В тихой ярости он осмотрел её, но Келли не уступала, ей было более чем всё равно, что до его эмоций и чувств. Она, конечно, несколько пожалела, что ударила его, но потом заметила, что это довольно приятно – вознаградить пусть и малой, но болью за все свои страдания. К тому же ему самому, как она вспоминала в обиде, было плевать на её эмоции и чувства, так что нет, теперь она отыграется, каждый должен получить своё! Она была в этом убеждена.
Неожиданно для самой себя девушка выпала из реальности и смотрела сквозь мужчину, которого любила до безумия, что, наконец, дало о себе знать. Не сразу её лицо озарила улыбка, брови медленно поднялись, само её выражение говорило за себя: эврика! Такая смена настроения была поразительной для них, а ещё непонятной, пугающей: что же могла означать такая перемена в настроении?
Сидящая рядом Барбара дёрнулась от неожиданности, когда Келли бросилась в другую комнату. Она немного затряслась, боясь худшего, боясь неизвестности.
– Том, что нам делать? Она просто обезумела! – еле слышно, наклонившись к возлюбленному, сказала Барбара с беспокойством, пока из комнаты, куда убежала Келли, слышался непонятный шум.
– Я сам ничего не понимаю. – Том вздохнул и в очередной раз лишь попытался высвободиться от своих пут, но предусмотрительная Келли потратила очень много скотча, чтобы его руки и с места не сдвинулись, ведь скотч шёл от запястий к месту чуть выше локтя. О ногах и вовсе говорить нечего.
– Как твоя голова? – спросил он, беспокоясь за неё и её здоровье.
– Просто болит немного и всё. Нужно как-то выбираться, кто знает, что ей ещё взбредёт в голову, если уже не взбрело! – отчаянно прошептала она, вымученно глядя на него.
Томас уныло смотрел на неё в ответ. Как он мог допустить такое. Почему раньше не заметил ничего… И кого винить во всём этом? Он теперь здесь, и его девушка с ним же, с побитой головой до крови… Он всё ещё не понимал, как такое возможно, как такое вообще могло произойти с ним. И не из-за каких-то грабителей или, не допусти, убийц, а из-за Келли! Лучшей подруги! Чуть ли не родного человека!
В смятении он хотел попросить у любимой прощения, чувствую свою вину из-за произошедшего, но в комнату вошла Келли, так что оба умолкли, не отрывая от неё своего внимания. Что же должно было произойти? Что у неё в голове?
Подойдя к ним, девушка, улыбнувшись каждому, положила ещё один телефон на кофейный столик.
Никто всё ещё ничего не понимал. Напротив, они вошли в ещё больший тупик.
Видя это, Келли удобно села на своё место, поправила неопрятный хвост тёмных волос и сложила руки на коленях. Лицо её светилось гордостью, несмотря на размытую от слёз косметику.
– Пришло время рассеять непонимание, – не прекращая улыбаться, сказала она, не отрывая глаз от кофейного столика. – Как видите, это – телефоны, то, с помощью чего мы с вами можем общаться в наше расчудесное время! – величаво сказала она.
– Ну да, явно не кирпичи, Келли! – съязвил Том. Та пропустила это мимо ушей, не прекращая светиться непонятным энтузиазмом.
– Но ещё, – подчеркнула она, – это удивительное средство, где можно сохранить свои тайны.
Казалось, радости её нет предела. Она ещё больше гордилась сказанным, кивая головой в подтверждение своих слов.
– Намекаешь, что там есть то, что докажет, например, неверность Барбары? – смел предположить Том. – Зачем тогда ты притащила ещё и свой телефон?
То, что он сказал, напугало его лишь после того, когда прошло мгновение. Ведь он сказал, даже не задумавшись. В мысли прокралось едкое «А что, если?» Но он тут же отогнал эту мысль. Хотя неспокойное чувство появилось. Не могла же Келли что-то найти, ведь Барбара… Она ведь прекрасная, верная, любящая. Да, точно!
«Но…»
«А что, если..?»
– Глупый проныра! – Она заулыбалась ещё шире. – Ты почти прав, но не думаешь же ты, что я разоблачу только её!
