– Я сейчас как раз говорил месье Аполлонову, что нужно вызвать полицию. И это следует сделать безотлагательно, – настойчиво проговорил доктор.
Брисар всплеснул руками.
– Какое несчастье! И в самом начале сезона. Теперь мой отель опустеет, а дела и так идут неважно.
Он засеменил из комнаты в коридор и чуть не столкнулся с Верой Николавной, которая снова оказалась в центре событий.
– Я уложила бедную девочку в кровать, но у нее вот-вот случится истерика. Без снотворного тут не обойтись.
– У меня есть пара таблеток фенобарбитала, думаю, одной ей будет достаточно. Не забудьте закрыть здесь дверь, – выходя, напомнил мне доктор Томас.
Как только он ушел, глаза Веры Николавны заблестели. Схватив меня под локоть, моя бывшая учительница зашептала:
– У нас есть отличный шанс. Давай все быстро осмотрим, на месте преступления всегда остаются улики.
Я нахмурился.
– По-моему, он умер от инфаркта или инсульта. Вы начитались детективов и теперь хотите поиграть в сыщиков. Но я пас. Я писатель, а не следователь.
– Тем более! О чем ты пишешь? Наверняка какую-то несусветную любовную чушь. Видела я твои глаза сегодня вечером. Ха, уже, небось, размечтался о мадам Лавуазье!
Я почувствовал, как краска залила мое лицо, так как Вера Николавна попала в точку.
– Нет, вообще-то я пишу детективные романы, но…
– Вот тебе и первое настоящее дело! – радостно завопила мадам Ришар. – Этот роман будет иметь оглушительный успех. Подумай только: убит американский бизнесмен, а преступника разоблачишь ты в паре с бывшей учительницей математики. Какая прелесть!
Женщина мечтательно закатила глаза.
– Но почему вы уверены, что это убийство? – не унимался я.
– Ах, оставь, – махнула она рукой. – Обсудим это потом. Сейчас нельзя терять времени. Давай искать.
– Что искать? – я начинал раздражаться: попытки Веры Николавны втянуть меня в какую-то авантюру меня совсем не радовали.
– Что угодно. Но помни, трогать ничего нельзя, можно только смотреть и запоминать. Вот, например, что это у него в руке?
– Какой-то детский кулон и цепочка.
– Ага, это может что-то да значить. Чей-то подарок, а может, он собирался подарить это дочери? Идем дальше. На полу ничего нет, на кровати тоже. А что там такое на тумбочке?
– Похоже на засохший леденец, – тоскливо протянул я. Меня жутко клонило в сон, да и оказаться рядом с трупом, когда приедет полиция, мне совершенно не хотелось.
– Обычная конфета. Мятная, – понюхав белый леденец, задумчиво произнесла Вера Николавна. – А вот тут, смотри, что это?
Я подошел ближе. На полу под кроватью я заметил небольшую белую баночку с таблетками. Вера Николавна осторожно сдвинула ее ногой и покатала носком тапки туда-сюда.
– Пустая баночка. Вроде из-под снотворного. Может, мужчина страдал бессонницей? Посмотри, что вон там, на столе.
Я послушно двинулся к небольшому столику у окна и пробежался глазами. В основном лежали деловые бумаги, пара бизнес-журналов, программки из местных парков и заповедников. Из-под книги известной писательницы Джиллиан Флинн выглядывал уголок фотографии. Аккуратно отодвинув книгу, я смог внимательно рассмотреть снимок.
Это был буклет, какие часто выдают после экскурсий. Фотография была вставлена внутрь цветной обложки. На снимке – лодка, в которой сидело человек десять. Все они улыбались и махали руками. Фотография была красиво оформлена и подписана «Гуфр де Падирак».
– Что такое «Гуфр де Падирак»? – спросил я Веру Николавну, но она не успела ответить. В коридоре послышались шаги и голоса.
– Быстро, уходим! – шепнула мне Вера Николавна, и мы поспешили к выходу.
Доктор Томас разговаривал со второй горничной, которая, видимо, должна была заступить на смену после Габриэлы. Широко раскрыв глаза, молоденькая рыжеволосая девушка внимательно слушала и кивала.
