– Увольняйся и выходи за меня, я буду работать за нас двоих!
– Ой, сладкий, посмотрим…
Женя предпочла заткнуть рот пылкому парню теплым поцелуем. На горячий у нее сегодня не было настроения. Не выходило из головы это сексуальное до жути имя – Демид. Одним только именем этот парень уже захватил все ее мысли. Интересно, может быть и все остальное, кроме имени, тоже у него окажется ничего? Замуж за Антошку? Это если совсем никого не будет. Что он может? Машинку ей сделает, а дальше? Нет, не готова она ждать много лет, пока он бабки зарабатывать будет. Ей сейчас мужик нужен, сегодня. А не когда-нибудь там, через двести лет.
Глава 10
Скинула туфли, закрыла дверь на ключ (могла бы этого не делать, все зло, которое могло, уже проникло в мой дом) и спустила Боньку с поводка. Первым делом направилась в большую комнату, к своему неприятному гостю. Там, под телевизором у меня лежала тетрадь, в которой делаю записи всего важного. «Этот» развалился на диване. Уже не в трусах. У него на бедрах было повязано мое полотенце!!! Устроившись и подперев свой прокаченный мужской бок моей подушкой, уголовник потягивал пиво прямо из бутылки. Когда я вошла, он с безразличием щелкал на пульте по каналам. Разумеется, а чего он ожидал? Платных каналов у меня нет. Интернета, кстати, тоже. Зачем он мне? У меня и компьютера-то нету.
– Я надеюсь, ты не одна? А где подружка?
– Одна, – бросила ему убито и пройдя через комнату, которая лишь называлась большой(на самом деле здесь места и без того было мало) а с эти увальнем на папином диване, квадратные метры испарились в неизвестности. Взяла тетрадку, ручкой нацарапала на одном из листов номер телефона Серовой, имя, вырвала этот лист, как будто это было самое отвратительное, что когда-либо держала в руках и вручила ему. – Вот.
– Что, вот? – нахмурился бугай, но листок взял.
Интересно, он хоть читать умеет?
– Это номер телефона моей знакомой, которой нравятся такие, как вы. Теперь мы квиты? Теперь вы уберетесь из моей квартиры?
– Э, подожди! Такого уговора не было, крошка! – мужик бросил мой листок сверху на недоеденную пиццу в коробке и сцапал меня за руку, тут же заставив упасть на диван рядом с собой. – Мы договаривались, что я оставлю тебе эту квартиру, – это он мне уже сказал в самое ухо, обдав переслащенным шепотом кожу на моей шее, – если я возьму тебя. А не твою подружку!
Я так подозреваю, это была крайняя точка на сегодняшний день, я вырвалась от него что было сил и в попытках встать на ноги, хотела упереть левую руку в диван, но по правде попала с размаху в свое полотенце и в то, что оно, собственно, прикрывало. Громила зашипел от удивления и боли, я так подозреваю, однако меня это не остановило.
– А я предлагаю изменить условия! Я вам тоже не сутенер!
– У нас был уговор, – скрючившись от боли, а потому и прорычав мне в ответ, выпалил Демид. – Хочешь обратно квартиру – пошли в кровать! Не хочешь… в кровать, можем прямо здесь. Нахрена мне телефон какой-то бабы? Я даже не знаю кто там! Может быть, бомжиха какая-нибудь, которую ты за поворотом нашла.
– Это не бомжиха. Красивая девушка, – парировала я, отойдя от него на приличное расстояние. Уголовник перестал корчиться, и все еще обозленно взирая на меня, отклонился обратно на спинку отцовского дивана. – Рыжая, стройная, очень сексуальная. Даже…
– Что, даже?
– Даже слишком сексуальная, – закончила я свою фразу. – Короче, вам понравится, смело звоните, она ждет!
Выпалив это, скрылась в своей комнате и захлопнула дверь. Слезы очень не ко времени затопили мои глаза. Просто, говоря о Женьке, я отчетливо представила, как она после моего Антона побежит к Демиду. Но я очень надеюсь, что с ним она застрянет. Навсегда! И оба они сгинут с этой планеты! Надеюсь, что он обворует какой-нибудь банк и увезет ее в далекие дали. На необитаемый остров. К акулам и крокодилам, где ее сожрет гиппопотам, а то, что не осилит он, догрызут москиты!
* * *
Какого хера?! Мне тут еще бабских соплей не хватало! Все настроение мне испортила. Сидит там за дверью и заливает этим, что из глаз сыплется. У баб. И ведь только я поел, ждал уже развлечений…
– Что смотришь на меня, псина?
Перевел недовольный взгляд с двери на вторую комнату, за которой спряталась сексуально-нетронутая хозяйка, на ее куцего пса. Похоже, в этом доме мне удастся лишь напиться. И компаньоном мне в этом станет…
– Слышь, как тебя? – спросил зачем-то и звереныша, пускающего слюну на мою пиццу. – Понял я уже, что ты жрать хочешь. Ты хоть обозвался бы, что ли.
– Боня, – пропищало что-то из-за двери.
– Чего? – переспросил я в опупении. Все, слезы кончились?
– Его зовут Боня. Бонька, – повторил зареванный и всхлипывающий через слово голосок. После чего дверь со скрипом отворилась и на свет, как будто какой-то зомби, появилась девчонка. Светлые волосы растрепаны (она их что, из головы выдрать пыталась?), тушь размазана, хорошо помады нет, а то за клоуна смело бы сошла. Хотя… И это меня сейчас не напугает, если она скинет свой доставучий сарафан.
– Демид… – девчонка уставилась на меня вопросительно.
– Чего?
– У вас… пиво еще есть?
– Смотря сколько надо, – все еще не понимая, к чему клонит отсыревшая от своей психованности красавица, проворчал я.
– Пару бутылок. Мне много не надо, – произнесла это и бухнулась на диван рядом со мной. Почти мне подмышку. – Я напьюсь и делайте со мной, что хотите. Только, пожалуйста, подождите пока я окончательно опьянею. Не хочу потом ничего помнить.
– Твою же… А какая мне радость трахать почти труп? Ты за кого меня принимаешь?!
– А разве… вам не все равно?
– Представь себе! – опять проворчал, но две бутылки из-под шаткого допотопного стола (который, к слову, я завтра заменю на нормальный) достал. Откупорил их о край деревяхи, что уже давно не носит гордое название столешницы и протянул бутылку девственнице.
Девчонка, ничего не говоря, приложилась своим нежным ротиком, которым я уже представлял, как она могла бы сладко приложиться к чему-нибудь другому, и залпом высосала полбутылки.
– Не понимаю, – с большим трудом продышавшись, резюмировала Лиза, – почему?
– Что почему? – тупо глядя на этот ротик, способный на такие выкрутасы (у девчонки, походу, талант, ну, или полное отсутствие желания оставаться в этом мире), спросил я.
– Почему вам не все равно, как заниматься сексом, раз уж вы такой наглый? – повторил белобрысый бесенок и повернулся ко мне. Что-то я забыл, что хотел сказать, после того, как заглянул в эти васильково-голубые глаза. Я знаю название этого цвета, по одной простой причине. Именно такие глаза были у моей матери. Какого…
Глава 11
Я не зажмурилась. Меня словно заколдовали, с каким-то даже трепетом я наблюдала за тем, как чужак склонился ко мне и, прогулявшись взглядом по моим губам, обхватил большой ладонью мою голову с одной стороны, прикоснулся к тому месту на моем лице, что только что пожирали его глаза, но уже своими шершавыми губами. К своему удивлению обнаружила, что мне не было противно. Боюсь, что это все пиво. Первый в моей жизни алкоголь сделал свое дело. Так вот, что это такое. Я, наверное, ждала, что со всеми мужчинами поцелуи одинаковы. Антон это делает немного неуверенно, как мне всегда казалось, слишком широко открывает рот, отчего мне постоянно хочется закрыть глаза и не смотреть на него. Губы же этого незнакомца умело коснулись моих и выпустили на волю мужской, немного прохладный язык. Я почувствовала его неподдельное желание совершить этот поцелуй и вдруг осознала, что меня не заботит то, нравится ли ему мой вкус. До этого, перед каждым свиданием с Антоном, старалась съесть леденец со вкусом и ароматом клубники, боялась, что моя натуральность ему не понравится. Почему-то всегда думала, что это будет противно. А теперь, я искренне наслаждаюсь тем, что совершает язык этого беспринципного уголовника с моим ртом и совсем забыла обо всех мелочах, что так волновали меня раньше. Я после работы, уставшая, ездила еще и на другой конец города, растрепанная, в старом сарафане, волосы торчком, размазанная косметика раскрасила мое лицо всеми цветами радуги, а я…
Я только что дотронулась своим языком до его языка. И… почувствовала иголочки в подушечках пальцев своих рук. Померещилось, что его голое тело прижалось ко мне, поэтому моей груди стало настолько горячо. Но я тут же осознала, что кроме как губами и рукой, этот человек ничем меня не касался.
Моя голова с неподдельным наслаждением откинулась назад, после того, как оторвавшись от моего рта, его губы перешли на мою шею.
– Минута…
– Что, минута?
– Минута и больше не будешь девственницей. Меня этим мне напугать. Еще пять минут, и ты сама будешь скакать на мне, улетая от удовольствия. Сама будешь умолять меня, чтобы я отшлепал тебя по непослушной попке. Ну, так… Как?
Этот разговор молнией пролетел в моем помутившемся сознании за мгновение до того, как грозный преступник внезапно оторвался от своей жертвы и не прохрипел, отворачивая свою лысую голову куда-то в сторону:
– Пей свое пиво.
– Что? – на этот раз переспросила я, при этом очень захотелось сжаться и все же зажмуриться от страха.
– Пиво пей, твою мать! – схватив мою полупустую бутылку со стола и всучив ее мне, прогремел Демид. Сразу за этим поднялся с дивана, схватил лист, на котором был моей же рукой написан телефон Женьки, подобрал с сиденья свой мобильный и, придерживая полотенце на боку, вышел на кухню.
Он так сильно хлопнул дверью, что перепуганный Бонька запрыгнул ко мне на колени и прижался к своей хозяйке. На самом деле, это мне хотелось так сделать, только вот не к кому было запрыгнуть и прижаться, спрятаться от этого страшного человека. С которым… С которым, к моему величайшему стыду, мне только что так сильно понравилось целоваться. Мы с собакой замерли. Бонька, наверное, ждал нападения. А я… Я боялась услышать то, как он начнет разговаривать по телефону. Позвонит ненавистной Женьке, а потом… А потом поедет ее также целовать. Секунды превращались в минуты и ничего не происходило. Ни единого звука за стеной.
До тех пор, пока чей-то кулак не влетел в эту самую стену с той стороны, а потом несчастная дверь не бухнула об нее уже второй раз за этот день.
– Твою же мать! – разъяренный на кого-то преступник ворвался обратно в комнату, молниеносно наклонился надо мной, схватил за руку, в которой держала бутылку с пивом и в следующую секунду, земля сменила небо – он перекинул меня через свое огромное плечо и прямо так утащил в мою спальню!
Глава 12
Первым делом Демид поставил меня на землю и каким-то непостижимым образом сорвал с хозяйки квартиры сарафан. Я осталась перед ним стоять в одних белых кружевных трусиках и лифчике. Прямо как сегодня утром, когда он как тайфун ворвался ко мне на кухню. Лысый уголовник стоял рядом со мной почти в том же положении – из одежды на нем мое же полотенце, ненадежно закрепленное у него на бедре.
– Эй, крошка, не смотри на меня так испуганно, – лысый недовольно скривился. – Давай так, мы с тобой поможем друг другу. Ты облегчишь жизнь мне, а я выбью из тебя всю дурь, которую ты подхватила по дороге сюда. К тому же, через месяц я свалю отсюда, и ты забудешь обо мне. Идет?
– Я… вы не понимаете, – начала зачем-то оправдываться перед этим, как мне тогда показалось, бесчувственным истуканом, – мой парень…
– Мне это неинтересно, – грубо оборвал он мои правдивые излияния. – Согласна или нет?
– С-согласна.
Я знала, что очень скоро пожалею об этом. Но в голове прочно стояла картина того, как Антон лапал Женьку, лез к ней под юбку, потому что она опытнее. И красивее. Я этого не видела на самом деле, но мое подлое и уже нетрезвое сознание чего только не нарисовало на эту тему. Увещевания Демида плюс пиво – сработали на все сто процентов. И я поддалась.
– Эй, куколка, – из темноты, в которую сама себя погрузила зажмурив глаза, раздался голос Демида, – не зажимайся. Давай, я тебе немного помогу расслабиться…
Вслед за этими словами, мужские пальцы легли мне на спину и проникли под застежку лифчика. Как и с сарафаном, он справился с ней в мгновение, а как только выше пояса я оказалась совсем без одежды, придвинул меня к себе. Именно тогда мое дыхание превратилось в открытое пламя. Еще никогда моей голой груди не касался мужчина. И тем более, такой.
– Знаешь, почему они такие твердые? – его голос слащавым змеем разъедал мою спасительную темноту.
– Кто?
– Они.
Он не пояснил. Просто прикоснулся большим пальцем к моему правому соску и провел по набухшей поверхности. Действительно, только теперь почувствовала, что он превратился в маленький камушек.
– Это называется возбуждением, детка. Если бы я тебе был противен, как ты пытаешься это показать, этого бы не было. Твое тело хочет меня и… поверь, оно в своем желании не ошибается…
Эти же бесстыжие пальцы нетерпеливо проникли под мои трусики и сразу же оказались у меня между ног.
– Расставь чуть пошире, крошка, – скомандовал мягко он. – Страшно не будет, тебе понравится.
Повиновалась и немного расставила ноги. Уперлась лбом в его плечо, после того, как мужские пальцы плавно затанцевали на моем женском стыде. Этот стыд довольно быстро уступил место сладкому-пресладкому сиропу, который теплой, сводящей с ума волной залил весь низ моего живота. Мне понадобилось лишь несколько мгновений, чтобы понять то, о чем говорил этот незнакомец. Я потерялась в этих действиях, вдруг изменив полярность своего отношения к уголовнику. Теперь мне хотелось называть его Демидом. Хотелось прижаться к нему сильнее, хотелось очень сильно еще чего-то, но я пока не знала, чего же именно.
– Ты уже намочила меня, малышка, – напомнил он из темноты о своем неукоснительном присутствии рядом со мной. – Пора уже заняться делом. Давай же, развернись ко мне попкой…
Еще можно было остановиться. Включить свой недалекий разум и отступить назад. И… Я этого не сделала. Обида на Антона уничтожала меня изнутри, и она переборола все. Какой смысл в чистоте? В девственности? Если мужчины так к ней относятся, словно это твой позор, словно это то, что свидетельствует о твоей непопулярности. Как уродливый шрам на лице…
Я послушалась и сделала то, что велел Демид. К его чести, не смотря на достаточно непривычные для моего слуха слова, которые в другой ситуации можно было бы даже назвать грязными, он говорил твердо, но не оскорбительно.
Повернулась к нему спиной, и он подтянул меня к себе, подхватив ладонью под живот, сказал:
– Жаль, я не был готов, резинок нет с собой, нам придется сделать немного иначе… – эти слова опускались горячей пеленой на мою голую спину, гладили ее точно так же, как это делала мужская ладонь с моими ягодицами. В какой-то момент к этим поглаживаниями добавилось кое-что еще. Что-то горячее, что своим прикосновением погрузило мою голову в пунцовую жижу стыда и желания. Одновременно с этим, его пальцы погладили меня между ног, подхватили немного влаги и потянули ее за собой вдоль, по всей запретной зоне, а потом два мужских пальца осторожно и очень со знанием дела проникли в меня… Сначала совсем чуть-чуть, потом отступили и снова вернулись, но уже нырнули глубже. И так несколько раз, постепенно все углубляясь и углубляясь, мало-помалу заставив мое тело отпустить напряжение и сосредоточиться лишь на этом движении. Незаметно для себя, сама начала пританцовывать, немного поднимаясь на цыпочки и вторить его ласкам. Мне хотелось двигаться ему навстречу, помочь ему, пустить его еще глубже, как будто бы насадить себя на его уже влажные из-за меня пальцы.
Я позволила себе это. И это уже было не по причине обиды. Мне так хотелось. Хотелось настолько сильно, что все остальное просто померкло рядом с этим безудержным желанием. И тогда же его пальцы выскользнули из меня, а на их место пришло что-то более ощутимое, настолько большое и твердое, что сладкое до этого желание моментально сменилось болью.