Чувствуя, насколько глупа эта ситуация, Томас вздохнул. В груди неприятно потянуло, но он не верил. Нет. Такое невозможно, и подтверждение тому – поведение Келли. Она ведь сошла с ума, у неё нервный срыв, ей может видеться что угодно, вполне возможно, что она заперла их здесь по абсолютно глупой и абсурдной причине. Он был в этом уверен.
– Келли, ты сейчас выставляешь себя полной дурой! – почти мягко заметил он. – Первое: наверное, чтобы разоблачить меня, тебе нужен мой телефон, а не свой. Второе: наши отношения с Барбарой построены на доверии, изредка мы позволяем посидеть в телефонах друг друга. Третье: это всё сейчас очень тупо! Ты дала моей будущей жене по голове и привязала нас к стульям в своей гостиной, сколько раз я должен повторять тебе это, чтобы до тебя дошло?!
Келли быстро встала и убежала за шваброй, чтобы, когда вернётся, встать по правую сторону от Тома и начать избирать его ноги.
– Закрой! Свой! Рот! Я! Не давала! Команды! Говорить! – почти по слову кричала она, пока избивала его ноги. – Ты меня понял?! – рявкнула она что есть мочи, откидывая швабру в сторону в дикой злости.
Том пожалел и после этого небольшого «избиения» чуть трясся от боли с зажмуренными глазами. Барбара, до этого умоляющая её остановиться, сидела и плакала, зовя Тома, словно от этого ему должно стать легче.
Отдышавшись, он, широко раскрыв глаза, смотрел в одну точку перед собой. Такого он не ожидал от подруги. Неужели она так сильно злится, что может ударить его не только по лицу, как маленькая девочка при расставании по довольно глупой причине?
Преисполненная гнева пару минут назад, Келли села обратно на своё место, поправив свои тёмные каштановые волосы. Она, как и Том, дышала глубоко и часто, пережив этот всплеск эмоций. Сердце её колотилось в груди, её немного потряхивало, она хотела побыстрее прийти в себя, но не выдавать своей растерянности остальным.
– Итак, – хрипло начала она, – закройся! – с угрозой рявкнула Келли на Барбару, и девушка тут же замолкла, поджав губы и глядя на швабру в её руках – та подняла её с пола, – боясь, что в любой момент она может ударить и её. – Итак… Барбара!
Пленница подпрыгнула от испуга, услышав своё имя. Посмотрела на безумицу.
– Д-да? – еле слышно всхлипнула пленница.
– Как бы я ни ненавидела тебя сейчас, должна признать, что нужно начать, напротив, не с Тома, а с тебя, – кивая, сказала девушка.
– С… С меня? – В голосе её слышалась небольшая паника. – Почему? Как? Что ты хочешь сделать?! – Она часто задышала, паникуя с каждой секундой всё больше. Происходящее было совсем непонятным для неё, она считала, что в любом случае ей грозит опасность.
– О-о-о… – протянула в неком умилении Келли, наклоняясь к ней поближе и протягивая руку, чтобы погладить по щеке. – Успокойся, дорогая, я всего лишь хочу показать тебе, что человек, сидящий рядом с тобой, тоже ничтожен. Но не ради тебя, а ради самого Тома. Ибо после этого, когда мы перейдём к тебе, будет происходить та ещё потеха! – При этих словах глаза её источали нежность и спокойствие. – Потеха мне на радость! – поспешно дополнила она.
Слова эти её явно рассмешили. Она села поудобней.
– И да! Не злите меня по лишнему поводу, это будет очень неприлично. – Прикрыв глаза, Келли улыбалась, пленников же пугала швабра в её руках, и хоть Том уже получил, вещь эта пугала больше девушку.
– Так… – неуверенно начал Том, – ты меня хочешь… разоблачить?
К его удивлению, Келли с энтузиазмом и в приподнятом настроении не стала долго тянуть, задавая вопрос его будущей жене, при этом проигнорировав его самого:
– Барбара, детка, ты у нас очень любишь Тома?
Та немного в шоке переводила взгляд с жениха на его подругу, не понимая, в чём подвох. Она чуть ли не позеленела от страха, боясь издать хоть один звук, не то, что ответить на вопрос.
– Да, Келли, я очень люблю его!
