– Итак. Что же ты собираешься мне рассказать? – спросил он начальственным тоном.
– Я уже говорила тебе, что с субботы ничего не знаю о Джереми.
Он бросил на нее выразительный взгляд.
– С субботы? Но сегодня вторник!
– Я знаю.
– И только во вторник ты начала волноваться?!
– Я позвонила тебе, чтобы ты мне помог, а не упрекал.
– Погоди! Вспомни, в каком мире мы живем! Ты понимаешь, что отыскать ребенка, когда прошло уже больше двух суток, почти невозможно?!
Она закрыла рот рукой, чтобы не закричать, подскочила к нему, вцепилась в отвороты плаща и потащила к двери.
– Убирайся! Если не хочешь помогать, убирайся! Изумленный ее яростью, он постарался высвободиться, схватил ее за руки и встряхнул.
– Объясни, почему ты не позвонила мне раньше? Она с вызовом посмотрела ему в глаза. В них стоял гнев.
– Занимайся ты больше сыном, я бы не стала медлить!
Себастьян проглотил упрек и сказал уже более спокойным тоном:
– Мы найдем Джереми, обещаю. Но ты должна рассказать мне все. С самого начала.
Никки понадобилось время, чтобы снять доспехи.
– Сядь, – наконец проговорила она. – Я сварю нам кофе.
6
– Последний раз я видела Джереми утром в субботу, около десяти часов, он шел заниматься боксом.
От волнения и тревоги у Никки срывался голос. Себастьян нахмурил брови.
– И с каких это пор он занимается боксом?
– Ты что – с луны свалился? Уже год как занимается.
На лице Себастьяна появилось выражение недоверия. Перед глазами возник Джереми, тощий и длинный подросток. Он плохо представлял себе своего сына на ринге.
– Мы вместе позавтракали, – продолжала Никки. – Потом я стала собирать вещи. В общем-то, я торопилась. Меня ждал внизу Лоренцо, мы уезжали на уик-энд в Катскилл, и…
– Лоренцо?
– Лоренцо Сантос, мой парень.
– Все тот же коп или уже другой?
– Блин! Себастьян! Ты зачем сюда пришел? – снова вспыхнула Никки.
Он извинился, успокаивающе похлопав ее по руке. Она вернулась к рассказу.
– Я уже выходила, когда Джереми попросил разрешения переночевать у своего друга Саймона. Я разрешила. В субботу они часто ночуют друг у друга, то здесь, то там. Мы уже привыкли.
– Первая новость.
Эту реплику Никки пропустила мимо ушей.
– Он поцеловал меня и ушел. За все выходные не позвонил ни разу. Но я не слишком волновалась.
– Погоди! Как же так?
– Ему пятнадцать лет. Он уже не младенец. К тому же Саймон, можно считать, мажор.
Себастьян воздел глаза к потолку, но от комментариев воздержался.
– Я вернулась в Бруклин вечером в воскресенье. Было уже слишком поздно, и я переночевала у Сантоса.
Себастьян холодно взглянул на нее и так же холодно осведомился:
– А в понедельник утром?
– Я пришла домой около девяти. В это время Джереми уже уходит в школу. Я не удивилась, что его нет дома, это было нормально.
– Ну а потом что? – нетерпеливо спросил Себастьян.
– Я целый день работала, готовилась к своей выставке в BWAC[4], знаешь, здание неподалеку от набережной, и там группы художников…
– Понял, Никки, избавь меня от подробностей.
– Во второй половине дня я нашла у себя на автоответчике сообщение из лицея, что Джереми прогулял школу.
– Ты позвонила родителям его приятеля?
– Вчера вечером я говорила с мамой Саймона. Она сказала, что Саймон уже больше недели назад уехал на учебную экскурсию. Джереми у них в те выходные не ночевал.
В кармане у Себастьяна зазвонил мобильник. Он взглянул на экран: опять агент из Фаразио, беспокоится, как видно, по поводу экспертизы.
– И вот тогда мне стало по-настоящему страшно, – призналась Никки. – Я хотела было пойти в полицию, но… побоялась, что копы не примут меня всерьез.
– Почему?
– Если честно, Джереми пропадает уже не в первый раз…
Себастьян вздохнул. Этого следовало ожидать. Никки объяснила:
– В августе прошлого года Джереми исчез на два дня и не давал о себе знать. Я места себе не находила и сообщила в отделение Бушвик-авеню, что он исчез. А на третий день он появился. Прогулялся в Андирондак.
