– Так, вы новенькие? – обратилась она к двум сидящим.
– Да,– наперебой ответили они.
– Хорошо. Сейчас к вам выйдет наш помощник и проводит вас в душевые и на осмотр врача.
Мужчина и женщина обрадовались и закивали.
– Так, а вы кто такие? – обратилась она к Яну.
– Мы приехали сделать пожертвование в ваш приют.
Девушка улыбнулась. ОКО показало, что ей 12 лет, хотя на вид ей было около 25.
– Прекрасно, к нам редко приезжают лично. У вас, наверное, было детство, связанное с таким же местом, или вы в нем тоже оказывались?
– Что-то около того… – Ян сказал это так честно, что Саша даже проникся к нему сочувствием.
– Очень хорошо, что вам удалось выбраться. Вы видите терминал у секретаря? Подойдите к нему и приложите карту. Мы очень благодарны вам, – она слегка наклонила голову в знак уважения.
– А мы благодарны вам за вашу работу, милейшая.
Девушка снова улыбнулась и вернулась в кабинет. Через минуту к кабинету подошел молодой парень. ОКО показало 17 лет, и на вид ему тоже было лет 18-20. Он посмотрел на мужчину и женщину и предложил им следовать за ним. Ян посмотрел на удаляющихся людей.
– Итак, пойдем, сделаем пожертвование.
– Пошли.
Подойдя к терминалу, Ян поднес карту и ввел сумму: 80 000 долларов.
– Ян, ты уверен? Это же вся моя премия.
– Я уверен.
Терминал несколько секунд обрабатывал карту Яна, а затем на экране появилось сообщение с благодарностью за сделанное пожертвование.
– Теперь давай погуляем по территории.
– Стойте! Стойте!
По коридору к ним бежала женщина лет 40 на вид. ОКО показало 15 лет. Ян повернулся.
– Вы это нам?
– Да! Я увидела, какую сумму вы нам внесли. Решила сказать огромное спасибо лично. Такие гости бывают у нас нечасто. Если не сказать, что вообще не бывают. Мы почти полностью на государственном финансировании и самообеспечении. Давайте, я покажу вам наш приют. Вы увидите, как мы стараемся. Все, что вы нам дали, мы потратим с пользой.
– С радостью воспользуемся вашим предложением. Может быть вы расскажете нам немного о тех, кто сейчас живет в вашем приюте? Мне кажется, что в 2060 году, с применением скоростного строительства домов, проблема бездомных была почти полностью решена.
– Ох. Проблема бездомных вовсе не в том, что у них нет дома. Их проблема в том, что они не умеют ценить свой дом.
Женщина вела друзей по коридору через все здание.
– То есть как? – Саша был в недоумении.
– Ну, как… а так. Все, кто к нам попадает, по большому счету, это те, кто не умеет жить. Я бы сказала точнее: они не умеют ценить жизнь.
– Я просто поражен вашим умом и знаниями. Совсем недавно я собирался сказать своему другу то же самое.
– За столько лет, сколько я работаю тут директором, я уже всего повидала. Но могу сказать точно, что проблема не в том, что им негде жить. Я бы сказала, что им не с кем жить. Все их истории полны слез и боли. Если кто-то попадает к нам, то это, по сути, от того, что этот кто-то остался один. Мне иногда кажется, что эти люди, как дети.
– Я даже не знаю, что тут добавить. Но, думаю, что вы правы. Они и правда, как дети.
Женщина открыла дверь, и они вышли к небольшой столовой на улице.
– Пока тепло здесь у нас столовая. Но, как похолодает, столовая переезжает в здание. Скоро обед. Если захотите, можете присоединиться.
– Нет, спасибо за ваше предложение, но у нас есть всего 15-20 минут, – глаза Яна были абсолютно честными.
– Жаль. С питанием у нас проблем нет. Территория достаточно большая, и летом все, кто в состоянии, занимаются выращиванием различных овощей. Мясо мы закупаем. После установки теплиц и в холодное время у нас все овощи производятся на территории. Хотите, покажу вам наши теплицы?
– Спасибо, думаю на это не хватит времени. А как вы решаете самую главную, по-вашему, проблему? Вы пытаетесь научиться их жить самостоятельно?
