– Снова перепутал, начальник, – произнес первый пекарь, снимая маску, и открывая абсолютно чернокожее, африканское лицо, – Я, Каебунсан, а он Каебунджан.
Второй тоже потянул маску и перед ними предстал такой же чернолицый, как и первый.
–Какие же это таджики, – удивленно произнес Челентано.
– Кто сказал, что мы таджики, – в ответ удивился первый негр, – Мы, Казахсадцы, – и он, достав из кармана, и помахал паспортом с гербом Казахсада.
– А по мне, все равно, – усмехнулся Петрович.
– Подождите, – угрожающе произнес Сидор, – Ни какие вы не Казахсадцы. Я вас узнал, – Вы танцующие негры из охраны президента Каебуна. Это вы у Отелло деньги украли, которые ему в Казахсаде на зарплату полиции выдали. Вы, арестованы, – и вытащив из кармана красные корочки, он ткнул ими в лицо каебунцам.
– Прости, прости брат, – в два голоса запричитали танцующие негры, хлопая себя ладонями по груди и пританцовывая, – Это не мы украли. Это Каебунзаде украл и сбежал с ними. Не знаем куда, – плачущим голосом пропел первый.
–А мы, совсем бедные остались. Хорошо вот Петровича встретили, и он нам работу предложил, – вступил второй.
– Если бы у нас те деньги были, разве бы мы работали здесь в гаражах. Мы бы в ресторане сидели, пили, кушали, телочек снимали. А теперь мы здесь, а эта черножопая скотина Каебунзаде, где-то в ресторане с нашими телочками, кушает сейчас и пьет, – изобразив искреннее горе на лице, пропел первый.
– Откуда у вас тогда паспорта Казахсада, – продолжая держать корочки, недоверчиво спросил Сидор.
– Нам их тогда в Казахсаде выдали, местные чиновники, в качестве компенсации, за откат полутора миллиардов помощи Каебуну. Можете у Отелло спросить, он подтвердит, – продолжая похлопывать и пританцовывать, продолжил рассказ второй.
– Похоже на правду, – согласился Сидор, пряча корочки в карман.
– А откуда у вас такой хороший узкий язык, – продолжил допрос Челентано.
– Так мы три года у вас в Осетии, в университете учились печь осетинские пироги, – ответил первый.
– Это потом нас Отелло к себе в правительство взял. Ему очень понравилось, как мы печем пироги, – добавил второй.
– Ладно, оставьте ребят в покое, – вмешался в разговор Петрович, – Пусть идут, работают. А то к нам сейчас крупный заказчик приедет.
Каебунцы одев маски, отошли к столу и начали возиться с тестом. А Петрович, снял с противня несколько готовых пирогов, упаковал их в картонные коробки и протянул Сидору: «Ваш заказ, господин премьер-министр».
Сидор протянул Петровичу деньги за пироги они вышли наружу.
– А что это у тебя на машине за обозначение такое, ОПГ? «Организованная преступная группировка», – спросил Челентано, прикуривая сигарету.
– Название моей компании. Осетинские пироги Гинзбурга, – немного обиженно ответил Петрович.
– А Гинзбург, это еще кто такой, – без всякого спросил Челентано.
– Гинзбург, это я, – ответил Петрович и сняв кепку с головы вытер рукой, вспотевший лоб
– Ты, что еврей, – удивленно посмотрел на него Челентано.
– Не знаю. Не интересовался, – пожал плечами Петрович.
В это время со стороны въезда в гаражи показался небольшой полицейский автозак.
– Вот и менты похоже пожаловали по вашу душу, – произнес Сидор, увидев автозак, – Недолго вы свободой наслаждались.
– Нет, это свои. Это наш оптовый заказчик, – обрадовался Петрович и помахал рукой, остановившейся возле них машине. – Они у нас каждый день на всю шестую роту пирогами отовариваются.
Дверь машины распахнулась и на землю спрыгнул тот самый сержант-омоновец, который арестовывал их когда-то на штрафстоянке в Брюлево и у Пирамиды.
– Здравия желаю, – приложил к фуражке руку сержант.
– Вольно. Тут все свои, – махнул рукой Петрович и открыв дверь в гараж, крикнул во внутрь, – Пироги для ОМОНа на выход.
