Андрей хотел сказать, что нужно было предупредить об этом заранее, но вместо этого ответил:
– Надеюсь, вода, и газ в квартире имеются.
– В квартире сделан лёгкий косметический ремонт. Ванная и туалет достаточно приличные – новая кафельная плитка на полу и стенах. На кухне есть газовая плита, холодильник, стол и три стула, простенькая кухонная мебель с мойкой. Что в шкафчиках – не заглядывал. В комнате – диван книжка – не раскладывал, механизм не проверял. Пустой двустворчатый шкаф. Письменный стол со стареньким конторским компьютером. Примерно год назад он был списан и направлялся на свалку, но один из ваших предшественников его спас, починил и переправил в квартиру. Интернета нет – нужен мобильный. Телевизора тоже нет. Нет там и телевизионной антенны, да и не ловит она в том месте ничего. Пробовали ставить – не вышло. Разве что спутниковую…. Остальное…
– Подходит…, – сказал Андрей, останавливая его. – Доберёмся, посмотрим.
Он и правда, так думал – для него начиналась новая жизнь и ему, как настоящему идеалисту хотелось начать её с чистого листа.
– Привыкнете, – сказал Дмитрий Николаевич. – Чем смогу – помогу – кой-какое постельное бельё, кастрюлю, сковородку на первое время выделю. А если не понравится квартира – подберём другую. Там их много…
– Там это где?
– В «потерянном» городке, – ответил он, ухмыльнувшись.
Андрей с некоторым удивлением, вопросительно посмотрел на него.
– Так мы его называем, – добавил он. – Шестнадцать пятиэтажных домов и другие постройки. – Бывший военный городок. Воинскую часть расформировали, военные уехали, а дома остались.
– А что за часть?
– Авиационная. Стратегический аэродром. – Бездействующий…, но до сих пор охраняется. – Сам аэродром лет пять назад перенесли в другое место, боевые самолёты и прочая техника отправились туда же, как и весь личный состав, но ангары и складские помещения остались. Говорят, что в них ничего нет – пустые стоят, но с десяток солдат несут боевое дежурство – патрулируют периметр. Ограждение периметра частично разрушено и на аэродром, несмотря на охрану, можно достаточно просто попасть – есть у неё слабые места, но не советую. Прецеденты были, стреляют без предупреждения.
– А зачем туда попадать?
– Есть умники. Рассчитывают найти металлом, приборы от списанных самолётов, что-то ценное. Когда-то всё это там было – на свалке внутри периметра, но давно закончилось. – Военные тоже не дураки – металлолом сдали сами, а все, что было можно продать – уже продали.
– Ясно…. А почему военный городок прозвали «потерянным»?
– Главная причина лежит на поверхности. – Когда воинскую часть расформировали, вся инфраструктура – дома, котельная, электрическая подстанция, прочие сети, оказались фактически бесхозными. – Армии принадлежат, а на содержание от министерства обороны средства почти не выделяются – нецелесообразно – лишних денег ни у кого нет. – Финансируют так, чтобы просто не развалилось. – Хотели передать городу, но появились несколько трудно решаемых проблем. – Фактически стратегический аэродром всё ещё существует, хотя и на консервации и все постройки городка попадают в запретную зону. Как следствие, выходит, что передать их городу нельзя. По той же причине они не нужны и городским властям тоже. – В запретной зоне квартиры продать или хотя бы сдать в аренду достаточно сложно. – Командировочные вроде вас и военные пенсионеры, что остались в домах в служебных квартирах, занимают процентов десять от всей полезной площади. Остальное пустует, приносит одни убытки и не нужно никому. Вот и выходит – потерялся городок.
– А другая причина?
– Не понял…
– Ну, вы сказали, главная причина в том, что этот город никому не нужен и рассказали почему…. Выходит, существует и другая – не главная причина….
– А…, да – есть. Но это всё местные байки. – Мистические истории. – Жители военного городка в них верят – остальные посмеиваются.
– Интересно послушать. Ведь я тоже без пяти минут его житель.
