– Потрясающе! – выдохнула Мия.
– Да, удивительное совпадение, – задумчиво ответил брат.
– А с его названным отцом ты знаком?
– О, Дор – это особенный человек. Он очень стар, ему восемьдесят пять, но таких дедушек я никогда не встречал. Мы познакомились на соревнованиях. Нас с Ланом руководство обязало участвовать в осенних состязаниях год назад. Для моего пятнистого друга это были первые соревнования. За него приехал поболеть Дор. Он военный начальник в отставке и в свои годы с легкостью наваляет даже Гаю, – рассказал Ким.
– А какой он по характеру? – продолжала расспрашивать Мия.
– Очень жесткий, – коротко ответил брат.
– Что значит жесткий?
– Он ведь бывший предводитель. Прошел через много сражений. Такие вещи накладывают отпечаток на человека. Дор – настоящий профессионал своего дела, но с тактом и чуткостью у него большие проблемы. Он совершенно не похож на Рида. Строгий и требовательный. Когда я впервые услышал его голос, непроизвольно вздрогнул, – пояснил молодой человек.
– В таком случае мне очень жаль Лана, – расстроилась девушка.
– Не все так ужасно. Дор любит названного сына, просто не умеет это правильно выразить. В его деспотичности сквозит забота о нем. Он вложил в воспитание много сил и искренне переживает за нашего пятнистого друга, – успокоил Ким.
Мия ничего не ответила. Девушка задумалась о том, насколько ей повезло обрести в качестве семьи, таких замечательных мужчин, как Ким и Рид, многим посчастливилось меньше.
Брат налил из глиняной бутыли в кружку ароматный теплый чай и протянул Мие.
– Спасибо, но я сначала искупаюсь, пей сам, – ответила она и пошла к воде.
– Холодная вода? – спросил молодой человек, наблюдая, как поежилась сестра, зайдя в озеро по колено.
– Бодрит, – выдохнула она и нырнула с головой.
Мия с детства прекрасно плавала. Она умела надолго задерживать дыхание и подолгу не выныривала. Девушка любила плавать под водой с открытыми глазами. Чаще всего кроме мутной воды ничего разглядеть не удавалось, но в этот раз Мия заметила рядом с собой тень какого-то большого существа. Оно скользнуло совсем близко от нее и, казалось, задело своей конечностью. Девушку охватила паника. Она резко вынырнула и громко закричала. От неожиданности Ким выронил кружку и подскочил на месте.
– Мия! – испуганно позвал брат.
Но напуганная девушка, задыхаясь от страха, гребла к берегу и не отвечала. Молодой человек, не раздеваясь, бросился в воду и поплыл к ней навстречу.
– Что случилось, ты в порядке? – спросил брат, поравнявшись с ней.
– Там…Там… Под водой… Был кто-то большой… Я… Испугалась, – задыхаясь, ответила девушка.
– Плыви к берегу, а я проверю, – скомандовал Ким.
Мия послушно отплыла к берегу и, стоя по грудь в воде, наблюдала, как брат ныряет в поисках напугавшего ее существа. В какой-то момент он надолго ушел под воду. Девушка начала волноваться. Но Ким показался из воды и начал громко смеяться.
– Что смешного? – обиженно осведомилась сестра.
– Ты смешная, Мия, – продолжая смеяться, отвечал брат.
– А, тогда понятно, а то я испугалась, что тебя пытается до смерти защекотать какое-то подводное чудище, – ответила девушка и показала брату язык.
– Это подводное чудище только хвостом меня по лбу может пощекотать. Посмотри туда, – и молодой человек показал в сторону упавшего дерева, часть которого лежала под водой. – Видишь ствол? Присмотрись к месту перелома. Это дерево не упало само, его перегрызли бобры. Ты не одна присмотрела себе эту песчаную отмель. Им она тоже пришлась по вкусу.
– Хорошо, что я не пришлась им по вкусу, – поежившись от страха, ответила Мия.
– Они не едят людей, бобры – травоядные. Хотя если бы ты начала лузгать сочную осоку рядом с тем стволом, они бы тебя куснули разок, чтобы не объедала их, – сказал брат, подплывая к девушке.