– Я пытаюсь. Но не скажу, что у меня получается. Долгое время действует программа, по которой всем бездомным, прошедшим у нас реабилитацию, выдается государственное жилье, но, когда они остаются одни, у них часто бывают срывы. Я не знаю, что с этим делать. Пока они у нас все в порядке. Стоит им оказаться одиночестве, все повторяется. У них все время происходят какие-то ужасные события в жизни. Но, все-таки, те, кто еще помоложе, пристраиваются. У нас есть учебный центр, который выдает разрешения на работу по более чем 1000 профессий. Те, кто постарше, если удается их обучить, находят себе работу, как правило. Но главное, что я поняла, это то, что им нельзя оставаться одним. Мы ищем родственников, которые могут за ними присматривать. Это почти всегда самый успешный вариант. Если удается отправить к родным, то, практически, не бывает возвратов к нам.
– Ясно. Обучение – это здорово. Но вообще, главное – это здоровье. Что у вас по этой части?
– Почти все, кто к нам приходит или кого нам привозят, обладают плохим здоровьем и болезнями. Сначала их отправляют в карантин, где занимаются первичным восстановлением. Ну, а дальше, на что хватит сил и возраста. У нас огромная территория отведена под тренажеры. Даже свой стадион есть. В целом, мы как одна очень большая семья. Я всегда спокойна за тех, кто у меня на территории.
– Но, все-таки, цель в том, чтобы вернуть этих людей в общество?
– Да, но мы не тюрьма. Мы не ограничиваем их свободу. Хотя иногда я думаю, что лучше бы их отсюда не выпускать, потому что они могут погибнуть. Такое уже было и, к сожалению, происходит регулярно. Я пытаюсь учить их беречь свою жизнь. Ценить ее.
– На мой взгляд, Вы делаете все совершенно правильно, Наталья, – Ян прочитал имя на бейдже. – Я восхищен.
Женщина улыбнулась.
– Да, мы все стараемся. Но, на мой взгляд, все равно, этого мало, поскольку те, кто к нам приходит, никому не нужны. Иногда мне кажется, что все мои старания напрасны.
– Нет. Это не так. Все мы нужны и важны. Каждый человек, каким бы он ни был, имеет значение и ценность.
– Вы сейчас говорите о ценности для Бога?
– Что-то около того. Просто я так считаю. Каждый человек важен.
– В каждом из нас что-то есть… – произнес внезапно Саша. – Так говорил один мой знакомый музыкант.
– Да, именно так. В каждом из нас что-то есть. – Ян посмотрел на Сашу.
– У нас есть тут кружок талантов, если хотите, могу показать работы, которые получаются у тех, кто в нем занимается.
– Не стоит, я думаю, что мы уже все посмотрели, и нам пора.
– Хорошо. Я понимаю. Большое вам спасибо. Приезжайте еще к нам в гости. Я буду очень рада вас видеть.
– Спасибо. – Ян вежливо поклонился и направился в обход здания к машине. Саша последовал за ним.
Они шли молча, а, когда сели в машину, Ян повернулся к Саше.
– Ты посмотрел всех, кто был на территории?
– Да, всем по 9-10 лет. Я даже видел тех, кому по 5. Точнее, я видел тех, кому уже по 50, а ОКО показывает 5. Иногда, Ян, я сомневаюсь в том, что ОКО дает верные данные. Ну, как так?
– Никогда не сомневайся в том, что показывает ОКО. Хотя… Сомневаться – это правильно. Всегда проверяй, если есть возможность, те данные, что ты получаешь. Но главное не в этом. Это был первый урок. Теперь ты примерно понял, кто такие люди 1 масштаба?
– Я понял, что это бездомные?
– Нет. Это те, кто не умеет ценить жизнь и вообще ничего особо не умеет ценить. Они беззащитные дети 5-10 лет, которые ничего толком в этой жизни не понимают и понять не могут. Это главное. Ты сейчас видишь уже тех, кто попал на обочину жизни. Т.е. тех, кто уже упал и проявился. А есть еще огромное число таких же, которые идут по краю. Женщина почти все тебе рассказала за меня. Такие люди не могут оставаться одни. Если они остаются без присмотра, то они, как дети, начинают попадать в неприятности. Сначала я хотел тебе показать еще одно место, но не стал этого делать. Думаю, ты и так все понял сам.