– Хорошо, месье, я все поняла. До приезда полицейских трогать ничего нельзя.
Я передал ключ доктору, и он воспользовался им, чтобы запереть дверь.
– Пойду отдам ключ месье Брисару, – объявил Томас. – В комнату никто не должен входить, даже персонал. Не то потом придется выслушивать нытье полицейских, что мы не перекрыли доступ к месту происшествия. Надеюсь, полиция приедет только утром и я смогу немного поспать. У меня страшно болит голова, не понимаю, почему я сегодня так крепко уснул. Сейчас я чувствую себя ужасно разбитым.
Вера Николавна захотела составить компанию доктору, как я подозреваю, с целью посмотреть на то, как владелец отеля переживает случившееся. Вчера Антуан Брисар делал странные намеки миллионеру, и теперь после смерти Джонса многие могут вспомнить об этом.
Когда доктор Томас и Вера Николавна ушли, я отправился к себе. Оказавшись в своей комнате, я сел на кровать и только тогда заметил, что мои руки слегка дрожат. Смерть человека практически на моих глазах сильно потрясла меня. Никогда раньше я не представлял себе, насколько это ужасно. Видеть тело мужчины, который уже не более, чем плоть, без души, без мыслей, без чувств. Это было самое пугающее зрелище за всю мою жизнь.
Не раздеваясь, я лег в постель. Пролежав в состоянии ступора несколько минут, я все же растворился в окружающей обстановке, мысли поплыли мимо меня вереницей, реальность слилась с моими воспоминаниями о произошедшем, и я крепко заснул.
Глава 5
Первое, о чем я подумал, когда утром открыл глаза и увидел яркий солнечный свет, было: «А вдруг мне все просто приснилось? Может, миллионер и не умер вовсе?»
Я прислушался, но в отеле ничего особенного не происходило. Часы показывали 8:30, я поспешил одеться и выйти к завтраку.
Не встретив в коридоре ни души, я рискнул и постучался в дверь Веры Николавны, но ответа не последовало. Номер мистера Джонса был закрыт, и я пошел вниз, надеясь хоть что-то разузнать.
Первой я встретил местную повариху Жанет Марен (так, кажется, назвала ее мадам Брисар). Женщина была в своей униформе и держала в руках скалку, из чего я заключил, что она работает на кухне.
– Доброе утро, – вежливо поздоровался я. – Вы не знаете, куда подевались все отдыхающие?
– Ах, месье, – Жанет всплеснула руками. – Вы, верно, спали ночью и ничего не слышали. Умер американец, ну, тот, что путешествовал с дочерью, женой и еще одной дамой вроде секретарши.
– Я надеялся, что мне приснился дурной сон, – сокрушенно признался я. – А что, полиция еще не приезжала?
– Давным-давно, месье. Покойника уже увезли в морг, – повариха перекрестилась и покосилась в сторону кабинета владельца отеля. – Месье Брисар сам не свой, так переживает. Это все может ему выйти боком. Дела и так идут неважно, а тут на тебе: еще и труп.
– Значит, полиция забрала тело, и все? – разочарованно протянул я.
– Как бы не так! – оскалилась повариха. – Им теперь нужно доискаться, почему толстяк отошел в мир иной: сам или кто помог. У него водились деньжищи, наверняка после смерти его женушка обогатится. Вот ее первую-то и допросили по всей форме. Приехал странноватый комиссар с молодчиком, помощник его, что ли. Они засели в кабинете месье Брисара, видать, будут опрашивать всех.
– Миссис Джонс не было в комнате, когда мы вошли. Хотя Камилла утверждает, что та просила ее принести воды отцу, – задумчиво пробормотал я и, заметив, как повариха вопросительно смотрит на меня, поспешил добавить: – Это я размышляю о новом сюжете для романа. Я, знаете ли, писатель.
Жанет удовлетворенно кивнула и пошла в сторону подсобного помещения.
– Если увидите моего длинноволосого балбеса Фернана, – бросила она, обернувшись, – скажите, чтоб тащился на кухню. Сегодня все наперекосяк, а мне еще обед готовить. От приходящих кухарок мало толку.
Я пообещал все передать и направился в ресторан, где надеялся найти хоть что-то съедобное, оставшееся от завтрака.
На меня с порога налетел доктор Томас.
– Наконец-то вы проснулись! – схватив меня под руку, затараторил он. – Идемте, комиссар хотел видеть всех, кто обнаружил труп.
– Но я еще не завтракал! – попытался запротестовать я, но доктор был непреклонен.
– Уверен, это не займет много времени, – выпроваживая меня из ресторана, продолжал Гарольд Томас. – Просто сообщите ему все, что знаете, а потом можете завтракать сколько угодно.
Я поплелся к кабинету Брисара с ощущением, что меня ведут к священнику на исповедь. В каких грехах мне предстояло покаяться? Взволнованное состояние доктора Томаса передалось и мне, поэтому, едва успев постучать в дверь, я ввалился внутрь, толком не успев сообразить, что меня могли там просто не ждать.
В комнате за большим дубовым столом восседал крепкий мужчина в штатском с густой шевелюрой и болезненно румяными щеками. В моем детстве про таких говорили, что они отморозили щеки. Но, учитывая, что комиссар (а это, по-видимому, был он) вряд ли знал, что такое сильные морозы, скорее всего, он страдал гипертонической болезнью.
Напротив детектива расположилась на кожаном стуле Вера Николавна. Закинув ногу на ногу и активно жестикулируя, моя знакомая вещала о вчерашней ночи.
– И когда мы вошли, то просто остолбенели от ужаса. Миллионер лежал мертвее мертвого, – триумфально завершила учительница и, обернувшись ко мне, воскликнула: – А вот и главный герой. Марк, расскажи все, что тебе известно. Комиссар Неро занялся этим делом со всей серьезностью, его интересуют мельчайшие подробности.
Я опешил от того, как Вера Николавна ловко перевела все стрелки на меня, имея при этом совершенно невинное лицо и мило улыбаясь. Доктор Томас незаметно испарился, а мне предстояло остаться один на один с представителем французской полиции, так как бывшая учительница демонстративно встала, уступая мне место у стола.
– Хорошо, мадам Ришар, я запишу ваши показания, – размеренно произнес комиссар, изобразив на лице подобие улыбки. – Попозже зайдите ко мне, чтобы ознакомиться с документом и расписаться. Это обычные процедуры, вам не стоит волноваться. Еще раз спасибо за подробное описание того, что вы видели.
Вера Николавна, словно молодая козочка, вильнула кружевным подолом своей длинной юбки и исчезла, закрыв за собой дверь.
Я осторожно поднял глаза на комиссара и решил сразу расставить все точки над i:
– Знаете, мадам Ришар слишком впечатлительная особа, и наши приключения ночью немного выбили ее из колеи. На самом же деле я знаю ровно столько, сколько и остальные.
– Присаживайтесь, – прищурившись, сказал комиссар, и я уселся на стул. – Давайте с начала. Вы отдыхающий?
– Да, я приехал в отель вчера. Меня зовут Марк Аполлонов.
– Хорошо. Расскажите, что произошло этой ночью и как вы оказались в коридоре в такой поздний час.
Я собрался с мыслями и, ничего не утаивая, выложил детективу все как на духу, упустив лишь эпизод поиска улик с Верой Николавной.
Он слушал меня внимательно и ни разу не перебил, чем вызвал мое расположение к себе. Комиссар не пытался задавать мне каверзные вопросы исподтишка, не путал меня и не барабанил по столу пальцами, что всегда меня сильно раздражало в собеседнике.
Закончив свое повествование, я развел руками.
– Вот, собственно, и все. Как видите, я только лишь пытался помочь мистеру Джонсу, но, к сожалению, мы опоздали.
Комиссар Неро поднял брови вверх и немного погодя устало вздохнул.
– Что ж, вы почти слово в слово повторили рассказ мадам Ришар, но все же кое в чем ваши показания разошлись.
Я раскрыл рот и уставился на полицейского.
– Ну, это вполне объяснимо, – растерянно начал я, – мадам Ришар появилась, уже когда мы с горничной и Камиллой пытались войти в комнату мистера Джонса. Вера Николавна просто не могла знать о предшествующих событиях.
– Значит ли это, что вы не видели, как Вера Ришар выходила из своей комнаты? – вкрадчиво спросил комиссар.
