Не мой мир - Альбина Нури 5 стр.


Разве песок был таким вязким, скорее уж похожим на мокрую глину?

Разве звезды были тусклыми, а луна – словно бы нарисованной неумелой детской рукой?

Океан больше не источал запаха свежести, да и сам воздух казался тугим, давил на грудь – или это только казалось?

«Зона исчезает. Все здесь портится, и если я тут останусь, скоро мне будет нечем дышать!»

Стараясь подавить подступающую панику, Алекс потер пальцами виски, прикрыл глаза. На экзаменах (Подумать только, всего несколько часов назад грядущая сессия да отношения с Алиной казались ему самой настоящей проблемой!) это помогало сосредоточиться и успокоиться.

Оставаться здесь нельзя. Значит, придется шагнуть в Портал. А что там?

Он не знал. И, насколько ему было известно, этого не знал никто, кроме, может быть, ученых, открывших Пространственную Зону. Но у него не было иного выхода. Что, если спустя короткое время Портал исчезнет? Тогда он окажется в этом умирающем мире – вернее, в некоем подобии всего сущего, в выполненной на заказ имитации реально существующего прекрасного острова. Тогда он точно погибнет. А так у него хотя бы есть шанс.

Сердце ломилось в грудную клетку, стучало молотом; во рту был кисловатый адреналиновый привкус, ладони взмокли, и он вытер их о джинсы.

Сжав челюсти и зажмурившись, Алекс шагнул в Портал.

Едва коснувшись ладонью мутно-белой поверхности «зеркала», он сразу понял, что и здесь все стало иным. Прежде, переступая границу Портала, Алекс чувствовал легкий холодок и нечто вроде щекотания, едва заметного покалывания, как от слабенького разряда электрического тока.

Сейчас же тело сдавило, покалывание стало ощутимым и неприятным, а вместо прохлады возникло ощущение чего-то мокрого и студеного. Алекс поежился: примерно так бывает, когда стоишь в ванной под горячими струями воды, и к спине вдруг прилипнет холодная занавеска для душа.

К счастью, это быстро прошло – он оказался…

Алекс и сам пока не сообразил, куда попал. Втайне, вопреки всякой логике, он рассчитывал очутиться в Комнате – той, номер пятьсот четырнадцать, где все и началось. Комната действительно была, но совершенно другая.

Здесь царил полумрак, и само помещение напоминало зал в каком-нибудь старинном замке. Это была просторная комната с овальным столом посередине. Справа располагался огромный камин, в котором горел огонь, а на самом видном месте переливалась огнями елка.

Пахло хвоей, догорающими восковыми свечами, ванилином, а кроме того, в воздухе витал слабый аромат духов. Похоже, люди, заказавшие этот зал для встречи Нового года, ушли отсюда не очень давно, и зал выглядел так, как нужно.

Может быть, их Портал еще открыт?

Мысль была ослепительна и прекрасна. Если так, то он может выйти наружу! Неважно, где он окажется – а это ведь может быть в любой точке земного шара, в любой стране, любом городе. Но главное – выбраться из Зоны, а там уж он найдет способ попасть домой.

Думая об этом, Алекс метался по комнате, пытаясь найти Портал, но его нигде не было. В следующую минуту, немного успокоившись, он заметил в темном углу дверь. Распахнув ее, увидел еще одно помещение – поменьше.

Это было что-то вроде гардеробной. Здесь стояли шкафы для одежды, зеркала и низкие диванчики. А слева был он – Портал. Видимо, его решили разместить тут, на задворках, не в обеденном зале, чтобы не портить впечатления реальности происходящего.

Не задерживаясь здесь, более не раздумывая, Алекс шагнул в Портал.

«Пожалуйста, пусть все получится! Пусть я окажусь в нормальном мире!» – взмолился он, ощущая знакомое покалывание и прохладу, почти такое, как обычно. Это оставляло надежду, что Портал сработает, как нужно.

Только он не сработал. Вместо того, чтобы оказаться в одной из Комнат реального мира, Алекс снова очутился в чьей-то фантазии. Квадратное помещение освещалось светильниками, вмонтированными в потолок. В центре комнаты стояла массивная квадратная зеркальная колонна. Вдоль стен высились стеклянные шкафы и витрины.

Алекс подошел ближе. На бархатных подушечках и специальных подставках были разложены ювелирные украшения – кольца, серьги, браслеты, ожерелья. Загадочно мерцали драгоценные камни всевозможных цветов и оттенков, обрамленные в золото, серебро и платину.

Витрины не были заперты – подходи и бери. Примеряй, наслаждайся своим видом в одном из огромных зеркал. Алекс обошел колонну – с одной стороны она была разбита, пол усыпан осколками.

Алекс медленно шел вдоль стеллажей, на которых покоились несметные богатства. Все украшения были женскими. Интересно, кем была женщина, пожелавшая оказаться в таком месте?

Скорее всего, она любила украшения, но не могла позволить себе купить все, что ей нравилось. И осыпать ее бриллиантами и жемчугами было некому. Вот она и пришла сюда, чтобы примерить эту красоту, полюбоваться на себя, сделать фотографии.

