– Ну же, дорогая, – внушительно произнесла миссис Тейт. – Что произошло? Вы сильно напугались?
Зигрид лихорадочными жестами показывала на дверь у себя за спиной.
Миссис Дэвис чопорно выпрямилась во весь рост.
– Она увидела черного таракана, – заявила она. – Иногда девушки от этого пугаются. Вот я в детстве…
– А вот меня в детстве, – едко заметила миссис Тейт, – мать бы отходила палкой за то, что я переполошила весь дом из-за черного таракана. Но, по-моему, это был не таракан, верно, дорогая?
Зигрид повернула голову, и они впервые увидели ее лицо. Обе дамы были весьма поражены.
– У нее сильное потрясение, – заявила миссис Тейт. – Я же вам говорила, что это не таракан. А теперь, дорогая, расскажите нам с миссис Дэвис…
– Вон там, – прошептала Зигрид, дрожащей рукой указывая на дверь.
– Но квартира же пустая, – возразила миссис Дэвис.
Зигрид покачала головой:
– Уже нет. Вчера днем она пустовала, а сегодня уже нет.
– Нам надо бы взглянуть на то, о чем говорит девочка, – сказала миссис Дэвис.
Зигрид протянула руку, чтобы остановить ее.
– Нет, не надо, – прошептала она. – Вы ничего не знаете. Нам нужно вызвать полицию.
– Уверена, что обойдемся безо всякой полиции, как всегда, – заявила миссис Дэвис. – Я пойду взгляну, что там.
Они вместе вошли в квартиру и остановились, моргая и привыкая к полумраку коридора. Миссис Тейт бросила взгляд через плечо.
– Где, дорогая? – спросила она.
– Вон там, налево. Но только не входите туда, не входите.
После этой страстной мольбы даже разъяренный бык не помешал бы двум спутницам девушки в случае необходимости выломать дверь. Тем более они закалились, присутствуя при родах и сидя у постелей умирающих от неизлечимых болезней. Тем не менее миссис Тейт поспешно водворила покрывало на место, говоря что-то об уважении к мертвым, на это миссис Дэвис ответила, что сотворивший такое вовсе не питал особого уважения к бедной убиенной душе. Они вернулись к Зигрид, которая вся позеленела, и сказали, что ей надо идти в полицию, и хотя никто из них никогда раньше не имел дела с этими субъектами, они пойдут вместе с ней.
– Спасибо вам, – еле слышно прошептала Зигрид.
– Вы иностранка, да, дорогая? – спросила миссис Тейт.
– Я норвежка, – шепотом ответила Зигрид.
– Вот это досталось, – сказала миссис Тейт. – Сначала Гитлер вторгся в ее страну, потом разбомбили ее дом, и вот теперь труп в ее квартире.
Спускаясь по лестнице, они попытались выудить у нее еще какую-то информацию, но девушка лишь слабо качала головой.
Со своего места у подвального окна мисс Фицпатрик увидела, как они втроем выходили на улицу. Занеся этот факт в свою тетрадку, она немного подкрепилась. Потом села за фисгармонию и, подпевая, заиграла гимн под названием «Все дивное и прекрасное».
Она еще продолжала играть, когда прибыла полиция: старуха заметила ее из своего окошка. Некоторое время спустя – довольно продолжительное время – кто-то тяжело затопал по ведущим в подвал ступеням, и «они» постучали в дверь. («Они» в понимании мисс Фицпатрик всегда относились к полицейским, тогда как мистер Крук подразумевал под словом «они» злачные заведения.) Они сказали ей, что на втором этаже найден труп женщины, и задали несколько вопросов.
– Ха! – глубокомысленно отозвалась мисс Фицпатрик. – Я полагаю, что это старуха мистера Крука.
Сержант уголовной полиции Бенхем потребовал от нее дальнейших объяснений. Он был не уверен, имеет ли она в виду некую миссис Крук, о существовании которой никогда не догадывался, или же какую-то другую особу.
– Он спустился ко мне сегодня утром и сказал, что потерял какую-то пожилую даму, – добавила мисс Фицпатрик. – Хотел узнать, видела ли я ее, но, конечно же, мне не удалось ее приметить. Ну, сказал он, смотрите в оба на тот случай, если она сегодня появится, хотя не думаю, что мистер Крук ожидал ее появления там, где вы ее нашли.
