Виктор поднялся и сказал:
– Милая, нам пора.
– Этот день, эти мгновения любви я буду помнить всю свою жизнь, – Люда подняла руки в небо.
Виктор улыбнулся.
– А я всю свою жизнь буду дарить тебе только любовь и стараться не огорчать. Кроме этого, я не пью, не курю и не гуляю.
– Да ты у меня просто идеальный парень.
– Поэтому я перед этими небесами прошу тебя стать моей женой.
Люда нарочито схватилась за сердце, но потом серьёзно сказала:
– В душе с той ночи я уже считаю себя твоей женой и дальнейшую жизнь не представляю без тебя. Я согласна, любимый, быть тебе верной, любящей женой до конца дней своих.
А потом вечером был прощальный ужин, после которого Виктор и Люда уехали в город.
8
Виктор и Люда до свадьбы, которую не собирались откладывать в долгий ящик, решили пожить на два общежития. Кроме этого, они договорились, что в следующие выходные Люда одна съездит в деревню и подготовит своих родителей к встрече с будущим зятем.
Среди недели Никитин занимался составлением бизнес-плана по созданию нового предприятия, который в пятницу отдал Сергею для изучения и корректирования. Люда два раза ночевала у Виктора, а в субботу рано утром уехала в деревню. Никитину ничего не оставалось делать, как заняться подработкой в вечернем и ночном городе, тем более что это приносило неплохой доход. Его клиентами и на этот раз были в основном молодые люди и разного рода подозрительные личности. Из субботней поездки ему больше всего запомнилась девушка, которая подсела к нему в машину возле одного из ресторанов со слезами на глазах. Никитин предложил ей помощь, но она сказала, что ничего страшного не произошло, просто она поругалась со своим парнем. А потом, проехав с километр, девушка вышла и растворилась в ночи. Денег, конечно, Виктор с неё не взял.
В воскресенье Никитин ездил по городу до десяти часов вечера и обратил внимание на один странный момент: ему два раза на пути встречался такой же «Москвич» красного цвета, как и его. Виктор пытался разглядеть номер машины, но он был заляпан грязью. Удалось лишь прочитать две первые буквы, которые свидетельствовали о том, что автомобиль был из другого региона. В салоне машины находились два парня, но их лица он толком не разглядел.
С понедельника начались суетливые будни, которые вечерами превращались в праздник любви двух влюблённых сердец.
В четверг Виктор после работы в экономическом отделе приехал к общежитию к половине шестого, вышел из машины, и в это время к нему подошли два парня. Представившись сотрудниками уголовного розыска, предложили ему проехать в отдел милиции для выяснения некоторых обстоятельств по делу об убийстве девушки. Никитин без волнения сказал:
– Надо так надо, поехали.
Виктора завели в кабинет начальника уголовного розыска. Средних лет мужчина в форме майора посмотрел на доставленного.
– Моя фамилия Усольцев. Присаживайтесь, Виктор Фёдорович.
Никитин сел на стул, стоявший возле казённого стола. Неприятный холодок прокатился по телу парня.
Майор продолжил:
– В прошлую субботу пропала девушка Рита Терёхина. Вчера её мёртвой обнаружили в придорожной канаве в трубе. Она была изнасилована и зверски убита.
– Извините, но я здесь причём? – Никитин перебил майора.
– Дело в том, что её парень видел, как в субботу вечером Терёхина садилась в вашу машину после ссоры с ним.
– Да, действительно, какая-то девушка вся в слезах подсела ко мне в машину возле ресторана, но где-то через километр пути она вышла, и я её больше не видел.
– Давайте с самого начала. Как вы оказались возле того ресторана?
– Я люблю покататься на машине по вечернему городу, полюбоваться его видами. Тем более я на выходные дни остался один. Моя девушка уехала в деревню к родителям. Конечно, иногда кого-то подвожу, как и ту девушку, но денег я с неё не взял.
В это время в кабинет зашёл молодой мужчина лет тридцати и представился:
– Сушко Михаил Валерьевич – следователь прокуратуры, расследую убийство Терёхиной. В рамках уголовного дела я должен, Виктор Фёдорович, осмотреть вашу машину.
На следственное действие Никитина повезли на милицейском «уазике». В душе Виктора нарастала тревога. В голове крутились вопросы к происходящему. Из книг и фильмов он знал, как легко можно обвинить человека в преступлении, которого тот не совершал. Когда приехали на место, следователь попросил Никитина открыть «Москвич». Сушко и криминалист в присутствии понятых начали осмотр машины. Через некоторое время на заднем сидении они обнаружили пятно бурого цвета, обратив на это внимание всех присутствующих. Потом начался осмотр багажника. Виктор подумал: в нём он давно собирался навести порядок, но всё как-то руки до этого не доходили. Следователь, порывшись в сумках, в пакетах, где находились инструменты, запчасти, ветошь, мешки для картошки, спецодежда, заглянул под запасное колесо и достал оттуда какой-то сверток. На глазах у всех он развернул его и спросил у Никитина:
– Этот нож ваш?
– Первый раз вижу. У меня в машине вообще никогда ножей не было, и даже не могу представить, как этот нож попал в багажник.
В глазах Виктора вдруг потемнело, от волнения его стало подташнивать. До его слуха, как будто издалека, долетели слова следователя:
– Понятые, прошу обратить внимание на бурые пятна на лезвии, возможно, это кровь.
Через некоторое время снова как будто из-под земли Виктор услышал:
– Гражданин Никитин, вы задерживаетесь по подозрению в убийстве Риты Терёхиной. Вы имеете право…
Виктор уже ничего не слышал. Кровь ударила в уши, глаза, мозг. Никитина охватило оцепенение от ужаса произошедшего. Последнее, что он помнил, было то, как на его руках защёлкнулись наручники.
Осознание того, что случилось, начало приходить к Виктору лишь в одиночной камере изолятора. Виктор огляделся. Вверху почти под потолком находилось небольшое окно с решёткой, через которое просматривался кусочек темнеющего неба с плывущими по нему тяжёлыми, дождевыми облаками. Никитин сидел на нарах, и первая мысль, которая пришла ему в голову, была: вот и он попал на нары, про которые думал, что они ему не грозят. Но, выходит, правы те, которые говорят: от сумы да от тюрьмы не зарекайся. Потом он начал вспоминать и анализировать, что же произошло с ним. И когда перед глазами всплыл окровавленный нож, его снова охватил страх, который не давал мыслить, оценивать реальную обстановку, придумывать пути для своего спасения. Виктор шёпотом начал говорить: «Надо успокоиться, надо успокоиться, ведь я не убийца, следствие разберётся. Надо сообщить о случившемся Люде и Сергею». Потом мысли перескочили на другое: «Как попал нож в машину?» Близкие люди сразу отпадают. Он доверял им больше, чем себе. Напрашивался один вывод: нож ему подбросили. Но кто? Возможно, убийца или кто-то из милиции, чтобы отрапортовать о быстром раскрытии громкого дела, но милиции он доверял. Там служат в основном порядочные и честные люди. Есть, конечно, и негодяи, которые, быть может, и попались в его случае. Надо ждать завтра. Ему должны или предъявить обвинение, или выпустить, и завтра он узнает все детали дела.
Заснул Виктор лишь под утро. Но долго спать ему не дали. Утром был устроен подъём, после которого последовал завтрак, а потом потянулись томительные часы ожидания допроса. Только ближе к вечеру Никитина доставили в комнату для допросов. Знакомый уже ему следователь в присутствии назначенного адвоката сказал:
– Гражданин Никитин, я предъявляю вам обвинение в убийстве с особой жестокостью и изнасиловании гражданки Терёхиной. Вы признаёте себя виновным в этих преступлениях?
Виктор побледнел и воскликнул:
– Убийство? Изнасилование? Да что вы такое говорите? Я никого не убивал, тем более не насиловал.
– Факты говорят об обратном. Я обязан вам сказать, что в данном случае только чистосердечное признание вины, возможно, поможет вам избежать смертного приговора.
– Я не виновен.
– Так или иначе, но я сейчас допрошу вас в качестве обвиняемого. Итак, ваши фамилия, имя отчество, где родились, имеете ли судимость?
Виктор ответил. После этого Сушко разъяснил права обвиняемого, согласно которым Никитин имел право на защиту, знакомиться с материалами дела, заявлять ходатайства, давать показания по существу дела, отказаться от дачи показаний… Потом следователь продолжил задавать вопросы:
– Вы раньше знали Риту Терёхину?
– Нет.
– Когда и при каких обстоятельствах вы её встретили?
Никитин ещё раз рассказал всё, что знал по этому делу.
– Вы по-прежнему утверждаете, что не убивали и не насиловали гражданку Терёхину?
– Об этом я даже в страшном сне не мог подумать.
– Отвечайте «да» или «нет».
– Да.
– Как вы тогда объясните, что в вашей машине был обнаружен нож, которым была убита девушка? Этот факт подтвердила экспертиза.
– Я уверен, что его мне подбросили. Машину я всегда ставлю возле общежития, и замок багажника можно легко открыть. Кроме этого, должен возникнуть вопрос: почему я целую неделю, возил орудие убийства и не избавился от него.
– Для этого существует много причин, и позвольте выводы делать мне. Продолжим. Как вы объясните наличия следов крови на заднем сидении вашего автомобиля. По заключению экспертизы, она принадлежит потерпевшей.
– Этого я не знаю, но возможно, у неё пошла кровь из носа, и капля попала на сидение. Быть может, её перед этим ударил парень, с которым она поссорилась. Допросите его по этому вопросу.
– Я без ваших советов знаю, что мне делать и кого допрашивать. Следующий вопрос. Когда вы вернулись домой в общежитие?
– Около двенадцати ночи. Это может подтвердить вахтёр.
– Терёхина была вашим последним клиентом?
– Да, но я ещё после неё где-то полчаса ездил по городу.
– Вашу машину около двенадцати часов видели возле места, где обнаружили труп девушки.
– Я уже вам сказал, что не убивал эту девушку, как и не знаю, где её нашли. Там, возможно, была другая машина, похожа на мою. Кстати, я вспомнил: в воскресенье вечером я видел два раза «Москвич – 412» красного цвета, как у меня. Мне ещё показалось странным поведение водителя и пассажира. Сложилось такое впечатление, что они следили за мной.
– Эти ваши показания я воспринимаю как попытку уйти от ответственности.
Адвокат, до этого сидевший молча, вздрогнул и сказал:
– Товарищ следователь, прошу всё же эти показания моего подзащитного занести в протокол допроса.
– Хорошо, нам придётся проверить эту версию. Но я уверен, что она ни к чему не приведёт, – немного помолчав, следователь спросил:
– Что было надето на девушке в тот вечер?
– Если мне не изменяет память, тёмный плащ.
– А под ним какого цвета было платье?
– Этого я не знаю. В машине девушка не раздевалась.
– На месте обнаружения трупа была найден кусок метровой верёвки. Как установили эксперты, он идентичен верёвке из вашего багажника. Тот кусок был отрезан от неё ножом, которым убили девушку. Теперь, гражданин Никитин, вы понимаете, что все улики против вас, и нет смысла отпираться в изнасиловании и убийстве Терёхиной. Я ещё раз предлагаю вам признать свою вину в совершении преступления, тем самым смягчить свою участь.
– Какой-то бред! Я не убивал! Зачем мне это надо было делать? Никто в это не поверит. Вы допросите моих друзей, сослуживцев. Все они подтвердят мои слова.
– Это не бред, а факты, и прошу больше так не выражаться. А верёвкой вы связывали жертву, чтобы изнасиловать, а потом, когда несчастная пригрозила вам милицией, вы её безжалостно убили ножом.
Страх с новой силой стал проникать во все клеточки организма Никитина. Виктор начал понимать, что его уже без суда признали виновным в ужасном преступлении и что он попал в безжалостные, карательные тиски государственной машины, из которых ему одному, простому смертному, какой-то беззащитной букашке не вырваться. И только чудо может его спасти. Умный и коварный преступник сделал всё возможное, чтобы подозрение пало именно на него, на Никитина. Ясно одно: надо подключать к этому делу друзей, знакомых и всех тех, кто мог бы просто помочь хотя бы какой-нибудь информацией.
До Виктора, словно издалека, долетели слова следователя:
– Прочитайте и распишитесь.
Никитин пробежал глазами то, что записал с его слов работник прокуратуры, и расписался в нескольких местах в протоколе. После этого следователь Сушко сказал:
– Сейчас вас доставят к прокурору, который решит вопрос о вашем аресте.
Прокурор, седеющий, грузный мужчина лет пятидесяти, выслушав исповедь Виктора, сказал:
– Ваша версия случившегося имеет право на существование, но при таком количестве улик против вас не поспоришь. Факты говорят сами за себя, и я вас арестовываю сроком на два месяца. За это время, я думаю, следствие разберётся и сделает правильный вывод о вашей виновности. До суда вас поместят в следственный изолятор. У вас есть ко мне вопросы?
– Мне можно будет увидеться с родственниками, друзьями?
– Это возможно. Вы по закону имеете право на два свидания, переписку и на получение посылок. По всем этим вопросам обращайтесь к следователю Михаилу Валерьевичу.
– А сейчас можно сообщить о случившемся родственникам? – Виктор посмотрел на следователя.
– Назовите фамилии, адреса тех, с кем вы хотите связаться, – Сушко постучал ручкой по листу бумаги.
Никитин назвал Сергея и Люду.
Через некоторое время Никитина доставили в следственный изолятор, где после санобработки и выдачи постельного белья его поместили снова в одиночную камеру.
9
В четверг после занятий Люда вышла из института, посмотрела вокруг, и в сердце у неё что-то оборвалось. На привычном месте она не увидела ни красного «Москвича», ни любимого человека. Автобусом девушка доехала до общежития Виктора, заметив его машину, сначала облегчённо вздохнула и, проходя мимо вахтёра, спокойно и буднично спросила:
– Виктор у себя?
Полная женщина пенсионного возраста с ехидной улыбкой ответила:
– Догулялся твой Виктор. Милиция его забрала. Ищи там своего ненаглядного.
От этих слов Люду затрясло. Плохое предчувствие взрывом охватило душу. Немного придя в себя, девушка поехала в районный отдел милиции, где дежурный милиционер ей подтвердил, что гражданин Никитин действительно находится у них для выяснения некоторых обстоятельств по одному уголовному делу. Люда с облегчением подумала: слава Богу, жив. Теперь надо немедленно сообщить о случившемся Сергею. Из телефонной будки она позвонила ему и рассказала, что произошло. Через полчаса они встретились возле милиции и уже думали, что делать дальше. Сергей предложил:
– Для начала надо нанять хорошего адвоката. У меня на примете есть такой. Впереди пятница. Я постараюсь узнать причину задержания друга. А тебе рекомендую, чтобы не истязать себя, на выходные съездить в деревню к родителям.
– О деревне даже и речи не может быть. А вдруг Витю отпустят или разрешат мне с ним встретиться?
– Ты права.
В пятницу Сергей через знакомых ребят из милиции узнал, в чём подозревают Никитина, и ужаснулся от вопиющей несправедливости. С Людой он решил быть честным и откровенным и всё ей рассказал вечером при встрече. У девушки случилась истерика. Она кричала, что пойдёт в милицию и заявит, что Виктор не может обидеть даже муху, что он самый добрый и честный человек на свете. Сергей успокаивал её, как мог. Говорил, что следствие разберётся, что в их стране невиновных не сажают, в понедельник он возьмёт отгул на работе и вплотную вместе с адвокатом займётся делом Виктора. Когда Люда немного успокоилась, они расстались. Девушка вместо института поехала в своё общежитие. В комнате, не отвечая на вопросы подруг и не раздеваясь, она легла на кровать и разрыдалась. Потом её охватило оцепенение. Люда лежала и не шевелилась, лишь иногда глубоко и тяжело вздыхала. Но мысли постоянно возвращали её к реальности, тогда она начинала молиться за любимого человека: Господи, если ты есть на небесах, помоги невиновному человеку выйти на свободу. А я уверена теперь, что ты есть, потому что только ты мог послать нам такую любовь и потому что я уже чувствую зарождение новой жизни от крови любимого человека. Господи, может быть, ты шлёшь нам эти испытания, чтобы проверить наши чувства, но я и так уверена в них и до конца дней своих не предам самого дорогого и любимого мне человека. Я убеждена, что он невиновен, и если понадобится для доказательства этого моя жизнь, я отдам её не задумываясь. Господи, помоги нам. Люда опять заплакала.