– Ким, скажи этим боброчудищам, чтобы больше ко мне не подплывали. Они жутко меня напугали, – пристыжено простонала Мия, глядя Киму в глаза.
В этот момент она была такая искренняя и трогательная, что молодой человек не удержался и обнял сестру.
– Я глупая, да? – тоскливо спросила Мия.
– Нет, ты невероятная, – тихо ответил брат.
Ким отстранился от нее и взял лицо в свои ладони.
– Я никогда не встречал девушку, подобную тебе, – прошептал он.
Они смотрели друг другу в глаза. Их лица были очень близко друг к другу. Ким сгорал от желания поцеловать девушку в губы. Он так давно мечтал попробовать ее нежную кожу на вкус. По спине побежали мурашки. Стало трудно дышать. Сердце колотилось где-то в горле.
Вдруг рядом послышался громкий всплеск. Словно что-то тяжелое упало с берега в воду. Мия вздрогнула и обернулась на звук. Ким не испугался, он знал, что это были бобры. Но момент был потерян. Молодой человек тяжело вздохнул и пошел в сторону берега.
– Тебе придется раздеться и просушить вещи. В мокром идти через весь лес нельзя, – сказала Мия, следуя за братом.
Как только молодые люди оказались на берегу, девушка начала рыться в сумке.
– Раздевайся, а этим обмотай все то, что мне не положено видеть.
С этими словами она кинула брату большое полотенце, извлеченное из сумки. Ким поймал и без лишних слов побрел вглубь леса переодеваться.
В ожидании брата Мия сделала бутерброды и прилегла на покрывало. Солнечные лучи согревали лицо и сушили купальное платье. Девушка закрыла глаза и слушала птичье пение. Она задумалась, как это, наверное, прекрасно стать птицей, парить по воздуху, быть наедине с небом. Если бы ей довелось слиться с этим Тотемом, большую часть времени проводила в его образе. И снова неприятная мысль о том, что женщины не способны сливаться, больно ужалила Мию.
– Судя по тому, что ты лежишь молча, бобры к тебе больше не приставали, – сказал вернувшийся Ким.
– Очень смешно, – оскорбилась Мия и приоткрыла глаза.
Первое, что она увидела – обнаженный торс Кима и полотенце, намотанное, словно тугая юбка, поверх бедер. Молодой человек был наделен сногсшибательной фигурой: в области живота проглядывали мышцы пресса, широкая мускулистая грудь излучала силу и красоту, руки обладали упругим мышечным рельефом, и одну из них красиво опоясывала черная татуировка в виде остроконечного орнамента. Кое-где еще виднелись сильные кровоподтеки и ссадины, но это не портило, а наоборот добавляло телу Кима колорита. Некоторое время Мия растерянно рассматривала брата, но быстро опомнилась и спросила:
– Ким, а почему нельзя долго быть в образе своего Тотема?
– Потому что звериная сущность медленно, но верно, начинает брать верх над человеческой. Тебе будет трудно это понять, но после слияния внутри происходят сильные изменения. Животное не пропадает бесследно, оно становится частью тебя. Его темперамент и повадки пропитывают твой собственный характер, и ты меняешься. Чем дольше человек в образе зверя, тем сильнее влияет на его поведение животная сущность. Человеческое уходит на задний план. Проще говоря, при длительном изменении в Тотем можно окончательно озвереть и остаться в образе животного навсегда, – объяснил брат.
– И сколько максимум можно быть Тотемом?
– Все индивидуально. Если ты сильная, волевая личность, то долго. Я слышал, самое большое – месяц, но проверять не хочу, – ответил молодой человек.
– И что озверевшего человека никак нельзя изменить? – заинтересовалась девушка.
– Можно, но сложно. Есть специальные психологические тренинги в сочетании с медикаментами. Но это за стеной, где прогресс, а у нас такой человек обречен, – грустно резюмировал Ким.
Девушка задумалась и прекратила расспросы. Она протянула брату бутерброд, и молодые люди принялись за еду.
После приключения с бобрами Мия так и не решилась залезть в воду. Да и молодой человек тоже больше не купался, потому что отбитые ребра делали процесс плаванья болезненным.
Немного позагорав и обсохнув, молодые люди переоделись и отправились домой. Всю обратную дорогу Ким нещадно подшучивал над Мией, и, возвратившись, с порога начал в красках рассказывать о случившемся отцу:
– Нет, пап, ну серьезно, ты бы ее видел. Я думал, что ей ногу откусили, не меньше, так меня напугала!
– Кому нужна моя нога, вот твой язык откусить было бы гораздо полезнее, – огрызнулась девушка.
– Не расстраивайся, Мия, – мягко ответил отец, – главное, что все целы.
Мия кинула обиженный взгляд на брата и удалилась на кухню.
– Надеюсь, ты не плюнешь мне в тарелку с ужином, дорогая? – спохватился Ким.
– Еще не решила, но соблазн велик, – ответила с кухни сестра.
Ужин прошел в оживленной обстановке. Молодые люди делились впечатлениями о пережитом дне, Рид рассказывал про успехи в кузнице.
– Да что Осоний, отец, ты бы видел Фортис! – убеждал Ким Рида.
– Что еще за Фортис? – удивился отец.
– Это сверхматериал! Похож на стекло, но при пропускании через него электромагнитных волн он неуязвим…
–При пропускании чего? – переспросил мужчина.
– Электромагнитных волн. Ну, это такие волны… Эх… Не знаю, как объяснить… – замялся сын.
– Не хочу слушать про эти иноземные изощрения. Мне планолетов ваших с коннекторами хватило, – отмахнулся Рид.
– Главная база радикалов была почти вся из Фортиса. Это одно из самых ярких зрелищ, которые мне когда-либо доводилось видеть. Огромная идеально прозрачная стеклянная площадь, выступающая вперед, словно часть необъятной скалы. А рядом большое здание в форме капсулы, встроенное в горный массив. Все сияло синими огнями и блестело на солнце. А сквозь прозрачную поверхность было видно, как под базой плывут белоснежные облака, – вмешалась в разговор Мия.
– Неудивительно, это самый прочный материал на планете. Его не повреждают, даже прямые ракетные удары, но стоит перестать подавать на него волны, он превращается в обычный прозрачный пластик, – добавил Ким.
– В обычный что? – раздраженно переспросил отец.
– В очередное иноземное изощрение, – колко отозвался Ким.
– Так все, я очень устал, пора спать. Мия, спасибо, ужин был великолепен, – сказал Рид и встал из-за стола.
– Это не мне, а Уге – спасибо, – отозвалась дочь.
И она тоже встала и начала убирать посуду.
– Мне понравилось твое озеро, сходим туда еще раз? – спросил Ким, нехотя поднимаясь со стула.
– Обязательно сходим, – пообещала сестра и, прихватив несколько грязных тарелок, удалилась на кухню.
Но исполнить обещание Мие не удалось…
Глава 2
Известие о том, что в Предлесье вернулась Мия, быстро разлетелось по городу. Не прошло и трех дней, как люди вереницей потянулись к девушке за медицинской помощью. Страждущих накопилось много. В основном это были люди из малоимущих семей, которых Мия лечила бесплатно. С каждым днем времени на общение с семьей у нее оставалось все меньше. Только вечерами девушка разговаривала с братом, обрабатывая перед сном его раны. В остальное время Мия либо отсутствовала, навещая сильно больных пациентов по домам, либо пропадала в лесу, собирая травы. Расстроенный этими обстоятельствами, Ким проводил время с отцом в кузнице. Молодому человеку было скучно, пожив в травоядном обществе, он привык весело проводить время. А для Мии дни летели стремительно. Погруженная в свои заботы, она и забыла, что отпуск брата подходит к концу.
– У тебя бывают выходные? – как-то за завтраком обиженно осведомился Ким.
– Нет, но, если есть что-то важное, могу устроить, – ответила сестра.
– Не то чтобы срочное, просто ты задолжала мне пикник на лесном озере.
– Я помню, мы обязательно сходим, только давай чуть позже, – извиняющимся тоном проговорила девушка.
– Мия, мой отпуск тает, осталось две недели. Я уеду в Орман, и до соревнований мы не увидимся, – возмутился брат.
