– Что вы сказали? – переспросил Горшков, не веря своим ушам.
– Ладно, придется объяснить! – едва сдерживаясь, чтобы не вцепиться длинными когтями в лицо гостю, заговорила «бабка». – Я колдунья опытная, но такие, как ты, меня еще не навещали. Одно присутствие твое жжет. И я требую, чтобы ты немедленно покинул мой дом, иначе вызову охрану!
– Все, ухожу! – стал пятиться к двери пораженный нелюбезной встречей Горшков. – Но я ничего не понимаю! Что значит «жжет»? На мне что такая сильная порча? Может, мне к более сильной колдунье обратиться?
– Сильней меня во всей округе нет! – обиделась «бабка». – А на тебе нет порчи! На тебе какая-то сильная защита, видимо родовая. Никто и не посмеет «портить» тебя.
– Ну, как же моя болезнь? Откуда? – не отставал Анатолий.
– Уходи! – крикнула женщина, морщась от боли. – Кто—то мучит меня, вынуждая говорить то, чего я не желаю!
– Что с вами? – спросил Горшков, с ужасом заметив, как лицо гадалки покраснело и сразу за тем приобрело синеватый оттенок. – Вам помочь? Я позову сестру, она врач. В машине сидит!
Вместо ответа «бабка» повалилась на пол и стала корчиться в судорогах.
– Твоя болезнь от Бога, вот к нему и иди! – истошно вопила она. – Иди в Оптину, там тебя ждут!
В ужасе Горшков выбежал из дома гадалки, и кинулся к припаркованной рядом машине сестры.
– Лида, сходи, посмотри! Кажется, у женщины приступ!
Не задавая лишних вопросов, Лидия направилась к дому, но дверь, через которую вышел только что брат, оказалась заперта на замок. Сестра нажала кнопку связи.
– Убирайтесь, а то собак на вас спущу! – послышался из переговорного устройства визгливый голос.
– Кажется, «бабка» в порядке! – сделала вывод Лида. – А что там произошло?
– Расскажу по дороге, – ответил Анатолий, запрыгивая в машину. – Мне хочется поскорей оказаться подальше от этой странной дамы.
Глава 4. Побег в монастырь
– Я бы умерла там от страха, – сказала Лида, выслушав рассказ Анатолия о поведении «бабки». Но, думаю, у нее было видение насчет тебя.
– И что из этого? – пожал плечами Горшков. – Я так и не понял, что мне делать.
– В Оптину ехать, конечно! – возразила Лида. – Хоть знаешь, что это?
– Ну, разумеется! Я ведь не только шахты и рудники вижу в этом мире! Оптина – это монастырь! Только он где-то далеко, кажется. На юге?
– Под Калугой! – подсказала Лидия.
– Не далеко. Но сейчас все равно не могу поехать! Мне нельзя отлучаться из Москвы.
– Но Толик…
– Это очень серьезно Лида, – отрезал он.
Но с каждым днем, проведенным в ожидании «встречи века», решительность Анатолия таяла. Припадки случались все чаще, и приобретали все новые формы. Особенно пугала раздвоенность сознания, которая могла настичь внезапно, в любом месте. Тогда все вокруг теряло краски, движения будто замедлялись. В эти страшные минуты Анатолий не мог понять существует ли он в мире, или его сознание – лишь иллюзия, а его тело лишь воспоминание. В такие моменты, он старался усилием воли направить тело в сторону кровати, но оно не всегда повиновалось. Иногда отказывалось шевелиться, а иногда действовало вне сознания, выполняя бессмысленные движения. Горшков пытался внушить себе, что все это можно пережить и перетерпеть, или запить валерьянкой, а то и чем покрепче. Но с каждым днем, он все яснее понимал, что теряет контроль, и состояние лишь ухудшается. Прятать голову в песок просто опасно. Необходимо принять меры. Но какие? Поверить в мистическую причину болезни и отправиться в Оптину, или все-таки сдаться, объявить себя психом, и лечь в клинику неврозов? Лида уговаривала попробовать съездить в Оптину, мол, в клинику он всегда успеет загреметь, а вот выбраться оттуда прежним едва ли сможет. Горшков решил послушать сестру. Он чувствовал потребность довериться кому-ни будь, а доверять мог только Лиде. Кроме того, Анатолию снова стала сниться ОНА.
Еще мальчишкой он ждал Ее появления в своих снах. Ждал с таким нетерпением, как юноша первого свидания с любимой. После этих снов сердце мальчика наполнялось покоем и счастьем. Он не знал еще, что именно видит. Но позже понял, что ему является икона Божьей Матери в старинной серебряной ризе. Взгляд Богородицы был одновременно нежным и строгим. Анатолий с восторгом ждал встречи с Ней, но по мере его взросления эти встречи становились все реже, пока совсем не прекратились. И вдруг, год назад, Она снова приснилась ему. Но в этот раз взор Ее пылал гневом. Проснувшись, Горшков вместо былых покоя и счастья, ощутил тревогу и уныние. Она стала сниться все чаще, и чем чаще снилась, тем тяжелее становилось на душе. И эта болезнь… Анатолию казалось, что она напрямую связана с его снами. Но как? И отчего гневается Она?
Все детали головоломки, как пазлы сошлись в его сознании в том момент, когда Анатолий вздумал заглянуть на сайт Оптиной пустыни. Немного полистав странички, он вошел в раздел «Чудотворные иконы» и замер от неожиданности. Среди прочих, почитаемых в Оптине старинных образов, он увидел ЕЕ. Теперь Анатолий не мог не принять очевидности. Ясно понял, о чем кричала «бабка» и Кто именно ждет его в Оптинском монастыре. А если ждет ОНА, то он больше не станет задерживаться ни минуты.
Горшков мастерски устроил свой «побег». Он предупредил секретаря, что хочет побыть в своей квартире в полной тишине и покое. Звонить ему дозволялось только в самых крайних случаях. Анатолий закрыл экраны на окнах так, что невозможно было разобрать, что происходит в квартире. В ресторане он заказал несколько ящиков пива и забил холодильник закуской на неделю, чтобы его отсутствие не вызывало вопросов. На ручку двери повесил табличку «не беспокоить». Затем, дождавшись рассвета, он тайком спустился в подземный паркинг, где ждала сестра. Для полной маскировки он прилег на заднее сиденье, накрывшись пледом с головой. Только очутившись за пределами МКАДа, Горшков смог вздохнуть с облегчением. Побег удался!
– Эх, Лидка! – воскликнул он, разглядывая взъерошенный затылок сестры.
– Что, Толя? – рассеянно отозвалась она, вглядываясь в указатели на незнакомой дороге.
– Правда, здорово? – спросил он, с наслаждением разваливаясь на широком заднем сиденье нисана.
– Что именно? – поинтересовалась Лида.
– Мы с тобой убежали, как в детстве от бабушки!
– А, – вспомнила она. – Тебе хорошо, ты малый был. А мне досталось за то, что угнала копейку Иваныча.
Горшковы рассмеялись задорно, как дети. Они стали наперебой вспоминать свои проказы и беззаботную жизнь в деревне у бабушки.
– Пропал бы я без тебя, Лидка! – признался Анатолий.
– Ну, да! Если бы тогда я рассказала правду бабушке…
– Я не о том, – перебил ее брат. – Хорошо, что ты есть в моей жизни!
– Врешь! – не стала церемониться Лида. – Ты со своим бизнесом забыл о моем существовании. Годами к нам не появлялся.
– И ничего-то ты не понимаешь! – вздохнул Анатолий. – Не понимаешь, как среди суеты и занятости важно знать, что где-то есть человек, которому не нужен Железный король, а нужен Толя Горшков. Мне хотелось думать, что ты и есть тот человек, и это поддерживало меня в трудные минуты. А сейчас я счастлив оттого, что не ошибся.
– Ну, вот! -заговорила сестра своим «докторским» тоном. – С таким хорошим настроем ты скоро пойдешь на поправку! И в Оптиной поживешь! Я слышала, что чудное это место. Там такие старцы!
– Какие?
– Ну, такие… чудеса творят!
– Я больше надеюсь на икону, – признался Анатолий.
– Какую икону? -заинтересовалась Лида.
– Она сниться мне всю жизнь! Я не рассказывал тебе, потому что думал, что ерунда все это, а оказалось, что нет. Эта икона существует, и она, если верить сайту, сейчас в Оптиной.
– Ух, ты! Интересно как! Чудотворная икона?
– Еще какая чудотворная!
К монастырским воротам Горшковы подъехали вовремя: только окончилась ранняя литургия и настоятель обители отец Александр был готов их принять незамедлительно. Входя в небольшую архиерейскую приемную, Горшков ощутил необычное для себя волнение. Боясь выглядеть нелепо, он пустил в ход обычные «барские замашки» богатого человека.
