– Девушка должна быть умной, независимо от того, где она живет, иначе ей будет нечего дать своим детям, – едва выговорила Лейла, как ее перебил голос Веснушки, пытающейся остановить спор подруг.
– Дальше сами справитесь? – поинтересовался Юсуф, осторожно спрыгивая на землю с деревянной лестницы.
– Ой, Юсуф! – воскликнула соседская девушка. – Да и нам уже пора…
Уходя, парень взглянул на Лейлу и услышал слова благодарности от нее.
– Городским надо помогать… – расправив плечи, ответил он, после чего их смех слился в одну звонкую песнь.
Воздух был наполнен свежестью и спокойствием, кругом мелькали счастливые лица людей. Город сиял и светился под тысячу едва слышащихся голосов. Наступал вечер. Кто-то возвращался с работы домой, кто-то шел по улице с веселой компанией, а Юсуф стоял и ждал Веснушку, которая обещала выманить Лейлу с собой до магазина.
«Какая же ты красивая», – подумал он, пытаясь отвести свой взгляд от идущей вдали Лейлы. От нее исходило родное тепло, и казалось, что он знал ее всю жизнь. Как будто десятки долгих лет ждал именно этого человека, и лишь когда он встретил его, жизнь обрела смысл. Продемонстрировав неожиданность этой встречи, Юсуф взялся сопроводить девушек до дома. По дороге он все больше говорил с Лейлой, и в его сердце корни пустила мысль, что Лейла чувствует то же самое.
– Спасибо, что проводил, Юсуф, – поблагодарили они.
– Да не за что, – радостно сказал он и опять поймал взгляд Лейлы. Девушка засмеялась, прикрыв лицо рукой. Она догадалась о подставе подруги, но словно была ей за это только благодарна.
Глава 2
– Твои духи навсегда останутся в моей памяти… – говорил Юсуф, смотря на Лейлу, о чьем взгляде еще недавно не мог и мечтать, а теперь она стоит напротив, облокотившись на деревянную дверцу, улыбается и скручивает соломинку вокруг пальца.
– Ты шутишь? – смущенно засмеялась она. – Это духи из Москвы «Южный ветер», они напоминают мне столицу… – сказала девушка и, кинув соломинку, куда-то помчала со словами:
– Я сейчас вернусь…
Обратно Лейла вернулась с маленьким синим квадратным флакончиком.
– Давай руку, – весело попросила она.
Протянув ладонь, Юсуф наблюдал за нежными белыми руками девушки. Отдалив флакон, она брызнула пару раз на его запястье, после чего парень поднес его к лицу и глубоко вдохнул любимый запах.
– Я очень хотела учиться, но у нас не было выбора… С другой стороны, это же наша родина, все мы после смерти возвратимся сюда… Да и отец был против того, чтобы я училась… – позже рассказывала Лейла, стоя на пороге сарая, в который Юсуф таскал солому в огороде у Веснушки. Это было единственное место встречи Юсуфа и Лейлы на протяжении года.
– А ты, Юсуф? Хотел бы уехать куда-нибудь?
– Я? – высунувшись из сарая, спросил парень. – Только если с тобой! – засмеялись оба.
– Я готов жить где угодно… – изменив тон, сказал парень. – Главное, чтобы было ради кого, так как ради себя я мало на что способен.
После этих слов между молодыми людьми установилась тишина, которую нарушили слова Юсуфа:
– Выходи за меня, Лейла! – бросив все на землю и встав напротив, сказал он с уверенностью в голосе, но со страхом в глазах. – Я ни секунды не заставлю тебя жалеть об этом! Да, сначала нам будет нелегко, но разве, держась за руки, мы не справимся со всем? Я знаю, что это не то, чего ты заслуживаешь, но моей любви хватит, чтобы сделать тебя счастливой! Обещаю, у тебя будет все! Только доверься мне! Лейла, я без тебя уже никак… – виновато утих Юсуф.
Ее глаза поблекли. Она словно потеряла дар речи, понимая, что сейчас судьбоносный момент в ее жизни. Не готовая дать ответ, Лейла пыталась найти слова, чтобы как-то продолжить разговор.
– Я не могу сейчас ответить, Юсуф… – еле выговорила она.
– И не надо… Просто дай знак, если ты этого хочешь, но боишься… Все остальное я сделаю сам…
Лейла убежала со двора подруги. Час за часом проходил нервно и тревожно. Юсуф обрел некий покой, оттого что имел счастье быть честным с Лейлой. Он забыл о своем дедовском обличии, склонившись к счастливому и по-детски радостному состоянию. Великим подарком от Всевышнего казалось появление Лейлы в его жизни, женщины, рядом с которой накрывает волной уверенности и веры в большое будущее.
