– Возможно…
– Ладно, я, пожалуй, пойду, – перебил их Ленцед. – Правда, для начала я все же загляну в кодорубку, пообщаюсь с Ведой и Виором, тем более что сам их туда и позвал. А ты как: остаешься здесь или идешь со мной? – обратился он к Моллу.
– Я тоже пойду с вами, – неожиданно заявил Лиар, поднимаясь. – Вернее, мы с Лане пройдем в кодорубку, а вы с Отери займетесь разработкой альтернативной схемы для прыжка. Виор присоединится к вам чуточку попозже…
Дождавшись, пока они выйдут, Данияр встал и нервно прошелся из угла в угол. Потом подошел к иллюминатору, постоял еще немного, сжав кулаки, и вдруг решительно обернулся к капитану:
– Влад, ваш корабль – военный и является новейшей разработкой Звездного Альянса?
– Не совсем так, вернее, в части разработки – да, ты прав, «Волна-6» – самая последняя экспериментальная модель звездолетов серии ДС – дальнего следования, и в корне отличается по своим характеристикам и управляемости от других кораблей. Устойчивая суперманевренность даже на критических скоростях. Но полностью военным наш звездолет назвать нельзя, хоть он и оснащен очень действенными средствами защиты… А почему ты об этом спросил?
– Значит, речь все-таки шла о вашем корабле, а я ведь так надеялся, что ошибся.
– Что ты имеешь в виду, Данияр? В чем ошибся? Если ты беспокоишься, что снова попадешь в руки к пиратам, то это полностью исключено, я не допущу стыковки. Мы будем прорываться к нашей технической базе на Игрушке, планете системы альфа Центавра А, и, если понадобится, найдем, чем отразить удар. Конечно, нештатная ситуация со связью случилась довольно некстати, прямо как по закону подлости, но в жизни всякое бывает…
– Закон подлости тут ни при чем. Влад, я уверен, разрушение кристалла не обошлось без вмешательства Арктура, – твердо сказал Орлов.
На что тот лишь слегка пожал плечами:
– Очередной вакуумный мешок не может разрушить кристалл.
– Почему обязательно мешок? Есть и другие весьма эффективные способы, например, облучение, перепрограммируемые навичипы или просто обычное химическое поражение. Ведь если одна ампула стеклянного вируса способна уничтожить население целой планеты, то наверняка у пиратов имеется еще какое-нибудь вещество, одна капля которого может запросто изменить кристаллическую решетку.
– Наш звездолет – это герметичная капсула с наивысшей степенью защиты от разного рода излучений определенного диапазона. Превышение диапазона несет реальную угрозу всему кораблю, о чем незамедлительно последует предупреждение системы безопасности. Поверь мне, любое подобное воздействие мы бы сразу прочувствовали.
– Если это касается воздействия извне, то да, не спорю, а если оно произошло изнутри?
– Что ты хочешь этим сказать? – Вот теперь капитан был удивлен по-настоящему и даже не пытался этого скрыть.
– Видишь ли, незадолго до побега я оказался случайным свидетелем разговора двух штурмовиков Антареса, Хорта и Бекрукса. Не обращая на меня ни малейшего внимания, они громко спорили о возможностях какого-то суперсовременного военного или полувоенного корабля Звездочетов серии ДС. Мои мысли тогда были заняты совершенно другим, и я не сильно прислушивался, вникая в подробности, я уловил лишь одно – этот звездолет представляет для пиратов огромный интерес, и они хотели бы заполучить его любой ценой. Те парни нисколько не сомневались, что корабль вот-вот окажется прямо у них, а доставит его некто Садира, который очень хорошо знает свое дело.
– Ну и кто же такой этот Садира?
– Без понятия, скорей всего, он из внешнего подразделения спецслужбы Проциона, их еще называют агентами Арктура, но я никогда не видел его. По крайней мере, его имя мне точно ни о ком и ни о чем не говорит, я даже не знаю, мужчина это или женщина. У адмирала агенты почти на каждой планете…
– Агент Арктура, – словно вслушиваясь, повторил за ним Владислав. – Странно, у меня складывается ощущение, будто мы перенеслись в эру околоземного космоса или даже намного раньше. Я почему-то всегда был уверен, что шпионские и военные игры остались в далеком прошлом, ведь человечество давно повзрослело.
