Зарплату она назначила обоим достойную и надеялась на добросовестное исполнение своих обязанностей. Кроме всего, здесь оставалась Роза Самуиловна, а она любила во всем порядок и вникала во все подробности ведения домашнего хозяйства.
Роза Самуиловна первые дни своей работы испытывала смущение от необычной любезности, даже можно сказать некоторого заискивания, администрации детского учреждения. А потом с присущей ей прямотой спросила у Анцева, что все это значит. И оказалось, что Анцев является одним из главных учредителей частного детского сада, а заработная плата педагогическому коллективу выплачивается из средств учредителей.
Зосю эта новость не удивила – Анцев все просчитывал и подготавливал всерьез и основательно. А это значит, что Санечка устроен прекрасно и поводов для беспокойства за него совершенно нет.
Вечером, в постели, Зося поудобнее устроила свою голову на плече Анцева, и сказала:
– Детский садик у нас с тобой уже имеется. Теперь можно и нужно подумать о детях. У нас с тобой должны быть общие, наши дети. И я намерена этим заняться. Ты дай мне свою медицинскую карту – начну консультации со специалистами. Достижения современной медицинской науки очень высоки, а если к ним еще приложить деньги, то все вопросы решаемы. У тебя очень высокая потенция, но это, к сожалению, не означает репродуктивное здоровье. Пройдем обследование, сдадим анализы и, возможно, получим своего ребенка из пробирки. Ты прекрасный отец, но я хочу, чтобы ты стал отцом по крови. Я люблю тебя и хочу общего ребенка. Ты только дай мне согласие и поддержи.
– Зосенька, возможно, не стоит этим заниматься. Я тоже хочу совместного ребенка, но я тебе уже говорил, что детей у меня не может быть. Может, лучше не знать всю правду о моем здоровье? Кроме того, ты уже забыла, как боялась рожать Санечку? А как же сейчас? Ребенок из пробирки потребует еще больше сил и терпения.
– Ты рядом со мной и мне ничего не страшно. Мы с тобой будем рожать вместе.
– Хорошо. Давай оставим какое-то время для того, чтобы решение не было поспешным. Скажем пару лет. Если ты за это время не передумаешь, то я, пожалуй, соглашусь на проведение всех анализов.
Глава 2
Зося любила свой банк за чопорность коридоров, чистоту и свежесть кабинетов.
Цветы в банке были повсюду – в больших кадках на полу возле окон, на подоконниках, и просто вдоль стен. Любителями-цветоводами был весь женский коллектив банка. Хилые отросточки, отрезанные от домашних питомцев или подаренные клиентами, заботливыми руками выхаживались и занимали свое место в банковской оранжерее.
Но самое главное, воздух в банке был ароматный, настоянный на чистой зелени и цветах растений.
Но этот банк остался в прошлом времени.
Сейчас, стараниями Авдея и Золотаревой здание претерпело «евроремонт» и превратилось в одно из многих современных офисов – с пластиковыми окнами и ковролиновыми полами.
Цветы из здания исчезли, а запах уже в коридоре напоминал магазин, торгующий химическими моющими средствами. Зося прошла по коридору к кабинетам, где работала до декретного отпуска и не ошиблась – на входной двери висела табличка «Отдел ценных бумаг». Значит, Авдей решил для нее оставить привычное рабочее место.
Зося вошла в кабинет – на каждом рабочем столе стоял компьютер, но людей не было. Отдельное рабочее место было оборудовано для ксерокса и факса. На двери ее кабинета также висела табличка «Чарышева Зоя Николаевна», на столе стояла ваза с цветами.
Зося вышла из кабинета и направилась в приемную Авдея. Молоденькая секретарь подтвердила, что Эдвард Станиславович давно на работе и Зося может к нему войти. Авдей поднялся из-за стола к ней навстречу и попытался обнять, но Зося быстро отошла к столу для заседаний и уселась на стул. Авдей сделал вид, что совершенно не обиделся, сказал, что рад ее видеть в банке и готов выслушать предложения по структуре и дальнейшей работе отдела. Зося не была готова вносить какие-либо предложения, поэтому попросила время для изучения имеющейся нормативной базы, а вот потом она внесет соответствующие предложения.
На первые две недели своей работы в отдел она попросила направить только одного человека – Оксану. С Иваном Павловичем она очень бы хотела работать снова, вместе, но он за время ее отсутствия перерос должность заместителя начальника отдела, поэтому здесь может быть два варианта – она будет работать у Ивана Павловича заместителем или его назначат начальником другого отдела.
Авдей улыбнулся, сказал, что умеет уважать чужую дружбу и обязательно обо всем сказанном подумает. По поводу Оксаны отдел кадров сейчас получит распоряжение, а все оставшиеся без решения вопросы они обсудят через две недели. Курировать отдел Авдей решил лично, и в этом Зося не усмотрела ничего странного, так как вопросы предстояло решать с первыми лицами предприятий. Нормативные документы собраны у него, и он готов сейчас же передать их Чарышевой. Авдей положил перед Зосей тоненькую папочку инструкций и подборку бухгалтерских документов по формированию уставного капитала. Затем забрал эти папки и сказал, что хочет сам проводить Зосю в кабинет, подготовленный для работы отдела ценных бумаг.
Эдвард Станиславович с гордостью показал ей новую, современную технику на столах и спросил, что она по этому поводу думает. Зося ответила, что его усилиями в банке совершен технический прорыв, она и мечтать не смела, что получит столько техники. Это настоящий прогресс, который позволит механизировать весь процесс эмиссии акций и улучшить качество обслуживания акционеров.
Лицо Авдея засияло гордой улыбкой – не зря он две недели лично сам занимался с фирмами, торгующими офисной техникой, уговаривал главного бухгалтера найти деньги и проплатить на первом этапе хотя бы аванс, чтобы получить и установить компьютеры до выхода Чарышевой на работу. Он хотел доказать этой высокомерной дамочке, что он здесь не случайный человек, а настоящий хозяин, которому небезразлично, в каких условиях работают подчиненные ему люди. И вот он, первый успех – в глазах Чарышевой восхищение и благодарность. Цветы на ее рабочем столе его явно озадачили. Кто мог знать о ее выходе на работу? Возле вазы с цветами Эдвард Станиславович заметил записку и прочитал ее вслух: «Зоська, мы рады тебе! Иван и Оксана». Эдвард Станиславович пожелал Зосе скорейшей адаптации на новом участке работы и вышел.
Зося взяла в руки папки с документами, разложила бумаги на своем рабочем столе. Несколько куцых указаний из центрального аппарата банка, выписка по счетам акционеров. Нормативы по формированию уставного капитала и эмиссии акций полностью отсутствовали. Конкретным и целевым было единственное письмо Национального банка республики «О подготовке специалистов по ценным бумагам». Зося внимательно изучила недельной давности письмо и вздохнула с облегчением – национальный банк предписывал коммерческим коллегам аттестовать руководителей банков и специалистов по ценным бумагам. Перед аттестацией банковских экономистов обучали на двухнедельных курсах в школе банковского бизнеса при Национальном Банке республики.
Зося порадовалась удаче – первые занятия на курсах начинались через неделю, и она успеет сделать заявку национальному банку на свое участие, а бухгалтерия – оплатить стоимость обучения. Зося положила бумагу национального банка в папку и отправилась снова в приемную Авдея. Как оказалось, Авдей читал это указание, но так и не понял, что, же хочет от руководителей национальный банк. Неужели он, руководитель банка, человек с двумя высшими образованиями, должен сидеть две недели на каких-то курсах, как неуспевающий школяр, а потом еще и экзамены сдавать? Зося засмеялась и предложила Авдею поехать на курсы после того, как она сама аттестуется и сможет подготовить его для аттестации без учебы. Идея Эдварду Станиславовичу понравилась, и он подумал, что эта Чарышева действительно умна и доброжелательна. Пусть едет в командировку, учится, а потом готовит его для аттестации без предварительной учебы. Вот будет разговоров в центральном аппарате – дилетант банковской деятельности, а аттестовался без дополнительного обучения. Умница Чарышева!
До конца рабочего дня Зося готовила для национального банка бумаги на свою аттестацию, затем вместе со Ступиной – платежные документы. К концу рабочего дня в отдел пришли Иван и Оксана – Оксана, чтобы остаться здесь работать, Иван поздороваться и обнять подругу Зоську. Иван сразу показал рукой на потолок и приложил палец к губам, что означало – осторожно, все разговоры прослушиваются. Затем взял лист бумаги и написал:
«Поговорим в другом месте. Как насчет совместного обеда в ближайшем кафе, скажем, завтра?»
Зося молча кивнула головой. Иван чмокнул ее в щеку и вышел. Рабочий день заканчивался, Зося и Оксана убрали со стола бумаги и вместе вышли из банка. На улице Зосю ожидала машина, и она предложила Оксане подвезти ее до дому. Но Оксана отказалась, сославшись на неотложные дела, и они расстались. Оксана внешне производила впечатление счастливого человека – сияющие глаза, улыбка, хорошее настроение. Ее природная красота была дополнена хорошей одеждой и неброской косметикой. Зося порадовалась за нее – сумела, выстояла и живет сейчас с полным уважением к собственной персоне.
Чарышев с прохладцей встретил сообщение дочери о предстоящей командировке в столицу республики, но комментировать ничего не стал. Николай Васильевич сам заказал для Зоси двухкомнатный «люкс» в гостинице, так как был уверен, что она обязательно для жилья выберет домашнюю гостиницу Проминвестбанка и будет по утрам электрокипятильником кипятить воду для чая и пользоваться общим санузлом. Левону он приказал подготовить машину и остаться с Зосей в Лабинске до окончания ее командировки.
Зося не стала спорить с отцом – чем старше и самостоятельнее она становилась, тем больше отец волновался за ее безопасность. Пусть будет так, как он решил, спокойнее не только ему, но и ей. Зося давно поняла, что лучше лишний раз позвонить отцу и рассказать, где она и когда будет дома, нежели чем смотреть в его полные тревоги глаза и отчитываться за каждый свой шаг вне его контроля.
С Ванечкой Зося встретилась в маленьком кафе на следующий день, во время обеденного перерыва. Они пили кофе и торопливо разговаривали обо всем сразу.
Ванечка иногда общался по телефону с Сашей. Оказывается, Саша никогда не женился, а просто в свое время так неудачно пошутил. Сам сейчас говорит, что хотел, чтобы Зоська начала его ревновать. Очень сожалеет о своей шутке. Ванечка заметил, что Зося даже не пытается поддержать разговор о Саше и сменил тему разговора.
Его мучил еще один вопрос, который он мог доверить только Зосе. Ванечка давно занимался проблемой возвращения долгов от клиентов банка. У Ванечки отдельным списком учитывались дебиторы с многолетними долгами. По его поручению юридический отдел готовил материалы в хозяйственный суд по взысканию долгов.
Но за прошедшие годы долги из-за инфляции обесценились и бывшие миллионы рублей превратились в копейки. По законодательству кредитор, он же банк, имел право на индексацию долга. Но Авдей подготовленные документы отложил в сторону, и сказал, что хотел бы предварительно встретиться с руководителями предприятий-должников, и только потом примет решение, стоит ли передавать материалы в суд. Иван организовал начальнику встречи, после которых снова принес ему материалы для хозяйственного суда на подпись.
Но, к большому изумлению Ивана, Эдвард Станиславович снова отодвинул бумаги в сторону, мотивируя тем, что должники сами перечислят деньги банку, но только в абсолютной сумме, без индексации.
Иван долго не мог выйти из шокового состояния, а потом понял, что проделанная им работа была использована Авдеем в личных целях – скорее всего, долги были возвращены в его личный карман. А для того, чтобы закрыть дебиторскую задолженность по балансу, предприятия перечислили на банковский счет долг в абсолютной сумме.
Обед заканчивался, а они еще ничего так и не обсудили. Зося сказала, что по приезду из командировки готова встретиться с Иваном у себя дома, за чашкой чая. А о своих наблюдениях просила его пока молчать. Особенно, при работниках службы безопасности – это люди со стажем работы в Комитете Госбезопасности, а в их присутствии язык нужно придерживать. Можно накликать беду не только на голову начальника, но и на свою тоже. И вообще, добавила Зося, каждый должен сам отвечать за свои поступки, а судить других может только Бог.
За день до отъезда в Лабинск Оксана добавила несколько штрихов в портрет Авдея.
В банке только ленивые не обсуждали любовные похождения Авдея, который был очень охоч до женской ласки. Все более или менее привлекательные барышни банка за время его работы в должности начальника побывали в его кабинете после окончания рабочего времени.
Он нетерпимо относился к отказу со стороны своих избранниц и строптивых увольнял с работы. Отказников было немного, и они сами молча ушли из банка. А те, которые побывали в его кабинете, быстро впадали у него в немилость. Они продолжали работать в банке, стесняясь лишний раз поздороваться или посмотреть в глаза коллегам. Однако, женская логика такова, что каждая последующая считает, что она лучше предыдущей и именно ей суждено стать последней спутницей легкомысленного, но такого желанного банковского руководителя. Но ничего не происходило, и список подружек начальника по столу для заседаний продолжал пополняться.
Этот огромный, красного дерева, стол для заседаний, купленный и установленный в кабинете начальника после ремонта здания, постепенно превратился в секс-символ филиала. Главный бухгалтер банка Ступина вполне серьезно начала переговоры с центральным аппаратом об увеличении лимита представительских расходов, за счет которых она планировала купить в кабинет начальника диван потому, что сидеть за этим опозоренным столом на совещаниях брезговала, как и все руководители среднего звена.
Зося посмеялась над любвеобильностью начальника, но Оксана вполне серьезно предупредила, что Авдей глядя на ее, Зосю, уже конкретно пускает слюни, и Зосе надо быть очень осторожной, чтобы ее не уложили на стол для заседаний.
Кроме улыбки, новые познания о своем начальнике вызвали у Зоси недоумение – внешне корректный, интеллигентный, умный человек содержал глубокое внутреннее противоречие, не умел контролировать свое поведение и сдерживать эмоции. И все-таки, следует признать, думала она, что присутствует в нем какая-то притягательная сила, которой не могут противостоять вполне благоразумные банковские красавицы. Может, покорно подчиняются властности и неприкрытому цинизму его натуры?
Серые, холодные глаза, ленивая высокомерная улыбка – очень похоже на удава, который смотрит на кролика, приглашая его стать обедом для своего высочества. Слухами о любовных интригах Авдея переполнены все банковские отделы, но женщины по-прежнему поддаются его обаянию, притягиваются к нему, как к магниту, хотя каждая из них, наверняка, боится, что в ближайшие дни она будет заменена следующей жертвой его любви и циничного обаяния.
«В любом случае, – решила Зося, – надо держаться от него подальше».
Занятия в школе банковского бизнеса увели ее мысли от всего, что осталось в Горевске – она умела концентрировать свое внимание в одном направлении. Сейчас важно было понять, как грамотно провести эмиссию акций банка.
По законодательству акционерами банка могли стать, как физические, так и юридические лица. Но акционирование государственных предприятий в Лабении было приостановлено, а имущество банка до настоящего времени принадлежало государству. Лекции на курсах читали специалисты государственных министерств и ведомств. Но и они не знали, как правильно акционировать банк, ранее исполняющий функции государственного финансового агента.