– Отлично! – громко заявила безумная, натянуто улыбнувшись. – Твою ложь можно даже воспринять за правду! Ты умница, грандиозная лгунья! – От радости она захлопала в ладоши.
– Что? – Лицо пленницы скривилось. – Я, правда, люблю его! Стала бы я соглашаться на его предложение выйти за него, если бы я не любила?
Келли рассмеялась, саркастично пояснив всё одним словом, как само собой разумеющееся:
– Деньги!
Барбара закатила глаза и вздохнула.
– О, Боже, Келли! Не нужны мне его деньги! – не теряя секунды, тут же сказала она. И это было ошибкой.
С угрожающей улыбкой Келли посмотрела на неё. Медленно лицо её стало слишком серьёзным. Барбара напряжённо сглотнула. Лицо напротив смотрело на неё с угрожающим, стальным взглядом, который передавал в себе одну хладнокровную уверенность.
– Вот видишь! Я всего лишь вставила ключевое слово, на первый взгляд не относящееся к вашему замужеству, но ты сразу, незамедлительно, тут же поняла всё и сказала самое главное, что деньги тебе не нужны! Как же быстро ты реагируешь на это, учитывая, что до этого, когда все вместе собирались, никто тебя в подобном не обвинял.
Барбара в изумлении замолчала, и это тоже было её ошибкой, ведь она не нашла слов, которые могли бы её защитить, а ещё никак не скрыла своего потрясения. Это заметил нахмурившийся Том.
«Что..? Что это сейчас было?..»
Видя реакцию, Келли как никогда торжествовала, закусывая нижнюю губу.
– Но, да! Сейчас не это самое главное! – напомнила безумица. – А самое главное сейчас – разоблачение Тома. И пусть нашей расчудесной Барбаре на самом деле всё равно, поскольку она тщеславная сука, но мы должны прояснить этот важный момент, и я даже расскажу, зачем это нужно!
Их похитительница поднялась со своего места, оставив на полу швабру, и подошла к Тому, который заметно напрягся. Ему не нравилось всё это. Это походило на игру, на злобную страшную игру, и тут, что бы ты ни делал – победителем будет Келли. И с каждой секундой эта игра набирала обороты, она становилась всё безумнее. В конце концов, на что способна эта девушка? Том знал её ещё со студенческих лет и точно мог сказать, что перед ним сейчас другой человек, что это подмена, обман его разбушевавшегося воображения. А ещё безумие. Дикое, беспощадное безумие, которое всё больше набирало обороты.
Но, тем не менее, это была она, Келли, со своим маленьким шрамом на щеке из детства, когда её случайно ударили камнем. Это она, от которой шёл привычный запах ванили и сливы. Это была она, а не кто-то другой, и что-то с ней случилось, что-то не так произошло с её головой… С ней случился Том, всему он виной, да, но разве виноват он в том, что просто не мог быть с ней? Разве виноват, что сердце так и не взлюбило, как родную душу?
– А нужно это за тем, – вернула его из размышлений Келли, рассмеялась: – а за тем, что расскажу потом, ибо так мне будет неинтересно!
Барбара заметно напряглась, но не очень умело это смогла скрыть, особенно под опасным вниманием своей похитительницы. Самого Тома это так же напрягло, он поморщился, безуспешно дёргая руками, чувствуя неприятное, обволакивающее напряжение.
– Ну и? – поторопил её Том. – Что же я такого сделал, что должен казаться сволочью?
Встав позади Томаса, Келли нежно улыбнулась своей сопернице.
– Барбара, милая, мы с ним несколько лет были любовниками, – выдала безумица, поглаживая голову напряжённого Тома.
Игра началась – понял Том, и Келли решила начать издалека. Он предполагал, что она может ему это припомнить, но просто была надежда, что она так низко не опустится; ведь они давным-давно обсудили это, и вот всё сначала, теперь ещё это знает его будущая жена, невинная во всём происходящем будущая жена…
– Я не верю, – с вызовом и огромнейшим сомнением сказала Барбара, потому как ей показалось это сущей околесицей.
– Верно, Барбара! – подхватил Том. – Ты не можешь что-либо утверждать без доказательств, Келли!
И вдруг он понял, что зря сказал это, потому как девушка наклонилась к нему и слишком довольно улыбнулась. Зачем же он воспользовался этим?.. Зачем ляпнул?..
