– Ты кто7 – шепотом спросил Дима стараясь рассмотреть приведение.
Приведение мило захихикало нежным смехом и ласково ответило:
– Я Азиза, врач ваш. Вы не напрягайте зрение, оно пока расфокусировано – это из-за ваших лекарств. Организм почти очистился от химикатов, но еще остаточные явления будут несколько дней, вы не волнуйтесь. С вами уже ничего страшного не случится. Кризис миновал, вы идете на поправку.
– Какой кризис? Какие лекарства? Я не понимаю. А еще я вас плохо слышу – уши заложило. – он не узнавал свой голос, сил не было поэтому говорил почти шепотом.
– Вы, наверное, ничего не помните, у вас было сильное отравление, неизвестным препаратом, оно вас бодрило, но в конечном итоге накопившись в организме, стало отравлять его. Произошел сбой в работе внутренних органов. Если бы не наши ребята, то вас бы не спасли. К счастью врачи скорой быстро привезли вас в стационар, мы боролись за вашу жизнь почти три дня. Организм молодой – справился. Пока вы еще не совсем в норме. Но жить будите. – ручеек слов лился как музыка для релакса, Дима успокоившись погрузился в дремоту…
…Нос что-то щекотало и хотелось его почесать – попробовал поднять руку – не смог, дикая слабость навалилась на все тело и мышцы. «Да что же это такое!» – с вялой злостью подумал он. «Сил нет даже злиться…»
– Эй, кто-нибудь! – казалось он крикнул изо всех оставшихся сил – а услышал жалкий шелест…
Но его услышали. Подошли. Поправили одеяло, проверили капельницу.
– Проснулся? – ручеек весело зажурчал, на душе стало тепло.
Дима открыл глаза, приведение приобрело очертание тоненькой фигурки с милым личиком в белом колпачке.
– Сегодня вы лучше видите? А как меня слышите? Что-нибудь болит?
Он не мог сосредоточится, мысли ускользали, и он не впопад спросил:
– А где я?
– В частной закрытой клинике. Как вы себя чувствуете, скажете мне, пожалуйста. Для дальнейшего лечения мне надо знать, как вы себя чувствуете.
– А я давно здесь?
– Третью неделю… так вы мне скажете, как вы себя чувствуете?
– Я себя не чувствую… я сошел с ума, понимаете?
– Ну что вы, вы абсолютно адекватны, не волнуйтесь…
– Вы будете смеяться, но я честно сошел с ума…
– С чего вы это взяли?
– Понимаете, я Охотник за эльфами. Эти двое – такие остроухие, они мне обещали помочь. Если я им скажу кто мне дал приказ украсть принца-орка.
– И что? Вы им сказали? Они вам помогли?
– Не помню… вы что считаете меня нормальным? Точно знаю, что я – Охотник. О! я знаете, что вспомнил? Мне надо спасти девушку, эльфийку, она мне очень нравится, она в большой опасности. Один я не справлюсь, эти остроухие могут помочь. Точно знаю, что кроме них никому нельзя доверять. Везде враги и предатели… Там есть Тёмная злая тетка – она всем гадости делает, мне тоже. Она хочет меня убить, я ей больше не нужен, я слишком много знаю… Господи, вот бред… и вы это так спокойно слушаете?
– Я ваш врач, мне все надо слушать, что вы говорите. Но ничего странного я пока не слышу. Если учесть, что лекарство, которое было у вас с собой – содержит растительный галлюциноген, вполне нормальные видения и реакции. Скорее всего через пару дней ваш организм полностью очистится от препарата, и вы перестанете видеть такие сны.
Дима помолчал и задумчиво произнес:
– А мне не хочется, чтобы они прекратились, мне они нравятся… я сошел с ума… я посплю еще можно?
– Да, вам надо много спать… – нежный голосок затихал, Дима погрузился в дремоту, такую приятную почему-то трепетно ожидаемую… что же будет дальше… «Санта-Барбара» отдыхает и нервно считает серии в сторонке…
Анастасия Миронова
Ученики чародея
(Психологическая повесть)
I
В деревне Вотчинка, богатой скотом и плодородными землями, стоял дом пасечника Тимофея. Это был низенький мужичок, седой, с мягким голосом. Пасека у него была небольшая, но мед отменный: чистый, сладкий, сил придавал, от хвори лечил. Его хвалили по всей округе, да немногие имели смелость с Тимофеем знаться. Говорили, он с нечистой силой водится, оттого и боялись – все, да не все. Тут сколько людей было, столько и мнений.
Дед держал маленький огород, который рос почти сам собой. Все необходимое обменивал на мед, либо люди сами приносили, когда он помогал найти потерявшийся скот или вылечить кого-то. Тимофей брал «плату» не у всех. Часто сделает, что нужно, и быстренько уходит без ничего. От денег отказывался вовсе: на что ему они в деревне?
По соседству жила румяная женщина Люся. Она каждое утро приносила ему молока от его любимой коровы и пару яиц из курятника, а также горячего хлеба, когда пекла. Хозяйство у ее семьи было безбедное. Не в ущерб своим домочадцам Люся заботилась о старике, ничего не требуя взамен. Он, когда нужно, давал ей меду, мог подсобить в случае чего, оберегал ее скот при помощи своих особых знаний. Она не спрашивала у него лишнего, никогда не пыталась подсмотреть, как он «лечил» скотинку. Знала, что этот добрый человек зла не сделает, и этого было достаточно.
Изредка к Тимофею приезжали незнакомые люди, просили помощи, жили у него какое-то время и уезжали. Известно, что помогало это не всем, но многим. Однажды такой гость задержался дольше обычного. В городе его назвали бы Владимиром, но для Вотчинки он был просто Володей. Когда люди увидели, что молодой человек вскапывает перед домом Тимофея новую грядку, поняли, что он остается надолго. Люся не утерпела и спросила у соседа:
– Кто это у тебя поселился?
– Ученик мой, – только и ответил дед.
Пасека осталась суверенной территорией Тимофея, зато Володя купил у одного из жителей удочку на оставшиеся с дороги деньги. Он часто ходил на пруды, так что компенсировал свое проживание рыбой, которую они, как и мед, обменивали у соседей. Раз в месяц-два он собирался в ближайший город, увозя часть рыбы и меда, а иногда грибов или ягод на продажу. С собой он неизменно привозил книги, в которых прежде в «чудном домишке» нужды не было. Учитель не возражал, только просил Володю не увлекаться продажей и не пытаться заработать больше, чем тому действительно нужно. Все успокоилось, свыклось, и дни вновь потянулись один за другим, не делясь на до и после.
Так жили они, пока однажды в деревне не умерла пожилая женщина. Хотя у нее в городе была родня, она в одиночестве провела последние годы. Соседки взяли на себя заботу о похоронах, пригласили священника. После тщательного изучения бумаг покойной они наконец смогли связаться с семьей. И вот, влажным летним вечером в деревню приехал ее племянник, чтобы посетить могилу и забрать документы на имущество. Дом ему понравился, так что он стал приезжать на выходные с друзьями. Молодые люди вели себя шумно, правда достаточно почтительно, так что соседи наведывались к ним с самогоночкой узнать о том, что в мире делается, и рассказать о своей жизни. Молодых людей предостерегли от знакомства с Тимофеем и Володей, говоря, что дедуля этот – колдун. Молодежь посмеялась, а как-то поздним вечером они решили выкрасть у него улей по пьяному делу.
Подходят к дому, стараются тихо. Шумит ветер, сливая все звуки. Ребята подобрались к забору и осмотрелись: никого. Тогда один из дружков перелезает через забор – благо, тот прочен. Приземлился, присел, смотрит: ничего. Выбирает улей, подходит, и вдруг замер. Друзья за забором осматриваются: никого. Ждут. Шепчут ему что-то, да ветер заглушает. А смельчак все стоит, как шел и замер. Перелезают на участок, подходят. Он стоит. Они его тронули – стоит. Силой пытаются с места сдвинуть – не отзывается, от земли не отрывается, словно не человек, а каменная глыба. Ждут. Ветер не унимается. Луна выходит из-за облаков и снова прячется. Шелестят листья, клонятся и выпрямляются березы. Скрипнули доски. Огляделись: никого. Ночь была к ним равнодушна. Кто-то визгнул и побежал к забору, остальные за ним, кроме окаменевшего.
– А он?
– А что мы сделаем?!
Убежали. На рассвете вернулись. Окаменевший стоял в той же самой позе и не отзывался.
Утром Тимофей вышел в огород и увидел лазутчика.
– Благо, Володя еще спит, – вздохнул он.
Он подошел к молодому человеку и пошептал над ним. Тот заметно вздохнул, побледнел и покачнулся. Тимофей его поймал.
– Господи!
– Тихо, тихо, – дед еще держал его. – Что это вы так врываетесь ко мне?
Незваный гость молча смотрел на него.
– Я тебе ничего не сделаю, – продолжил Тимофей, – а ты в ответ никому не расскажешь о том, что произошло. Ты и твои дружки, которые были здесь. А теперь пошел вон.
Молодой человек скоро исчез за забором. Надежда Тимофея не оправдалась, по деревне расползлись слухи. Соседи ужаснулись: с ними рядом был опасный чародей! Когда на следующее утро Володя пошел к колодцу с ведрами, его прогнали, угрожая граблями и выкрикивая проклятия.
– Прости, что не сказал тебе. Я думал, они не узнают, – говорил учитель подавленному ученику. – Эти дети просто дураки.
– Да, я понимаю, – отвечал Володя, а у самого в горле и груди напряженно стянулись какие-то нити.