Всё ещё помню, как она выходила замуж, как пристыжено опускала глаза утром, как опускалась вуаль, как отец брал её за руку, чтобы передать Гардиану. Мы плакали, плакали все. Сёстры от переполняемых чувств, а я – потому что не хотела быть на её месте и чётко понимала, что буду!
Белое платье, расшитое золотыми нитями. В день своей свадьбы сестра была прекрасна. Такая нежная, воздушная, восхитительная. Они держались за руки, стоя перед отцом произнося клятву. А мы были в десяти шагах, ловя каждое произнесённое слово. Я смотрела им вслед, когда они удалялись из зала торжеств, чтобы скрепить свой брак ночью.
Что я чувствовала в тот момент? Кажется, я была напугана гораздо больше чем сестра. Гардиан был скуп на эмоции и ещё менее на разговоры. Молчаливый, спокойный с каким-то прищуром, я не видела, чтобы он улыбался. Провожая сестру утром следующего дня, я молилась Создателю, прося его сделать так, чтобы она была счастлива, потому что Гардиан, по всей видимости, был очень сложным молодым человеком.
Миранда пишет страшные письма, рассказывая в них, что супруг бывает слишком агрессивен и совершенно не похож на аристократа. Его высказывания резкие и грубые, а ласки уже не трепетные, в них исчезла нежность. Читая вновь и вновь строки, написанные сестрой в очередном письме, я всё больше и больше углублялась в размышления. И понимала, что вот оно несчастье в браке – вот какое оно бывает. Так странно, я помню, когда смотрела на их танцующую пару и думала, что надежда на взаимность у них есть. А оказалось…
В одном из таких писем сестра обмолвилась, что возможно ждёт ребёнка и скорее всего это будет девочка. Говорить супругу об этом она опасается. Это всё временно, Гардиан узнает. Он – маг. Сердце моё сжимается, я знаю, на что способны маги, я знаю, какими они могут быть жестокими.
Отец всегда говорил нам только правду. Если маг вышел из себя, то вполне возможно, что жертва, оказавшаяся рядом в опасности, особенно это проявляется в юности, чем старше, тем меньше агрессивных всплесков. Чем старше мужчина, тем проще ему управлять собой. Но это касается не всех…
Братство Боевых магов, они – тёмная сторона наших дней, они – то тайное оружие, которое не знает пощады, они те, кто владеют собой на сто процентов. Это особая каста, у них свои правила, свой путь становления магом. С даром можно родиться, но и даже подаренное судьбой необходимо развивать и уметь управлять.
Вздыхаю, мысли вновь возвращаются к сестре…
Мы чувствуем, всегда знаем, кто именно у нас под сердцем. Женщины Тарии не наделены магией, ею владеют только мужчины, но это у нас есть. Если рождается сильный маг, то это видно сразу, так как во время беременности он защищает мать от любых травм, даже от моральных. Поговаривают, что когда императрица была в положении, то будущий наследник оградил её силовым полем и обидчик был отторгнут на несколько метров. Сама история была нереальной: кто мог обидеть императрицу, но говорят именно так и никак иначе.
А ещё говорят, что малыш дарит матери силы, но это теория.
Бывали исключения, но это большая редкость, и последняя женщина, которая родилась с магической искоркой, умерла тысячу лет назад. И мы ничего про неё не знаем, только то, что огласили её как «Касилина». Вся информация была словно насильно подчищена. Я попыталась найти её – не смогла. Может быть и к лучшему? О женщине наделённой магической искрой, я узнала от отца. А отсутствие информации говорит лишь о том, что Повелитель против её огласки. Иначе никак не объяснить.
Только правящая династия, только они вправе распоряжаться нашими судьбами, отправлять на жестокие бои, наделять землями. Мы все подвластны решению Повелителя. Он наш отец, наш кров, дом и мы обязаны любить его, как своего собственного.
Увидев яркую вспышку рядом с нашей обителью, я со всех ног несусь в дом. Так как только сам Повелитель является к тому, кто ему нужен, подобным образом. Наш отец даровал нам не только жизнь, но и положение, знатный род и почитание и мы, живя в отчуждение, гордимся этим.
Наш отец Харсалин Вассилейн когда-то был правой рукой империи, но отошёл от дел, когда родилась я. Не знаю с чем это связано, но Миранда однажды шепнула, что великий предсказатель рассказал о пророчестве. Я об этом ничего не знала, и спрашивать отца не решалась. В нашем доме не применялась магия, возможно, потому что обладал ею только отец, ему было легче сдержаться. Знающие люди говорят, что это зависимость, попробовав однажды, ты уже не пускаешь письма с голубями! Просто взмах руки, и оно достигло адресата.
Я никогда не была при дворе, матушка умерла слишком рано, после рождения Наиль – не выдержала адских мук и ушла от нас в светлый мир. Отец долго не мог прийти в себя, но однажды проходит даже боль утраты.
Выдавая Миранду за Гардиена, он не мог научить её тонкостям, не мог подсказать что-то важное. Никто не мог, сестра была старшей, и никто из нас ещё не был выдан замуж. Хотя, в мои пятнадцать на моё имя пришло обращение от знатного рода Остолин с просьбой заключить помолвку, я тогда испугалась, так как только несколько дней назад родной дом покинула Миранда.
Я по сей день помню её взгляд…
Миранда долго плакала, прежде чем пойти к супругу, а я ничем не могла ей помочь. Устав ждать, Гардиен сам пришёл за ней, и я, смутившись, вышла из бывшей спальни сестры, но никто за мной не последовал. По традиции, в доме невесты глава семьи выделяет комнату для первой брачной ночи, и утром муж должен представить доказательства невинности своей супруги. Глупая формальность, девушки аристократических родов выходят замуж девственными, все это знают. Хуже обстоят дела с заключением брака наследника империи.
По традициям, первая брачная ночь происходит в определённой комнате, там витает аура благословения отцом невесты, и именно в эту ночь, выпивая необходимое количество зелья плодородия, женщина становится настоящей женщиной.
Утром Миранда не проронила ни слова, но я отчётливо видела, как дрожат её руки.
– Что с тобой, сестра? – Шепнула я на ухо в тот самый момент, когда её супруг удалился из трапезной.
На меня посмотрели тусклые голубые глаза и сестра, еле дыша, произнесла:
– Всё хорошо, видимо мой супруг ожидал большего.
Я видела боль отчаяния в глазах и не могла понять, с чем это связано, просто не понимала, а потом она вдруг продолжила:
– Мужчина – всегда зверь, даже в те моменты, когда пытается это скрыть, помни это, сестра.
И я как сейчас помню, как задрожали руки. Мои руки.
Каждый мужчина в нашем мире обладал силой, она могла быть разнообразной: от чтения мыслей до воспламенения. Всё зависло от того, какой дар он впитал от своего отца. Маги, которые не обладали выдающимися способностями, были в служении у Повелителя (хотя кто не был, мы все его слуги), его армией, торговцами, разнорабочими, управляющими малыми предприятиями, а те, у кого они были – приближёнными к короне: управляли войском, выполняли тайные поручения.
Прибытие Повелителя в нашу обитель было для меня феерическим! Я никогда не видела его, просто от того, что нам запрещали выезжать в замок, присутствовать на празднествах и увеселительных магических боях между самыми сильными магами Тарии. Только в день совершеннолетия позволялось надеть бальное платье и явиться вместе с отцом к Повелителю для представления. Втайне я злилась, так как слышала от служанок, что на некоторые празднества приходят даже маленькие девочки. Но это, там, в столице, на нас это не распространялось
Как только я почувствовала, а точнее увидела взметнувшуюся молнию, то поняла, он – монарх, осветил нас своим прибытием. Радостной птичкой внутри всколыхнулось волнение и предвкушение.
Быстро побежав через луг, я совсем забыла, что не предупредила даже сестёр о своей догадке. Увидеть Повелителя, о чьих победах слагают легенды, хотя бы одним глазком – вот, чего я хотела. Да, понимала, что показывать себя заблаговременно Его Величеству – это, по крайней мере, неприлично. Девушки могли выходить в свет, но только с разрешения отца и в сопровождении брата, но брата у нас не было, а отец отказывался посещать балы в столице. Заточил нас в глуши лесов и снабдил учителями и гувернантками.
Замок последи полей с цветущими садами сакуры – я люблю свой дом, я тут выросла, но сейчас наступает то время, когда мне хочется увидеть больше, чем красивый закат и раскидистый за окном своей комнаты лес, купающийся в первых лучах рассвета.
– Милена! – крикнула мне вслед Сирен.
– Бежим! В наш дом прибыл Повелитель!
Сестра, теряя лепестки малоуна, кинулась вслед за мной, но все наши попытки увидеть его хоть глазком не увенчались успехом. Дверь в родовой замок была закрыта, проще говоря, открывалась только после произношения определённых слов, но мы, женщины, их не знаем, а даже если бы и знали, то магии в этих словах не было, так как мы ею просто не владеем.
– Зря бежали… – запыхаясь, стонет Сирен, прислоняясь к холодной стене из камня в тени от солнца.
Поднимаю голову вверх на высокие пики. Отец догадался, что вопреки его запрету мы сделаем что-то подобное. Он знал…
Грустно выдохнув, предложила пойти по аллее в главный сад.
Наиль надела на голову венок из цветов и пустилась вприпрыжку по дорожке, заставляя улыбаться её озорному характеру.
– Интересно, а какой он… – мечтательно протянула Сирен.
Я почему-то улыбнулась и вдруг решила уточнить:
– Ты Повелителя имеешь в виду?
Сестра сразу же засмущалась, и я прикрыла себе рот ладошкой, так как не знала, слышит ли император на расстоянии или нет. Сконфузиться до знакомства, было бы для меня самым ужасным наказанием. Короткий взгляд через спину на окна отцовского кабинета, словно пытаясь понять там ли они.
– Интересно, а какие там балы. – Вдруг вставила подбежавшая Наиль.
Улыбаюсь, беря сестру за руку.
Наиль минуло тринадцать, и смотрели мы на неё, как на маленькую девочку, а она хотела начинать жить, хотела быстрее встретить своё восемнадцатилетие. Я смотрела на Наиль и улыбалась, её попытка перевернуть недвижимое умиляло.
– Милена узнает первой. – Немного обиженно пробормотала Сирен, смотря на свой запылившийся подол.
Хрустели камни под ногами, впиваясь в кожу. Босые, задыхающиеся от стремительного бега под палящим солнцем мы медленно шли вперёд.
Я развернулась к сестре и многозначительно посмотрела в глаза, после чего высказалась:
– Не спеши, всего через полтора года и ты сможешь появиться в тронном зале перед Великим, и я уже буду стоять в стороне и восхищаться тобой.
Сирен на миг прикрыла глаза, предвкушая и, распахнув их, наконец-то улыбнулась искренне.
– Вы совсем будете старушками, когда там буду я!
Показывая нам язычок крикнула Наиль, отбегая на пару метров.
– Да как ты смеешь! – притворно злобно восклицает Сирен и бежит за смеющейся Наиль, не обращая внимания на то, что отстала я.
Глава 2
Повелитель устало смотрел через окно, на ту самую аллею, по которой шли три босоногие дочери Вассилейн. Смотрел спокойно, оценивающе, даже взыскивающе.
Ни одна придворная дама не позволила бы себе вот так просто идти по земле голыми ногами. При этом светясь лучезарной улыбкой. Для уже давно взрослого монарха это было умилительно, но он чётко знал, что любой другой бы осудил и посмеялся над ними. Видимо жизнь в отчуждении сильно повлияла на девочек. Они походили на деревенских простушек, никак не на аристократок. Как только Харсалин умудрился выдать свою старшую дочь за будущего полководца? Одному небу известно.
Все четыре девушки были очень похожи между собой. Очень походи от пят до кончиков волос. Пожалуй, она одна выделялась. Та, что шла самой первой. Да, она была боса, да вместо традиционного одеяния дамы её сословия простой белый сарафан с множеством юбок. Распущенные волосы, в руках несколько полевых цветов Аркфалта. Встретив этих дев, Повелитель бы подумал, что увидел обычных деревенских девчонок. Или даже не так, в силу возраста эти две идущие сзади были простушками даже во взгляде, но не она. Уже достаточно взрослая с загадочными мыслями в голове… он видел в ней загадку, какую-то ещё не совсем женственную робость и, пожалуй, скованность.
«Это не помешает» – подумал Повелитель.
Последняя любовница сына была из королевской ветви Шардан, мира, который покорился не так давно, так что пришло время выдвинуть козырь, пока он ещё может это сделать. А пока…
Повелитель ещё ощущал этот вкус победы. Да, война стоила своих свеч, она всегда того стоит. И в сыне он видел своего продолжателя. Именно поэтому слабая девка, которую он пригрел в своей спальне, совершенно не годится для этого. Его сын слишком благороден, чтобы отправить её вслед за всей семейкой в Горлуклинские леса, слишком. К тому же она племянница поверженного императора, практически засланный казачок в нерушимых рядах Тарии. Благо, что об этом никто не знает, он прячет её. Именно поэтому он здесь, сам, лично. Необходимо подтолкнуть свершение пророчества. Будущее изменчиво, кому ни знать об этом лучше, чем не ему самому?
– И всё же, я прошу вас. – Послышался сдавленный шепот.
Повелитель был обязан жизнью человеку, который сейчас находился перед его глазами. Тогда много лет назад, ещё юношей, он натолкнулся на бастарда «Отречённых» и выжил только благодаря Харсанин. В те сумрачные дни империя раскалывалась на два куска, власть его отца висела на волоске. Вспомнив самый страшный момент в его жизни, монарх невольно вздрогнул. С каждым годом маг становится сильнее, но тогда ему было всего четырнадцать, мощью взрослого мага он не обладал. А Харсалин был сильным, даже тогда в семнадцать.
– Харсалин, – устало пробормотал Повелитель, сдерживая желания накинуть на шею как удавку аркан подчинения, – её будущее изменилось, ты можешь её не прятать.
Повелитель развернулся в сторону окна, откуда било яркое солнце, вновь опустил глаза на аллею, где не было и следа от девушек, только несколько дворовых мальчишек из когда-то пленённого Земноморья пробежало по их следам. Жаль, он хотел взглянуть на неё ещё раз. К тому же она напоминала мать, и это было приятное зрелище. Где-то там внутри он был даже рад что её нет. Разве он бы смог посмотреть в её глаза в тот момент, когда пришёл сюда? Не смог бы. Она была ещё более светлой и лучистой, чем её дочери, слишком нежной для этого мира. Харсалину впору было завидовать, ведь он уволок её, первую красавицу королевства в эту глушь от сотни взглядов. Хотя о какой зависти могла идти речь? Его ребёнок её и погубил. Печально.
– Но Виртус мог ошибиться, – позволил себе выпад отчаявшийся отец.
Повелитель молча развернулся к своему подданному. Он понимал Харсалина, так как тоже был отцом, но ему была необходима его дочь. Темные времена снова окутывали Тарию, и он был обязан сделать все, чтобы это пресечь, слишком много силы и крови отдано для побед. Над династией нависает незримая угроза, которую он, пока ещё Повелитель, может не успеть отразить. Необходим сильный преемник, тот, которого он готовил всю свою жизнь. А преемнику нужна она…
Харсалин просто подчинится, у него нет выбора.
Восемнадцать лет назад он позволил уехать, позволил оставить пост, прекрасно зная, что через время придёт в его дом и заставит сделать это. Небольшая отсрочка – временное обстоятельство. Временное и необходимое им обоим.
– Ты заставляешь повторять меня снова, – в очередной раз, направив свой взор в сад, в сторону ушедших темноволосых девушек, Повелитель сказал, – она родит сильнейшего мага, и она нужна империи, – развернулся к Харсалину, – тебе ли не знать, что происходит на дальних рубежах Тарии. Её ребёнок изменит мир, он придаст моим подданным веры, Дариану силу, а ей лучшую жизнь.