешно, навзрыд.
– Не плачь, красавица, – спокойно проговорил наместник, – я не дам тебя в обиду. Если будешь умницей, конечно.
Сноски
1
В.Набоков «Когда с небес на этот берег дикий…»
2
Металлическая застёжка для одежды, одновременно служащая украшением.
3
Амфион – величайший город-государство обширной империи параллельной реальности, аналог Римской империи с таким же государственным управлением, культурой и религией.
4
Фамилия – домашние рабы.
5
Гармахис – провинция Амфиона. Для управления провинцией назначались наместники из сенаторского сословия. Они несли службу длительное время, являясь тем самым верховным владыкой в отдельно взятой провинции.