Он был потомком древнего российского духовенства и «Петровских бояр», получил блестящее образование и имел большой опыт работы в послевоенных германских лабораториях, основателями которых являлись учёные группы Нильса Бора. В советской России его натаскивали ученики Николая Васильевича Кольцова, окончательно превратив в бесценного исследователя. Ещё в молодости, изучая механизмы проявления генов, Ресовский пришёл к выводу, что единичная мутация может вызывать множественные изменения во внешнем облике организма. Эти эксперименты настолько поразили его, что талантливый парень до конца жизни определил своё место в общественной жизни и мире науки.
* * *
Лав, в сопровождении специального агента, проинструктированного Безицером, пришёл в главную лабораторию Общества и увидел Ресовского, сидящего за столом в окружении сотен пробирок, колб и сосудов, наполненных разноцветными жидкостями. Генетик внимательно вглядывался в одну из пробирок, как будто хотел рассмотреть в голубоватой воде какую-то экзотическую амёбу.
– Добрый день, меня зовут Павел, – представился ему Лав, – я пришёл к вам от Михаэля.
Ресовский отвлёкся от разглядывания пробирки и, сжав тонкие губы, внимательно посмотрел на гостя.
– Как же, как же, помню, – услышал Лав его бархатистый голос. – Проходите, Павел.
Он поставил пробирку на специальную подставку и подошёл к Лаву. Взяв его за руки, он внимательно поглядел ему прямо в глаза. Лаву стало немного жутко от, как ему показалось, сумасшедшего взгляда Ресовского. Тот был выше его и смотрел на Лава немного сверху. В сочетании с безумием этот взгляд был похож на взгляд палача, предвкушающего кровавую казнь своей жертвы.
– Ваши глаза… – после некоторой паузы процедил Ресовский, – они имеют кристальный голубоватый оттенок…
– Вас это удивляет? – улыбнулся Лав.
Ресовский продолжал внимательно смотреть на него:
– Скорее мне интересно. Всякий раз наблюдая за человеком, я обнаруживаю удивительную игру нашего создателя.
– О чем это вы?
– Человек – это всего лишь конструктор, последовательно собранный из генов, и эти последовательности определяют модель поведения человека в тех или различных ситуациях. И это очень интересно – взглянуть на человека и понять, почему он действует именно так, а не иначе.
Лав прищурил глаза:
– Вы хотите сказать, что по моему цвету глаз вы определили, какой я человек, и как я себя веду?
– Нет, – отмахнулся Ресовский. – Цвет ваших глаз уникален, я это имел ввиду. Именно поэтому вы сразу заинтересовали меня.
Лав продолжал недоуменно смотреть на него. Теперь уже улыбнулся Ресовский:
– Хорошо, я поясню тебе, что имел в виду. – Он пригласил Лава присесть на свободный стул возле стола с пробирками. – Человек подобен машине, которую можно разобрать на мелкие детали. Представив наше тело на макроуровне, ты можешь разделить его на части: руки, ноги, голова, туловище. Внутренности человека ты разделишь на отдельные органы: сердце, почки, печень, лёгкие и так далее. Разделив таким образом живой организм, ты можешь заново собрать его, изменив местами его части, или пересадив часть одного организма к другому организму. Наверное, ты занимался этим в своём воображении, когда думал об идеальной женщине, имеющей попку как у одной твоей знакомой, а грудь, как – у другой.
Лав улыбнулся и кивнул:
– Я понимаю, о чём вы. Может из-за этого мужчины постоянно ищут новых женщин, а если и не ищут, то мечтают их встретить? У каждой какая-то своя часть мужского идеала, но во всем идеальной не существует. Это некий недостижимый результат, ибо после секса наступает разочарование: идеал оказывается фальшивым – и мужчина либо ломается, либо начинает цикл поиска по-новому.
– Ты молод, красив, и в тебе говорит тестостерон, – добродушно отозвался Ресовский, после того, как Лав закончил. – Но попробуй подумать вот о чём. Очень сложно сделать Франкенштейна в современных медицинских условиях. Нельзя взять Лизу, отрезать у неё попу, потому что у неё самая лучшая попа из всех тебе известных женских поп, и пересадить эту попу Лене, у которой самая лучшая в мире грудь. Потом вырезать у Светы сердце, так как у неё самое здоровое сердце в мире, и пересадить это сердце снова Лене, у которой в этом органе врождённый порок. И под конец, шлифануть Лену душой Марины, потому что Марина – тот ещё крокодил, зато покладистая, заботливая и ласковая, каких свет не видывал!