– Ох. Все 1 масштабы не ценят жизнь и, в принципе, ничего не понимают в жизни. Они беззащитны, если остаются без родителей или опекунов, верно?
– Примерно так. Будем считать, что с 1-м масштабом мы разобрались.
– Хорошо.
Ян повернул на шоссе, ведущее в центр города.
– К нам обращаются очень влиятельные люди, у которых есть дети 1-го масштаба. Именно сейчас я работаю над таким заказом. Оплата высокая, около 10 млн долларов. Требуется перевести с 1 на 5. Это занимает около 5 лет. Но самое сложное – это подготовить человека к переходу. Ни за какие деньги ты не купишь умение ценить жизнь. Этому может научить только человек человека. Или же человек должен сам этому научиться.
Ян был крайне серьезен.
– 10 лет назад, когда закрыли отдел перевода масштабов, произошел несчастный случай. Неподготовленного человека перевели сразу на три масштаба вперед. Он еще не научился ценить жизнь и стал, так сказать, пробовать новые границы своих возможностей. Через неделю после перевода он погиб. К компании не было претензий, но отдел был немедленно закрыт. 10 лет понадобилось, чтобы разработать программы обучений, и провести успешные испытания. Сегодня мы можем свободно переводить с 1 до 5 масштаба, не опасаясь за результат.
– Но ты говорил, что бывают случаи, когда это в принципе невозможно.
– Да, исключения бывают. Если человек совершенно не хочет меняться, то мы отказываемся от таких заказов. Даже если заказчику, обычно родителю, все– равно и он готов идти на риск.
Машина мчалась по ленинградскому проспекту и приближалась к Сашиному дому. По дороге Ян еще много рассуждал о первом масштабе, рассказывал, какие судьбы, обычно, у таких людей.
– Скажи, Ян, а все-таки человек может сам перейти с одного масштаба на другой?
– Да, мой друг. Может. И, обычно, это происходит уже в глубокой старости. Я расскажу тебе об этом позже. А сейчас мы приехали. Завтра я подъеду в это же время, и мы познакомимся с людьми 2-го масштаба. Я думаю, тебе будет интересно.
Саша улыбнулся, пожал руку Яну и вышел из машины, которая остановилась возле двери его дома.
«У меня еще полно времени. Надо поиграть с Ари» – радостно подумал он и заскочил в свой подъезд.
Осень приближалась и ее дыхание уже чувствовалось на улицах. Листья стали желтеть и опадать с веток деревьев. Воздух становился прохладным. Дыхание вечности, которое неумолимо сметало листву с деревьев, окутывало всех жителей мегаполиса. Дыхание времени, на которое никто не обращает внимание, обновляло облик города.
Зайдя домой Саша кинул куртку в гардероб, уселся в кресло и набрал сообщение:
«Сегодня был очень интересный день. Я узнал много нового. Очень скучаю по тебе.»
Он отправил сообщение и откинулся на спинку кресла. Нельзя сказать, что тоска по женщине, которую он так любил, начала его съедать, но он тосковал. Две недели у Марии находились различные дела, задания, встречи, которые служили оправданием их разлуки. Один раз Саша решил приехать к ней сам. Охрана с радостью пропустила его, так как он раньше работал в этом доме. Пообщавшись с бывшими коллегами, он узнал, что его возлюбленную давно не видели на территории. Он все равно поднялся к ней в лифте, вспоминая поцелуй, однако, никто не открыл дверь. На рублево-успенское шоссе он не поехал. Ему хотелось, чтобы Мария сама попросила его о встрече. Он не понимал, почему она так надолго исчезла, не знал, где она и с кем. Работа полностью увлекала его, и он не успевал загрустить. Но сегодня он так хотел поделиться с ней радостью, а ее не было рядом. И сейчас ему стало действительно плохо.
Раздался звук нового сообщения.
«Привет! Я очень рада, что у тебя был такой хороший день. Надеюсь, все новое, что ты узнаешь, поможет тебе в продвижении к своей цели.»
Саша был рад, что его любимая так быстро ответила, но грусть не покидала его. В ее словах не было ни капли тоски и ни капли любви.
«Моя цель – это ты. Мне больше ничего не нужно. Обнимаю тебя и жду встречи.»