– Мистера Крука нет дома, – сболтнул Бенхем.
– Он объявится сегодня вечером, – заверила его мисс Фицпатрик. – Сказал, что зайдет со мной поговорить. Только приходите до затемнения, ответила я ему, иначе вы ко мне не попадете, будь вы хоть сам мистер Черчилль.
Полиция задержалась, чтобы задать еще несколько вопросов, которые, насколько она понимала, никак не проливали свет на суть дела. Старуха отказалась подняться и взглянуть на труп, поскольку, по ее словам, с начала бомбежек она повидала массу трупов, а какой смысл себя расстраивать? Кто бы ни была покойница, в ее подругах она не числилась, потому как их у нее вообще не водилось. После того как сержант поневоле оставил следы своих огромных ботинок на ее вымытом до блеска линолеуме, мисс Фицпатрик села за фисгармонию и заиграла «Люблю Тебя, мой Боже…».
Глава 5
Вот это место. Стой, мой конь, Дай оглядеться мне окрест, Чтобы позвать из прошлого глубин Всех тех, кто там когда-то был.
Генри У. Лонгфелло
I
Крук со своим попутчиком с комфортом доехали до Лондона.
– Жаль, что приходится ездить из столицы в провинцию, – задумчиво произнес Хилл Грант. – Вспомните сегодняшнюю утреннюю давку и сравните с тем, что видите. Можно каждому ехать в отдельном вагоне, если у него дурное настроение.
Однако Крук находился в прекрасном настроении, и так они ехали вместе до самого вокзала Паддингтон. Пройдя через турникет, Грант сказал:
– Если я вам зачем-нибудь понадоблюсь, то я остановился в «Спортивно-театральном клубе». Не могу сказать, как надолго, потому как война от меня не зависит, но сегодня вечером я в любом случае буду там.
– Вы станете небесным даром для полиции, – заверил его Крук. – Им понадобится кто-нибудь, чтобы опознать тело, а может быть, этого не будет нужно, как уж там дело пойдет. Я им не гожусь. Показания постороннего – не доказательство, и как бы там ни было, я никогда не видел старушку в реальной жизни.
– Мне не хотелось пугать мисс Флору, – рассудительно произнес Грант, – но вам я вполне могу признаться, что мне все это не нравится. В конце концов, шляпа тетушки была сама по себе известна так же, как мыс Бичи-Хед, и кажется маловероятным, что ее оставили в квартире вашего друга просто смеха ради.
– Мне это тоже именно так представляется, – согласился Крук, – однако мы с вами, Грант, все же не полиция. Никому не известно, что они раскопают, и если это будет Лохнесское чудовище, то я не удивлюсь.
Крук видел, как Хилл крикнул «Такси!», прыгнул в машину и дал адрес в Уайтхолле, в то время как сам он более экономно, хоть и медленнее, добрался до Эрлс‐Корт. Как только Крук поставил ногу на нижнюю ступеньку лестницы, он услышал, как его позвали тихо, но властно. Опустив взгляд, он увидел в подвальном оконце лицо Отшельницы, которая загадочно поманила его рукой. Крук, никогда не спешивший вступать в общение с полицией, весело зашагал к задней двери.
– Заходите, только тихо, – предупредила она его. – Вы Гарри разбудите. – Гарри звали канарейку. – Они до сих пор наверху, – продолжила она. – Шастают туда-сюда целый день. Думаю, ждут, пока вернетесь вы и тот мужчина… как вы его назвали?
– С чего бы им думать, что я что-то знаю? – поинтересовался Крук.
– Ну, я сказала им, что это, может быть, ваша старуха.
Крук широко улыбнулся.
– И как они на это отреагировали?
– Просто спросили, когда вы вернетесь. Не удивлюсь, если они там снимают отпечатки пальцев.
– Со старухи?
– Так или иначе, но они шныряли вверх-вниз, а та женщина, что у вас работает, если можно это назвать работой, сказала, что полицейские там все фотографируют и еще непонятно что делают.
– В той квартире взять особо нечего, – успокоил ее Крук. – А что с телом?
– Увезли ее – после того как я им сказала, что она, скорее всего, ваша, – перешла старуха на драматический шепот.
– Полагаю, через минуту вы мне скажете, что на самом деле они ее нашли у меня под кроватью, – смиренно произнес Крук.
– О, нет. Она лежала на диване, а не под ним.
– И кто ее обнаружил?