Ожидания длились час, второй, сутки, вторые, но он так и не дождался от Лейлы ни слова. В первый день ее отсутствия Юсуфу казалось это нормальным, он был уверен, что к вечеру она появится, но, весь вечер прождав на улице, он так ее и не увидел. На второй день, дождавшись обеда, он не выдержал душевной тяжести и отправил к ней Веснушку, которая тоже не видела Лейлу пару дней.
– А Лейла уехала к тете, – сказала одна из родственниц, открывшая дверь. – Скоро вернется.
«Уехала, не предупредив?» – размышлял он.
– Даже мне не сказала! – добавила Веснушка. – Может, ты ее обидел?
– Какая обида? – удивился Юсуф. – Мы не чужие, чтобы обижаться. Я уверен, все станет ясно…
Как и говорил Юсуф, в последующие пару дней все стало ясно.
Закрыв класс, он вернулся в дом, где увидел Веснушку, которая, пытаясь о чем-то сказать, размазывала слезы по лицу.
– Что случилось? – схватив ее за руку, спросил он.
– Юсуф, только не злись… Это змея!
Вскоре она рассказала о том, что Лейлу возили к тете показать завидному майору, и девушка, как ни странно, ему приглянулась. Лейлу сватают и выдают замуж в ближайшее время, ну а я… А я смотрел на небо с болью, прося у Всевышнего лишь одного – дать мне сил устоять перед этим испытанием. Я чувствовал, как от боли хрустят мои кости, только мысль, что она станет чужой женой, увеличивала в моей груди пылающий огненный шар, который мог сжечь меня изнутри. Смотря на часы, я понимал – случилось что-то страшное, так как минута стала днем, полным тяжести и разочарования. К вечеру, казалось бы, сильный и взрослый парень, который за всю свою жизнь не сказал лишнего слова, не уронил лишнего взгляда и был воспитан по всем горским законам, понимал, что ранен в самое сердце, и потому моя сила и мощь стали для меня ничем. Я был настолько уверен в том, что Лейла послана мне как крылья, на которых я взлечу, что представил и поверил во все: в наше будущее, в наш дом, в наш сад, в наших детей, в наше счастье, – и в один миг осознаю, что ничего нашего не будет никогда. Случись это год назад, когда я знал высокомерную Лейлу, вернувшуюся из столицы, гордую и холодную, возможно, сейчас бы я занялся чем-то другим, но паника и боль лишь нарастали, и я понял, что не смогу жить, пока не поговорю с ней.
Из дома Лейлу не выпускали, к Веснушке она не ходила, и лишь один раз, выждав момент, когда машина ее отца отъехала, я решился сам постучать в их ворота. Увидев меня в окне, мама Лейлы накинула платок и тревожно выбежала на улицу.
– Чего тебе? – возмутилась она.
– Я хочу увидеть вашу дочь.
– Моей дочери нельзя видеться с мужчинами, она уже почти замужняя девушка!
– Я не уйду отсюда, пока не поговорю с ней! – ярым взглядом посмотрев ей в глаза, сказал Юсуф.
– Мама, прошу, подожди меня дома… – появилась Лейла в зеленом бархатном платье с золотым поясом на талии.
– Я позову дядю!
– Ты сделаешь хуже! – шепнула ей дочка и сопроводила, обняв за плечи, до двери дома.
Не поднимая глаз, Лейла спросила:
– Говори что хочешь, Юсуф, но учти, сейчас вернется мой отец…
Пытаясь не ранить девушку, кем бы она сейчас ни стояла напротив, несмотря на всю боль, бушующую в нем, Юсуф держал себя в руках.
– На похоронах моей матери мне не было так больно, Лейла, – потерянным и немного невнятным голосом сказал он.
– Ты что такое говоришь? – возмутилась девушка, выглядывая из-за едва приоткрытой калитки.
– Я знал, чем она болеет, говорил с ней до смерти, мы друг другу изливали душу, была боль оттого, что больше ее не увижу, но и спокойствие оттого, что она отмучилась и вернулась к своему Создателю… А ты… Ты один сплошной вопрос! Необъяснимое, непонятное… Как бы я хотел не желать понимания и, проявив гордость, не стоять здесь сейчас перед тобой, такой чужой… перед чужой невестой… Но меня рвет от боли!
