Хотя и полезную информацию от «забытой вещи» он успел уже по достоинству оценить, когда понял, что оба ключа оказались с совершенно разными бородками, хотя и от замков к чемоданам одной и той же фирмы.
Убедился он твёрдо и в том, что «открывалка – ложка» могла принадлежать прежде именно Городухину. Ведь была изготовлена именно у них на сибирской малой Родине – в городе Рубцовске.
О том говорил выдавленный на нержавейке товарный знак «АТЗ», признак производства ширпотреба Алтайского тракторного завода. И что сразу бросилось в глаза Пущину – с много-нулевой цифрой! Значит, выпущен был совсем недавно! В связи со сходом с заводского конвейера стотысячного сельскохозяйственного тягача.
Его размышления прервал сварливый старческий голос кладовщицы, исполнявшей здесь обязанности и по хранению имущества проживающих. Она не упустила первой же подходящей возможности едко «подковырнуть», показавшегося ей, излишне самодовольным, посетителя:
– Пусть бы валялась в номере на радость будущим проживающим, – сварливо донеслось до Пущина. – Так вот, Вам, дудки!
Женщина победоносно упёрла кулак в свои массивные бока и произнесла тоном, каким обычно доказывают истину в последней инстанции:
– Знайте, что, ни в каком-таком номере, эти ключи самые, на полу вовсе не валялись, совсем не там забыл их хозяин.
Судя по всему, долгое пребывание в тиши подвала, лишь в окружении безмолвных вещей, сданных на хранение, сделали вынужденную затворницу настоящим фанатом своей не совсем обычной профессии. И, когда появился подходящий повод для откровения, она не могла не напомнить о том, что знает исключительно все о каждой, полученной для сохранности, мелочи:
– С улицы к нам этот брелок с ключами принесли.
Вот это уже стало по-настоящему интересно Пущину и он внимательно прислушался к разглагольствованиям неожиданной рассказчицы:
– Таксист какой-то обнаружил на сиденье своей машины, – вещала хранительница камеры чужого добра, находя собственное удовольствие в таком интересе к личной персоне со стороны важных гостей. – Хотел с хозяина, данной безделушки, со своего бывшего пассажира, немалое вознаграждение получить.
Рассказчица, однако, была не такой уж и простодушной, как показалось при первом знакомстве Андрею. Она не забыла объяснить и реальность таких таксистских надежд на побочный заработок.
– Ведь нынче самые, что ни есть разные чемоданы в ходу, – с некоторым удивлением узнал от неё Андрей. – Вот и у этого деда, чемоданчики-то были, небось, были очень дорогие, коли ключи от замков выглядят, как от иной богатой квартиры.
Следовало, судя по всему, подводить итоги столь занимательному рассказу и они последовали.
– Потому, правильно таксист посчитал, что незачем замки ломать, когда нашлись потерянные ключики, – наставительно раздалось под сводами камеры хранения. – Вот и принёс своему нечаянному знакомцу.
Последняя фраза все поставила на свои места в представлении о самой сущности «обитательницы и хозяйки» камеры хранения. Явное злорадство послышалось в её голосе, когда настала пора давать оценку в отношении обоих – и бдительного таксиста, и его пассажира-растеряхи.
По словам хранительницы, оба они получили по заслугам. Вернее, ничего не получили: ни предмет – рассеянный хозяин, ни вознаграждение ловкач, нашедший сувенир. Потому, что все попусту оказалось:
– Съехал жилец.
И вот тут представительница бухгалтерии вдруг напомнила собеседникам о своем присутствии:
– Почему это напрасно.
Девушка полностью отрабатывала рекомендации начальства, полученные ею для общения с представителем прокуратуры. Она, словно Божественная и неподкупная «Фемида», готова была проявить себя на страже закона.
– Востребуем с уехавшего домой, бывшего постояльца, уже на месте все до копеечки, – звучал непреклонно, особенно смешной от этого, тонкий девичий голосок. – Не для стяжателя-таксиста, конечно, а для гостиницы, как полагающуюся оплату за наши услуги по сохранению вещей.
На что, под невольную улыбку Пущина, ей пришлось и дальше «рисовать» вероятную перспективу ближайшего будущего слишком забывчивого жильца:
– Сообщим на работу официальным письмом о случившемся, и там обязательно примут необходимые меры!
– К сожалению, придется на некоторый срок отложить репрессии! – пошутил со сверстницей Пущин и заявил уже вполне строго и официально. – Сейчас я вам составлю предписание о выемке ключей и прочего, в качестве вещественного доказательства.
Настроение у него было теперь по-настоящему радостным не столько от общения со столь своеобразными «дамами», сколько в предчувствии настоящей удачи:
– Так что, дорогие работницы сферы обслуживания, ни хранить их более не придется, ни востребовать за это плату по таксе!
Обратно в свой номер Андрей Пущин поднимался с чувством всё более укрепляющегося в его сознании, предвкушения близости развязки некоторых запутанных моментов пребывания Городухина в областном центре. Ведь, выдавшая ему под расписку ключи с брелоком, не только вполне ясно описала колоритную внешность бдительного таксиста, но и назвала даже его фамилию и номер гаража.
Случайности тут никакой не было, а присутствовала чистая закономерность. Из чего, Андрей не мог не понять, что тут была заключена некоторая договоренность «взаимовыгодного дележа возможного вознаграждения» между автомобилистом и его партнёршей по «бизнесу» их подвала «Центральной» гостиницы, если, вдруг, отыщется хозяин.
Зато теперь следователю не составляло особого труда узнать и сам маршрут, по которому ездил жмотистый, как оказалось, Городухин на дорогом таксомоторе.
Глава четвертая
Найти Петра Николаевича Гопаня, как звали «благородного возвратителя» забытых в его машине вещей, оказалось даже проще, чем это мог себе представить кто-либо другой, кроме Андрея Пущина, легко разгадавшего характер таксиста.
Прямо из своего номера он позвонил в диспетчерскую таксопарка и попросил передать нужному ему водителю просьбу:
– Приехать, по известному тому, делу к гостинице «Центральной».
Сам же незамедлительно спустился в холл, где, сидя на на диванчике за разгадыванием кроссворда из свежего номера журнала «Огонек», спокойно дождался появления того, кого и хотел. Обладателя внешних примет таксиста Гопаня, сообщенных ему кладовщицей из гостиничного подвала.