– Девчушка, которая вчера заходила. Она хотела еще раз взглянуть на квартиру.
– Наверное, до смерти перепугалась.
– Она завизжала.
– Я ее не виню. А что насчет третьего этажа? Его обитателя не видели?
Отшельница горячо замотала головой.
– Как по мне, так его найдут в другой квартире.
– Чрезвычайно вероятно, сдается мне, – согласился Крук.
– По тому, как говорил этот полисмен, можно было подумать, что я его за часами спрятала. – Она задумалась. – И вовсе не его заслуга, – продолжила Отшельница, имея в виду сержанта уголовной полиции Бенхема, – что в доме не оказалось еще одного трупа.
– Я обязательно ему это передам, – одобрительно сказал Крук. Он протянул свою большую ладонь к клетке и громко щелкнул пальцами. Канарейка тут же проснулась и запела. Крук вышел из подвала и зашагал вверх по лестнице.
На втором этаже открылась дверь, и кто-то произнес:
– Мистер Крук?
– Извините, что потревожил вас, – ответил Крук, бесшумно пятясь назад, поскольку береженого бог бережет. А уж если есть один труп, то почему бы второму не появиться?
Бенхем представился. Крук пригласил сержанта выпить пива, однако выяснилось, что даже во внеслужебное время он его не употреблял. По выходным играл в хоккей за команду полиции и боялся, что из-за пива потеряет форму.
Крук лишился дара речи, что дало Бенхему преимущество.
– Мы нашли на втором этаже тело и хотели бы, чтобы вы на него взглянули, – заметил он. Это был высокий коренастый человек с таким вытянутым подбородком, что казалось, будто рот у него располагается посередине лица.
– А шляпу? – пробормотал Крук.
– Шляпу? – изумленно переспросил Бенхем.
– Ну, принадлежавшую даме.
– Шляпу мы не нашли. Но ведь теперь дамы не всегда их носят.
– Она совершенно точно надела ее, когда уезжала из Кингс-Уиддоус, если, конечно, это моя старуха.
– Ваша старуха?
– По фамилии Керси.
Бенхем замер.
– С такой же фамилией, как у жильца с третьего этажа.
– Это могла быть его тетка, – мечтательно произнес Крук. – Он гадал, где же она. И многие другие тоже.
– Мистера Керси целый день нет дома, – сказал Бенхем.
Крук посмотрел на часы.
– Рановато еще, наверное. Не знаю, я, как правило, и сам не возвращаюсь в это время.
– Похоже, он ушел очень рано.
– Я всегда говорю, что надо пораньше встать, чтобы меня застать, – ответил Крук, – но сегодня утром он поднялся еще раньше. Знаете, этот дом начинает обретать дурную славу. Из одной квартиры ночью испарился мужчина, в другой на следующее утро находят труп. Надеюсь, это не зловещее предзнаменование. Собственно говоря, если это мисс Керси, то вам нужен человек по имени Хилл Грант. Он несколько недель живет в доме мисс Керси и хорошо ее знает. Я эту даму в жизни ни разу не видел. Гранта можно найти в «Спортивно-театральном клубе», если он, хотя бы временно, не работает в военном министерстве.
Бенхем воспользовался телефоном Крука, и ему повезло застать Гранта в клубе.
– Это все ошибка, – с тоской в голосе сказал он Круку, когда появился на Брендон-стрит. – Похоже, они считают, что я слишком ценен, чтобы рисковать мною в Египте. Они приберегают меня для какого-то очень крупного дела. – От его легкомыслия не осталось и следа. – Послушайте, новости какие-нибудь есть?
– Полиция надеется, что вы их расскажете, – ответил Крук, после чего они втроем направились в морг.
Тело пожилой женщины небольшого роста выглядело, как это всегда бывает с мертвецами, чуть меньше в размерах, нежели при жизни. Как выяснилось, она была в черном платье, щедро украшенном черным янтарем, в ушах висячие серьги с гагатом, на ногах старомодные черные туфли с отделкой из черного стекляруса, из украшений – разнообразные цепочки и браслеты. Дамской сумочки в квартире не обнаружили, и установить ее личность возможно было лишь при опознании кем-то из близких друзей или родственников. Нитки жемчуга на ней не оказалось.
– Да, это мисс Керси, вне всякого сомнения, – мрачно подтвердил Грант. – Послушайте, ведь зрелище не из приятных, не так ли? – Он резко отвернулся. – Господи, что же с ней сделали?