Саша отправил свой ответ и пошел в душ. Он очень устал, ему очень хотелось спать. За эти две недели он уже начал забывать образ любимой, ее тепло, ее сияющие глаза. Надежда еще не покинула его сердце, но он уже начал ее отпускать. Слова Яна о том, что они не могут быть вместе, делали свое дело. В его душе появились сомнения. Мария же не давала ни одного повода, чтобы от них избавиться.
– Она для меня загадка. Я не знаю ее. Я просто хотел быть с ней рядом, потому что рядом с ней я чувствую себя счастливым. Рядом с ней я живу. В ее объятиях я умираю. Кому все это нужно, кроме меня. Если она несчастна рядом со мной, то и я не смогу быть счастливым.
Саша рассуждал еще долго перед тем, как уснуть. Ответа не приходило. Он был уже не нужен. Саша сам принял решение.
– Иначе нельзя. Иначе, это одержимость. Я должен ее отпустить.
Душа просила написать ей еще одно сообщение, написать о том, как он ее любит, как она нужна ему, но разум и сердце были готовы отпустить. Он начал стирать все их совместные фотографии. Удалил всю переписку. Удалил ее телефон.
Перед тем, как удалить последнюю фотографию, он долго смотрел на нее. В его глазах появились слезы.
– Я люблю тебя, – произнес он и удалил последнюю фотографию.
Решение принято. Почти мгновенно Саша уснул.
Глава 4
«Угроза»
В кабинете господина Мона были открыты окна. Он хотел подышать свежим воздухом. Стоя у окна, он смотрел на территорию своего дома. Ему нравились сосны, нравилось, как они величественно возвышаются и почти незаметно покачиваются от ветра. Они напоминали ему детство, когда он маленьким мальчиком бегал по лесу и собирал грибы с родителями. Его бабушка всегда старалась помочь внуку в поиске. Если она видела гриб, то притворялась, что не замечает его и звала к себе внука. Тот подходил к ней и сразу находил гриб. Он очень радовался этому. Но его бабушка всегда оставалась вне подозрений. В ее душе было еще больше счастья и радости.
В дверь постучали, прервав полет воспоминаний Мона.
– Войдите,– громко сказал он.
Двери открылись и в огромный кабинет зашла Айрин.
– Я ждал тебя.
– Я знаю, что вы делаете.
– А ты уверена, что ты понимаешь, что я делаю?
– Я это видела своими глазами, и вам придется объясниться.
– Хорошо. Ты помнишь, как я тебя нашел?
– Давайте без воспоминаний обо мне. Не надо давить на мою совесть. Я знаю, чем вам обязана, но это здесь не сработает. Вы играете судьбами людей. Детей!
– Ну, хорошо. Я все же напомню тебе, что жестокость людей, особенно людей низкого уровня, не знает границ. И я вытащил тебя именно из среды таких вот людей. А теперь представь себе, что те люди, которые тебя мучили, не были бы способны вообще причинять боль другим людям. Представь себе, что все люди на планете не будут способны причинять боль другим. Я делаю это все только ради того, чтобы сделать наш мир безопаснее. Сделать наш мир …
– Но не такой ценой! Перестаньте говорить о том, что вы хотите сделать! Я вижу цену, которую вы платите! Я больше не буду в этом участвовать! Вы лезете в чужие жизни! Сами не знаете, что вы творите! Ра никогда бы не допустил такое!
– Ра!? Ты будешь мне говорить о том, кого даже не знала!
– Я знаю, с чего началось ваше возвышение!
– Ты ничего не знаешь! Ничего!
– Я не хочу больше продолжать этот разговор. Я больше не участвую в ваших играх. Цена слишком высока. Я не собираюсь ее платить!
– Ты успокоишься и все поймешь. Мы поговорим об этом позже. А пока прошу вернуться к своим обязанностям! Или ты уже решила вообще от нас уйти!?
– Может быть! Я еще не решила. Но если вы продолжите делать то, что делаете, я уйду.
– Хорошо. Я найду тебе замену, учти. Ничего не изменится. Все поймут рано или поздно, что я был прав и поступал правильно. Своими словами ты доказываешь свою слабость. Ты не способна понять, что эти жертвы ничто по сравнению с высшей целью.
– Не может быть такой цели, которая называется высшей, если в ней есть жертвы. Если так хочется сделать что-то высшее, пожертвуйте собой!
– Уходи!
– С радостью!