Тут же из гаража, неся на руках коробки с пирогами, выбежали танцующие негры, а сержант, открыв дверь фургона, стал передавать их сидящему внутри бойцу.
– Спасибо, Петрович, – закончив погрузку, протянул деньги сержант.
– Подожди, это еще не все, – пряча деньги в карман, ответил Петрович. – Солдатикам, срочникам вот возьмите. Пусть порадуются пацаны. – И Петрович зайдя в гараж, вернулся с большой картонной коробкой.
Омоновцы, закончив погрузку, развернулись и поехали, включив мигалку.
– И нам, пора, – взглянув на часы, сказал Челентано, – Государственные дела заждались уже, – и они, попрощавшись, забрав пироги, поехали следом за омоновцами.
***
По дороге им все чаще стали попадались зеленые эвакуаторы, груженные арестованными автомобилями, обклеенные желтыми наклейками. Ближе к центру их становилось все больше, а за Огородным кольцом образовалась настоящая пробка, которая усиливалась еще и активными строительными работами по укладке новой тротуарной плитки.
– Зачем, это все, – погруженный в собственные мысли, произнес Сидор.
–Что, – обернулся к нему сидящий на переднем сидении Челентано.
– Эти тротуары из мрамора, в половину дороги. Эти понатыканные везде знаки, запрещающие парковаться, а где их нет, платные парковки, как осьминоги, опутавшие город, – с немым вопросом ответил Сидор, – Кому все это надо?
– Гостям и жителям столицы, – насмешливо в ответ Челентано.
– Каким жителям, – раздраженно произнес Сидор, – Жители вон уже в гаражи перебираться начали.
– И оттуда их скоро попросят. Не сомневайся, – все тем же игривым тоном произнес Челентано. – Страна у нас вон какая огромная. Чего вы все сюда в Кваскву понаехали? Жили бы там у себя в своих гаражах, и дела бы никому до вас не было. Вот ты, например, зачем сюда приехал?
– Учиться в институте, – насупился Сидор.
– Выучился и возвращался бы обратно к себе в село.
– У нас не село. У нас там райцентр, – ответил Сидор.
– Ну, вот чего ты к себе в райцентр не вернулся, – не отставал от него Челентано.
– Там работы не было по специальности.
–Вот видишь. А вас здесь и выучили, и работой обеспечили. А вам все мало. Вам еще тротуары деревянные, как в райцентре подавай, – все больше потешался над ним Челентано.
–Зачем деревянные, – не понял Сидор, – Оставили бы, какие есть из асфальта. По ним ходить удобнее.
– И то верно, – вставил вдруг водитель, – Что им денег девать больше некуда. И кто будет ходить по тротуарам этим, если в центр уже на машине лишний раз не поедешь. Если ты не шейх конечно или чиновник мэрии.
– Так, тебе кто слово давал, – осадил его Челентано и повернувшись к Сидору, зло добавил, – У тебя, что своих забот мало, что ты в чужие лезешь. Ты, бы лучше экономикой страны занимался, на что тебе Сам неоднократно указывал. А мэр как-нибудь без тебя со своей Квасквой разберется.
– А я и занимаюсь, – насупился Сидор.
–Вот и занимайся.
В это время едущий впереди автомобиль охраны остановился, включив аварийные сигналы.
– Что там случилось, – в рацию спросил водитель.
– Не знаю, точно, – ответила рация, – Какие-то люди с плакатами перекрыли проезжую часть. Пробуйте назад отъехать.
Но ни назад, ни в стороны тоже не получалось. Часть дороги было перекопано строителями. Сзади встали обесточенные троллейбусы, из-за упавшей на провода стрелы эвакуатора, пытавшего вытащить стоящий на тротуаре автомобиль.
– На мертво похоже встали, – переговорив по рации со службой охраны, доложил водитель, – Будем теперь ждать, пока омоновцы демонстрантов не разгонят.
– Вот видишь, – немного успокоившись, произнес Челентано, – Не привык еще у нас народ к порядку. Как тут без эвакуаторов и ОМОНа обойдешься. Рано нам еще.
– Ладно, пойду, посмотрю, что там у них впереди, – не стал больше спорить Сидор и, открыв дверь, вышел из машины.
Пробираясь через завалы мраморной брусчатки, песка и щебня, сваленных на разбитом тротуаре, Сидор прошел ряд стоящих впереди авто и вышел на свободную часть дороги, где впереди, плотной стеной стояли люди с самодельными плакатиками в руках. Многие держали также пластмассовых или плюшевых белых медвежат, и размахивали ими над головой. «Позор Большому Белому медведю», «Мой Маленький мишка тоже хочет домик», «Большой Белый медведь, уходи», – прочитал Сидор надписи над плакатами.
– Это кто, защитники животных, – спросил Сидор, стоящего впереди гражданина.
– Защитники от животных, – не оглядываясь, ответил тот.
– Они, что, нас от медведей защищают, – не понял Сидор. Гражданин обернулся, его лицо вдруг вытянулось и он, зло бросив: «Ага. От таких как ты», – и он быстро скрылся в арке соседнего дома.
В это время из соседнего переулка, выехала полицейская машина, из которой разнесся усиленный динамиками настойчивый голос. «Граждане, просьба освободить проезжую часть. Вы затрудняете проезд спецтехники»
– Позор! Позор! – многоголосо ответила толпа. «Вот где мы видели вашу спецтехнику», – кричали особо азартные, выкидывая вверх большие пальцы.
В это время к полицейской машине подъехала Скора помощь и остановилась рядом, с включенным проблесковым маячком. «Убедительная просьба, освободить коридор для проезда Скорой помощи», – раздался призыв из полицейского автомобиля. Толпа перестала кричать и медленно расступилась, оставив небольшой сквозной коридор.
– Что ты тут стоишь, – раздался сзади голос Челентано. Сидор оглянулся, и увидел подъехавшую машину, из которой кричал ему Челентано. – Быстрее садись, сейчас поедим за скорой.
Сидор запрыгнул на заднее сидение и машины, как только Скорая помощь, въехала в освободившийся коридор, их авто включив сирену, рванулся следом. Они ехали следом и Сидор, видел через стекло искаженные злобой лица людей, тычущих в него пальцами и даже плюющих иногда в машину. «Позор Беломедведеву! Позор Беломедведеву!», – доносилось с улицы, громкое скандирование.
– Это же они про меня кричат, – наклонившись к Челентано, спросил Сидор.
– А ты, что подумал про Белого медведя, – огрызнулся тот.
– А что я им сделал плохого, – с недоумением произнес Сидор.
– Не знаю, – покачал головой Челентано, – Надо в интернет зайти. Похоже что-то на тебя накопала несистемная оппозиция.
– Какая оппозиция, – не понял Сидор.
– Сколько раз я тебе говорил, смотри телевизор, смотри телевизор, – развернул голову к нему Челентано, – Бесполезно. Ведь ничего не знаешь, чем живет страна.
– И впереди перекрыли, горлопаны, – резко затормозив, выругался водитель. И действительно, поперек улицы вытянулась редкая цепочка из молодых ребят, в основном студентов и школьников, с игрушечными медведями в руках.
– Ладно. Давай, сворачивай к мэрии. Там узнаем, что произошло, – приказал Челентано.
Водитель развернулся через сплошную линию и в сопровождения джипов охраны подъехал к красному с желтыми колонами зданию мэрии. Охранники выскочившие из машин сопровождения, тут же организовали живой коридор, по которому Сидор с Челентано вбежали в открывшиеся двери мэрии.
– Все нормально? Вы не пострадали, – встретил их в холле испуганный мэр. Улыбка с его лица исчезла, губки вытянулись в утиный клювик, а бусинки-глазки поднялись на самый лоб.
– Что происходит, – обнявшись с мэром, спросил Челентано.
– Это снова Нахальный опубликовал видеоотчет о коррупции, – и, посмотрев на Сидора, он с сожалением добавил, – На этот раз про вас, господин премьер-министр.
– Где посмотреть можно, – нетерпеливо, перебил его Челентано.
– Пойдемте ко мне в кабинет. Я прикажу, чтобы на экран вывели, – предложил мэр и подвел их стоящему с распахнутыми дверями лифту. Они поднялись на пятый этаж в приемную мэра и пройдя к нему в кабинет, расположились на большом мягком диване перед огромным белым экраном. Тут же ловкие секретарши, принесли и разлили по чашкам ароматный чай, подносы с печеньем, нарезанным лимоном и восточными сладостями.
– Я пойду, чтобы вам не мешать, – смущенно произнес мэр и вышел следом за секретаршами.
– Включай, – щелкнул пальцами Челентано. В кабинете немного убавился свет, и на экране появилось открытое лицо, еще молодого, но уверенного в себе мужчины, – «А сейчас друзья, мы посмотрим, в каких условиях живет и развлекается нас тихий и скромный премьер-министр. Господин Беломедведев».
– Это и есть Нахальный, – прокомментировал Челентано, отпивая чай из чашки, – Посмотрим, что он теперь накопал.
– А Беломедведев, это значит я, – дошло, наконец, до Сидора.
На экране в это время возникла панорама гор с покрытыми ледниками вершинами. «Здесь, в своем спортивно-банном комплексе Зеленая нора, наш пострел любит проводить новогодние каникулы», – прозвучал за кадром голос Нахального и объектив камеры попали две фигурки, стоящих на склоне горнолыжного спуска. «Кроме двадцатиметрового бассейна, крытого теннисного корта, вертолетной площадки, горнолыжной трассы, и церковного собора, на территории комплекса начато строительство зоосада для белых медведей, с искусственным поддержанием отрицательных температур». В это время камера крупно взяла веселое, загоревшее лицо премьера и перешла на его спутницу, симпатичную блондинку с косой, в белом с серебром лыжном костюме»
– Это же, Алиска, – воскликнул от неожиданности Сидор.
Камера, закрепленная на дроне беспилотнике, покружила еще немного над Зеленой норой, с комментариями Нахального, по поводу размеров и стоимости объектов, а потом переместилась уже в Поволжский район, где на берегу великой реки, Нахальный сотоварищами, нашли еще одно имение премьера и тоже с помещениями для белых медведей. Полетав еще по стране, поснимав другие объекты, размерами поменьше, дрон пересек границу и оказался над зелеными холмами в Этруссии, покрытыми виноградниками и оливковыми рощами. Оказалось, со слов Нахального, премьер прикупил там это старинное имение с винодельческим предприятием и старинным замком 13-го века.
– Все, понятно, хватит, – произнес Челентано, щелкнув пальцами. Экран погас.
– Зачем ему столько белых медведей, – после некоторой паузы произнес Сидор.
– Больше ничего тебя не удивило, – угрюмо переспросил Челентано.
Сидор ничего не ответил, только пожал плечами и тяжело вздохнул.
– Ну, все ОМОН начал очищать площадь, – вбежал в кабинет радостный мэр, подходя к окну и отдергивая штору. Щечки его снова заблестели, а глаза-бусинки как букашки весело бегали по лицу. Сидор с Челентано, тоже подошли и из-за спины мэра стали наблюдать за происходящим на улице. Народ оттесненный полицейскими с проезжей части, собрался вокруг памятнику великому поэту. Когда полицейские оцепили все прилегающие переулки, омоновцы, вытащив дубинки вдруг бросились на скопление людей и без разбора стали вытаскивать первых попавшихся, оттаскивая в подъехавшие автозаки. Самые активные из собравшихся пытались, схватившись за руки, противостоя омоновцам и надо отдать должное, им удавалось некоторое время отбивать атаки полицейских. Другая, основная часть людей, под напором полицейских дубинок бросилась бежать вниз по скверу, рассыпаясь по переулкам и дворам. Одному подростку удалось забраться на памятник поэту и водрузить ему на голову плюшевого белого медвежонка и теперь казалось, что поэт стоял одетый в белую зимнюю шашку.
– Ну, все закончили, – радостно произнес мэр, потирая руки. Он подошел к серванту, достал бутылку коньяку и рюмки. – Выпьем, что ли за победу, – разлив коньяк, он пригласил всех рукой к столу. Сидор и Челентано подошли, взяли рюмки и чокнувшись, молча выпили.
– В общем Митрофан Митрофанович, надо народ из центра на окраину выселять. За кольцевую дорогу. А иначе все эта наша борьба с пробками, благоустройство, коту под хвост. В любое время соберутся, перекроют, поломают, – он разлил еще коньяк и подняв рюмку добавил, – А с этим Нахальным и всей этой несистемной оппозицией, пора что-то делать.
– Это не наше дело. «Этим пускай служба безопасности занимается», – произнес Челентано, поднимая рюмку.
Они чокнулись и с удовольствием выпили.