– Ее ударили по голове и оглушили, – бесстрастно ответил Бенхем, – а потом задушили.
– А орудие вы нашли? – спросил Крук.
– В квартире находилось несколько предметов, которые могли использовать как орудие, но большинство из них покрыты слоем пыли и жира, и отпечатки пальцев мы не обнаружили. Разумеется, у нас не было никаких указаний на то, где произошло убийство. Итак, мистер Крук, исходя из ваших слов, мы вполне оправданно можем обыскать квартиру мистера Керси, если он не вернется.
– Боже правый! – воскликнул Грант. – Вы же не думаете, что и с ним тоже что-то случилось?
– Насчет таких субъектов никогда точно не знаешь, – заверил его Крук. – Он может внезапно оказаться при дворе короля Артура. Есть у него такой пунктик.
Бенхем угрюмо заметил:
– Хм, это было бы подходяще, но закон есть закон.
Он расспросил Гранта о поездке мисс Керси в Лондон и сказал, что им необходимо будет связаться с ее племянницей, чтобы она прибыла на дознание. Затем они вернулись на Брендон-стрит, где Бенхем подробно рассказал о событиях предыдущего дня.
– Вы не нашли ничего странного в том, что этот человек пытался попасть к вам в квартиру? – подозрительно спросил он. – В нормальной ситуации подобного не ожидаешь.
– К Чайному Колпаку такие слова неприменимы, – ответил Крук. – То, что нормально для нас, станет для него безумием и наоборот.
Он не стал откровенничать с полицией насчет подозрений, буйствовавших в его голове, словно вставшие на задние лапы львы на геральдическом щите. Если у полиции есть свой святой-покровитель, то это наверняка святой Томас Грэграйнд с его верой в факты и ничего, кроме фактов, в то время как Крук обращал внимание на захватывающие и несколько притянутые за уши фантазии.
В доме на Брендон-стрит Чайного Колпака по-прежнему не было. На ступеньке перед дверью его квартиры лежал бумажный сверток с бельем.
– Он обычно возвращается после закрытия Британского музея, – пробормотал Крук. – Я не знаю, когда там заканчивают работу.
– Он должен быть здесь до этого, – твердо ответил Бенхем.
– На самом деле у него была на девять тридцать утра назначена встреча со мной, – добавил Крук. Эти слова, похоже, подвигли полицию на решение.
– Мы войдем к нему в квартиру, – заявил сержант.
– Вы, вероятно, найдете ключ на обычном месте, – спешно сказал Крук, упредив взлом двери с помощью фомки.
Миссис Дэвис, по-видимому, произвела обычную в своем понимании уборку. Она размазала все отпечатки пальцев, которые возможный преступник оставил в помещении, переместила пыль по всему полу и оставила в углу грязную тряпку, словно корявую подпись. На столе лежала полуграмотная записка: «Сожалею завтра не приду». Письмо от мисс Керси все так же стояло на каминной полке, Бенхем вынул из конверта листок и взглянул на него.
– Он открыл его в моем присутствии, – любезно заметил Крук.
Полисмен недружелюбно посмотрел на него.
– Во второй раз, – произнес он.
Крук нахмурил рыжие брови. Полиция нечасто его обставляла.
– Этот конверт, – подчеркнул Бенхем, – открыли и снова аккуратно заклеили, а потом заново вскрывали не совсем в том же месте. Итак, вы не видели, как прошлым вечером мистер Керси во второй раз запечатывал его?
– Пока я находился здесь – нет, не видел.
– И он не был заклеен, когда мы вошли. Это означает, что его открыли до вашего прихода. И вот что еще, – добавил сержант, оглядывая комнату, – похоже, здесь нет других неоткрытых писем. Так где, вы говорите, оно лежало?
– Поверх вон тех газет.
– И он сразу узнал почерк? А она время от времени присылает ему деньги? И тем не менее он не удосужился его открыть. Хм-м.
Полицейский прошел из гостиной в спальню, но это ему ничем не помогло. Кровать была застелена небрежно, и без показаний миссис Дэвис было невозможно определить, спали ли на ней прошлой ночью. Бенхем спрашивал адрес этой женщины, но никто его не знал. Крук посоветовал расспросить миссис Тейт, хотя та вряд ли чем могла помочь.