– Человечество в целом, может, и повзрослело, хотя вопрос довольно спорный. По-моему, оно просто перескочило на другой виток развития. Со временем меняются лишь костюмы и декорации, низменная человеческая натура остается прежней…
Капитан мог бы поспорить про извечную проблему добра и зла, но сейчас было не до того.
– Данияр, а почему ты все-таки решил, что речь шла именно о нашем звездолете? Ты сказал «корабль Звездочетов»…
– Звездочетами пираты называют представителей Звездного Альянса.
– Вот как… Но разве у Звездного Альянса мало новых кораблей, кроме «Волны-6»? Ведь выход из строя главного контура еще не повод считать, что на борту действует враг, и это на самом деле может оказаться простым совпадением.
– Новых звездолетов выпускается действительно много, но не каждый из них является экспериментальным. Что до простых совпадений, то я уже давно не верю в случайности, особенно в те, которые происходят в нужное для кого-то время и в нужном месте…
– Хорошо, давай на минуту допустим, что Садира действительно находится среди нас. Почему же ты сразу не сказал об этом ребятам?
– Он не просто среди нас, он один из нас. Для начала я хотел предупредить только тебя. Но уже сейчас начинаю понимать, насколько сильно рискую. А вдруг ты и есть тот самый агент Арктура? Как ни крути, но это ведь именно ты принял решение уходить на скорости вместо прыжка. Почему? Да, если посмотреть с одной стороны – ты беспокоился о скорейшем возобновлении связи, а если взглянуть с другой? Может, ты уже заранее знал, что кристалл не сработает, и тянул время?
– То есть, по-твоему, получается, что теперь никому нельзя верить? – спросил капитан, слегка обескураженный подобной логикой. – Ну и какой же из всего этого выход? – продолжал допытываться он. – Что ты предлагаешь? Проверить еще раз биометрию каждого члена экипажа?
– Биометрия здесь вряд ли поможет, – сказал Орлов. – Как я уже говорил, мы с пиратами принадлежим к одной ветви эволюции и практически ничем не отличаемся на уровне ДНК, нам даже в речевом диапазоне для понимания не нужна дополнительная прокачка переводчиком… Единственная зацепка – это если Садира недавно менял свою внешность…
– Зачем?
– Ну мало ли. Я просто предположил. Вдруг его подгоняли под кого-то из вас или убирали застарелые шрамы, рубцы, которые могли выдать чужака… Но опять же, биометрию проводит машина, а машину проектировал человек, следовательно, человеку ничего не стоит ее обмануть… Мне кажется, нам надо идти другим путем. Влад, ты ведь хорошо знаешь свой экипаж. Подумай, с кем из ребят за последнее время произошли разительные перемены: в характере или во внешности? А может, в этом полете у вас появились новенькие?
– В этом полете мы все новенькие. – Увидев в глазах Данияра откровенное непонимание, Владислав пояснил: – Экипаж «Волны-6» – сборный. Из всех присутствующих здесь я хорошо знаю только двоих: своего помощника и сестру. Про остальных ничего не могу сказать. О некоторых я был наслышан и знаком с ними, что называется, заочно, еще до полета, а с кем-то вообще повстречался только на борту.
– Ну, так это уже кое-что, – обрадовался Орлов. – Значит, три человека из..?
– Из десяти, – подсказал капитан и тут же поправился: – С тобой – из одиннадцати.
– Три человека из одиннадцати отлично знают друг друга. Это ты, Лиар и…
– Кари, Кариленд. Она не член экипажа, а обычный пассажир.
Данияр пристально посмотрел на него, но от комментариев воздержался:
– И Кариленд… А ты говоришь, что некому доверять. Значит, я не ошибся, поделившись конфиденциальной информацией именно с тобой. Итак, остается всего семь. Я не считаю себя, потому что проверка здесь возможна только развернутой биометрией и виртуальной идентификацией, если, конечно, в локальной базе корабля все еще имеются мои данные.
– Так как «Арлодон-105» до сих пор числится в списках «пропаданцев», в локальных базах всех кораблей Звездного Альянса хранятся данные на каждого члена его экипажа, и наша «Волна-6» – не исключение. Развернутая биометрия и виртуальная идентификация уже проведены, они показали сходство на девяносто девять и две сотых процента. Это неплохой результат, даже очень неплохой, особенно если учитывать тот фактор, что ты долгое время подвергался генетическим исследованиям с постановкой вирусологических экспериментов. Поэтому я предлагаю больше не возвращаться к этому вопросу.
– Как скажешь…
– Таким образом, правильно, остается всего семь, о которых мы не знаем ничего вообще или знаем совсем чуть-чуть.
– Давай посмотрим, кто эти семеро, – предложил Орлов, и Владислав, чувствуя, что надо все-таки с чего-то начинать, скрепя сердце, принялся перечислять:
– Астрохимик Веда Глоувес, вирусолог Юрий Игнатов, два бортинженера: Отери Фрацес и Акелс Ленцед, астрофизик Виор Кирилов, космический психолог Лито Аксенова и оператор связи Лане Молл.
– Лане Молл – тот самый мальчик, которому Лиар поручил проверить кристалл, вернее, весь блок связи? – как бы между прочим уточнил Данияр.
– Да, совершенно верно, но… Подожди, тебе что, знакомо его лицо? Откуда? Ты его где-то видел? – не на шутку встревожился капитан.
– Нет, я вижу его впервые, как впрочем, и всех остальных, – спокойно ответил Данияр, Владислав облегченно вздохнул. Но Орлов, не давая окончательно расслабиться и стряхнуть с себя назойливые мысли, продолжил: – Просто я хотел тебя спросить еще вот о чем: а Акелс… Ну тот, который пришел вместе с ним… Как он оказался в кодорубке и что вообще там делал?
– Скорей всего его позвал Молл.
– Зачем?
– Видишь ли, как тебе лучше объяснить? Лане – неплохой специалист в области бортовой аппаратуры по приему-передаче сигнала, неоднократный финалист межпланетных конкурсов космической связи будущего, для него не проблема разобраться в любой существующей схеме. Но, как ты сам заметил, он еще очень молод, совсем мальчик, и, кроме знаний и интуиции, у него практически нет жизненного опыта, к тому же это его первый полет межгалактического уровня. Вот Ленцед и взялся за ним приглядывать. Лане нисколько не возражает против такого кураторства, даже наоборот, с радостью учится у Акелса, консультируясь с ним по разным вопросам. По-видимому, проверяя контур, Молл в чем-то засомневался, если позвал на помощь своего старшего друга, но это мы потом уточним у него самого.
– Да, конечно, уточнить обязательно придется… – рассеянно бросил Данияр. И тут же, весь подобравшись, сказал: – Влад, мне кажется, нам надо не мешкая поднять личные данные каждого из этой «великолепной семерки»: где учились, стажировались, сколько было полетов и куда, чем занимались на земле и каким образом попали на «Волну-6». Особое внимание необходимо обратить на такие моменты, как слишком долгое отсутствие на родной планете, несчастные случаи или аварии во время предыдущих путешествий, пусть даже самые незначительные, кардинальная смена деятельности или отказ от других полетов по каким-либо причинам незадолго до старта «Волны-6»…
– Хорошо, – на удивление быстро согласился с ним Владислав. – Вот ты этим и займешься. Считай, что доступ к архиву космотеки я тебе уже открыл.
– Я? – слегка опешил Орлов, по-видимому, не готовый к такому повороту. – Но почему именно я? – растерянно переспросил он.
– Тебя что-то смущает?
– Да, в принципе, нет… Просто я думал, ты поручишь это Лиару или подключишь сюда свою сестру…
– В свете последних событий Лиар незамедлительно займется вопросами стратегической безопасности нашего корабля, – жестко ответил ему капитан. И более миролюбиво добавил: – Что же касается моей сестры, то Кари еще сущий ребенок, не в меру любопытный и болтливый, и чем меньше она будет знать, тем спокойнее и лучше будет для всех нас. Поэтому собирать информацию придется все же тебе. Посмотришь, разберешься, что к чему, пообщаешься с ребятами, ну и заодно познакомишься поближе. Ты – новый человек на звездолете, а новичку всегда свойственно задавать вопросы, порой даже совершенно излишние, это ни у кого никогда не вызовет таких подозрений, как если бы то же самое спросили Лиар или я.