– Здравствуйте! – вальяжно подошел он, протягивая руку для рукопожатия. – Вы уж меня простите, батюшка! Не знаю, как у вас положено здороваться. По монастырям ходить не привык. Но уверен, мы с вами быстро подружимся.
– Вы к нам прибыли с целью подружиться со мной? – широко улыбнулся настоятель. – Очень приятно, конечно! Но, знаете, дел столько, что «дружить» мне просто некогда.
–тогда я бы мог помочь вам в ваших делах, – сразу нашелся Горшков.
– Вот это славная идея! – обрадовался отец Александр. – Вы молодой мужчина. Нам как раз нужны сильные руки – самый сенокос!
– Э, простите, – смутился Горшков, – простите, что не представился. Я Горшков Анатолий Сергеевич. Знаете, такого?
– Конечно, знаю! Я вас сразу узнал! Газеты иногда приходится читать, – шире прежнего улыбнулся настоятель.
– Ну, тогда вы понимаете, что от меня вам будет гораздо больше пользы, чем пара рук? – подмигнул Анатолий.
– Вашей пары рук нам как раз и недостает, – спокойно повторил отец Александр. – А больше ничего не нужно!
От этих слов Горшков совсем растерялся. Кажется, странного монаха не впечатлила личность посетителя и его капитал. Как же тогда найти к нему подход?
– Вам что, не нужны деньги? – переспросил Анатолий.
– На данный момент, не нужны! – деловито стал объяснять настоятель. – Мы как раз завершили строительство, хозяйство налажено, работаем.
– Но ведь лишними деньги не бывают! – не унимался Горшков.
– Бывают! Даже становятся помехой. Иногда, прямо камнем на шее висят. Ведь все надо применить во Славу Божию, а забот и без того хватает.
– Ну, вы же сами сказали, что нужны люди! Я дам денег, а вы наймете хоть тысячу человек.
– Нет, спасибо! От толпы чужих людей вся тишина разорится. А у нас тут не колхоз, а монастырь. Да, и людей достаточно. Но больше паломницы. Есть пару мужичков, но те пожилые. Вот только вас и не хватало. Потрудитесь? И жену вашу в монастырскую гостиницу пристроим. Она у вас худенькая, на покос нельзя, пойдет в трапезную помогать.
– Это сестра моя родная, – поспешил ответить Анатолий, поглядывая в сторону перепуганной Лиды. – Не может она здесь задержаться, семья ждет и работа. Да и мне некогда.
– Правда? Жаль! – пожал плечами настоятель. – Так за чем пожаловали? Чем я могу быть полезен вам?
– Понимаете, – покраснел Горшков, – я приехал к вам за исцелением.
– За исцелением? Ко мне? – удивился отец Александр.
Под его насмешливым взглядом Горшков покраснел. Вся эта история с монастырем уже начинала казаться ему смешной и нелепой.
– Может, у вас старцы есть? – пришла на выручку брату Лида. – Раньше к ним все за исцелением шли.
– Старцы? – почесал бороду настоятель. – Да, есть старцы! Они и теперь исцеляют. Только это не ко мне надо было идти, а сразу в храм. Зайдете сейчас в ворота, спросите, где здесь старцы Оптинские. Вам любой покажет. А я пойду, дела, знаете ли. Вы ко мне не за исцелением приходите, а потрудничать. Когда будет у вас время, приезжайте, устрою вас. Пора сейчас горячая. А пока прощайте!
– Подождите, пожалуйста! У меня еще один вопрос.
Горшков быстро достал из кармана планшет, и вывел на экран ту самую икону.
– Эта икона в каком храме находится?
Отец Александр посмотрел на фото, прищурился, будто пытаясь вспомнить, и решительно покачал головой.
– Нет ее в монастыре.
– Но у вас на сайте выложена!
– Да, эта икона принадлежит Оптиной, но в данный момент находится вне монастыря.
– А где же она? – расстроился Горшков.
– Пока не могу сказать точно. На сайт она случайно попала, так как была пожалована частным лицом, однако до монастыря еще не добралась. Надо будет пока сказать, чтобы удалили. Прощайте! Бог вам в помощь!
Видимо, настоятелю и так было жаль потерянного времени, поэтому он спешно ретировался, оставив гостей посреди комнаты.
– Наверное, я ошибся с этой Оптиной, – тяжело вздохнул Горшков.
– Не думаю, – ответила Лида, – ведь бабка сказала…
– Да, врут все эти бабки! Я не из-за нее поехал, а из-за иконы. А выходит, нет ее.