– Вот мерзавец! – возмутился Себастьян.
– Можешь себе представить реакцию копов. Они не отказали себе в удовольствии поиздеваться надо мной. Высказали все, что думают по поводу моих отношений с сыном, заявили, что время им дорого и они не станут тратить его зря!
Себастьян представил себе сцену во всех красках. Он прикрыл глаза, помассировал веки и предложил:
– На этот раз я заявлю в полицию. Но обойдемся без мелких сошек. Я знаком с мэром. Его дочь учится с Камиллой в одном классе, и я чинил скрипку его жены. Я попрошу его, и он меня свяжет…
– Подожди, ты еще не все знаешь, Себастьян…
– Чего я еще не знаю?
– У Джереми были кое-какие проблемы с полицией: он состоит на учете…
Себастьян онемел и смотрел на Никки во все глаза.
– Ты что, шутишь? Почему ты ничего мне не сказала?
– Он стал делать всякие глупости только в последнее время.
– Что именно?
– Полгода назад патруль застукал его, когда он расписывал икейскую фуру в гараже. – Никки отхлебнула кофе и недовольно покачала головой. – У этих идиотов других дел нет, как ловить ребят, увлеченных искусством, – процедила она.
Себастьяна передернуло. Граффити – искусство? У Никки всегда был своеобразный взгляд на вещи.
– И что? Его судили?
– Да. Приговорили к десяти дням принудительных работ. А три недели назад притянули за кражу в магазине.
– И на что же он польстился?
– На компьютерную игру. Что? Ты предпочел бы, чтобы он украл книгу?
Себастьян не поддался на провокацию. Второй привод – это трагедия. Сейчас в полиции забыли о толерантности, любой, даже самый невинный проступок может кончиться для его сына тюрьмой.
– Я в лепешку разбилась перед администрацией, и они не стали подавать жалобу, – успокоила его Никки.
– Господи! Ты можешь мне сказать, что творится в голове у этого парня?!
– Я могу сказать, что его проделки вовсе не конец света. Каждый хоть раз в жизни что-нибудь да своровал. Для подростка воровство – нормальное дело.
– Красть – нормальное дело?! – взорвался он.
– Да, воровство – часть жизни. В молодости я могла украсть трусы, какую-нибудь шмотку, духи. Так мы с тобой и встретились. Ты что, забыл?
«Но это не лучшее, что с нами произошло», – с горечью подумал про себя Себастьян.
Он встал со стула. Хотел походить, подумать, расставить все по местам. В самом деле, стоит ли всерьез волноваться? Если Джереми привык время от времени исчезать…
Никки словно прочитала его мысли и взмолилась:
– На этот раз я чувствую: произошло что-то серьезное, Себастьян! Джереми в последний раз видел, что со мной творилось от беспокойства, и пообещал всегда держать меня в курсе.
– Какой помощи ты от меня ждешь?
– Сама не знаю. Я уже обзвонила все больницы, поговорила со «Скорой помощью», я…
– А ты не нашла чего-нибудь необычного, когда рылась у него в комнате?
– Как это – рылась у него в комнате?
– Ты что, не роешься в его вещах?
– Нет, его комната – заповедная территория, это его…
– Заповедная? Никки! Мальчик вот уже три дня как исчез! – рявкнул Себастьян, направляясь к металлической лестнице, которая вела на второй этаж.
7
– Подростком я не выносила, чтобы мать совала нос в мои дела!
Как бы Никки ни тревожилась, она не хотела вторгаться в интимную жизнь сына.
– Ты же не роешься в комнате Камиллы, правда?
– Раз в неделю обязательно, – бесстрастно сообщил Себастьян.
– Ты уверен, что у тебя все в порядке с головой?..
«Может, и не в порядке, но девочка, по крайней мере, никуда не исчезла», – подумал он не без удовлетворения и принялся за работу.
Комната Джереми отличалась немалыми размерами, дом как-никак был некогда фабрикой, так что планировка была своеобразная. А в целом обычное обиталище geek[5], где царил радостный хаос. По стенам афиши культовых фильмов: «Назад в будущее», «Военные игры», «Формула любви», «Трон». К перегородке прислонен велосипед с фикседом. В углу игральный автомат «Донки Конг» 80-х годов. В мусорной корзине коробки от наггетсов, пиццы и банки «Ред Булл».