– Юсуф, я не вижу смысла сейчас об этом говорить, – пытаясь скорее закрыть калитку, промолвила она.
– Почему я тебя так сильно чувствовал, если нам не по пути? Я не верю, что столько времени твоя улыбка была неискренней, мне кажется, Лейла, которую я знал, просто уехала и вместо нее ты – пустая и холодная!
– Хватит, Юсуф! Я не хочу больше это слушать! – воскликнула Лейла.
Тело парня словно поразил яд, руки стали холодными, и он вкусил горечь поражения. Поняв, что больше говорить не о чем и она решительно настроена, он почувствовал панику от страха ее потерять. Гордость накрыло волной сожалений, и Юсуф был готов пасть в ноги, лишь бы услышать родную Лейлу, понять, что она с ним так не поступит.
– Прости меня, прости меня за все! – говорил он, пытаясь разбудить в ней девушку, гревшую его душу.
– Прощаю! За все прощаю! Разве можно забыть человека, на которого хранишь обиду, Юсуф? – в панике отвечала она. – Ты хороший парень, но тебе нет места в моей жизни… Неужели нужно быть настолько грубой, чтобы ты услышал? Не подвергай риску меня и уходи отсюда, пока нас не увидел отец!
– Ты не можешь нас бросить, Лейла… – калитка внезапно захлопнулась. Неприятный и глухой звук пронзил уши. Юсуф вздрогнул от жестокости возлюбленной. В порыве злости он кинулся к своему дому, потрясенный поступком девушки.
Услышав в мечети о предстоящем сватовстве Лейлы, отец Юсуфа с трудом нашел силы поздравить Хамида с помолвкой дочери и почти бегом отправился домой, где застал парня на молитвенном ковре. Впервые за всю свою жизнь он увидел слезы на лице сына. Старое сердце сжалось от боли. Дождавшись окончания молитвы, дед поторопился поговорить с ним, понимая, как тяжко сыну.
– Сегодня я упал в твоих глазах, – отводя лицо в сторону, молвил Юсуф. – Я молю тебя об одном… Давай уедем к брату… Хотя бы на время… Я не могу здесь оставаться, – попросил он. Увидев помутившийся рассудок парня, старик не мог не согласиться и ради будущего сына дал добро.
Вечером Лейла подошла к окну, аккуратно и незаметно отодвинула шторку, чтобы взглянуть, как отец с Юсуфом покидают деревню. Дед закрыл двери и поспешно сел в старенькую машину, на крыше которой лежал чемодан.
Поднявшаяся пыль и грязь дорог
Следы мои отчаянно стирала.
Любить себя заставить я не мог,
Пусть разлюбить тебя и жизни мало.
Живи, раз сердцу хочется, с другим,
Пусть будет он и краше, и богаче,
Быть может, стану я другой любим,
Но жизни полюбить ее не хватит.
Спустя месяц Лейла вышла замуж. Они сыграли шумную и веселую свадьбу, о которой только могла мечтать девушка в те годы. Богатое приданое, кортеж, танцы, деньги, парящие в воздухе, столы, трещащие от изобилия, и лишь в охваченном тишиной саду на землю падали тяжелые слезы горевавшей Веснушки. Она смотрела на поспевшие абрикосы и чувствовала необъяснимую тоску. Ей было жаль Юсуфа, уехавшего из села. Ненавистно вспоминая Лейлу, сидевшую рядом с парнем у дерева, она желала ей беспросветно мучительной жизни.
Глава 3
Первый год замужества напоминал лучшие вырезки из счастливых книг о семейной жизни. Муж баловал Лейлу вниманием, свекровь чуть ли не целовала руки с благодарностью за то, что девушка пришла в их дом. Родственники и гости не уставали выражать восторг от ее красоты и умения быть хорошей невесткой, но с годами все становилось иначе. Вскоре чувство нужности и почтение развеялось, Лейла стала понимать, насколько шатким становится ее, казалось бы, обретенный покой.
Решающим перекрестком в ее жизни стал конфликт с мужем, все реже и реже появлявшимся дома. Вернувшись спустя месяц отсутствия, он стал проявлять непривычное для Лейлы равнодушие, что сильно задело девушку. Весь день он провел с родными и друзьями и лишь под вечер уставший зашел в комнату, не обратив внимания на грустное лицо жены.
– Ты даже не смотришь на меня…
– Я устал, Лейла, не доставай!