Дмитрий Николаевич взглянул на экран телефона, задумчиво посмотрел на Андрея и сказал:
– До завода ехать ещё 5 минут. Сейчас 10—50, пересменка охраны в 11—00 и длится минут 20 – не факт, что до пересменки успеем. – Есть два предложения: первое – выпить по чашке кофе – чуть дальше по ходу движения недавно появилась «шаверма» – забегаловка, но готовят вкусно и кофе варят приличный; второе – перейти на «ты», возраст у нас почти одинаковый и лично я уже устал от официальщины.
– Согласен, – ответил Андрей.
– Заодно расскажу несколько баек «потерянного городка», – усмехнулся Дмитрий.
Глава №2. Первые неожиданные вероятности
Они сидели у окна, выходящего на шоссе, за одним из столиков придорожного кафе – местной «шавермы». Пили кофе, который и правда, оказался ничего себе. Дмитрий о чём-то задумался. – Вспоминает байки, которые хотел рассказать, предположил Андрей, не решаясь его отвлекать. А за окном в сопровождении машин дорожно-постовой службы колонной шли бронированные грузовики со знаками радиационной защиты на борту.
– Продукцию с нашего завода повезли, – сказал Дмитрий.
– А значки радиационной защиты означают что…?
– Не волнуйся, радиации нет, – поспешил добавить Дмитрий, стараясь остановить сомнения и страхи Андрея. – Знаки на грузовиках для большей значимости, как и машины сопровождения. Чтобы ни у каких спецслужб даже мысли не возникло останавливать колонну. А продукция и правда, сверхсекретная.
– А что за продукция?
– Андрей, старайся не задавать таких вопросов. – Ты же подписывал контракт – в нём есть целый раздел о неразглашении информации. – Особых секретов здесь нет, общая информация всем известна – даже официантам этого кафе. Но всё дело в частностях! Вот о них знает ограниченное число лиц, и задавать вопросы на эту тему не принято. Лично мне о них ничего неизвестно – такого допуска секретности у меня нет – и, слава Богу…. Даже думать об этом не хочу. – Придёт в голову какому-нибудь умнику, что знаешь больше, чем положено – замучаешься доказывать, что не знаешь ничего.
– Напугал немного, – чуть небрежно ответил Андрей, – хотя некоторые опасения у него и правда, появились. – Я когда подписывал контракт, считал, что раздел о неразглашении формальность. Просто стандартный пункт трудового договора солидной организации, связанной с министерством обороны. А оказалось, что тут ядерные бомбы делают, возят их на грузовиках, а я должен делать вид, что ничего не замечаю.
– Не надо иронизировать. И нет тут никакого оружия, а ядерного тем более! Нет и радиации!
– А откуда ты знаешь? – У тебя же допуска нет?
– Ладно, слушай. – На заводе несколько цехов – пять, если говорить точнее. – Два из них занимаются изготовлением бытовой техники. – Укрупнительной сборкой некоторых известных брендов – пылесосы, кофемашины, мультиварки. – Ещё один – сборкой велосипедов. Ещё два – полностью засекречены. Там работают только военные. И хотя в ведении моего участка находятся все сети, прямого допуска к этим цехам у меня нет. Я просто обеспечиваю подачу электричества, газа, воды и тепла, слежу за электрощитовой, водомерным узлом, газовым распределителем и тепловым пунктом, установленных на входе в эти цеха. – В специально отведённой, усиленно охраняемой «буферной зоне» за бронированными воротами. А дальше всё. – На этом мои функции кончаются. – Дальше ещё одни бронированные ворота, перекрывающие доступ в эти секретные цеха, в которые без специального пропуска заходить нельзя. Считается, что там до сих пор делают некоторые комплектующие для электронной начинки самолётов. Так ли это? – Не знаю…. И, как уже говорил, знать не хочу! Что же касается радиации, то сомнения на её наличие давно развеяны. – Лично приносил дозиметр и проверял…. – И не только я….
– Ясно…, – задумчиво ответил Андрей. – Наверняка и мне захочется проверить уровень радиации….
– На, проверяй, – ответил Дмитрий и достал из кармана жёлтый прибор. – Это дозиметр. Потаскай его с собой – это не запрещено. Когда успокоишься окончательно – вернёшь.