– Бардак неописуемый! – воскликнул Себастьян на пороге. – Он когда-нибудь прибирает у себя в комнате?
Никки испепелила его взглядом. Переждала минутку и принялась за дело: заглянула в шкаф.
– Похоже, он взял с собой рюкзак, – пробормотала она.
Себастьян подошел к письменному столу.
Три больших монитора, системные блоки. Рядом полный комплект оборудования для диджея: вертушка, микшер, колонки, усилитель, сабвуфер. Все отличного качества. Для профессионалов.
«Откуда у него такие деньги?»
Он взглянул на книжные полки. Они ломились от комиксов: «Бэтмен», «Супермен», «Пипец», «Люди Х». Себастьян со скептической улыбкой взял из стопки и полистал последний выпуск «Человека-Паука»: вместо Питера Паркера там действовал метис, сын афроамериканца и испанки. «Времена меняются», как поет Боб Дилан.
На другой полке Себастьян обнаружил всевозможные руководства по игре в покер, а рядом продолговатый алюминиевый кейс с десятью рядами керамических фишек и двумя колодами карт.
– Что тут вообще такое? Игорный дом?
– Я ему этот кейс не покупала! – стала защищаться Никки. – Но я знаю, что в последнее время Джереми часто играет в покер.
– С кем?
– С приятелями по лицею, я думаю.
Себастьян скривился. Ох, как ему это не понравилось…
Скрепя сердце он вынужден был признать, что на полке стоят и настоящие книги: «Властелин колец», «Дюна», «Машина времени», «Бегущий по лезвию», цикл «Основание».
Рядом с этими, культовыми для любого считающего себя фриком, стояли учебники по сценарному мастерству, биографии Стенли Кубрика, Квентина Тарантино, Кристофера Нолана, Альфреда Хичкока.
– Он что, интересуется кино? – удивился Себастьян.
– Конечно! Мечтает стать режиссером! Неужели он никогда не показывал тебе своих фильмов? Ты что, не знаешь, что у него есть камера?
– Нет, – вынужден был признаться Себастьян. Не без грусти приходилось признавать очевидное: сына своего он не знал. И дело не в том, что они редко виделись. Дело было в том, что в последнее время они говорили, как два глухих. Даже не спорили. Отгораживались друг от друга полным равнодушием. Джереми был не таким сыном, какого хотелось бы иметь Себастьяну. Мальчик был слишком похож на мать, и поэтому он не интересовался, чем тот живет, его занятиями, надеждами. Мало-помалу, но с полной определенностью Себастьян отстранился от сына и не чувствовал за собой вины.
– Я и паспорта его не нахожу, – встревожилась еще больше Никки, заглядывая в ящики стола.
Себастьян в задумчивости нажал на клавиатуре компьютера клавишу «пуск». Джереми увлекался ролевыми играми онлайн. Экран вспыхнул, показав картинку «World of Warcraft». Затем выскочила иконка, предлагая ввести пароль.
– Даже не вздумай! – Никки схватила Себастьяна за руку. – У него паранойя на все, что касается компьютера. По части компа он понимает в десять раз больше, чем мы оба, вместе взятые.
Очень жаль. Запрет лишал их немалого количества информации. Себастьян подчинился совету бывшей жены и не стал влезать в компьютер. Ограничился тем, что вытащил внешний жесткий диск. Кто знает, вдруг он не защищен паролем?
– У тебя есть ноутбук? Можно попробовать посмотреть на нем.
– Сейчас принесу.
Пока Никки не было, Себастьян рассматривал фреску, которую Джереми нарисовал на стене в глубине комнаты: благословляющий Христос парит в сине-зеленом небе. Он подошел поближе и увидел на полу баллончики с красками. Несмотря на открытое окно, в комнате здорово попахивало химией. Фреску Джереми нарисовал совсем недавно.
– Он что, обратился к религии? – спросил Себастьян, когда Никки вернулась.
– Да нет, насколько я знаю. Но мне кажется, что нарисовано потрясающе!
– Ты серьезно? Любовь слепа…
Она протянула ему ноутбук, бросив на бывшего мужа мрачный взгляд.
– Может, она меня и ослепила, когда я тебя встретила, но…
– Но что?
Никки не стала продолжать пикировку. У них были сейчас дела поважнее.