– Прости, Ким, я совершенно не слежу за временем. Да, ты прав, надо устроить выходные до твоего отъезда, дай мне два дня, я долечу самых сложных пациентов, а остальным выдам инструкции и лекарства.
– Договорились, – бодро ответил брат.
За последующие дни Мия уладила все дела и была абсолютно свободна. Пикник был запланирован на завтра.
Погода стояла солнечная. Молодые люди собрали сумки и готовились к выходу.
– Только на этот раз не позволяй бобрам ее обижать, – крикнул Рид из гостиной.
Ким в прихожей натягивал ботинки. Мия на кухне наливала горячий чай в бутыль. – Надеюсь, мы выйдем раньше, чем стемнеет?– крикнул брат. Молодой человек оделся и стоял у двери в полной боевой готовности. – Не ворчи, Ким. Просто не хотела наливать чай раньше, чтобы он не остыл, – ответила девушка. Вдруг раздался стук в дверь. Ким закатил глаза. Молодой человек был уверен, что это очередной пациент. "Если это что-то серьезное, накрылся наш пикник", – подумал он и нехотя открыл. Да так и застыл при виде посетителей.
На пороге стояла приятная пожилая дама. Женщина была ухоженной, и, казалось, принадлежала к богатому сословию, но ее одежда не выглядела новой. Материал элегантного платья был слегка потрепанный и заношенный. Однако не эта изысканно одетая особа повергла в шок молодого человека, а ее спутница. За спиной пожилой дамы стояла Ослепительная Уза. Они не виделись с того дня, когда выяснилось, что ее брат слился с травоядным. За эти годы внешность девушки изменилась. Она была все так же невероятно красива, но в ней появилась зрелость и не свойственная прежде сосредоточенность, а в выразительных глазах читалась печаль. Молодой человек стоял в дверях совершенно ошарашенный. Было очевидно, что Уза удивлена не меньше. Некоторое время они смотрели друг на друга, не замечая, что говорит пожилая дама. Когда первый шок отступил, Уза начала разглядывать Кима. Девушка была влюблена в него в школе, ей было интересно, насколько он изменился за эти годы. Красотка сразу заметила следы побоев на лице Кима. Она еле заметно улыбнулась, и в этой улыбке явно сквозило: "А ты ничуть не изменился".
– Конечно, проходите, что привело Вас, – послышался голос Мии из-за спины Кима.
Молодой человек спохватился и впустил гостей в дом, а сам так и остался стоять в прихожей. Когда шок наконец прошел, Ким стал прислушиваться к уже протекавшей беседе.
– Его посмотрели все окрестные врачеватели, было поставлено много диагнозов, применялись различные варианты лечения, но, увы, ничего не помогло. Состояние ухудшается, и никто не может помочь. Вас нам посоветовал Многоуважаемый Рон, сказал, что вы сможете помочь, – со слезами на глазах рассказывала пожилая женщина.
– Если никто не смог, то и я вряд ли справлюсь. Но обещаю сделать все возможное. Когда вы говорите, это началось? – спросила Мия.
– Примерно месяц назад. Поначалу у мужа неожиданно начался сильный жар. Янг мог лежать горячий, как уголь, страдая сильной головной болью, а на следующее утро чувствовать себя нормально. Спустя неделю состояние плавно ухудшилось, жар был каждый день. Он не мог ходить, ломило все тело, и нестерпимо болела голова. Некоторым врачевателям удавалось ослабить жар, но ненадолго. Спустя десять дней появилась сильная боль в суставах и спине. Ему стало невыносимо шевелить даже пальцами. Янг уже две недели лежит в постели, не вставая. А пять дней назад он перестал нас узнавать… – и, не договорив, женщина разрыдалась.
Мия дала ей время немного успокоиться и снова задала вопрос:
– Скажите, а что-нибудь необычное происходило с ним до болезни? Может, он переохладился, упал или отравился?
– Нет, ничего такого. После того, как мы разорились, Янг впал в депрессию и никуда из дома не выходил. Очень редко мне удавалось уговорить его пройтись по улице, но… Вы меня, наверное, поймете… Люди ни на минуту не дают нам забыть о Гуне… Ни одна прогулка не обходится без унизительных окликов или оскорбительных взглядов, – еле сдерживая рыдания, ответила женщина.