– Понял, – сказал старый моряк.
– Начинаем в одиннадцать часов, когда на рынке больше всего народу, – продолжал Найт. – Я стою на выходе с рынка, и добычу сразу отдаёте мне. Уходим не позже чем через два часа, чтобы не засветится. Всё понятно?
– Понятно, – сказал Метла. – Всё как обычно.
– Тебе всегда всё понятно, – голос Найта вдруг стал резким. – Какого чёрта ты в прошлый раз начал ругаться с продавцом одежды. Нам не надо лишнего внимания.
– Я просто торговался, – обиженно ответил Метла.
– Торговался!? – Найт вдруг вышел из себя. – Ты зачем пришёл на рынок, покупать одежду или работать!?
– Ладно тебе, Найт, – виновато сказал Метла. – Обещаю, что это больше не повторится.
– Смотри у меня, – Клей немного успокоился. – За прошлый раз я оштрафую тебя на десять фунтов, а в следующий раз даже не знаю, что с тобой сделаю.
– Я понял, – обречённо кивнул Метла.
* * *
На следующий день ровно в одиннадцать часов утра мы с разных сторон подошли к входу на рынок. Мы делали вид, что не знакомы друг с другом, но Краб всё же подошёл ко мне и незаметно шепнул: «Смотри на меня во все глаза, и я покажу тебе подходящего клиента. Для начала выберу тебе полного «лопуха», чтобы ты сразу не попался».
Мы вошли на рынок и сразу разбрелись в разные стороны. Я шёл в двадцати футах за Крабом и наблюдал за ним, но он совершенно не смотрел на меня. Рассеянно глядя по сторонам, Краб прогуливался вдоль торговых рядов с отсутствующим видом. Изредка он останавливался перед каким-нибудь прилавком, делая вид, что рассматривает товар, но я знал, что интересует его совсем другое: Краб высматривал жертву среди людей, торгующихся с продавцом и в этот момент забывающих обо всём на свете.
Вдруг Краб остановился и, повернувшись ко мне, стал делать мне знаки, показывая глазами налево. Я посмотрел в ту сторону и сразу понял, что он хотел мне сказать.
Около прилавка с фруктами стояла женщина средних лет в простом поношенном платье и белым платком на голове. Она, подслеповато щурясь, осматривала товар, держа в одной руке тощий кошелек, а пальцем другой руки показывала продавцу на приглянувшиеся ей плоды. Когда продавец фруктов сложил всё в её корзинку, женщина расплатилась с ним, положила кошелёк в холщовую сумку, которая висела у неё на руке, и пошла дальше вдоль торгового ряда.
Украсть у неё из сумки кошелёк смог бы даже ребенок, поскольку всё её внимание занимали прилавки с провизией, но мне вдруг стало жалко эту женщину. Сразу было видно, что она не богата, и я подумал, что возможно в кошельке были её последние деньги. Я уже подошёл к ней сзади, но, немного потоптавшись за спиной, повернулся и прошёл мимо. Я видел, как у Краба при этом удивлённо вытянулось лицо, но я сделал вид, что не заметил этого.
– Что это ты мне тут рассказываешь! – вдруг раздался громогласный голос. – Два шиллинга за этот несвежий окорок! Давай сбавляй цену, и я куплю у тебя весь прилавок.
Грузный мужчина в дорогом камзоле и широкополой шляпе стоял около лавки мясника и размахивал руками.
– Я могу сейчас купить всё мясо на этом рынке, но только по нормальной цене, – громко сказал он и вытащил из кожаной сумки, висевшей у него на плече, огромный кошель.
Я посмотрел на Краба, и он кивнул мне, давая понять, что понял мой замысел.
Тем временем мужчина, как видно, сторговался с продавцом и, отсчитав тому деньги, позвал двух слуг, стоящих поодаль.
– Грузите это мясо в корзины, – сказал он им, убирая кошель в сумку.
Всё произошло очень быстро. Мы подошли к мужчине сзади, и я встал у него за спиной, как будто бы рассматривая товар через его плечо. Краб надавил на него справа, а неизвестно откуда взявшийся Метла – слева.
– Осторожнее, чёрт чумазый! – воскликнул мужчина, обернувшись к Метле.
В это время я положил свою правую руку на сумку и, как учил меня Краб, одним движением большого пальца открыл замок. Потом моя рука юркнула в сумку, и кошель тут же оказался у меня под курткой.
– Тысяча извинений, – сказал Метла, всё также продолжая напирать.
