– Как ты сюда попал, командор? Парк не относится к территории базы.
– Так… Погулять вышел.
– Вот так просто вышел?
Очередная улыбка… чёртики, пляшущие в синих глазах… Включаю контроль дыхания, безмятежно улыбаюсь в ответ.
– В нашей военной Академии нет каникул, благородная Воробышек. Каникул нет, посещения запрещены, обучение с пяти лет до девятнадцати и пять лет обязательный контракт. Кстати, я предупреждал о том, чтобы ты не сверкала на меня своими глазищами?.. Я не шучу…
– Четырнадцать лет строгого режима? Я помню из истории, что тюрьмы называли Академией. Те, кто "мотал срок".
– Змея ты, а не Воробышек.
Быстро опускаю глаза, не поддаваясь на провокацию. Продолжаем гулять по парку. Двигаемся в сторону дома, что меня вполне устраивает. Медленно, но разговор стал интересным. Узнать о противнике из первых рук… Их учат на два года дольше, чем наших детей. И стажировка ещё на два года дольше. Наши свободны в двадцать лет, а они – в двадцать четыре. Командору на вид лет тридцать пять. Ага, как почти всем нашим военным. А сколько лет ему на самом деле? Командор продолжил рассказ:
– Академия – не тюрьма, благородная Воробышек. Каникул и увольнений на побывку нет, но никто не запрещает "самоволку". Даже поощряют… Если курсант смог покинуть Академию, то он волен гулять где вздумается. Не дольше трёх недель подряд. На двадцать второй день его разыскивают за дезертирство. Я всегда отправлялся на море летом, и покататься на горных лыжах зимой. А весенние праздники проводил с семьёй. Ну и на охоту осенью – святое дело.
– Недешёвые удовольствия, командор. Академия также поощряла ограбления банков?
– Нет, благородная Воробышек. Моя семья достаточно обеспечена. И я с детства разумно распоряжался своим счётом.
– Восемьдесят четыре дня в году… В нашей Академии каникулы больше.
– Дóльше гулять нерационально. Приходится нагонять пропущенный материал. За прогулы никто не осуждает, но спрашивают по всему курсу без снисхождения.
– А в каком чине выпускают по окончании Академии?
– Младший лейтенант. Как и у вас, благородная Воробышек.
Хотела спросить, как соотносится чин командора с нашими, потом подумала, что лучше узнать об этом у мужа. Вителлий Север будет недоволен этой моей прогулкой… Что ж, теперь понятно, откуда такая инициативность. Интересно, все ли офицеры противника отличаются столь нестандартным мышлением… Подумала, что Вителлию Флавиану понравится командор. Характер у детёныша уж очень похож. Тоже склонен к самоволкам. Правда благородный Кассий Агриппа их не поощряет…
Дошли до границы парка… Командор поцеловал мне руку, щёлкнув каблуками, и… растворился в лесу. Пришлось потереть глаза, чтобы убедиться, что наш разговор мне не приснился. Всё равно не увидела. И не услышала. На охоте он, что ли, так научился?
Надо расспросить Вителлия Севера: что это за командор такой. Как живая база могла его выпустить? Ладно, допустим, их Академия – тоже живая. Только не база, а тюрьма. Тогда он с детства научился обходить охранные системы. И не только он. Ой, что-то мне нехорошо… Получается, что я у себя дома не в безопасности? Пустили козла в огород… Так, однажды, проснёшься в одной постели неизвестно с кем…
Машинально вывернулась из схвативших меня рук, перебросила хватальщика через плечо. Хохочу, глядя на поднимающегося из лужи мужа.
– Кариссима, нехорошо смеяться над своим господином и повелителем.
– Почему?
– Подаёшь дурной пример молодёжи.
– Ой-ой-ой! Какие мы нежные!
Радуюсь при виде мужа больше чем обычно. Вителлий Север удивлённо вскидывает левую бровь.
– Хорошо, что ты здесь, Вителлий Север. Я хочу обратиться с просьбой… С двумя просьбами.
– Слушаю тебя, кариссима.
– Я хотела отправить детей к Серым лордам. Мария и Вителлия Флавиана. На всякий случай. Чтобы они могли вызывать ройхов. И Марию сейчас необходимо отвлечься… Отец меня не будет слушать. Сочтёт это блажью.
– Благородный Кассий Агриппа рассуждает как чистокровный. И не он один. Ты ни разу не вспомнила о своих близнецах, кариссима.
– Они чистокровные, Вителлий Север. И должны получить соответствующую подготовку. Если у тебя есть планы насчёт них, дождись, когда они отработают положенное. Три контракта для дочери, и столько же для сына. До отработки вложенных средств все чистокровные равны. Ты не менял эти законы, создавая кодекс Империи. Со своей стороны, не вижу смысла в их изменении. Наверняка и отец тоже не видит.
– Я не заговаривал с благородным Кассием Агриппой о его чистокровных внуках. Но думаю, что ты права. Что касается поездки к Серым лордам, ты хорошо придумала, кариссима. Я поговорю с твоим отцом о недельном отпуске для нашего сына и твоего первенца. Понадобится сопровождение. На случай, если найдётся ещё один инициативный командор…
И после этих слов, муж внимательно посмотрел на меня. Хотела расспросить его о командоре, но решила сначала озвучить вторую просьбу.
– Как раз о командоре я и хотела просить тебя, муж мой.
– Не понял.
– Скажи мне, Вителлий Север, как случилось, что я сегодня встретила командора в нашем парке? Если ты разрешил ему прогуливаться там, – это одно; если нет, – совершенно другое. Мне он сказал: "погулять вышел". Я боюсь, что защита дома его тоже не остановит, если он вздумает в гости зайти.
Смотрю на мужа, и не понимаю, почему он выглядит успокоившимся. Что я такого сказала успокаивающего?! Начинаю злиться.
– Кариссима, не испепеляй меня взглядом.
Сказав это, Вителлий Север схватил меня на руки и внёс в дом. Ага, прямиком в спальню, не задерживаясь. И уже утром сказал:
– Я поговорю с командором, кариссима. Но я не могу посадить на цепь дядю Повелителя.
– Дядю? А сколько же ему лет?
– Повелитель ровесник нашего Императора.
– Я, вообще-то, спрашивала о командоре.
– Тридцать пять. И он командует смертниками, кариссима.
– Так же, как ты? Легат-прим?
– Нет, кариссима. У нашего извечного врага нет первого эшелона. Его заменяют штрафные роты. Отребьё. Ты имела возможность оценить контингент их "первого эшелона".
Вспомнила громилу, которого так и оставили подыхать от раны в печень. Теперь понятно…
– А почему он разговаривал со мной, как с умственно отсталой? Там, на корабле…
– Они используют женщин только для продолжения рода. И как показатель статуса. А в парке он разговаривал с тобой нормально?
– В парке он был совершенно очарователен. Правда сказал, что я похожа на самку для улучшения породы. Но после твоих слов, я поняла, что это тоже был комплимент. Показатель статуса.
– Я поговорю с командором, кариссима. Он не будет беспокоить тебя.
Молча прижалась к мужу… Потом всё-таки сказала:
– У вас есть его генетический материал? Он может быть достаточно близок к чистокровным.
– Допустим. И?
– Передай в резервацию. Они подберут ему пару. Раз уж он здесь, – мы можем его использовать.
– Кариссима… Как ты себе это представляешь?
– Ты передай материал, а заниматься этим будет отец.
Вителлий Север провёл со мной ещё сутки. Потом отбыл на переговоры, заглянув, предварительно, на базу. А я с преторианцами консула повезла детёнышей к Серым лордам. Отец разрешил. Но! Только в своём присутствии. Папуля, оказывается, тоже не чужд романтики. Кто бы мог подумать!
Высадились в предгорьях. Нас уже ждали. Бароны Алек и Витольд. Аура ужаса от барона Алека окутала нас всех, и схлынула, не причинив особого беспокойства. Хорошо, что Юлия осталась нянчить наследника Вителлия Севера. Она женщина впечатлительная. Папуля тоже решил поухаживать за детёнышами ройхов. Ох… не знаю… Благородный Кассий Агриппа, сопровождающий птенцов… Хотя, Вителлий Север прошёл это испытание, и ройхи приняли его.
Пока что мы все отправились к барону Витольду. Благородная София встретила нас во дворе замка… Ха! Узрев папулю, она чуть в обморок не упала! А узнав, что я его признанная дочь… Ну, держать марку патрицианки умеют. Но благородной Флавии было неуютно. Папуля не пожелал называть её благородной Софией. Точнее: либо "баронесса София", либо "благородная Флавия". А указывать благородному Кассию Агриппе у Зоси кишка тонка. Я молчу, держусь скромно. Барон Алек вообще не отсвечивает, напоминая собственную тень. Насчёт императорского титула Вителлия Флавиана приказано всем молчать. Ещё на Новом Вавилоне приказано.
Юные баронеты тоже собрались к Серым лордам. Поздновато… Но Зося была против, а барон Витольд старается жену не огорчать. Но узнав, что юные патриции собираются сопровождать птенцов, Зося дала "добро". Она обхаживает папулю, желая отправить сыновей в Академию. Но они уже взрослые. Им будет сложно. Если младший ровесник Мария, то старшему уже семнадцать, – жениться пора. Разве что организуют экспресс-курсы для великовозрастных отпрысков благородных семейств Империи. Но это меня не касается.
Съездили на охоту. Фороксы произвели сильное впечатление на детёнышей. И охота тоже. Опять заполевали кабана, нескольких косуль, и медведя. Не такого крупного, как тот, чья шкура осталась в замке Зигги, но и ненамного меньше. Медведя взял на нож папуля. Барон Витольд уступил гостю почётное право. Наблюдала за охотниками, и пыталась понять чем так отличаются жители Нового Вавилона, от представителей баронств. Потом до меня дошло: выправкой. Папуля вообще – эталон, но и преторианцы и мои детёныши обладают в полной мере отточенной чёткостью движений. Не к месту вспомнила командора: у него эта отточенность сочетается с якобы небрежной элегантностью. Муштруют, значит, по-разному. У нас и у них.
Я осталась гостить у баронессы Зоси, а пятеро добровольцев отправились к Серым лордам. Преторианцы оставлены со мной.
Глава третья:
О том, как барон Алек искупил вину перед Воробышком, а также о встрече Воробышка с Зигги на обручении наследника барона Витольда и дочери барона Казимежа, о впечатлении, которое десятилетняя баронесса произвела на Вителлия Флавиана и о конфликте между Марием и Витольдом младшим.
Прогуливаемся с Зосей по саду, осматриваем многочисленные цветники, распиваем чаи с пирожными на террасе. Долину не посещаем, потому что Зося может летать на ройхе, только находясь в корзине. Зося жадно расспрашивает меня о жизни в Империи. На Новом Вавилоне, точнее. Расстроилась, что консул Флавий прожил свой "прекрасный год". Не слишком тщательно скрыла удивление кузеном, познакомившим наследника с чистокровной матерью. Наш брак с её кузеном у неё удивления не вызвал. Поскольку в рассказах я соблюдала хронологию. А жениться на благородной Агриппине, – дочери благородного Кассия Агриппы, желает каждый патриций. У благородного Флавия было преимущество в виде общего ребёнка. О браке с консулом Вителлием Севером Зося догадалась. Легат-прим стал легендой и в баронствах. Вопроса "что они все во мне нашли" для патрицианки из Нового Вавилона не существует. И так понятно… Постоянный, узаконенный контракт с чистокровной носительницей генетической линии.
Ненавязчиво расспрашивает меня о близнецах. Заинтересовалась подрастающей дочерью. Не стала говорить ей о том, что на мою дочь у Вителлия Севера есть планы. Если Повелителю сейчас столько же, сколько и Вителлию Флавиану, то есть возможность заключения "брака на топоре" (БРАК НА ТОПОРЕ – идиома, обозначающая брак, заключённый без присутствия жениха, его полномочным представителем. В таком случае в первую брачную ночь невеста делит ложе с боевым топором, символизирующим супруга). Для этого достаточно благородному Кассию Агриппе признать внуков. Политика… Когда речь идёт о прекращении войны, – возможно отступление от закона о чистокровных. И девочка получит имя, семью, и мужа. Ага. Причём всё это одновременно. Интересно, как выглядит их Повелитель? Если будет так же красив, как командор, то получится очень органичная пара.
Вспомнила, как выглядят дорогие мамочки линии Сигма… Поскольку детёныши прошли отбор, и являются эталонными представителями своей линии, то о будущей внешности дочери я могу судить с изрядной долей уверенности: высокий рост, густые очень светлые волосы, фарфорово-белая кожа с нежнейшим румянцем на скулах, огромные светящиеся светло-серые глаза, розовые губы чётких очертаний, маленькие ушки, длинная шея, длинные ноги и руки, худощавая, но женственная.
Сигма больше напоминают породистых лошадей. Призовая кобыла с родословной. Или, как выразился вражеский командор: элитная самка для улучшения породы. Не воробышек. Не могу ничего сказать за линию каппа. А из прочих, только в нашей с отцом линии – ослепительные мужчины и неприметные женщины. Если бы не редкий цвет глаз, меня бы вообще не замечали. Наверное. Вителлий Север, вот, заметил…
Но об этих планах я молчу, как и о войне. Я всего лишь глупая женщина, живущая в поместье мужа, иногда навещающая сыновей в Академии и в доме своего отца. Благородная Флавия оставила свои планы обзавестись внуками с моей помощью. Вителлий Север, – это не Зигги. Впрочем, поскольку связь с Метрополией имеется, баронесса может обратиться в резервацию. Когда наследнику исполнится двадцать один год.
Время тянется… Прошло всего два дня, а я уже устала от гостевания. Бегать в лабиринте в одиночку не могу, с преторианцами – тоже. Не поймут. Обновила гардероб, – меняю платья трижды в день. Скучно.
Барон Алек, понаблюдав мою маяту, отбыл на ройхе. А через два часа прилетел вместе с Вителлием Севером! Счастье есть! Придётся барона простить. Консул сказал, что дождётся возвращения патриция Кассия с детьми. Если барон Витольд не будет возражать. Ха! Барон обрадовался. Новый гость, – это возможность поохотиться, устроить пирушку, погулять вволю. Тем более, что не надо думать о том, какой пример подаёшь детям. Короче, в зáмке – дым коромыслом. За четыре дня мы побывали в гостях у баронов Казимежа и Алека, облазили три лабиринта, погостили в трёх долинах, побывали на побережье, вышли в море с рыбаками. И посетили каганат, где меня чуть не украли. А в качестве извинения хотели подарить моему мужу аж пять наложниц. Хорошо, что барон Алек вмешался, прошелестев, что наложницы в качестве извинения… ну никак не подойдут. Слишком сильное оскорбление нанесено консулу. Ага. И консул получил ятаган из стали холодной ковки. Кажется, она называется джаухар. А мне презентовали пару килограммов украшений, награбленных предками кагана. Часть священной добычи! Не хухры-мухры!
Герцог Вителлий Север знакомился со своими владениями… И наши ночи полны любви… И дни тоже. Медовая неделя.
Барон Витольд сказал, что по возвращении будут праздновать обручение его старшего сына и дочери барона Казимежа. И Вителлий Север кровно обидит его, если откажется присутствовать в качестве почётного гостя. Ну да… Вителлий Флавиан и дети барона Витольда родня по линии Флавиев. Гостей будет много. Наверняка и Зигги с Лолой прибудут. Зигги дружит с бароном Витольдом. Послезавтра возвращаются от Серых лордов мой отец с детьми… и значит через два дня – обручение. Я в растерянности… Вителлий Север согласился быть почётным гостем, а мне вот совсем не хочется встречаться с Зигги. Придётся собрать волю в кулак, вызвать в себе дорогую мамочку, и безмятежно улыбаться.
Барон Алек отправился встречать наших родичей. Вернулись стаей. Шесть ройхов подняли крыльями ветер над замком. Папуля задумчив и просветлён, дети радуются. Мария "отпустило". Вителлий Флавиан уже оценивает новые возможности. Придётся консулу проводить с ним воспитательную работу. А то, – сбежать с занятий на ройхе – нет ничего проще. Меня Его Императорское Величество слушать не будет. Покивáет понятливо, улыбнётся успокаивающе, и… в одно ухо влетело, в другое вылетело.
Барон Витольд даже прослезился от радости. Зося устыдилась. Вот так, – сопротивляться традициям. Праздничный вечер провели на террасе замка. Большой дружной семьёй. Хорошо посидели. А завтра – обручение. Дочери барона Казимира, Катаржине, – десять лет. До свадьбы ещё времени много, но обручиться дети уже могут. Хотя, – какие дети?! Наследнику барона – семнадцать. Чистокровные в этом возрасте уже отправляются в регулярные войска. Это патриции обучаются на офицеров. Чистокровные поднимаются с самого низа. Папуля тоже начинал рядовым десантником. А теперь растит элиту Вооружённых Сил Империи.