– Не думаешь же ты, что я не оставила себе ничего с той поры? – Келли медленно подошла к кофейному столику и взяла свой смартфон, принимаясь там что-то искать.
Спокойно безумица зашла за спину Барбары, а испуганный Том не сводил глаз со своей будущей жены, хотя после этого её решение могло теперь поменяться…
О, нет, его жизнь… она медленно рушится?.. Прямо на его глазах?..
«Келли, нет!.. Не поступай так со мной! Барбара не могла изменить мне, но не трогай прошлое, только не это!»
– Он писал мне много сладких гадостей – ну, как для тебя лично «гадостей» – вот, посмотри! – Келли находилась позади пленницы и спокойно давала ей почитать многое, что ей писал Томас, когда они имели любовные отношения.
С ужасом он расширил глаза, не отрывая их от возлюбленной.
«Нет, Келли! Зачем же ты так со мной?!»
В письмах к ней Том был особенно горяч. Каждое новое сообщение блистало своей извращённостью, некоторым такое было бы стыдно сказать вслух, да и просто хотя бы написать. Он писал, как сильно жаждет её, или, наоборот, вспоминал, как хорошо закончилась та или иная их встреча, как он жаждет вновь обрести её тело. Этих любовных извращений было слишком много. Он искушался и искушал, жаждал ещё и ещё, а Келли не отставала, в письмах они были ненормальными животными, которые хотели друг друга и ничего больше в этом мире.
Читая, Барбара не переставала хмуриться. Глаза её поражённо бежали со строки на строку. Но вдруг в голове её промелькнула догадка: вдруг это писал не он, вдруг всё это подстроено, просто Келли сама себе тогда писала с другого номера, ведь как иначе объяснить это? Однако, будто прочитав всё по её лицу, или же и вправду прочитав её мысли, похитительница показала доказательства немного весомей, чем простые письма.
– Прошу твоему вниманию доказательства более тяжёлого, бесспорного характера! – с триумфом сказала девушка, прежде чем показала фото, и ещё одно, и ещё…
На фото Том был с ней, был с Келли. Они целуются, они занимаются любовью: в постели, на балконе, где-то ещё… Келли на нём, Келли под ним, грязный Том, грязная Келли…
«Господи, что тут творится?! Какое унижение! Какого только чёрта она сошла с ума, и всё зашло так далеко?! Зачем вообще она сохранила всё это?! Как ты могла, Келли?! Ты воспользовалась мной, чтобы рушить мне жизнь?!»
Он думал и думал, в отчаянии дыша всё глубже, но вслух лишь молчал, ему нечего было сказать им. Это был крах… Крах его будущей семьи.
Барбара уже, судя по её лицу, будто чувствовала пронзившую её боль при взгляде на все эти фото, где её Том, казалось бы, будущий муж, обнажённый, с этой девушкой, с лучшей подругой… И он не сказал, не намекнул, утаил это, продолжая общаться с ней и познакомив их… Он никак не дал понять этого и хотел, чтобы они общались…
А Келли радовалась, не стеснялась и радовалась, показывая ей всё это. Происходящее нравилось ей, она упивалась блаженством от того, что делала, от того, что раскрывала чью-то тайную, хоть и прошлую, но личную жизнь, в которой замешана она сама.
– Видишь, какой он был распутный. Он такой и сейчас, – сказала безумная, но после вдруг стала злее: – Неужто он с тобой теперь это проделывает, а?
Отвечать ей не собирались. Да и вряд ли она ожидала ответа, вряд ли хотела услышать это. К тому же Барбаре было не до этого; она боролась со странным и непонятным чувством внутри, как показалось Томасу.
Келли говорила откровенные гадости, прижимаясь к пленнице и словно таким образом обнимая её. Она рассказывала девушке, как и где Том любил её, как брал раз за разом от страсти и при этом как сильно разрывал её на части и хотел ещё, не давая пленникам посмотреть после всего этого в глаза друг другу.
Дело пошло худо, когда у неё нашлось и видео.
Хохоча, Келли буквально в лицо Барбаре воткнула экран телефона, чтобы она увидела всё, чтобы увидела и проглотила всё это, всю мерзость, которая для кого была любовью, а для кого просто сексом.