Себастьян взял ноутбук и подключил к нему съемный диск. На нем были фильмы и музыка, скачанные из Интернета. Судя по всему, Джереми был страстным фанатом рок-группы «Шутерз». Себастьян посмотрел несколько минут кусочек их концерта: грубоватый гаражный рок, слабое подобие «Strokes» и «Librtines».
– Ты знаешь этих ребят?
– Самодеятельная группа из Бруклина, – объяснила Никки. – Джереми часто ходит на их концерты.
«Убожество», – вынес Себастьян про себя вердикт, немного послушав слова.
Просмотрев название других папок, он обнаружил с десяток телесериалов, о которых понятия не имел, и еще весьма недвусмысленные ролики, обозначенные как «fuck» «boobs» и «MILF»[6].
Для очистки совести он открыл одну из папок и запустил фильм. Пышная медсестра появилась на экране и принялась медленно расстегивать халат, а потом занялась оральным сексом со своим пациентом.
– Может, хватит грязи? – рассердилась Никки.
– Есть из-за чего возмущаться, – успокаивающе произнес Себастьян.
– Тебе безразлично, что твой сын смотрит порно?
– Абсолютно. И я бы сказал даже, что меня это радует.
– Радует?
– Он такой хрупкий, женственный, что я даже беспокоился, уж не гомик ли он.
Никки удрученно посмотрела на Себастьяна.
– Ты понимаешь, что ты сейчас сказал? – Он не ответил, и она продолжала: – Даже если бы он был геем, я не вижу в этом проблемы.
– Раз проблем нет, закрываем тему.
– Ты все еще живешь в XIX веке, и это удручает. Себастьян поостерегся вступать в дискуссию.
Однако Никки не успокоилась:
– Мало того что ты гомофоб, ты еще одобряешь фильмы, унижающие женщин!
– Я не гомофоб и никаких дурацких фильмов не одобряю, – буркнул Себастьян, всеми силами стараясь уйти от спора.
Он открыл верхний ящик стола. По дну катались разноцветные шарики-драже, высыпавшиеся из большого пакета «M&M’s». Среди конфет валялась визитная карточка татуировщика из Уильямсбурга с картинкой, изображающей дракона.
– Собрался делать себе татуировку? Похоже, наш мальчик решил порадовать нас всем, чем только можно. Думаю, где-нибудь существует список, который подростки по секрету передают друг другу. Там перечислены все представимые и непредставимые глупости, какими можно достать родителей.
Никки прервала его, заглянув в глубину ящика.
– А это ты видел? – спросила она, указывая на запечатанную пачку презервативов.
– У твоего подопечного есть подружка?
– Мне ничего об этом не известно.
Себастьян мгновенно вспомнил упаковку противозачаточных таблеток, которую два часа назад нашел в комнате у Камиллы. У одной пилюли, у другого презервативы, хочет он того или нет, но дети выросли. По отношению к Джереми это вызвало у него чувство удовлетворения. По отношению к Камилле ужас. Он спросил себя, стоит ли говорить о дочери Никки, но тут он заметил косяк с травкой, уже наполовину выкуренный.
– Трава! Это меня пугает больше, чем порно! Ты в курсе, что он курит эту гадость?
Никки занялась в это время комодом и ограничилась пожатием плеч.
– Я задал тебе вопрос!
– Погоди! Смотри-ка, что я нашла!
Приподняв стопку маек, она обнаружила мобильник.
– Джереми никогда бы не ушел без мобильника, – твердо сказал она.
Она протянула телефон Себастьяну. Вытаскивая телефон из чехла, он обнаружил в кармашке еще и кредитную карту.
«Без кредитной карты он бы тоже никогда не ушел», – подумали они одновременно и обменялись испуганными взглядами.
8
В воздухе витал запах розмарина и полевых цветов. Свежий ветерок теребил плети лаванды и листья на кустах. С крыши бывшей фабрики, превратившейся теперь в биоогород, открывался сказочный вид на Ист-Ривер, небоскребы Манхэттена и статую Свободы.
Разнервничавшись, Никки вышла на крышу, чтобы выкурить сигарету. Прислонившись к кирпичной трубе, она не сводила глаз с Себастьяна, который нервно расхаживал между тисовых ящиков с тыквами, кабачками, баклажанами, артишоками и душистыми травами.
– Дай мне тоже сигаретку, – попросил он, подойдя к ней.