Андрей взял прибор и внимательно посмотрел на него. Задумавшись, перевёл взгляд на Дмитрия.
– За дозиметр спасибо! – сказал он и положил его в карман. – Но вот всё остальное…. Ты специально всё это подстроил…? – Колонна машин за окном, разговор о секретности и радиации?
Дмитрий улыбнулся.
– А ты догадливее других…. Каюсь, это у меня такой первичный инструктаж – неофициальный, но эффективный – снимает кучу ненужных вопросов, которые могут возникнуть в будущем …. – У нас на предприятии строго. – Брякнешь что-то лишнее, где не следует – нарвёшься на неприятности. Но не рассказывай никому, что я так делаю – это тоже секретная информация – узнают, потеряет эффективность мой инструктаж. А раз догадался – с меня шаверма…. Может, пообедаем?
– А как же оформление пропуска…, не опоздаем?
– Пропуск на тебя я уже заказал, завтра утром получишь. Ехали мы не на завод, а сюда. Если бы ты ни о чём не догадался, прокатились бы и до завода, но теперь особого смысла в этом нет – на территорию тебя без пропуска всё равно не пустят, а он будет готов только завтра.
– Ладно, давай свою шаверму, – ответил Андрей, думая, что его новая жизнь может оказаться не такой простой, как представлялась вначале.
Дмитрий подозвал официанта и заказал две шавермы, повторил кофе и спросил:
– Чувствую, немного обиделся?
– Правильно чувствуешь. Не очень-то приятно, когда из тебя делают дурака.
– Никто из тебя ничего не делает. Представь, пришёл бы ты на работу и стал всех подряд спрашивать – что это за страшные значки радиационной защиты нарисованы на грузовиках, проезжающих мимо?
– И что?
– Ничего особенного, но здесь очень хорошая служба охраны. – Сам по себе этот твой вопрос не несёт никакой угрозы, но…, – он на мгновение задумался.
– И что значит это твоё «но»?
– А то…. – Тебя бы сначала проверили по полной программе. Увидели бы, что в твоей биографии гладко далеко не всё. Стали бы копать дальше. Накопали бы, что в юности ты участвовал в митингах протеста. Стали бы подозревать. Выяснили бы, что политика в последнее время тебя не интересует…. И именно это показалась бы им очень подозрительным и тебя вызвали бы на допрос.
– И ладно…. Меня действительно политика не интересует и я полностью лоялен власти.
– Это хорошо, но доказать ты этого не сможешь. – Не смогут и они. Выпускать тебя по этой же причине опасно, а оставлять вообще нельзя. Как думаешь, что самое разумное сделать с тобой?
– Это угроза?
– Пока нет. Угрожать тебе мне пока нечем.
– Тогда какого хрена…?
– Есть очень веская причина…! И она странным образам связана с тобой. – Ты ещё хочешь услышать легенды «потерянного» городка?
– И как же они могут быть связаны со мной?
– Напрямую связаны…. Возможно, правда, что и нет, но….
– Рассказывай!
– Начнём с того, что в военном городке жил полковник.
– Нормальное начало…. И оно точно никак не связано со мной – ни одного полковника среди моих друзей и знакомых нет….
– То, что ты так думаешь, уже хороший знак, но не всё так просто…. Тебя ведь Андрей Михайлович зовут?
– Дурацкий вопрос! – Ты изучил мою биографию, мы знакомились и представились лично, наверняка ты и паспорт мой от корки до корки изучил!
– Изучил…, когда выбирал кандидата на должность. И не только его, в отличие от службы охраны! – Я изучил всё, что связано с тобой! – Твои взгляды, предпочтения, твои проблемы – финансовые и личные, твои увлечения….
– И как…? Понравился я тебе?
– Вообще не понравился…, к данной работе ты непригоден! – Проблем выше крыши! А учитывая, что ты пишешь статейки сомнительного содержания и публикуешь их в интернет – тебе доверять вообще нельзя…!
– Спасибо на добром слове! А что по этому поводу думает «полковник»? – с издёвкой спросил Андрей.
– Вот именно…, «полковник»…! И это жопа! Если бы не он, я бы с тобой и не связывался, а после твоих наглых слов…. – скормил бы тебя службе охраны, и даже совесть не мучила бы….