– Эх, Толька! Тебе ли вешать голову?
Лида встала на цыпочки, чтобы взлохматить буйную шевелюру брата. Ты со своими деньгами ее из-под земли достанешь! Найдешь! Ведь главное, что она существует!
– И то верно! – улыбнулся Горшков. – Что-то с этой болезнью, я совсем плохо соображать стал! Что теперь? Домой едем?
– Зачем домой? А старцы? Идем старцев искать! Может, они тебя вылечат?
– Ну, пойдем! Не зря же ехали.
Взявшись за руки, брат и сестра спустились по ступеням, и вышли из домика, где их принимал настоятель. Молодой человек в черной рясе подсказал, как пройти на площадь, где расположены основные храмы. Для этого нужно было снова вернуться на парковку, где они оставили автомобиль, и пройти в боковые ворота. Этот путь они преодолели с легкостью, но оказавшись на площади, растерялись. Их оглушил шум и многолюдство. Взад-вперед сновали похожие друг на друга как сестры женщины в длинных юбках и в широких блузах. По проторенному экскурсоводами маршруту передвигались стайки туристов в джинсах. Громко жаловались на горькую судьбу нищие. Лида и Анатолий, поспешили укрыться в ближайшей церкви. К их облегчению, в храме оказалось тихо и пустынно.
– Ну, и что дальше? – спросил Горшков, понизив голос.
«– Нужно спросить про старцев», – шепотом ответила Лида, – Идем к женщине, которая продает свечи. Такие, как она, все знают.
Лида подошла к свечнице, за ней неуверенным шагом следовал Анатолий.
– Здравствуйте!
Лида несмело улыбнулась женщине в темно—сером платье до пят и услышала в ответ.
– Здравствуйте, сестра!
– Могу я у вас спросить, – продолжала Лида, – мы впервые приехали с братом в Оптину. Он не здоров. Мы слышали, что есть в Оптиной старцы, которые исцеляют. Где нам их найти?
– Это смотря кто вам нужен, – доброжелательно ответила женщина, продолжая расставлять в стеклянной витрине разнообразные иконки. – Сейчас вы стоите в соборе в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы. Это главный собор в монастыре. В нём находятся мощи преподобных Амвросия и Нектария. Пройдите и приложитесь. Остальные старцы покоятся в других храмах. Походите, не поленитесь, все вместе они помогут вам. Найдете самый большой храм – это Казанский. Там мощи преподобных старцев Моисея, Антония и Исаакия I. Во Владимирском храме мощи Льва, Макария, Иллариона, Анатолия, Иосифа, Варсонофия и Анатолия. Сходите везде! Господь да поможет вам! Масличко наберите, водички. Идите, милые! А если заблудитесь, вам каждый подскажет. Да не забудьте сходить к могилкам наших новомученников. Знаете, о таких?
– Извините, вы не поняли, – застенчиво возразила Лида. – Вы о мощах говорите. То есть о старцах, что уже умерли. А я спрашиваю о тех, кто жив. Нам бы к живому старцу сходить за исцелением.
– К живому? – удивилась женщина. – Нет уже таких старцев в Оптиной. Это до революции их целый цветник был, один за другим являлись миру. Но беда та все оборвала. Нет давно тех старцев.
– Как же так? – расстроилась Лида. – А мне так много рассказывали на работе о старцах!
– Видимо вы неправильно поняли тех людей. Но это ничего. Ведь живы наши старцы! Они живы у Бога. И помогают всем, как живые. Сходите к ним!
– Понятно, – повесила голову Лида. Вы правы, я что-то напутала. Ну, значит, простите, мы пойдем.
– Вы не расстраивайтесь! – уговаривала свечница. – Возьмите книжечку про батюшек. Прочитаете, и поймете, что они все живы и рады вам будут. Почитайте, не поленитесь.
– Хорошо, – сухо ответила Лида и потянула брата за рукав из храма.
– Прости меня, Толечка! – виновато прятала он глаза. – Все напутала, зря только дернула тебя из Москвы. Поехали уж, назад отвезу.
– Ничего, Лидка! – вздохнул Анатолий. – Это было, по крайней мере, нескучное приключение.
– Детки, детки, стойте! – услышали они надтреснутый старушечий голос прямо у себя за спиной.
Обернувшись, Горшковы обнаружили позади себя беленькую старушку в теплой, несмотря на жару, кофте и ситцевом платке.