– Я живу с твоей матерью и родственниками, с утра до вечера занимаюсь домом и жду тебя неделями, а теперь и месяцами… Твое появление уже стало праздником для меня!
– Разве тебе не грех жаловаться, Лейла? Мы обеспечены, и ты ни в чем не нуждаешься лишь потому, что твой нехороший муж и свекор все время посвящают работе, а дом – твоя прямая обязанность, дорогая!
– Ты же знаешь, как сильно я тебя люблю… – отступая и роняя слезы, сказала Лейла. – Те несколько дней или часов, проведенные рядом с тобой, самые счастливые в моей жизни!.. Но тебя с каждым разом не бывает все дольше и дольше…
Тоскуя по мужу, она осознавала, что ни роскошный дом, ни богатства не восполняют то счастье, которое получает женщина, находясь рядом с любимым человеком, что вся сила кроется в возможности держать любимые руки. Не было ни слов, ни поступков, позволяющих передать это чувство.
– Мне не нужно ничего! Просто будь рядом! – повторяла она, протирая слезы с лица рукавом роскошного платья.
– Я рядом четвертый год, а ты не можешь родить мне ребенка! Это твоя любовь? Так ты меня любишь? – воскликнул он с диким оскалом.
Лейла всматривалась в мужа, который казался ей всем, и не могла найти сходства с человеком, которого она знала пару лет назад. От услышанного у нее защемило сердце и в панике задрожали руки.
– Не смей со мной так разговаривать!
– Я не прав, Лейла? Ты думаешь, красота и обеспеченный отец делают тебя женщиной?.. – он сел на край кровати, сердито расслабляя воротник. – Когда тебя подсовывали твои тетки, надо было понять, что что-то не так! Женщина – это мать! Мы прожили период, когда меня восхищало твое лицо, а теперь я хочу детей! Не можешь мне их дать – вокруг полно девушек, которые смогут!
Облокотившись на стенку, Лейла скатилась на пол. Твердое убеждение в надежности мужа рухнуло за мгновение. Лейлу подвела ложная уверенность в своей незаменимости. Муж стал поднимать ее с пола, усаживая на диван.
– Прости меня, Лейла… Нам давно надо было разобраться…
– Не трогай меня, – еле молвила она, отталкивая его руки от своих плеч.
– Поедем в Москву и пройдем обследование, иначе мы ходим по замкнутому кругу.
– Обследование? Ты нашел другую?
– Не неси чушь! Я хочу знать, сможешь ты родить или нет!
– Всего четыре года прошло, какие дети?
– Не ври себе, Лейла! Ты голову теряешь при виде ребенка, и не будь что-то не так, давно нянчила б нашего!
– А если дело не во мне?
– В тебе!
Всмотревшись в растерянное лицо мужа, Лейла начала слышать нечто большее, чем претензии в свой адрес: ее внутренний голос кричал о том, что больная ревность к мужу имела место неспроста.
– У тебя есть дети? – полушепотом выговорила она, медленно поднимаясь с дивана.
– Ты с ума сошла? – запинаясь ответил он.
– У тебя есть дети? – неожиданно крикнула Лейла, чуть ли не сорвав голос, накинувшись на мужа.
– Не ори, больная! Что ты делаешь! – выгибал он руки жены, пытаясь ее успокоить.
Забившись в углу у бордовой шторы, Лейла слушала мужа и параллельно молила Всевышнего дать ей сил принять услышанное или проснуться от кошмара.
– Вторая жена – это не измена и не грех! Я не бездомный мальчишка, чтобы сидеть и ждать чуда! К тому же у этой девушки тяжелая жизнь, и я, между прочим, сделаю благое, приютив ее!
– Закрой свой рот! – крикнула Лейла, захлебываясь в слезах.
– Хотя что ты можешь знать… Могу поспорить, за свою жизнь книгу не прочла по религии…
– О какой религии говорит человек, топящий свою жену в слезах? Если в твоем сердце нет страха перед Создателем, на твой счет и миллион святых книг не возложат и пылинки святости!
– Ты больна, Лейла!
– Пошел вон…
– Я уйду, но мы не будем расстраивать родителей! Съездим в Москву, я уже обо всем договорился… Решим, как быть дальше… Если ты не можешь родить, она лишь поможет сохранить нашу семью!
– Я не хочу тебя видеть… Слышать… Знать… Оставь меня в покое… Женись, но меня в этом доме не будет… Ты просто нашел мне замену и пытаешься облить грязью напоследок…