Лав не удержался от смеха:
– Верно, у каждой своя изюминка!
– Вот именно, все они разные, но выражаясь компьютерной терминологией, они все несовместимы между собой. Давай вернёмся к автомобилю: нельзя взять двигатель от Мерседеса и заменить им двигатель Оки. Машина работать не будет. Процесс поиска совместимости человеческих организмов очень сложный и требует больших расходов. Мы научились проводить операции по замене внутренних органов, но они слишком дорогостоящи и ставят под сомнения существующие нормы морали. Бизнес по пересадке органов преступен. А эффективность подобных операций очень низка.
Ресовский улыбнулся и продолжил:
– Я не проповедник нравственности и не грубый хирург, но всё что мы научились делать – это копировать идеал на реальном объекте так, что в результате данного копирования, объект не становится идеалом, а продолжает некоторое время оставаться лишь его блёклой копией. Пластические операции – это жалкое воплощение фотошопа в царстве людей. Но мы же хотим не копии, мы жаждем заполучить оригинал! Вот в чём главная мечта человечества! Оригинальность и уникальность творения никогда не чем не будут заменены! И для того, чтобы оригинал стал собственностью человека, потребовались годы нелёгких трудов европейских научных светил. Они создали науку генетику и тем самым дали человечеству новый шанс на эволюцию!
Ресовский показал Лаву на пробирки, украшающие его стол.
– Я генетик, и я предлагаю тебе погрузиться в тело человека на микроуровне. Любая часть нашего тела состоит из клеток. Любая клетка имеет ядро. Любое ядро имеет 2 генома – геном матери и геном отца. Каждый из этих геномов содержит более 80-ти тысяч генов. Все эти гены собраны на 23-х хромосомах. Любой ген состоит из нуклеотидов. Их всего 4: А – аденин, С – цитозин, G – гуанин и Т – тимин. В геноме они закручены в спиральные цепи молекулы ДНК или дезоксирибонуклеиновой кислоты и обращены друг к другу. Таким образом, нуклеотиды образуют внутри ДНК пары, и происходит это по определённым правилам. К нуклеотиду А прикрепляется парой нуклеотид Т, к Т – А, к G – C, и к С – G. Геном может копироваться по этим правилам нуклеотидов, этот процесс называется репликацией. Так появляются новые цепи ДНК в виде двойной спирали, в которой нуклеотиды обращены друг к другу.
Ресовский остановился и вопросительно посмотрел на Лава.
– То есть вы хотите сказать, что мы это – огромный набор генов, копирующих себя по определённым правилам?
– Да, – утвердительно кивнул Ресовский, – наше тело – это огромная фабрика генов, копирующих себя согласно строгим законам. Но самое интересное заключается в том, что иногда, в результате копирования ДНК происходят ошибки. Именно благодаря этим ошибкам, мы и способны эволюционировать. Я расскажу тебе как это происходит. В репликации или копировании ДНК участвует молекула РНК. РНК – это рибонуклеиновая кислота, состоящая из тех же нуклеотидов, что и ДНК, кроме тимина. В РНК тимин заменен нуклеотидом U – урацил. Так вот эта самая одноцепочечная молекула РНК копирует информацию с участка ДНК, после чего в ней происходят ферментативные изменения. Другими словами, молекула РНК меняет последовательность нуклеотидов: мы называем этот процесс сплайсингом информационной РНК. Так вот, после сплайсинга, рибосомы транслируют генетический код в одну из 20-ти аминокислот. Цепь аминокислот сворачивается в 3-х мерную структуру, образуя химическое соединение – белок, или протеин. Таким образом, наш организм, от волос до гормонов – это белки или продукты их химической активности. А каждый белок – это транслированный ген. Поэтому ты правильно меня понял: мы, люди – это гены, которые создают новые гены. А теперь самое интересное.
Ресовский сделал хитрое лицо.
– Когда РНК копирует ДНК, происходит считывание нуклеотидов, которых как я сказал всего четыре. В результате этого процесса нередко происходят ошибки: какой-нибудь нуклеотид ДНК может быть не считан РНК и пропущен, или заменён другим нуклеотидом. А это ведёт к искажению информации исходного гена. Так образуется его мутация. В среднем, до сегодняшнего момента, человечество накапливало примерно 100 новых мутаций за одно поколение. Но теперь, с помощью генной инженерии можно вмешиваться в геном человека, образуя необходимые последовательности нуклеотидов. Теперь можно встраивать гены одного биологического вида в другой и в корне менять его структуру и свойства. Мутация начинается здесь, в этой лаборатории, и мы, генетики – творцы новой человеческой породы!.. А по поводу цвета твоих глаз, Павел, могу сказать следующее. Их радужная оболочка кристально голубого цвета контролируется геном OCA2. А вернее будет сказать, его мутацией. Но ещё более интересно то, что люди с голубыми глазами появились на земле относительно недавно, около 6-ти тысяч лет назад. Именно тогда произошла мутация гена HERC2, в результате которой в радужной оболочке глаза человека была снижена выработка тёмного пигмента меланина. И ни о каких доминантных и рецессивных генах, как об этом думает большинство, в этом случае речь не идёт.
– Это довольно занимательно, – выдохнул Лав, после того как Ресовский умолк. – Данная область науки всегда казалось мне интересной, и теперь я вижу, что мне стоит познакомиться с генетикой поближе.
– Я помогу тебе в этом, – улыбнулся Ресовский. – Я возьму на анализы твой генетический материал, и скоро твоя индивидуальная карта будет готова.
– Генетический материал? – насторожился Лав.
– Не волнуйся, это всего лишь волос с твоей головы, кусочек ногтя и капля крови, – Ресовский засмеялся, – ты даже не заметишь их потерю. А если серьёзно, то в нашей лаборатории самое лучшее оборудование для тестирования генома человека.
* * *
Уже через несколько минут Ресовский вёл Лава по белым светящимся лабиринтам главной лаборатории Общества. Большинство стен были выполнены из толстого прозрачного стекла, и глаза Лава то и дело бегали по просторным помещениям, в которых кипела работа по созданию будущего. Сотни лаборантов в белых халатах таскали пробирки от одного механизма к другому. Оборудование бесшумно выполняло какие-то манипуляции с колбами и жидкостями. Яркий свет ослеплял безупречную белизну длинных зигзагообразных столов.
Пока Ресовский вёл Лава к нужному кабинету, он рассказывал ему об одном из самых масштабных мировых научных проектов под названием «Геном человека», его открытой для общественности части и скрытой, финансируемой за счёт частных лиц. Петляя по узким прозрачным коридорам и сталкиваясь то и дело со снующими туда-обратно инженерами, лаборантами и докторами, они, наконец, подошли к двери, на которой значилась табличка «ТЕСТ-01-002-ДНК».
Кабинет был наполнен ярким светом. В центре стояло 3 кресла, возле каждого располагался стол, на котором аккуратно в специальных ложбинках были разложены стёклышки пузырьки и множество непонятных измерительных приборов. Несколько человек сидели возле дальней стенки кабинета и вносили какую-то информацию в компьютеры. Две девушки радушно улыбались возле одного из кресел, прямо смотря на Лава.
– Проходи, Павел, – Ресовский указал Лаву на девушек, – наши лаборантки проведут все необходимые заборы.
– Здравствуйте, – мило улыбнулась одна из девушек, раскрыв перед ним белый халат, который крепился липучками за спиной.
– Как в дурдоме, – улыбнулся Лав, просовывая в рукава руки.
– Расслабьтесь, – услышал он за спиной голос второй девушки.
Она надела на него белую шапочку, резинка которой плотно стянулась у него на лбу.
– Присаживайтесь, – снова сказала первая девушка.
– Слушаюсь, – играючи отозвался Лав, ситуация начала забавлять его.
Девушки действовали быстро и профессионально. Лаву ввели в вену иглу и вкололи в кровь небольшое количество жёлтой жидкости. Одна из девушек нежно, но уверенно взяла его голову, и откинула её на спинку кресла:
– Не двигайтесь, – вкрадчиво произнесла она, и Лав почувствовал тепло её пальцев, обтянутых тонким пластиком специальных лабораторных перчаток.
– Я не двигаюсь.
Вторая девушка, улыбаясь, просканировала специальным оборудованием сетчатку его глаза. После этого она натянула на рот повязку и попросила его открыть рот. Взяв образец его слюны специальной медицинской палочкой, она сжала в руках прибор, похожий на пистолет.
– Сдаюсь, – улыбнулся Лав и поднял вверх руки.
Вторая девушка опустила вниз его руки и подала его правую ладонь в специальное углубление для кисти руки в спинке кресла. Закрепив таким образом его руку, она тихо сказала:
– Сейчас вы почувствуете лёгкий укол в безымянный палец, но не беспокойтесь, Аня возьмёт у вас образец крови и дискомфорт быстрой пройдёт.
Девушка с пистолетом вставила его «дуло» в специальный паз в спинке кресла и нажала красную кнопку на рукоятке.
– Приятно познакомиться, Аня, меня зовут Павел, – жизнеутверждающе отозвался Лав.
Спустя несколько минут всё было закончено. У него взяли образцы слюны, кожи, волос и крови. После этого девушки пригласили Лава пройти в дальнюю дверь кабинета. Эта стена была непрозрачной, как большинство стен лаборатории, поэтому он не видел, что находится по другую её сторону. Там Лав полностью снял с себя одежду, и его тело подвергли детальному компьютерному сканированию на специальной установке. После его уложили на широкий ребристый стол и подключили датчики к вискам, шее, сердцу, предплечьям, запястьям, почкам, печени, гениталиям, бёдрам и стопам. На глаза Лаву надели большие 3D очки, и перед ним забегали насыщенные яркие картинки. В уши ему вставили наушники, и он услышал звуковое сопровождение видеоряда. Это напомнило ему момент посвящения, когда он бежал по длинному коридору вместе с другими членами Общества. Теперь перед его глазами проплывали зарисовки самых известных мировых столиц, с их знаменитыми на весь мир архитектурными памятниками. Эйфелева башня в Париже, Храм Христа спасителя в Москве, Колизей в Риме, Биг Бэн в Лондоне, Бурдж Халифа в Дубае, Оперный театр в Сиднее, Эмпайр Стейт Билдинг в Нью-Йорке, Бранденбургские ворота в Берлине, Королевский дворец в Амстердаме, Акрополь в Афинах, Национальный кафедральный собор в Мехико, Башня мира в Оттаве, Мечеть Амра в Каире, Собор Хатльгримскиркья в Рейкьявике, Дворец парламента в Румынии, Библиотека в Ватикане, Статуя Иисуса Христа в Рио де Жанейро. Внезапно картинка перед глазами стала чёрной и Лав услышал предупреждение:
– Внимание, следующие кадры не рекомендованы к просмотру беременным, детям и людям, имеющим психические расстройства.
Видеоряд сменился сценами из моргов. Холодные трупы разделывали патологоанатомы, обмывали водой из шланга санитары и родственники умерших рыдали у безмолвных холодильников. Лав содрогнулся и почувствовал, что его руки закреплены ремнями. Но уже через минуту перед его глазами поплыли космические съёмки с орбитальных спутников. Заиграла пронимающая до мурашек композиция Коллина Маклафлина – «Milky Way Spaceman». Лав успокоился. Всё это время датчики фиксировали его активность и скорость развития внутренних реакций организма. Через какое-то время Космос сменился танцующими обнажёнными женщинами, перед которыми возникали мужчины в костюмах. Они расстёгивали ширинки и доставали эрегированные члены. Влажные губы женщин с жадностью впивались в торчащие из брюк большие достоинства и начинали сосать их. В этот самый момент Лав почувствовал прикосновение женской руки к своему члену. Мужчины на видео начали трахать извивающихся голых красоток. Возбуждённый Лав ощущал, как какое-то милое создание всё активнее и уверенней массировало его торчащий колом детородный орган. Тем временем актеры в кадре поменяли девушек, поставили их на четвереньки и начали трахать по жёсткому. Лав больше не мог сдерживать себя. Судорога пробежала по его телу, и он кончил. Умелая женская рука тщательно стёрла сперму с его члена. Видеоряд сменился природными пейзажами альпийских лугов и величественных горных хребтов Тибета.