– Насчет новичка ты прав, я действительно не учел этого, – прикинув, сказал Данияр с некоторой долей восхищения. – Я тебя понял и все сделаю как надо, не сомневайся.
– Я и не сомневаюсь, – улыбнулся в ответ Владислав, но, тут же спохватившись, серьезно предупредил: – Сразу докладывай обо всем, что покажется тебе странным или подозрительным, не тяни, а главное – не пытайся докопаться до истины самостоятельно. Космотека находится на второй палубе, рядом с зоной отдыха и оранжереей. Если хочешь, давай провожу.
– Не стоит, сам найду. Влад… – Орлов опять немного замялся.
– Что-нибудь еще?
– Да, то есть, нет, не совсем, – смешался Данияр и наконец решился: – Влад, я просто хотел бы еще раз увидеть своего отца… Надеюсь, это возможно?
– Конечно, – вполне понимающе отнесся тот. – Архив «Арлодона-105» тоже будет в твоем распоряжении. Так, наверное, даже лучше, – рассудил он, в волнении взъерошив свои короткие непослушные волосы. – По крайней мере на вопрос каждого, кто заглянет в космотеку и поинтересуется, что ты там делаешь, у тебе всегда найдется готовый ответ.
– При этом я даже не покривлю душой, – с заметной грустью добавил Орлов, уходя.
Оставшись один, Владислав устало откинулся в кресле, прикрывая глаза. И тотчас откуда-то издалека вереницей, сменяя друг друга, перед ним начали проступать хорошо знакомые лица экипажа корабля. Вот пухлые, по-детски сжатые губы, большие, как у куклы, голубые глаза и широкие скулы – Лито Аксенова, врачеватель душ и рассудительный психолог. Вот угловатые, точно высеченные из камня, слегка непропорциональные черты с волевым скошенным подбородком – астрофизик Виор Кирилов. А вот и их первая красавица, золотоволосая королева Веда Глоувес…
«Нет, не верю, – отгоняя прочь мрачные мысли, вслух прошептал капитан. – Среди нас – и вдруг враг? Не может быть. Данияр просто ошибся, речь шла совсем о другом звездолете. И вообще, зачем я паникую раньше времени, ведь сначала надо получить результаты экспертизы…» Но навязчивые сомнения уже пустили липкую паутину предубеждений и не собирались никуда отступать.
Долгожданные результаты экспертизы не принесли ничего нового и окончательно и бесповоротно подтвердили, что злополучный кристалл главного контура подвергся кратковременному химическому воздействию. А именно: на него было нанесено неизвестное науке вещество, в состав которого предположительно входил исбарк. В чистом виде исбарк редко встречается в природе и образует крайне неустойчивые проникающие соединения. Результатом такого соединения и распада явилось необратимое частичное разрушение кристаллической решетки листидия. Но вот откуда на звездолете взялся исбарк, Веда, как ни пыталась объяснить, так и не смогла…
– Привет! – улыбнулась Кари, проскользнув в еще не до конца приоткрывшуюся дверь космотеки.
Орлов обернулся, взглянул с опаской, но, увидев миловидную девушку, тоже улыбнулся в ответ:
– Привет! Если не ошибаюсь, ты – Кариленд, сестра Влада? – на всякий случай уточнил он, хотя сразу ее узнал.
– Для друзей я просто Кари.
– Договорились. А меня зовут…
– Данияр, – нетерпеливо перебила она его. – Мы же с тобой уже знакомились по внутренней связи, когда ты рассказывал нам о себе.
– Да, конечно, я помню… Но я хотел сказать другое. На «Арлодоне-105» меня звали Данькой или Дани, у пиратов – Дэн, так что выбирай.
Девушка внимательно и в то же время немного лукаво посмотрела на него, что-то прикидывая: