Неделю спустя он встретился с ней в очень пафосном и гламурном ресторане «МАЛИНА», выдержанном в белых шёлковых тонах. Обычно там собирались люди, которые причисляли себя к городской богеме. Заведение для богатых дам, месье и смазливых студентов. Отличная шоу программа, живые выступления известных артистов и караоке скрашивали отдых посетителей ресторана, наполняя атмосферу заведения лёгкой непринуждённостью, флиртом и ощущением счастья.
«МАЛИНА» имела один большой зал с несколькими уровнями высоты, огороженные резными заборчиками и соединёнными между собой маленькими лестницами. На самом возвышении находился просторный бар, который обслуживали сразу 5 барменов; там же располагалось караоке. На серединных уровнях стояли столики и диванчики, образовывая 3 ложи для посетителей, предпочитающих побеседовать о высоком искусстве и низменных страстях за бутылочкой дорогой водки под изысканные европейские блюда. В самом низу располагался небольшой танцпол и такая же небольшая сцена. По периметру танцпола стояли ещё несколько рядов столиков со стульями, рассчитанных на два человека.
Чел сидел за одним из таких столиков и попивал свой любимый тёмный ром, закусывая деликатесом «Фламбе» (нарезанные бананы, залитые разогретым и подожжённым ромом), когда в ресторан зашла Инесса. Она была в чёрных кожаных штанах, плотно обтягивающих её красивые длинные ноги. Высокие каблуки делали её недосягаемой для обычного смертного. Чёрный лифчик хорошо просвечивал через тонкую кружевную кофточку. Волосы были тщательно зализаны назад и собраны в пучок. Сзади к кофточке на спине были приделаны 2 небольших крыла, а к штанам крепился длинный змеиный хвост. Два этих символа в облике Инессы символизировали падшего ангела.
Когда она зашла в ресторан, все посетители разом обратили на неё свои взоры. Мужчины перестали пить и есть, а женщины застыли на месте с осуждающе завистливыми взорами. На сцене выступала заезжая популярная группа. При появлении Инессы кто-то из состава группы сбился в ноте и прозвучал лёгкий диссонанс композиции, как бы акцентирующий всеобщее удивление.
Инесса подошла к Челу и села напротив. Она дерзко улыбалась, глаза её блестели. Группа закончила очередную песню на окололюбовную тему и ресторан зааплодировал. Большинство ещё продолжало пялиться на Инессу. Когда аплодисменты стихли, и музыканты приготовились объявить следующую песню, Чел, опрокинув рюмку рома, громко изрёк:
– Сволочь! – и ударил Инессе пощёчину.
Ресторан завис. Бармены, официанты, артисты и все посетители «МАЛИНЫ» смотрели на столик у сцены, за которым расположилась экстравагантная девушка. Инесса громко и выразительно засмеялась, её левая щека была красной от удара. Люди не знали, как реагировать на подобное поведение. Всё ещё находясь в замешательстве, вокалист на сцене объявил следующую композицию, и ресторан снова зашуршал.
Песенка была веселой, и Инесса встала и вышла на танцпол. Она начала задорно пританцовывать, активно двигая руками и причмокивая губами от удовольствия. Посетители начали ей аплодировать, а Чел опрокинул очередную рюмку Рома. Очарование красивой танцующей длинноногой девицы было настолько сильным, что кто-то встал с места и, свернув ладошки рупором, крикнул «Браво!». Песня закончилась, и Инесса пошла на место, срывая овации гостей «МАЛИНЫ». Когда хлопанья прекратились, и вокалист хотел объявить следующую песню, Чел снова громко крикнул:
– Сволочь! – и снова залепил пощёчину девушке.
После этого он наклонился к ней через столик и громко плюнул в лицо. Инесса засмеялась ещё задорнее, утирая салфеткой плевок Чела. Ресторан снова завис в недоумении.
– Сволочь!!! – ещё сильнее закричал Чел и ударил её ещё раз.
После этого он встал из-за стола, взял её за руку и повёл к выходу. Посетители ресторана молча провожали их взглядом.
