– Если серьезно, я тебе верю, я всегда верила тебе, – с чувством, пылко произнесла девушка.
– Вот и хорошо. Тогда выслушай меня внимательно и не перебивай. Во-первых, мы летим не прямо в логово к Арктуру, а строго по заданному курсу, не отклоняясь от выверенного маршрута. Да, нам скорей всего придется пройти вблизи Каскары, как и предполагает твой брат, но только для того, чтобы без помех свернуть к нашей старейшей технической базе на альфе Центавра А.
– Но почему мы сразу не можем уйти на эту базу, – несмотря на предупреждение, не удержалась от вопроса Кари, – ведь космос такой большой?
– Да, все правильно, космос очень большой, поэтому люди давным-давно проложили в нем незримые надежные фарватеры, малейший сход с которых может обернуться еще большими неприятностями, чем оголтелая шайка кочующих бандитов, якобы все еще преследующая нас. Правда, в случае крайней необходимости, мы, конечно, уйдем в свободное плавание по бескрайним просторам Вселенной, но это уже то, что называется во-вторых…
– А в-третьих? Или в-третьих ничего нет?
– Ну почему же, есть и в-третьих, только мы с Владом искренне надеемся, что до этого дело все-таки не дойдет. – Перехватив ее недоуменно-встревоженный взгляд, он пояснил: – Не забывай, мы ведь на военном корабле и неплохо подготовлены, а значит, всегда можем принять бой и попытаться прорвать блокаду. Ну а дальше нас снова выручит перевес в скорости.
– Почему же мы не хотим или боимся это сделать прямо сейчас?
– Потому что воевать всегда слишком рискованно, и пока существует мирная альтернатива, надо отдавать предпочтение именно ей… Так что выше нос… как там тебя называет Акелс, юнлик? И у нас все будет отлично-землянично!
– Ага, ты меня еще опять малышом назови, – сверкнула глазами девушка.
– А можно? – улыбнулся Коугенс и, как маленькую, погладил ее по голове. – Ну ладно, Кари, я, пожалуй, пойду, мне еще к капитану заскочить надо.
– Лиар, подожди, – торопливо остановила его Кариленд, отчетливо понимая, что сейчас он вот-вот встанет и уйдет, а самое главное – то, ради чего и была задумана эта встреча, – по-прежнему не сказано.
Он вопросительно посмотрел на нее.
– Лиар, я хотела тебе… Я позвала тебя…
Нет, это все не то! Ну как подобрать нужные слова, как справиться с этим проклятым волнением?
Язык снова камнем прилип к небу, а по затылку пробежал неприятный холодок. Наверное, так чувствует себя стоящий на краю бездонной пропасти, один неверный шаг – и…
– В общем, что бы с нами ни случилось, я хочу, чтобы ты знал: ты мне очень, очень нравишься. Я люблю тебя! – скороговоркой выпалила девушка и наконец-то решилась посмотреть в его золотисто-фиолетовые глаза.
– Я знаю это, Кари, – спокойно произнес тот, нежно привлекая ее к себе, – я уже давно все знаю. А еще я знаю и то, что ближе вас с Владом у меня никого нет. Мы с тобой всегда были и, надеюсь, останемся отличными друзьями…
– Но я говорила тебе не о дружбе! – Чуть не плача, девушка отстранилась от него. – И уж тем более я не хочу быть твоей сестрой! – расстроено выкрикнула она, на что Коугенс красноречиво промолчал. – Тебе она нравится? – не дождавшись ответа, тихо, почти полушепотом спросила Кари.
– Да…
– Сильно?
– Кари, пойми…
– Я понимаю, я все и всех понимаю, вот только не знаю, мне то что теперь делать? Я же влюбилась в тебя, как дура! – Слезы все-таки брызнули. Украдкой смахнув их, девушка вскочила с качелей, собираясь уйти.
Но Лиар удержал ее и силой усадил рядом.
– Кари, давай поговорим.
– О чем? Будешь меня успокаивать?
– Нет, успокаивать точно не буду, да я и не знаю, как это делается в таких случаях. Просто когда-нибудь ты сама, наверное, все поймешь…
– Что пойму?
– Поймешь, что ошибалась…
– И что самое сильное и светлое чувство у меня еще впереди, – с отчаяньем, в тон ему подхватила она и с жаром воскликнула: – А может, это и есть то самое светлое и сильное чувство, какое у меня было и будет!
– Ну, тогда мне искренне жаль нас обоих.
– Почему? – Девушка непонимающе уставилась на него, даже слезы моментально просохли. – Ну, насчет меня все понятно, а с тобой что не так? Почему тебе жаль себя?
– Потому что всю оставшуюся жизнь я буду считать себя законченным негодяем и переживать, что когда-то давным-давно не смог ответить тебе взаимностью.
– Так тебе и надо! – злорадно пожелала ему Кари, окончательно приходя в себя. – Ладно, ступай, мне надо немного побыть одной.
– Плакать больше не будешь?
– Из-за тебя? Не дождешься!
– Вот теперь я узнаю прежнего малыша, – усмехнулся Коугенс, медленно поднимаясь, и, легонько толкнув качели, не спеша побрел к выходу.
Он ушел, а Кари еще долго размазывала по щекам горькие девичьи слезы, в сердцах кляня свою соперницу и в то же время ужасно завидуя ей.
Где-то у входа раздались приглушенные голоса, мужской и женский. Кари насторожено прислушалась. Голоса приближались. Судя по всему, они направлялись именно сюда. В другое время девушка без сомнения обрадовалась бы дружеской компании, но сейчас ей меньше всего на свете хотелось бы попасться кому-либо на глаза. Однако выбраться из оранжереи незамеченной было уже невозможно. Тогда, повинуясь какому-то внутреннему инстинкту, Кари проворно вскочила с качелей и, пригнувшись, бесшумно нырнула в заросли кетсена, росшего неподалеку. Похожая на земную осоку саблезубая трава ядовито-синего цвета мгновенно сомкнулась над ней, надежно укрыв от постороннего взгляда. Затаившись, Кари просидела в кетсене несколько минут, но чисто женское любопытство – кто же эти двое? – взяло верх. Осторожно, стараясь не порезаться, девушка раздвинула острые, точно лезвия, листья и едва сдержалась от возгласа изумления. Качели тихонько раскачивались, а на них обнявшись и не замечая никого и ничего вокруг сидели Юрий и Лито. Они были по-настоящему счастливы, нежно целовались и радовались каждому мгновению жизни. Тяжело вздохнув, Кари потихоньку попятилась к выходу…
* * *
Пушистый единорог Крохи всегда не любил чужаков: их мысли были путаны и пахли смертью, как в той лаборатории, где он когда-то появился на свет… Маленькое розовое тельце, всхлипывая в конвульсиях, еще цеплялось за жизнь, но изумленный взор уже подернулся мутной пеленой безразличия. Последние слезинки боли пугающе застыли в уголках неподвижных круглых глаз. Каменные ступеньки волшебного грота окрасились синим.
– Чуть больше курицы, а смотри сколько крови!
– Это же Крохи! Зачем?!
– Генетический уродец! Не переживай, Регул сколько хочешь таких наклепает!
– Нет! – Вега с остервенением бросилась на Антареса, но он опередил, с силой толкнув ее в голубую липкую жижу, растекшуюся под ногами.
Поскользнувшись, Вега упала рядом с пушистым питомцем и горько заплакала.
– Не смей! – Денеб угрожающе придвинулся к Антаресу.
Вне себя от бешенства тот моментально выхватил бластер:
– Не подходи! – предостерег он его, размахивая смертоносной игрушкой и, задыхаясь от жгучей, бессильной ненависти, закричал: – Я убью ее, я убью тебя, я убью вас всех!!!
ГЛАВА 7. ХРУСТАЛЬНОЕ ДЫХАНИЕ СМЕРТИ
– Ну как успехи? – вместо приветствия поинтересовался Владислав у вошедшего в капитанскую каюту Данияра. – Удалось что-нибудь раскопать в архиве? – Тот недоверчиво взглянул на Коугенса, и он добавил: – Все в порядке, Лиар в курсе.
– Собирая информацию, я отметил для себя несколько весьма любопытных моментов. Делать какие-либо выводы пока преждевременно, необходима более тщательная перепроверка, но учесть стоит, – сдержанно сообщил Орлов.
– И кого из нашего экипажа они касаются? Рассказывай, не тяни, – сгорая от вполне понятного нетерпения, обратился к нему Коугенс.
Данияр уже собирался все детально изложить, – факты – упрямая вещь, – но его прервал вспыхнувший экран сфериза – вызывала Глоувес. Она была заметно расстроена и даже встревожена.
– Что стряслось, Веда? – спросил Владислав, предчувствуя недоброе.
Интуиция его не подвела.
– У меня пропала вакуумная ампула стеклянного вируса, – растеряно ответила астрохимик.
– Как пропала? – не понял Лиар. – Она же хранилась у тебя в специально герметизированном контейнере, ты сама нам недавно показывала.
– Контейнер пуст.
– Когда это случилось? – забеспокоился Данияр.
– Не знаю, я только сейчас обнаружила пропажу. Мне показалось, что контейнер немного сдвинут.
– А она не могла самоаннигилироваться? – цепляясь за последнюю соломинку надежды, уточнил капитан, обращаясь к Орлову.
– Как и все ампулы – лишь после ее вскрытия и полного использования.
– Но тогда получается, кто-то очень сильно не хотел, чтобы она по-прежнему оставалась у нас. Ведь попади этот образец в руки ведущих ученых Звездного Альянса, и, я уверен, вскоре была бы разработана вакцина, нейтрализующая действие данного вируса в целом, даже без учета его избирательности, – рассудил Коугенс.
– Сохранность ампулы – вот чего нам следовало ожидать и опасаться в первую очередь, а мы с тобой этого не учли!
– В первую очередь мы постарались обеспечить безопасность экипажа, – попытался оправдаться Лиар, правда, получилось довольно неубедительно.
– И я тоже хорош, совсем упустил из виду, что, завладев ампулой стеклянного вируса, Данияр тем самым перечеркнул все дальнейшие планы Арктура, – с укором добавил Владислав.
– Влад, а может, пока меня не было, в лабораторию заходил Юрий и взял ее? – предположила Веда. – Я у него еще не спрашивала…
– Юрий, – Орлов заметно побледнел и выразительно посмотрел на ребят. – Нет, только не это, его надо срочно предупредить!
– О Солнце! – в сердцах воскликнул Лиар. – Он ни в коем случае не должен покидать пределы своей каюты, пока мы ее не обнаружим.
– Почему? Объясните мне, что происходит?
Но тревога ребят, по-видимому, передалась и капитану:
– Потом, Веда, все вопросы потом, – резко сказал он, пытаясь как можно быстрее соединиться с Игнатовым.
К счастью, вирусолог оказался на месте.
– У тебя все в порядке? – облегченно вздохнув, на всякий случай поинтересовался Владислав.
– Да вроде да, – удивленно ответил тот, отрываясь от просмотра последних результатов биометрии. – А в чем, собственно, дело? Может, мне зайти к вам? – спросил он, поднимаясь.
– Нет, пока не надо, наоборот, мы хотели попросить тебя изолироваться в своей каюте на некоторое время. Видишь ли, у Веды исчезла…
Игнатов с размаха снова сел в кресло и попытался ослабить ворот комбинезона.
– Ты не волнуйся, мы ее обязательно найдем, – заверил Лиар, не спуская с него глаз, – это вынужденная мера… Юра, что с тобой?
– Ничего, просто стало немного душно, голова закружилась, но сейчас уже все прошло, – с каким-то странным придыханием ответил тот, едва шевеля посеревшими губами.
– Кажется, мы опоздали, – в отчаянье шепнул Данияр, пристально всматриваясь в его лицо, покрывшееся в одно мгновение мертвенной бледностью, и ловя блуждающий, не фокусирующийся на предметах взгляд Игнатова.
– Что? – не поверил капитан.
– Он заражен…
– Я к нему! – вскочил Коугенс, вылетая за дверь.
– Не успеете, – остановил бросившегося за ним Владислава Орлов. – Юрий, скажи, ты брал ампулу, ты вскрывал ее? Ты слышишь меня? Я прошу тебя, ответь, это очень важно…
Леденящий душу крик перекрыл все. Еще пару минут назад совершенно здоровый молодой мужчина, Игнатов теперь извивался от ужасной боли и, словно рыба, выброшенная на берег, беспомощно открывал и закрывал рот, пытаясь вдохнуть как можно больше воздуха. В эту минуту в его каюту ворвался Лиар, а за ним Веда и непонятно откуда взявшийся Акелс.
– Его надо срочно перевести в изолятор, возможно, еще удастся спасти!
– Бесполезно, счет уже пошел на секунды, – со знанием дела обреченно махнул рукой Данияр.
В каюте воцарилась тишина. Юрий метался, словно в бреду. По его лицу расползались серые пятна, становясь все отчетливее. Собрав последние силы и обведя всех невидящим взглядом, Игнатов неожиданно приподнялся, пытаясь что-то сказать:
– Глаза… они… не… – Из горла вырвался хрип, переходящий в странное бульканье, продолжить ему не удалось. Забившись в предсмертных конвульсиях, он упал на руки подхватившего его Ленцеда, вытянулся и затих.
Акелс вместе с Лиаром осторожно усадили Юрия в кресло, а Веда тем временем зачем-то пощупала его пульс, хотя в этом не было особой необходимости. Всем и без того уже было предельно ясно: Игнатов – мертв. Вдруг облегающий его комбинезон зашипел, окутался голубоватым сиянием и бесследно испарился, обнажив тело, которое приобрело странный серебристый оттенок. Все, что произошло дальше, представляло собой по-настоящему жуткое зрелище. Кожа неожиданно сморщилась и разом начала отслаиваться вместе с мышечной массой, вскрывая вены и артерии, кровь в которых оказалась совершенно бесцветной. Они быстро, так же как и внутренние органы, съеживались и исчезали практически на глазах. Оцепенев в глухом безмолвии, ребята не знали, что предпринять. А страшное действие продолжало стремительно развиваться, притягивая взгляды и заставляя неотрывно смотреть на высвободившиеся прозрачные, чистые, как само стекло, кости. Потом словно кто-то невидимый коснулся хрустального скелета, прошелся по нему незримым смычком, и кости, прощально дзынькнув, начали лопаться, рассыпаясь в прах. Через несколько секунд в кресле, на месте Игнатова, лежала только маленькая, невесомая горстка блестящей пыли…
В этот момент в каюту вбежали Кари и Лито, затем подтянулись и остальные вместе с капитаном. Аксенова растерянно посмотрела по сторонам.
– Что здесь происходит, где Юра? – взволнованно спросила она у Лиара, который стоял ближе всех к ней.
Коугенс, не в силах вымолвить ни слова, молча указал головой на кресло.
– Но здесь никого нет, – удивилась Кари и вдруг осеклась, заметив стеклянную крошку.
От тягостно красноречивых взглядов присутствующих ей стало не по себе. До последнего она надеялась на лучшее, но, переглянувшись с Акелсом, с ужасом поняла, что произошло непоправимое: – Это стеклянная болезнь?
– Да…
– Но почему он? Получается, мы теперь тоже…
– Юрий был носителем избирательного гена, – сдержанно пояснил Данияр.
– Нет, нет, нет! – вдруг закричала Лито и, зарыдав, бросилась вон.
Кари хотела выбежать за ней, но Лиар перехватил ее:
– Не надо, не ходи, ей надо побыть одной.
Девушка не скинула его руку, не отошла в сторону, она просто замерла, боясь обернуться и снова увидеть то, что осталось от Игнатова. Коугенс, ни слова не говоря, в сильном волнении прижал Кари к себе. Это была первая смерть, с которой ребята столкнулись так близко и так внезапно, в отчаянном бессилии чем-либо помочь и спасти того, кто еще совсем недавно шутил, смеялся, говорил…
– То, что Игнатов был носителем избирательного гена, знали только мы трое, – напомнил Владислав, вернувшись вместе с Лиаром и Данияром в свою каюту.
– Ты подозреваешь кого-то из нас? Ну и кого же, если не секрет: меня или его? – Коугенс хмуро кивнул на Орлова.
Капитан слегка смутился:
– Не утрируй, я не то хотел сказать. Возможно, кто-то из нас поделился этой информацией с кем-нибудь еще.
– Но это мог сделать и сам Юрий, – перебил его Данияр. – Просто случайно обмолвился в разговоре…
– Конечно мог, – согласился Владислав, – вот только как нам теперь выяснить с кем у него состоялся тот разговор?
– Наверное, уже никак… Влад, а почему ты так уверен, что целью Садиры был именно Игнатов? – задумчиво поинтересовался Лиар.
– А кто, по-твоему?
– А если предположить, что никто. Если ему просто понадобилось уничтожить образец вируса, как, по-твоему, провернуть это быстро и незаметно? Лично я вижу два варианта: первый – выбросить за борт, правда, тогда сработала бы система безопасности, и второй – вскрыть ампулу. Надежно, а главное – не сразу спохватятся. Тем более, Садира прекрасно знал, что на борту «Волны» присутствуют только земляне и марсиане, следовательно, ни о каком избирательном гене речи не было. Вот и выпустил джина из бутылки.