Моё сердце стучало, словно барабанная дробь, а руки тряслись так, что я боялся выронить добычу.
– Отойди, я тебе сказал, – мужчина отпихивал Метлу плечом.
Я развернулся и не торопясь пошёл прочь, но успел заметить, как опытный Краб двумя пальцами слегка тянет кожаную сумку вниз, чтобы мужчина не сразу заметил, что она стала легче.
Быстро протиснувшись сквозь толпу к выходу с рынка, я подошёл к Найту и незаметно сунул ему только что украденный кошель. Когда Найт взял его в руку и почувствовал, сколько он весит, глаза его округлились от удивления.
– Быстро уходим, – шепнул он мне.
Мы покинули рынок, разойдясь в разные стороны, и встретились только вечером в условленное время на квартире у Сони.
Найт сел во главе стола и достал кошель, который мне удалось украсть на рынке. Он развязал тесёмки и, когда высыпал на стол его содержимое, раздались возгласы удивления.
– Да это же золото! – воскликнул Метла.
– Тут не меньше чем пятьдесят фунтов, – удивлённо сказал Таран.
– И это в первый же раз, – кивнул Найт. – Да ты просто счастливчик, Гарри.
– Счастливчик и есть, – подтвердил Краб.
Сони по своему обыкновению ничего не сказал, но после этого случая все в шайке стали называть меня не иначе как Счастливчик.
* * *
После этого случая прошло почти три месяца. Мы работали почти каждый день по всему Лондону, и я быстро овладел всеми секретами моей новой профессии. Теперь мне ничего не стоило незаметно и быстро добраться до любого кармана или снять драгоценное украшение, так чтобы его владелец ничего не заметил. У меня уже была накоплена приличная сумма, которой бы мне хватило надолго. Я всё так же хотел уехать из Лондона и уже собирался поговорить об этом с Найтом, но он опередил меня.
Однажды мы все собрались на квартире у Сони. Мы расселись за столом, а Найт как всегда встал и обвёл всех взглядом.
– Джентльмены, – начал он. – Я думаю, мы можем гордиться своими успехами. Мало того, что с приходом «Счастливчика» нам постоянно сопутствует удача, но ещё и за последнее время из нас никто не попался.
Все сидящие за столом при этих словах одобрительно закивали.
– В связи с этим у меня к вам вопрос, – продолжал Найт. – А не стоит ли нам заняться более крупными делами?
– Что ты имеешь в виду, Клэй? – спросил Краб.
– Я имею в виду, что вместо того, чтобы каждый день потрошить карманы на улицах города и подвергать себя риску, можно провернуть одно или несколько крупных дел и после этого уйти на покой.
За столом наступила тишина. Все поняли, что хочет им сказать Найт, и задумались над его словами.
– Я так понимаю, что у тебя уже есть на примете такое дело, – проговорил Таран.
– Совершенно верно, – с сияющей улыбкой ответил Найт. – И если никто из вас не против, мы обсудим детали.
– Я – против, – вдруг сказал Метла. – Меня в этой жизни всё устраивает. К тому же большое дело это всегда большой риск.
– Ты всегда всего боялся, Метла, – ухмыляясь, сказал Найт. – Неужели ты хочешь до старости работать так, как сейчас. В конце концов, ты не сможешь работать чисто и попадешься, после чего окажешься на каторге.
– До этого ещё долго, Клэй, – ухмылка Метлы была не менее ядовита, чем ухмылка Найта. – К тому же уж лучше на каторге, чем на виселице.
– А я – за, – проговорил Таран. – Хочу попытать удачу и рискнуть по-настоящему, хоть один раз в жизни.
– А ты что скажешь, Счастливчик, – спросил Найт, повернувшись ко мне.
Все посмотрели на меня.
– Ты помнишь про наш договор, Клэй? – спросил я. – Три месяца прошли, и я хочу свалить.
– Конечно, – кивнул он. – Сделаем дело, и уезжай куда хочешь. Но только не пустым, а с кучей золотых монет в карманах.
– Мне не нужно столько денег, – ответил я. – Поэтому я – против.
– Мнения разделились, – проговорил рассудительный Краб. – Предлагаю проголосовать. Мы всегда так делали в спорных случаях.
– Только есть одно «но», – вдруг сказал Метла. – Нас было пятеро, а сейчас шестеро. Как мы поступим, если голоса разделятся поровну?
Все переглянулись.
– Я предлагаю в таком случае считать, что большинство проголосовало против, и оставить всё как прежде, – сказал Краб после недолгой паузы.
– Справедливо, – кивнул Метла и посмотрел на Найта.
– Ну, хорошо, – нехотя согласился Клэй. – Голосуем.
– Метла и Счастливчик – против, – сказал Краб. – Найт и Таран – за.
– Что скажешь ты, Краб? – произнёс Найт.
Было видно, что он заметно нервничал. В комнате ненадолго воцарилась тишина.
– Я давно уже хочу «завязать» и уйти на покой, – медленно проговорил Краб. – Поэтому я… за.
Все, как один, испустили вздох. Только у одних это был вздох облегчения, а у других разочарования. Остался один Сони, и сейчас все повернули головы в его сторону. Так получилось, что его голос стал решающим в этом голосовании.
Сони увидел, что на него смотрят, и растерянно заморгал. Как известно, он был молчуном и не любил привлекать к себе внимание, поэтому сейчас почувствовал себя неуютно.
– Твоё слово, Сони, – сказал Найт.
Сони опять обвёл всех взглядом и задумчиво потёр подбородок.
– Ну, давай же, Берлоу, – сказал Метла. – Скажи, нужны ли тебе перемены в этой жизни.
– Не дави на него, – Найт повернулся к Метле. – Пускай подумает.
Сони посмотрел на Клэя и кивнул головой.
– Я – за, – вдруг сказал он.
В комнате воцарилась тишина. Я увидел, как у всех вытянулись лица от удивления. Но лично я удивился не столько его ответу, а тому, что впервые услышал его голос.
Найт первый пришёл в себя.
– Я знал, джентльмены, что большинство из вас поддержат меня, – сказал он.
– Ну, хорошо, Клэй, – проговорил Метла. – Расскажи нам, что ты задумал.
Было видно, что он очень недоволен, но Найт даже не смотрел на него.
– Итак, господа, – начал Найт. – Я хочу предложить вам дело, после которого вы забудете о нелёгкой доле карманного вора.
– Ближе к делу, Найт, – сказал Краб. – Говори конкретно, что ты придумал.
– Хорошо, – кивнул Клэй. – Сейчас вы всё узнаете.
Все смотрели на Найта.
– Каждый месяц пятнадцатого числа в порт Лондона приезжает неприметный экипаж. Он приезжает ночью и останавливается возле двенадцатого пирса. Два человека выходят из него и передают капитану корабля, стоящего у причала, средних размеров сундук. Они получают у капитана расписку, тут же садятся в экипаж и уезжают. Судно отплывает всегда в одно и то же время – в четыре часа утра.
– Что же это за корабль? – спросил Таран.
– Эта шхуна называется "Звезда Шотландии", но ты, наверное, хотел спросить: «Что же это за сундук?» – усмехнулся Найт.
Таран хищно оскалился.
– И это тоже.
Найт улыбнулся плотоядной улыбкой.
– В сундуке лежат деньги. Это жалование солдат и офицеров, находящихся в наших африканских колониях.
– Сколько же там денег? – воскликнул Краб.
– Не менее двадцати тысяч фунтов стерлингов в золоте, – ответил Найт.
В комнате наступила тишина. Все были потрясены.
– И как же ты думаешь их извлечь? – спросил Таран после недолгого молчания.
– У меня есть план, – лицо Найта стало серьёзным. – Мы останавливаем карету на пути в порт. Мы вытолкаем какую-нибудь тележку прямо перед лошадьми и остановим экипаж. Метла берёт на себя кучера. Карета обшита металлическими пластинами, а двери открываются ключом только снаружи. Таран и Краб подбегают и выбивают двери с двух сторон кувалдами, а мы со Счастливчиком направляем оружие на тех, кто сидит внутри.
– Ты говорил, что там всего два человека, – сказал Краб. – Что ты о них знаешь?
– Это бывшие военные, – ответил Найт. – Сейчас они на пенсии и находятся уже не в той форме, что раньше.
– То есть они умеют обращаться с оружием, – произнёс Таран.
– Умеют или не умеют, – Найт забеспокоился. – Какая разница.
– Разница такая, что нам придётся стрелять, если они начнут сопротивляться, – сказал Метла.
– Они едва ли будут изображать из себя героев, – Найт усмехнулся. – Ведь деньги-то не их.
– А если будут, – Метла не унимался. – Нам придётся их убить.
– За такие деньги, Метла, тебе стоит выстрелить, – сказал Найт. – И перестань ныть.
Метла замолчал, но лицо у него всё равно осталось озабоченным.
– Нам понадобится оружие, – сказал Краб.
– Завтра нам доставят всё необходимое, – кивнул Найт. – А сейчас мы выпьем за успех нашего дела.
Он показал рукой на бочонок, стоящий в углу. В нём оказался крепкий эль, и мы тут же взяли кружки и наполнили их до краёв.
– Когда нам доставят оружие? – спросил Таран.
– Завтра в это же время сюда привезут два ящика, – ответил Найт. – Оружия будет много, и каждый сможет выбрать то, что ему по душе. Оно не новое, но надёжное. Я нанял оружейника, и он всё осмотрел и проверил.
– Это хорошо, – проворчал Краб. – Я не хочу, чтобы мой пистолет дал осечку в самый неподходящий момент.
– Расслабься, Краб, – улыбнулся Найт. – Не думай об этом. Давайте лучше сегодня хорошенько выпьем.
После третьей кружки обстановка в комнате разрядилась и разговор пошёл на другие темы.
– Говорят, что в море видели паруса «Касатки», – вдруг сказал Краб.
– Этого не может быть, – воскликнул Метла. – Кто тебе сказал?
– Капитан одного торгового судна, – ответил Краб. – Я видел его сразу после того, как его корабль причалил к берегу. Он был явно сильно напуган, как будто увидел самого морского чёрта.
– Он ведь мог и ошибиться, – сказал Таран. – Я думаю, что Крафт уже никогда здесь не появится после того, как «Неустрашимый» чуть не отправил «Касатку» на дно.
– Вы недооцениваете Крафта, – усмехнулся Найт. – Я уверен, что рано или поздно он вернётся.
– Кто такой Крафт? – спросил я.
– Капитан Самюэль Крафт – самый отчаянный пират в Англии, – ответил Найт. – Он грабил суда прямо на выходе из порта. Его долго не могли поймать, поскольку он ходил то под голландским флагом, то под французским, но как-то раз фрегат «Неустрашимый» запер его в устье реки. Казалось, что Крафту конец. У «Неустрашимого» пятьдесят палубных орудий, а у «Касатки» только восемь лёгких пушек, и исход боя был предрешен. Но только Крафт так не думал.
По тону Найта было видно, что он восхищается этим человеком.
– Он ушёл вверх по реке на веслах, а чтобы с моря не видели верхушки мачт его бригантины, Крафт просто приказал спустить паруса и разобрать мачты. Мачты уложили прямо на палубе, и с «Неустрашимого» не заметили манёвр «Касатки». Но после этого капитан Крафт не появлялся в этих местах почти два года.
– Странно, что я никогда о нём не слышал, – сказал я.
– Ничего, ещё услышишь, – проговорил Краб. – Если это действительно он, то о нём скоро заговорят.
– Ты говоришь, Клэй, что он считается самым отчаянным пиратом, – спросил я. – А как же Чёрная Борода или Флинт?
– Эти двое просто безжалостные мясники по сравнению с Крафтом, – ответил Найт. – Они пролили столько крови, что ею можно окрасить в красный цвет весь Индийский океан. Крафт никогда не убивал команду ограбленного им корабля, если конечно те не оказывали сопротивления. Он просто забирал груз. Я говорю совсем о другом. Крафт любит риск. Он как будто ищет опасности и наслаждается ими. Недаром о нём слагают легенды.
Найт сделал приличный глоток из кружки и продолжал:
– Однажды, лет пять назад, Французская эскадра, состоящая из двух линкоров и трёх фрегатов, проходила через Ла-Манш. Они встали на рейде вблизи Нормандских островов, ожидая шхуну с провизией и оружием. Шхуна уже появилась со стороны Северного моря, но тут вдруг, откуда ни возьмись, появился корабль Крафта. «Касатка» моментально взяла на абордаж транспорт прямо на глазах у французов. Пираты быстро перегрузили весь груз к себе на судно, и пока неповоротливые линкоры поднимали паруса, снимались с якоря и разворачивались, «Касатки» уже и след простыл.
– И таких подвигов за ним числится ещё с десяток, – сказал Краб.
Я попытался представить себе, как небольшая бригантина берёт на абордаж шхуну, прямо около вооружённых до зубов огромных военных кораблей, и подивился смелости капитана Крафта.
Попойка продолжалась. Все уже были в изрядном подпитии, когда ко мне подошёл Метла.