Глава 4. Встреча одноклассников
Дверь открыл высокий парень с модной причёской в махровом халате до пят. Виктор смотрел на него и не мог оторвать глаз. Что-то притягательное было в его фигуре, голубые глаза излучали позитив и спокойствие. Виктор любовался его широкими плечами, легкой небритостью на лице и очаровательной улыбкой. «Блин, как же он возмужал и похорошел», – подумал он.
– Ну чего встал как статуя, проходи! – наконец сказал Пашка и Виктор шагнул в квартиру.
– Здорово, братан! – протянул он руку и обнял друга.
Пашка тоже обнял Виктора, потом отстранил от себя, не выпуская его из рук, похлопал по плечам и сказал:
– Здоровый стал, бычара!
– Ну, куда мне до тебя, стильного и красивого! – ответил, улыбаясь Виктор.
– Да ладно, хорош! Давай раздевайся, чувствуй себя как дома.
– Да не забывай что в гостях, – продолжил фразу Пашки Виктор.
Пашка непонимающе посмотрел на него, и через минуту сменил недоуменное выражение лица на улыбку:
– Ну, типа того.
Парни прошли на кухню, по пути Виктор отметил про себя простоту и в то же время очарование квартиры. Минимализм мебели, отсутствие ковров и бытовой техники. На кухне небольшой столик, выполненный в стиле «модерн», 2 стула, простенький кухонный гарнитур и небольшой холодильник. Особое очарование кухне придавала зелёная шикарная люстра, излучавшая мягкий тёплый свет, и зелёные шёлковые занавески в окне.
– Ну что, Витяй, по пуэрчику? – Паша подошёл к газовой плите.
– Чего? – не понял его Виктор.
– Чаю, говорю, китайского будешь? – улыбнулся Пашка и нажал кнопку подачи и розжига газа.
– Нее, я предпочитаю наш российский чай, а не китайское дерьмо.
– Российский чай?.. Это где такой продаётся?
– Да везде!
– На пространствах Российской федерации насколько я помню, только в краснодарском крае сейчас производят чай, в Грузии есть производство, но Грузия – это уже не Россия. Остальные 99 % чая выращивают в Китае, Индии и Африке, разве не так?
– Да хер с ним с чаем, братан! – сказал Виктор, – как ты? Где ты? Чё ты?
Пашка улыбнулся и поставил чайник на огонь.
– Здесь я, живу-поживаю, да добра наживаю! Сам как?
– Да полный пиздец! – начал Виктор.
– Ну, начало многообещающее, – улыбнулся Паша. – Как меня нашёл в одноклассниках?
– Да через Настю.
– Какую Настю?
– Ну, эту, Петрову
– …
– Ну из параллельного класса, – нетерпеливо прожестикулировал загнутым назад большим пальцем Виктор.
– Ааааа… – засмеялся Пашка, – которую мы на выпускном трахнули?
– ТЫ трахнул, – засмеялся Виктор, – вонючку!
– Да-да… было дело.
Парни понимающе переглянулись и снова разразились дружным смехом.
В квартире у Пашки играла спокойная музыка с восточными мотивами. Виктор снова посмотрел на своего друга. Аура благополучия и спокойствия исходила от Пашки. Его мужественное лицо не покидала приятная улыбка. На безымянном пальце правой руки Виктор заметил небольшой и изящный перстень с выгравированной на нём непонятной руной.
На шее у Пашки висела средней толщины серебряная цепочка. Виктор обратил внимание на тонкие ювелирные пальцы друга и понял, что, скорее всего он делает маникюр. Точно такие же ухоженные пальцы рук у его жены, когда она возвращается из салона красоты. Виктор поморщился, вспомнив о Катьке.
Паша заметил это и спросил:
– Ты чего?
– Да так, о жене вспомнил, – опустил глаза Виктор.
– Ты женат? – спокойно спросил Пашка.
Вместо ответа Виктор поднял правую руку и продемонстрировал Пашке безымянный палец с золотым кольцом.
– И давно? – снова спросил Пашка.
– 5 лет уже, братан, сразу после института и женился… – вздохнул Виктор.
Время на секунду остановилось, и он услышал, как начал гудеть чайник.
– А дети есть?
Виктор почувствовал, как изменился тон друга, когда он задал этот вопрос. Он посмотрел на Пашку и поймал на себе его пронзительный пристальный взгляд. Улыбка по-прежнему украшала лицо Пашки, но теперь в сочетании с этим взглядом, она больше напоминала оскал хищного волка.
– Двое, – ответил Виктор и почувствовал, как по затылку побежали мурашки.
Доля секунды, и лицо друга снова озарила приятная улыбка.
– Так это же здорово, братан! – сказал Пашка, подал корпус вперёд и похлопал по плечу Виктора.
– Это же здорово! – снова повторил он, поднимаясь со стула. – Вот и чайник вскипел.
– А ты чё, не женат? – спросил Виктор, пока Пашка доставал кружки для чая.
– А я, братан, всё ещё холостой! – бодро ответил он Виктору и хитро подмигнул ему.
Виктор засмеялся, думая, что понял это хитрое подмигивание.
– Ну и правильно, братан! На кой ляд она тебе нужна эта семейная жизнь! – Виктор махнул рукой. – Как я тебе завидую! Был бы холостой сейчас – во житуха пошла бы!
– Скучаешь по бабам?
Пашка бросил пару таблеток китайского чая в заварник и залил его кипятком, после чего накрыл заварник небольшим зелёным полотенцем.
– Да какие бабы, братан! Достали они уже, ей богу! – Виктор перешёл на эмоции. – Вроде стараешься ей угодить, а она всё недовольна!
Пашка улыбнулся шире, чутко уловив, как незаметно для себя самого Виктор заменил баб на одну единственную. Тем не менее, он понимающе кивнул головой.
– Вот сам посуди, братан! – Виктор подался вперёд, видимо для того, чтобы до Пашки лучше доходили его слова.
– Шубу ей в том году купил, – Виктор загнул правой рукой мизинец на левой руке.
– Зимой в этом году в Египет свозил, – Виктор загнул правой рукой безымянный палец на левой руке.
– Неделю назад договорился, чтобы младшего сына в другой садик перевели с европейской программой обучения, после которого автоматически попадают в Russian Business School, – Виктор загнул правой рукой большой палец на левой руке, – отдал за это хуеву тучу денег, а она мне сегодня заявляет, чтобы я о детях подумал!
Виктор отпрянул назад и развёл в стороны руки.
– Прикинь, да! – его глаза были округлены от неподдельного удивления, как будто бы это он услышал эту историю, а не сам рассказал её только что Пашке. – Как шубу ей покупать за 100 косарей, так о детях думать не надо, а как сливки пить – так подумал бы о детях лучше! Вот зараза!
– Погоди, погоди, братан? – Пашка вытянул вперёд руку, показывая другу, чтобы он сбавил обороты. – Причём тут сливки?
– Так ведь сегодня суббота.
– Ну.
– Я с утра купил сливки, пока мы семейный шопинг делали, закупали всякое барахло домой. Специально купил, чаю хотел попить со сливками. Не такого вот навороченного, китайского, – Виктор показал на заварник, укрытый зелёным полотенцем, – а обычного чёрного чая, нашего российского! Со сливками!
Пашка снова понимающе улыбнулся, кивнул в ответ Виктору, убрал полотенце с заварника и начал разливать «навороченный» чай по кружкам.
– А потом все как с ума посходили! Только домой приехали, тёща звонит! Свозить её надо к бабке какой-то там, поехал к тёще. По дороге гаишник остановил, превышение показывает мне на приборе своём, я ему говорю, ты чё, дебил, в суд с этим прибором придёшь, он мне протокол, сука!
Паша невозмутимо продолжал слушать, попивая пуэр.
– Хер с ним, с этим мусором! Отвёз бабку, снова жена звонит, – у меня массаж! Я домой, детей в охапку и к матери, жену на массаж, тёща освободилась, её забрал, тут с работы позвонили, ааа … – Виктор поднял руки к верху и потряс у головы растопыренными пальцами.
– Да уж, денёк, – улыбнулся Пашка.
– Ага! – Виктор глубоко вздохнул и продолжил уже более спокойно, – короче, приезжаю вечером домой, вся жопа в мыле, иду на кухню, наливаю чай, а сливок нет! – Виктор снова недоумённо округлил глаза. – Я к жене. Кать, говорю, где сливки? А она мне заявляет: а мы их без тебя выпили.
Виктор застыл в немой позе, выражающей весь трагизм данной ситуации. Пашка продолжал очаровательно улыбаться. Он смотрел на Виктора и находил в нём черты далёкого друга детства, с которым они когда-то проводили столько времени. Он сильно изменился, отметил про себя Пашка, но в душе остался таким же открытым и искренним каким был всегда. Ему явно не хватало понимания в этой жизни. Он постоянно нервно жестикулировал, не скрывал своей радости по поводу их встречи и рассказывал о бытовых мелочах с таким интересом, как будто это были события мирового масштаба. «Такими открытыми и добросердечными мужчинами всю жизнь пользуются ушлые энергичные бабёнки», – отметил про себя Пашка.
Когда жизнь превращается в рутину, человеку приходится искусственно аккумулировать эмоции. Тогда обычные бытовые мелочи превращаются в яркие насыщенные события, на пустом месте разыгрываются скандалы и фальшивые радости. Ежедневная рутина окрашивается в разноцветные краски с сильными душевными переживаниями. Таков уж человек. Он не может быть роботом, механически существующим в материальном мире. Человек – это существо энергетическое, а не материальное. Некая субстанция, известная всем под словом душа, делает человека полноценным.
Поэтому когда у людей наступают серые дни, они начинают испытывать потребность в ярких эмоциях, способных утолить энергетический голод. А раз жизнь человека серая и унылая, и никаких событий в ней не происходит, и изо дня в день повторяется одна и та же последовательность скучных промежутков времени, то человек начинает самостоятельно генерировать эти события. В любом слове он начинает видеть великое оскорбление, ради которого стоит призвать обидчика на дуэль, в любой безделушке он вдруг находит сакральный смысл, подаренный человеку Богами, поход в магазин превращается для него в увлекательное путешествие по горам Мордора.
– Слушай, Витяй, а после школы, когда я уехал из города, ты чем занимался? – спросил Пашка Виктора, после того как тот высказал всё, что думает о жене.
К этому времени тонизирующий эффект пуэра уже оказал воздействие на Виктора, язык его совсем развязался и он поведал Пашке историю о том, как сложилась его судьба после того как они расстались.
Это была обычная история обычного человека. Сначала институт, факультет информационных технологий, увлечение программированием. Профсоюз, выезда на природу вместе с однокурсниками, конференции по поводу влияния информационных систем на будущую картину мира, первые эксперименты с наркотиками. Знакомство с Катькой, девушкой из параллельного курса, робкие ухаживания, цветы на 8 марта, на день влюблённых, на день рождение и любые другие праздники, признания в любви. Военкомат, поликлиника, липовая справка, дающая право на военный билет без службы в армии. Секс с любимой. Дипломный проект. Свадьба. Подарки. Радость. Автомобиль. Первый ребёнок. Цветы на 8 марта и день рождение. Ипотека. Кредиты. Второй ребёнок. Ссоры. Работа. Отдых в Египте. Тёща. Стрессы. Фенатропил. Новая должность. Новые друзья. Первая отсрочка по платежам в банк. Корпоративы на работе. Снова ссоры с женой. Первая измена с проституткой, которая приехала в сауну. Цветы на 8 марта. И вроде всё как у всех, даже лучше чем у кого то. Но чего-то явно не хватало.
– Ты понимаешь, Паш. Как-то она изменилась после свадьбы, – сказал Виктор, отпивая последний глоток чая.
Пашка снова наполнил кружку друга пуэром.
– Катя?
– Ну да, постоянно чем то недовольна, постоянно с тещей чего-то там обсуждает, за собой перестала следить, потолстела.
– Это не есть gut, – заметил Пашка.
– И самое главное всё ей мало!
– Ну что ты хотел, такова природа человека.
– Вот именно что человека, а женщина – это не человек! – даже как-то со злобой сказал Виктор. – Женщина – это друг человека, который в любую минуту может обратиться во врага!
– Да нее, братан, женщина – это человек, такой же, как и мужчина, только мысли у неё в голове немного отличаются от наших, – Пашка показал указательным пальцем на себя и Виктора.
Виктор замолчал. Опустил голову, а через минуту тихо сказал Пашке: