В замке Дэнкор тоже узнали об исчезновении Демиры и светлый Скорот, подняв своих людей, организовал поиски в своей части леса. Подробно расспросив посланного к нему гонца, и разузнав место, откуда за Демирой погнался лесной тролль, Рэбиг быстро прикинул направление в каком, спасаясь от тролля, могла ускакать Демира. Зная, что в северо-западной части имеются обширные болота и туда соваться нечего, он послал своих людей с факелами в лес, расставив их широкой цепью. Сам он на коне, вместе со своими сыновьями и ещё тремя всадниками, отправился впереди цепи в свободный поиск. Каждый всадник имел по несколько охотничьих собак. Всадники разобрали направления и рассыпались широким веером, стараясь охватить как можно большую территорию, расположенную между болотами и кромкой леса. Рэбиг Скорот пробирался среди деревьев и кустов, освещая себе дорогу факелом и пустив вперёд четырёх собак из своей охотничьей своры. Собаки, рыская по кустам, убегали всё дальше, и, в конце – концов, светлый не только потерял их из виду, но и перестал их слышать.
Демира уже не шла, а спотыкаясь о корни деревьев, медленно брела в темноте наугад. Она так устала, что не обращала внимания на целые куски материи, оставляемые ей на ветках кустов, цепляющихся, словно когтями, за жалкие остатки от её платья. Собственно говоря, от самого платья ничего не осталось, её, местами исцарапанное тело, прикрывала только нижняя рубашка, тоже уже изрядно разодранная и перепачканная болотной тиной. Она перестала реагировать на одиноко стоящие стволы деревьев, поначалу так напоминающие ей лесного тролля, и не шарахалась от них, как в самом начале. Её сапоги остались в трясине, которая не захотела их отпускать, оставив себе в качестве трофея. Непривычные к таким прогулкам босые ноги, были сбиты в кровь и болели. Вдруг, девушка услышала посторонний шум и треск в ближайших кустах. Она отпрыгнула в сторону, поскользнулась и упала на спину в небольшую выемку, оказавшись за толстым стволом поваленного дерева. Перевернувшись на живот Демира нос к носу столкнулась с мордой высунувшегося из кустов чёрного волка. Она так испугалась, что у неё перехватило от неожиданности дыхание, и она не могла, даже, вскрикнуть. Волк исчез и, через мгновение, появился сзади, обогнув поваленное дерево. Демира вскочила на ноги, словно подброшенная пружиной, лихорадочно соображая, бежать ей или защищаться, схватив с земли какой-то кривой сук. Но волк повёл себя странно, он завилял хвостом и громко залаял. Тут только до племянницы Хэрзарта Оглора дошло, что перед ней не волк, а огромный и мохнатый охотничий пёс. Не помня себя от радости, со слезами на глазах, она бросилась к собаке и приникла к ней, обхватив её руками за шею. Пёс, не привыкший к такому обращению, отпрянул назад, вырвавшись из её объятий, и снова громко и призывно залаял. Поняв, что таким образом умный пёс призывает хозяина, Демира громко закричала, помогая ему.
Светлый Скорот, услышав сначала лай собаки, а, затем, такой знакомый женский крик о помощи, направил на эти звуки своего коня. Вскоре, он подъехал к поваленному дереву, и в свете его факела возникла фигурка девушки, в разодранной и измазанной грязью нижней рубашке, едва прикрывавшей ноги, сквозь которую во многих местах проглядывало голое исцарапанное тело. В этой замарашке со спутанными волосами, вымазанным в грязи лицом и босыми ногами, кинувшейся к его лошади, он с трудом узнал пропавшую племянницу своего соседа. Рэбиг соскочил с коня, подхватил, упавшую к нему на руки, рыдающую юную девушку, как мог, успокоил её, и, посадив на своего коня впереди себя, поехал обратно в замок, свистнув собак. Он трижды протрубил в рог, предупреждая всех, что племянница пресветлого Оглора нашлась, и громкие чистые звуки разнеслись далеко по ночному лесу, заметавшись среди верхушек деревьев, пугая его ночных обитателей. Демира, извернувшись, прижалась всем телом к дядюшке Скороту, крепко обхватив его руками, будто боялась, что всё это всего лишь сон и её спаситель может исчезнуть без следа, словно призрак. Рэбиг обнял одной рукой нежный девичий стан, так доверчиво льнущей к нему девушки, и, сам не отдавая себе отчёта, ощутил незабываемый чудесный восторг, от этого контакта. Какие-то тревожные и в то же самое время невероятно сладостные и невыразимо приятные чувства поднялись из глубины его естества, пробуждая забытые уже ощущения близости нежного женского тела. После смерти жены он сам лишил себя женского общества, и сейчас наслаждался теплом этого юного создания, так доверчиво и беззащитно прижавшегося к нему, не обращая внимания на болотный дух, исходящий от её волос, и остатков одежды. Впервые в его голове мелькнула сумасшедшая мысль о том, что он влюбился в эту необыкновенную девушку. Он гнал её от себя, объясняя всё необычностью ситуации, сильными переживаниями, мимолётным увлечением и приятными ощущениями, желанием тела, истосковавшегося по женской ласке, затмевающим разум, но опять возвращался к этой мысли. Потом, в своих грёзах он будет не раз вспоминать эту скачку по ночному лесу с крепко прижавшейся к нему милой девушкой, вызывая эти приятные видения вновь и вновь.
