Этот город напоминал гигантский муравейник с абсолютно одинаковыми пятидесяти этажными домами сцепленными друг с другом по всему миру и вызывал ощущение сжатия в тиски, словно сам воздух в нём был не настоящим. Люди точно крошечные винтики необъятной системы крутились в чётко разграниченном мире, а от старых зданий, постепенно приходивших в негодность, избавлялись без всякого сожаления, тем самым стирая из истории последние остатки былого мира. Природа отчаянно сопротивлялась до последнего, но и она не устояла против жестокого человека, её покорившего. Теперь растения и животных можно было увидеть лишь в заповедниках там, где людям было удобно их расположить, а расправившись с природой и усмирив бушующий климат, человечество принялось строить «идеальный» мир. Строгий распорядок дня, которому следовало придерживаться несмотря ни на что, а главное правило общества гласило так:
«Пока ты без устали работаешь на благо общества, ты угоден этому миру, но если твой лимит жизни исчерпан, то с радостью покинь его, потому что Великим Мыслителям нужна лишь вся твоя рабочая сила!»
Семь часов на сон, полчаса в сутки на принятие пищи, а остальное время каждый должен был посвятить работе или учёбе. Никаких развлечений, занятий спортом и творчеством. Всем определялось место в обществе ещё до появления на свет на Фабриках Жизни, а затем юных представителей нового человечества ожидала школа, Университет, где их обучали заранее запрограммированным специальностям и работа. Только те, кто мог выжить в таком ритме, и составляли граждан Соединённой Земли.
Об остальном умалчивалось, но все прекрасно знали, куда исчезали те, кто перестал приносить пользу. За последние сто лет население планеты сильно сократилось за счёт уменьшения продолжительности жизни и, следовательно, полным отсутствием людей старше пятидесяти лет. Выключение или попросту нейтрализация при помощи чипа пожилых, больных и преступников оказалось в далёком прошлом, потому что их в современном мире уже не существовало. Людей старше пятидесяти измождённых постоянным трудом и совершенно не нужных Мыслителям вычеркивали из общества, и это стало своеобразной нормой, к которой постепенно привыкли. У людей просто не было возможности сопротивляться созданному режиму. Контроль над жизнью, мыслями и поведением отныне считался вполне обыденным.
Всё же были те, кто выбивался из общего списка – одарённые люди в большинстве учёные, которые из поколения в поколение передавали таланты своим потомкам. Элита общества, до которой Мыслители пока не добрались, потому что благодаря этим людям создавались все изобретения необходимые правителям. Единый Город захватил почти все континенты за исключением их небольшого поселка, огороженного от остального мира в котором в старинных двух этажных домах и проживали учёные занимающиеся разработками новых технологий. Именно среди них находилась семья Светозаровых Ивана и его мамы Светланы, но, как и другие они готовились к переезду в новые дома и лаборатории на территории Единого Города. Учёные должны были покинуть насиженное место, и какой будет после этого их дальнейшая жизнь, не знал никто. Тайна их существования тщательно скрывалась Службой Безопасности Земли, хотя все и так знали об этих особенных людях. Они так же являлись частью общества, но им с детства внушали никогда и ни при каких обстоятельствах не упоминать о собственных семьях. Среди народа, выросшего на Фабриках Жизни, их прозвали «учёной элитой» и большинство людей всегда их сторонились, что собственно говоря, также являлось частью заложенной программой.
Светлане Кирилловне Светозаровой исполнилось сорок семь лет и больше всего она боялась, что её выключат до того как сын окончательно утвердился в обществе. Секрет их семьи мог раскрыться в любой момент и тогда Ваня останется один на один с жестоким миром, а с его боевым духом он вряд ли сольётся с безликой толпой.
Светлана тяжело вздохнула и, поправив поседевшие волосы, уселась в любимое кресло напротив окна. Взгляд её карих глаз был усталым и тяжёлым. В последние дни она очень мало спала, с тех самых пор как им сказали о переезде Светлану стали беспокоить тревожные мысли и с каждым днём они не желая оставлять её в покое только усиливались. Она надеялась, что накопленные годами научные знания помогут ей продержаться рядом с Ваней как можно дольше. Сын и так потерял слишком многих, чтобы теперь ещё, и расстаться с последним родным человеком. Впрочем, Мыслители были бездушными людьми не ведающие сострадания, и что на самом деле подразумевалось под их переездом оставалось только догадываться. Кто знает, возможно, правителям Земли они попросту оказались больше не нужны.
Светлана смахнула скатившиеся по щеке слезинки, вспомнив Виктора – отца Ивана, который нашёл в себе силы пойти против Мыслителей, как жаль, что всё равно напрасно. Она и маленький Ванечка тогда едва выбрались живыми из той передряги. Светлана, всхлипнув, закрыла влажные от слёз глаза руками и постаралась отбросить печальные мысли. Она уже перестала думать о собственном благополучии, её волновал лишь сын, но люди нового мира давно разучились думать о будущем, строить планы, мечтать, поэтому она хотела, чтобы её Ванечка прожил обычную и спокойную жизнь. Только Центр Контроля знал, что для них лучше, но всё же среди серой массы людей до сих пор сияли крохотные песчинки света готовые в любой момент вспыхнуть ярким пламенем и развеять эту тёмную сеть охватившую их планету.
Глава 2
Когда перемены навеяны судьбой
Ваня и раньше переживал по поводу смены места жительства, но теперь, когда до расселения оставалась всего неделя в его сердце закралась тревога, не дававшая ему ни малейшего покоя. Один и тот же вопрос неустанно крутился в его голове, подтачивая всякую уверенность в завтрашнем дне:
«Зачем Великие Мыслители затеяли переезд „учёной элиты“ в Единый Город?»
Эти люди управляющие миром оставались загадкой для всех, и если раньше около ста лет назад народ ещё знал, кто ими руководил, то теперь они стали похожи на тени. Великие Мыслители, отдавая распоряжения, казалось, будто находились везде и всюду, но никто никогда их не видел и не знал, как они выглядят.
– Ванечка разбери вещи в подвале, а то до переезда осталось всего четыре дня и я ничего не успеваю, – донёсся голос Светланы со второго этажа, оторвав Светозарова от мрачных размышлений.
– Конечно мама, – отозвался Ваня, удивляясь, что мама доверила ему подвал, хотя раньше она всегда была против посещения, сея места.
Он отлично помнил, как в детстве любил проводить время в этом подвале с дедушкой, наблюдая за проводимыми им экспериментами маленький Ваня, точно губка впитывал всё, чему он его учил. Мама всегда пресекала подобные посиделки, а потом дедушки неожиданно не стало точно также как когда-то и его отца, которого он совсем не помнил. Они оба бесследно исчезли из их жизни, и Ваня никогда не спрашивал маму о них, понимая как тяжело ей было вспоминать события прошлого. Он лишь смутно помнил, как в их дом нагрянула полиция и забрала все сведения о разработках дедушки, а потом всю неделю после этого устраивала изнуряющие допросы, обыски и проверки чипов, после чего мама постоянно плакала, потому что боялась, что правда об отсутствии этих устройств в их телах будет обнаружена.
В старших классах школы он пытался выяснить что-либо о своих родных, но данные о двух талантливых учёных Мыслители тщательно засекретили. Так Ваня и его мама Светлана и остались жить вдвоём в огромном родовом доме Светозаровых, а теперь их лишали и этого наследства.
Ваня медленно спускался по лестнице, которая предательски скрипела под ногами, а толстые слои пыли и паутины захватили лабораторию в сети, не давая больше никому проникнуть в позабытое место. Чихнув, Светозаров едва не запнулся о металлические ящики на полу.
– Ну и местечко, – пробурчав он себе под нос, но как только Ваня включил свет и осмотрелся, то воспоминания хлынули сами собой, полностью захлестнув всё его существо. Вот на этом большом овальном столе дедушка раскладывал различные приборы и часами копался в них, а чуть дальше в теперь уже заваленном хламом углу стоял голографический компьютер дедушки, в котором он совершал невероятные манипуляции. Иван тогда мало понимал, что тот делал, но изо всех сил пытался запомнить как можно больше. Его завораживали действа дедушки, словно он являлся неким волшебником из старых сказок.
– Тайник! – воскликнул Ваня, кинувшись к противоположной стене. Именно там он хранил детские видеозаписи, сделанные вместе с дедушкой.
Тайник оказался завален грудой небольших металлических ящиков, которые Ваня едва смог разгрести. Кодовый замок был нетронут, а это значило, что полицейские, раз за разом переворачивавшие их дом до тайника так и добрались.
Умелые пальцы Вани быстро открыли дверцу, ведь он до сих пор наизусть помнил ту детский стишок… несколько секунд Иван, не мигая, смотрел в абсолютно пустой тайник.
– Чего? – выдохнул он и снова чихнул. – Не может быть!
Пошарив рукой, разметая слои пыли, Ваня вдруг наткнулся на флешку, и она почти не заметно прикреплённая к задней стене тайника одиноко дожидалась своего часа. Сглотнув подступивший к горлу комок, Иван, осторожно вытащил её дрожавшими от волнения руками.
– Дедушка, неужели ты мне послание оставил? – вслух сказал он. – Ведь только я знал об этом тайнике!
Ваня молниеносно кинулся наверх в комнату к голограферу и, подключив флешку, принялся поглощать появившуюся на экране информацию и забытые события пятидесятилетней давности потекли в будущее.
***
Он мечтал об идеальном мире, в котором не будет болезней и войн, а человеческая жизнь станет цениться как величайшее сокровище, чтобы счастье, любовь и гармония пронзила этот мир, и тотальный контроль исчез прочь. Тогда каждый человек начал бы строить свою жизнь, так как велит его сердце, а не вездесущий Центр Контроля и люди обрели долгожданную свободу.
Степан Михайлович Светозаров грезил о такой жизни с самого детства, но к его великому сожалению воплотить эти мечты в реальность не представлялось возможным. Талантливый учёный уже в двадцать семь став профессором получил доступ ко многим секретным разработкам предшественников, в том числе и к давно позабытой технологии мгновенной телепортации между мирами.