– Нет, пожалуй, я не могу это подтвердить. Но откуда же еще? На ней был халат, да и выглядела она, как будто только проснулась.
– В том-то и дело, что как будто.
– А в чем вы, собственно, ее подозреваете? – я сам не заметил, как в моем голосе появились металлические нотки.
– Пока ни в чем. Смерть мистера Джонса выглядит вполне естественно. Но вы же понимаете, что он был иностранцем, да и к тому же миллионером. Мы должны рассмотреть все возможные варианты.
– А при чем здесь Вера Николавна?
– Я просто пытаюсь выяснить, кто где находился в момент смерти мистера Джонса, только и всего.
– Другими словами, выясняете, у кого не было алиби? – ехидно бросил я.
– Месье Аполлонов, вы умный молодой человек, доктор сказал, что вы писатель, и я уважаю ваш труд. Но не стоит путать свои фантазии в романах с реальностью. Здесь нет профессора Мориарти, а я не Шерлок Холмс и не Эркюль Пуаро. Есть труп, и мне нужно согласиться с тем, что миллионер умер от естественных причин, либо доказать обратное. Пока, заметьте – пока, я не говорю об убийстве. Но такая мысль приходила мне в голову, как, впрочем, и вам, и доктору, ведь не зря же вы закрыли номер Джонса. И кстати, с какой целью вы это сделали?
– Чтобы ничего не пропало из комнаты, – замялся я. – Улики, отпечатки пальцев, вещественные доказательства.
– Вот видите! – комиссар улыбнулся. – Вы сразу подумали об уликах, а о преступлении еще никто не говорил. Следовательно, что-то заставило вас так думать – что мистера Джонса убили.
Я не знал, что ответить. А в самом деле, почему я так решил? Мысль об убийстве возникла у меня, сразу как только я увидел миллионера в такой странной позе на кровати. Или, может, вечер в ресторане и поведение мистера Джонса навели меня на такие размышления? Я поделился своими идеями с детективом.
– Что ж, вы рассуждаете логично, – Неро одобрительно закивал. – Раз человек вызывает антипатию и ссорится одновременно с несколькими людьми, вполне возможно, что кто-то из них захочет свести с ним счеты. Кого бы вы поставили на первое место в списке возможных подозреваемых?
– Я… я, право, не уверен, что могу делать скоропалительные выводы на основе своих наблюдений, – осторожно начал я. – Это слишком серьезные обвинения.
– А мы пока никого ни в чем не обвиняем. Мы размышляем, прикидываем, у кого из находящихся сейчас в отеле был самый сильный мотив для убийства. Кстати, заметьте, еще доподлинно не известно, было ли вообще убийство.
– Чисто теоретически… я бы подозревал миссис Джонс, – задумчиво сказал я. – Она молодая и эффектная женщина, наверняка все богатства мистера Джонса достанутся ей. Деньги – причина большинства преступлений в нашем мире.
– Не могу с вами не согласиться. У Виктории Джонс мог появиться соблазн легкой наживы, тем более что вокруг нее увивается какой-то тип, и сомневаюсь, что их отношения носят чисто дружеский характер.
– Получается, вы уже видели миссис Джонс и того пловца? Неужто ему хватило наглости взять на себя роль утешителя? – усмехнулся я.
– Представьте себе, да. После осмотра тела я отправился в соседний номер к жене покойного и застал ее в компании этого самого молодого человека. Мой приход его несколько обескуражил, и месье Широ быстро ретировался. Но вели они себя, словно два голубка. Никакой конспирации. И что самое интересное, мадам Виктория отрицает, что была ночью в комнате мужа, когда ему стало плохо. По ее словам, она легла спать у себя около 23:00, а встала, только когда ее разбудила мадам Ришар.
– Это очень странно, – пробормотал я. – Дочь мистера Джонса, наоборот, утверждает, что Виктория была там. И когда девушка постучалась, миссис Джонс попросила ее принести отцу воды.
– Вот вам загадка. Два человека дают противоречивые показания. Кому из них верить?
Я пожал плечами.
– Камилла недолюбливает мачеху, могла и придумать эту историю, чтобы бросить на Викторию тень подозрения.