Услышав рог хозяина Дэнкора, все обитатели этого замка, кто участвовал в ночных поисках, повернули обратно. Светлый Рэбиг, вернувшись в замок, сам на руках отнёс усталую и измученную Демиру на второй этаж в гостевую комнату, вверив дальнейшую заботу о ней служанкам. В замке, не смотря на ночь, закипела бурная деятельность. Слуги нагрели воду в огромном медном котле, две служанки, раздели Демиру, и отмыли её в большой деревянной лохани, которую пришлось наполнять не один раз, меняя грязную воду. Местная знахарка, поднятая среди ночи и срочно вызванная из соседнего селения, обработала раны и царапины на теле племянницы пресветлого Оглора, различными мазями, приложила к наиболее глубоким из них какие-то травы и забинтовала. Из замка умчался гонец к дяде Демиры, чтобы сообщить о счастливом окончании её приключения. К утру, он вернулся вместе с пресветлым Хэрзартом Оглором, ворвавшимся, словно торнадо, в замок своего соседа, и на ходу, не переставая рассыпаться в благодарностях перед Рэбигом, устремившимся наверх, чтобы хоть одним глазком взглянуть на свою мирно спящую после всех ночных треволнений племянницу. Демира проспала весь следующий день и всю ночь, проснувшись только через сутки. Всё это время Хэрзарт и Рэбиг по очереди дежурили у её постели, сменяя друг друга, и не доверяя никому другому охранять её покой. Рэбиг, во время своего дежурства, ничего не мог поделать с собой, и не отрываясь смотрел на спящую девушку, любуясь чертами её лица, и иногда, очень нежно и осторожно касаясь её волос, но так, чтобы ни в коем случае не потревожить её сон. Когда Демира, наконец, проснулась, все собрались за завтраком в трапезной, отметили её счастливое спасение, и Хэрзарт Оглор увёз свою племянницу домой. Во время прощания во дворе замка Дэнкор, когда благодарная Демира обняла за шею своего спасителя и нежно поцеловала его в щёку, Рэбиг на мгновение снова почувствовал тот необыкновенный прилив чувств, который ощутил тогда в ночном лесу и понял, что он не хочет с ней расставаться.
– До свидания, дядюшка Рэбиг! – крикнула ему Демира на прощание, когда её усадили на спину коня, и помахала ему рукой. – Я буду всегда рада видеть Вас, и никогда не забуду того, что Вы для меня сделали.
– До свидания, моя маленькая проказница, – хрипло произнёс светлый, не в силах справиться со своим голосом, и, пытаясь всё обратить в шутку. – Если в следующий раз захочешь поближе познакомиться с лесным троллем, предупреди нас заранее и скажи, где тебя следует искать.
Они уехали из замка перед полуднем. Демира несколько раз оборачивалась и махала рукой уменьшающимся с каждым разом дядюшке Рэбигу и двум его сыновьям, стоящим на дороге у подъёмного замкового моста. А через две седмицы произошла трагедия, ставшая причиной ссоры пресветлого Хэрзарта Оглора с могущественным правителем Саринара, повлекшая за собой серию смертей и бегство ясного Лаара Боста, пытающегося спастись от ниффанов. Пресветлый Оглор вместе со своим соседом и другом Скоротом уехали по делам округа, а оправившаяся Демира вместе с Барротом и Гобором отправились на верховую прогулку. Когда они не вернулись вечером, забили тревогу и бросились искать их по следам. Молодых рыцарей обнаружили мёртвыми в лесу, а Демира бесследно исчезла. Тщательные поиски ничего не дали, но, по некоторым признакам, можно было предположить, что девушку украли ниффаны. Подкупленный слуга из дворца владыки Саринара сообщил о появлении во дворце, примерно в это же время, неизвестной девушки, похожей по описанию на Демиру. Её держали в закрытой комнате, находящейся недалеко от личных покоев Оргрота Сиборта, в той части дворца, вход в которую для обычных слуг и домочадцев был строго запрещён. Хэрзарт, получив приглашение на пир, устраиваемый наисветлейшим Оргротом Сибортом, поехал на него, надеясь узнать что-либо о своей пропавшей племяннице.
– «Пусть только все напьются и уснут», – мрачно думал он, прекрасно понимая всю авантюрность своей затеи. – «Я найду способ пробраться в запретную часть дворца и поищу там Демиру».
Что он будет делать, если его самоубийственное предприятие удастся, и как выберется вместе с девушкой обратно, Хэрзарт старался не думать. Сейчас все его мысли были заняты тем, как найти её.
Оргрот Сиборт сразу же догадался о причинах такого поведения Хэрзарта Оглора, он понял, что Хэрзарт подозревает его в краже племянницы. Собственно говоря, его и пригласили на этот бал, чтобы отвести всяческие подозрения. Более того, встретив пресветлого Оглора у входа, Оргрот Сиборт лично выразил ему сожаление в связи с пропажей племянницы, и пообещал задействовать свои связи и своих людей в поисках Демиры. Конечно же, Хэрзарт не поверил ни единому его слову, но не подал вида, а, наоборот, поблагодарил могущественного правителя Саринара за оказанное внимание и обещанную помощь. На самом деле, вчера, поздно вечером, ниффаны доставили в его дворец симпатичную молоденькую девушку, которую выкрали из Унгла по его личному приказу. Время от времени, слуги доставляли приглянувшихся ему девушек из соседних областей страны для развлечений. До этого всё сходило правителю Саринара с рук, девушки бесследно исчезали, и это списывалось на лесных разбойников, волколаков и вампиров. Оргрота вовсе не устраивало то, что кто-то может заподозрить его в причастности к этим похищениям, но убить Хэрзарта Оглора прямо на пиру он тоже не мог. Поэтому, коварный владыка Саринара решил спровоцировать дядю Демиры на ссору и уничтожить его.
– Вы посмотрите на этого неблагодарного невежу, – со смехом обратился к собравшимся гостям Оргрот Сиборт. – Я думал, он недоволен нашей областью, а, оказывается, он выказывает полное неуважение к хозяину, столь любезно пригласившему его в гости. Это недостойно рыцарского звания, мой любезный Хэрзарт. Тебе не кажется, что за своё поведение тебе придётся либо извиниться, либо ответить.
Большинство гостей подобострастно зашумело, выражая осуждение наглому выскочке из Унгла. Это взбесило пресветлого Оглора.
– «Они, ведь, не знают причин моего поведения», – раздражённо подумал он, всё больше приходя в тихое бешенство. – «Хотел бы я посмотреть на них, если бы их дочери или племянницы оказались в такой ситуации, как моя Демира».
– Я отвечу за себя, – еле сдерживая свою ярость, и сжав кулаки так, что хрустнули костяшки пальцев, – произнёс Хэрзарт Оглор. – А ты ответишь за свои злодеяния и за мою поруганную племянницу.
Хэрзарт отпихнул сидящего рядом с ним гостя, уронил стул, на котором сидел и выбежал из зала. Начальник стражи правителя Саринара сделал знак своим гвардейцам: задержать наглого гостя из Унгла, посмевшего обвинить в чём-то его хозяина, но Оргрот Сиборт остановил его.
– Не трогай его сейчас, – злобно прошипел он, – пусть покинет мои земли. Никуда он не денется. Я разберусь с ним по-своему. Этот наглец ещё пожалеет о своём поступке.
Так начался конфликт между всемогущим владыкой Саринара и предводителем рыцарей пятого округа Унгла. Постепенно, в конфликт втянулось несколько рыцарей с той и с другой стороны, произошли вооруженные стычки небольших отрядов в приграничных областях. Взбешенный грозный правитель Саринара, не знающий и не желающий знать никакого противодействия своей воле, дал приказ своим ниффанам убить дерзких рыцарей, и в первую очередь Хэрзарта Оглора. Тут-то и встал на пути у ниффанов, а, следовательно, и у наисветлейшего Оргрота, Непобедимый Лаар Бост. До того Лаар не принимал участия в конфликте, но в тот вечер, когда два рыцаря-убийцы появились в зале замка Хэрзарта, Лаар был у него в гостях.
Все произошло внезапно и неожиданно. С грохотом на мелкие осколки разлетелось огромное витражное стекло, и кто-то в темно-красном плаще влетел в зал замка на первом этаже. Убийца прокатился по полу и, не успев встать на ноги, метнул в Хэрзарта Оглора один за другим три метательных ножа с оперением на рукояти. Ножи хищной стаей понеслись к Хэрзарту, но он успел вскинуть плащ, и ножи, пронзив крепкую материю, бессильно с тихим звоном упали на пол. В этот момент из противоположного темного угла зала с арбалетом в руках, словно призрак, возник второй ниффан, послышался глухой удар тетивы, и короткий тяжелый арбалетный болт с громким стуком глубоко вошёл в стул, мгновенно подставленный Лааром. В руках ниффанов, словно молнии, сверкнули мечи, и они разом кинулись к хозяину замка, игнорируя Лаара, видимо уверенные, что тот не рискнет им помешать. Но Лаар рискнул, его меч, с шипением рассекая воздух, вышел из ножен, и он бросился наперерез одному из ниффанов. Убийца тут же изменил направление своего движения и встретил меч Лаара лезвием своего. Цзанг – мечи скрестились и замелькали в бешенном смертельном танце. Ниффан был мастером меча, его меч летал с невероятной скоростью, постоянно меняя направление, нанося то рубящие, то колющие удары с разных сторон и в разных плоскостях. Но Лаар не зря носил кличку Непобедимый, и в мастерстве владения мечом нисколько не уступал своему противнику. Его меч точными движениями встречал меч убийцы и сам атаковал неожиданно и эффективно. Прошло несколько мгновений, и на пол из левого предплечья ниффана закапала кровь. Ниффан попытался подсечь правую ногу Лаара, вытягиваясь в длинном броске и низко приседая. Бост поднял ногу, пропуская меч, крутанулся вокруг собственной оси и нанёс рубящий удар параллельно полу по голове ниффана. Отточенное лезвие легко разрубило вражеский череп, и убийца упал, заваливаясь вперёд, и заливая пол кровью.
А в это время второй воин из легендарного ордена тайных убийц наседал на Хэрзарта Оглора, который защищался из последних сил. Пот лился с предводителя рыцарей пятого округа Унгла градом, заливая ему глаза. Хэрзарт явно уступал в искусстве фехтования своему противнику и с трудом отражал искусные удары и выпады его меча. Меч в руках ниффана свистел, рассекая воздух, и плёл смертельные узоры, вокруг хозяина замка. По левому плечу пресветлого Хэрзарта из разреза на рубашке текла кровь, он тяжело дышал и отступал к стене, бледнея на глазах. Убийца сильным и резким ударом отбил в сторону меч своего противника, ушёл в низкую стойку и, в коротком выпаде, достал правую ногу Хэрзарта. Тот вскрикнул от боли, едва не выронив меч, подался к самой стене, отскочив за кресло. Это спасло ему жизнь, так как ниффан, продолжая смертоносное движение своего меча, на обратном движении, распорол обшивку кресла, а не живот пресветлого. Остро отточенный меч легко вскрыл кожаную обивку на спинке кресла, метнулся вверх, и прошелестел в трёх пальцах от лица Хэрзарта. Убийца скользящей походкой, плавно перемещаясь, стал обходить кресло, намереваясь прижать пресветлого к стене и убить. И тут Лаар подоспел Хэрзарту на помощь. Ниффан услышал шорох у себя за спиной, резко отпрыгнул вправо, и ушёл длинным перекатом от рубящего удара меча нового противника. Вставая, с колена он метнул в Лаара нож и кинулся, к стоящему за креслом и пытающемуся остановить кровь Хэрзарту, чтобы добить его. Но меч Лаара оказался быстрее, Непобедимый отбил метательный нож, преградив путь профессиональному убийце. Цонк – раздался звук встретившихся лезвий, и меч Лаара Боста замелькал в воздухе, исполняя завораживающий смертельный танец. Ниффан начал отступать, искусно защищаясь, выискивая момент для смертельной контратаки. Хэрзарт Оглор, тем временем, разорвав рубашку, перевязывал кровоточащие плечо и ногу, наблюдая за схваткой Боста с ниффаном. Ниффан несколько раз переходил в контратаки, пытаясь достать ясного мгновенными выпадами и рубящими ударами из необычных положений. Его меч свистел и шипел, разрезая воздух, он казался живым продолжением руки смертоносного посланника коварного Оргрота Сиборта. Но Лаар нисколько не уступал в фехтовальном искусстве своему противнику, его меч тоже выписывал завораживающие смертельные узоры вокруг подосланного убийцы, всё время оказываясь на пути меча ниффана, не только отражая удары, но и эффективно атакуя. После одной из таких неожиданных атак, когда меч Лаара Боста, немного отклонив лезвие меча противника, метнулся вперёд и тут же отпрянул, ниффан словно споткнулся, выронил меч, схватился рукой за сердце и упал. Лаар осторожно приблизился к нему, наклонился, но его противник был уже мёртв.