Светозаров много лет вынашивал совершенно безумную на первый взгляд идею, прежде чем замахнуться на самый грандиозный план в истории человечества. Его подтолкнула самая сильная волна чипизации, которая произвела по всей планете беспощадный отбор.
Для Проекта «Свобода» он находил новорождённых детей способных в будущем перенести телепортацию, ведь все они оказались вне общества, так как установленные в их тела чипы не прижились, и им грозило безжалостное уничтожение. «Свобода» был единственный шанс на их спасение и Степан Светозаров старший отдал этому проекту абсолютно всё, в том числе и собственную жизнь.
Уникальный аппарат он собирал в лаборатории находящейся в подвале дома, а десятью этажами ниже находился уникальный центр, где росли будущие космонавты. Супруга Степана Алина, а вскоре и их подросший сын Кирилл помогали ему во всём. Ловко справляясь с огромным детским садом, семья Светозаровых старалась научить ребят научными знаниями, искусству выживания и конечно привить им чувства любви к окружающему миру, всегда помнить об уважении друг к другу и свободе, которую ребята должны будут обрести. Сказать, что им пришлось трудно это ничего не сказать, ведь Иван привозил новых детей снова и снова, но ни разу его близкие люди не упрекнули Степана в его выборе. Они все вместе переживали лишь то, что спасти детей не всегда удавалось, а через некоторое время и вовсе стало невозможным. Тогда Степан и решил – пора. Технология была не испытана и это тяжким грузом давило на плечи профессора, но другого выбора у него не оказалось.
Старшим детям едва исполнилось по пятнадцать, когда наступил день прощания. Ровными рядами юноши, девушки и крохотные малыши выстроились в подземной лаборатории служившей им домом. Они видели мир, находящийся за её пределами лишь на картинках, а семья Светозаровых являлась им родной. В глазах ребят блестели слёзы, но они вели себя, тихо стараясь не нарушать сокровенный момент разлуки.
Выйдя на середину зала, профессор, молча, оглядел детей, ставших ему сыновьями и дочерьми и, сглотнув подступивший к горлу комок начал говорить прощальную речь:
– Дорогие мои дети, я надеюсь, что вы запомните всё, чему мы учили вас и создадите ваши жизни свободными и счастливыми. Простите за то, что я отправляю вас в неизведанное странствие, таких юных, но я уверен, что все вы сильные духом ребята. Пусть надежда на лучшее всегда будет с вами. Запомните меня и мир, из которого вы прибыли, чтобы никогда не допустить подобного. Берегите планету и её природу, и она обязательно подарит вам свою любовь и станет защищать вас. Я верю дорогие ребята, что у вас всё получится!
Степан Михайлович тяжело вздохнул. Слова давались ему с трудом, а время стремительно ускользало, но последние фразы напутствия прозвучали сильным голосом:
– Я отправил все необходимые вещи, какие смог, но всё равно первое время придётся туго, вам самим нужно будет построить дома и обустроить жизнь, но у вас есть знания и умения, поэтому я считаю вас полностью готовыми. Старшие помогут младшим и будут учить друг друга. Ребята дорогие мои я, правда, не знаю, что там и с чем вы столкнётесь, но это единственный шанс на ваше спасение. Помните, я желал для вас счастливой и свободной жизни и надеюсь, мои гипотезы подтвердятся. Ничего не бойтесь, и смело идите вперёд навстречу к новому дому!
Младшие плакали, не стесняясь, старшие держались более или менее сдержано, но все вели себя непривычно тихо, словно повзрослели в одно мгновение. Выстроившись ровными рядами, они по очереди обнимали Алину, Кирилла и Степана Михайловича, а потом каждый из ребят по очереди вставал на телепортационную платформу установки для перемещения и исчезал навсегда прямо перед профессором Светозаровым переполненным гаммой эмоций.
Оставалось ещё одно задание, которое Степан Михайлович поспешил выполнить.
– Юленька? – подозвал он девочку, стоявшую в ожидании очереди на перемещение. – Подойди, пожалуйста, я хочу кое-что подарить тебе, но только обещай, что сохранишь это для своих потомков. Оно понадобится как вам там, так и нам здесь. Придёт день, когда браслет засветится и тогда нужно будет найти место вашего приземления. Ты же умная девочка и всё запомнила верно?
Девчушке было всего семь, но она смышленая не по годам уставилась на Степана по-взрослому серьёзными серыми глазами.
– Конечно дядя Стёпа, – пролепетала она, уставившись на браслет в руке профессора.
– Он сработает через очень много лет, возможно к тому времени ты решишь отдать его кому-то из своих детей или даже внуков.
Юля хихикнула и смутилась.
– Я сохраню его как память о вас дядя Стёпа, – серьёзно проговорила девочка, мотнув головой.
Юля осторожно взяла из рук Степана Михайловича браслет и зачарованно посмотрела на блестящий металл. Он показался маленькой девочке холодным и тяжёлым, но она крепко сжав его в ладони, запоминала каждое слово профессора.