– Это потому Дима, что нет у тебя совести! – Судишь людей по внешним признакам…. А они, между прочим, не всегда отражают суть…. Проблемы он увидел? – Так помоги! – Протяни человеку руку помощи! – Сам же прекрасно видишь, что ему деньги нужны!
– Вижу. Потому и не слил тебя до сих пор. Может быть и зря! – Проблемы проблемами, но я должен тебе доверять! А пока не очень-то получается! Пророчества «полковника» хорошо…, но мало ли Андреев Михайловичей на белом свете!
– Не очень тебя понял, но это ты зря сказал! Теперь и я не смогу тебе довериться!
Принесли шаверму. Когда девушка официант ушла, Дима сказал:
– Давай поедим. Пора прекращать этот дурацкий разговор.
Андрей, кивнув головой, согласился.
Они молча ели шаверму и думали каждый о своём.
Андрей размышлял о том, что всё в этой жизни происходит не так, как рассчитываешь. – Приехал в тьму-таракань заработать пару копеек, а напоролся на невменяемого человека с амбициями, с некоторыми возможностями, ждущего от тебя неизвестно чего. – Человека способного превратить твою жизнь в Ад. – Наверное, пора валить обратно. – Ничего хорошего из этой командировки уже не получится.
А Дмитрий думал о том, что нужно учиться контролировать себя – нельзя открывать своё истинное лицо первому встречному и о том, что с некоторой информацией он немного поторопился….
Но в отличие от Андрея долго играть в молчанку он не мог, ему нужно было продолжать и, выдержав паузу, он сказал:
– Так вот…. – Полковник. – Странный человек, прошедший несколько горячих точек. Примерно такой же несдержанный, как и ты.
– В жопу пошёл со своими сравнениями!
– Ладно, не кипятись. – Такой же несдержанный, как я! – Так устроит?
Андрей с упрёком посмотрел на него. Немного подумал и всё-таки кивнул головой. Ему захотелось дослушать Дмитрия.
– Полковник был удивительным человеком. Если верить рассказам о нём – выживал там, где все остальные погибали. – Несгибаемый человек. – Три ранения получил, три войны прошёл и нигде не прогнулся. Наград – груди не хватит повесить…. Списали его уже потом, в сравнительно мирное время – здесь на стратегическом аэродроме. Списали по зрению. – Запретили летать. Он расстроился жутко, запил, вроде даже попытки суицида были…, но справился, остался в строю. – Стал начальником хозяйственного обеспечения части. И ожила часть, ожил и военный городок. Такого снабжения, как при нём ни до, ни после него не видели. Жаль прожил недолго. – Ранения дали о себе знать – убили они Анатолия Петровича – не выдержало сердце. А городок после смерти полковника с лёгкой руки его лучшего друга, соратника и заместителя по хозяйственному обеспечению, Николая Кузьмича, стал называться в народе «потерянным». И произошло это 10 лет назад.
– И вот тут…, – перебивая, сказал Андрей. – Слушатели должны сначала заплакать, а после небольшой паузы разразиться бурными и продолжительными аплодисментами. – Жаль только, что нет никого, а мне пофиг всё, что ты сказал! Я ничего не имею плохого против твоего Петровича, но я-то тут причём? Причём моя вахта, работа? На кой хрен я вообще сюда приехал?
– Научись слушать Андрей, – совершенно спокойно ответил он. – Имей терпение и всё станет понятно.
– Хорошо рассказывай, пока мы обедаем. Перебивать не стану. А потом отвези меня на железнодорожный вокзал.
Дмитрий, поморщившись, взглянул на Андрея, но, тем не менее, продолжил свой рассказ:
– Когда Петрович умер, первое время не происходило ничего необычного, если не брать в расчёт то, что снабжение воинской части и городка резко ухудшилось. А где-то через четыре года после своей смерти – он вернулся. Пришёл к своему другу, Николаю Кузьмичу – рассказал, что часть скоро расформируют, что его должность будет сокращена и посоветовал перейти в коменданты городка. Пожелал своему другу удачи и снова исчез надолго.