Алекс представил, как девушка – почему-то она казалась похожей на Алину – унизывает узкие пальцы перстнями и кольцами, вдевает в мочки ушей тяжелые серьги, застегивает на запястье браслеты; вертится перед зеркалом, любуется там, как они сверкают и переливаются в искусственном электрическом свете.

А может, кому-то пришло в голову забрать все это с собой в реальность, попробовать вынести из Зоны? Набил человек карманы, а потом вспомнил, что ничего не получится. Вот с досады и шарахнул чем-то тяжелым в зеркало, расколотил его.

Глупость, конечно. Все знают, что вынести с собой из Зоны ничего нельзя. Ты шагнешь в Портал с набитыми карманами, а выйдешь с пустыми. Все улетучится на границе между мирами.

Странная все же штука – Пространственная Зона. Фальшивый мир, где нет ничего подлинного – такой же фальшивый, как и все эти побрякушки, разложенные на витринах.

В голове вспыли слова профессора Ковачевич: «Если вам действительно хочется узнать больше, прочтите всю книгу. За последние два десятка лет человечество успело вырыть себе могилу, и вот-вот провалится туда».

Ее слова оказались пророческими – по крайней мере, для него, для Алекса. Он посмотрел на себя в зеркало. Высокий, худощавый, не слишком-то спортивный, но жилистый. Короткие жесткие темные волосы, серые глаза, острые скулы. Алина как-то сказала, что он похож одного актера, и даже имя его назвала – Алекс забыл, какое именно. А ведь хотел найти, посмотреть – правда, что ли, похож…

Так и не собрался. Вылетело из головы.

Он и сам не знал, почему вдруг вспомнил об этом – никогда особо не задумывался о том, как выглядит. Но сейчас разглядывал себя внимательно, словно выискивая что-то особенное в собственном лице. Наверное, ему хотелось убедиться в том, что он все еще существует.

Алекс прижал ладони к лицу, прикрыл глаза. Первый шок прошел, но зато накатило осознание непоправимости случившегося. Он не знал, что делать. Не представлял, как выбраться – и возможно ли это. И даже не предполагал, что может ждать его здесь, в Зоне, с чем он может столкнуться.

Глава седьмая. Профессор Ковачевич

– Обычно я никого к себе домой не приглашаю, – вместо приветствия проговорила Теана Ковачевич, открывая кованую металлическую калитку. – Предпочитаю встречаться с людьми на нейтральной территории.

– Спасибо, что согласились поговорить с нами, – сказал Вадим.

Она кивнула и посторонилась, пропуская их в свои владения.

Профессор Ковачевич жила в тихом пригороде, где предпочитали селиться состоятельные люди, в большом двухэтажном доме с террасой и балконом. Ее владения были обнесены каменным забором – самым высоким и неприступным в округе. Она явно не жаждала общения, и не скрывала этого.

Елена, Вадим и Вета вслед за хозяйкой прошли по расчищенной от снега дорожке к дому.

– Кофе? Чай? – спросила профессор, проводив их в гостиную.

Все отказались, только Вадим попросил воды.

Елена почему-то думала, что обстановка будет спартанской, суровой, но ошиблась. Красивая удобная мебель, стены, выкрашенные краской персикового цвета, коврики на полу – все было подобрано со вкусом, дышало покоем, располагало к отдыху.

Огромное панорамное, от пола до потолка, окно выходило на террасу. Снова пошел снег, и белые пушистые хлопья, похожие на диковинных бабочек, тихо кружились в безветренном воздухе.

Теана Ковачевич вернулась к гостям, неся на подносе чашку кофе для себя и хрустальный стакан с водой для Вадима.

– Не могу без кофе. Я сербка, выросла в Нови-Саде. Сербия – страна кофе, его там пьют постоянно. Можно сказать, часть культуры.

Она сделала глоток и поставила чашку на стол.

– Мы пришли к вам, потому что…

– Знаю, зачем вы здесь, – перебила профессор. – Когда мне звонили из Университета, то объяснили, почему вы меня ищете. Но я без того знала – об этом трубят все газеты.

– Уже нет, – грустно усмехнулась Елена. – Почти неделя прошла, а новости появляются ежеминутно. Мы уже никому не интересны.

– Дело не в этом, – резко возразила Теана Ковачевич. – История с исчезновением юноши бросает тень на Корпорацию. Им невыгодно, что выход в Пространственную Зону представляется в дурном свете. Это вредит бизнесу. – Она сдвинула брови и покачала головой. – Всегда только деньги. Ничего больше.

– Мы этого так не оставим, – решительно сказал Вадим. – Будем добиваться справедливости. Есть же суд, в конце концов! Мы заставим Корпорацию и «Лучшие путешествия»…

– Вадим, вы еще не поняли? Корпорация подстраховала себя со всех сторон. У вас нет оснований судиться с нею – даже иск не примут. Что касается «Лучших путешествий», да, сотрудница проявила халатность. Полагаю, вам выдадут какую-то компенсацию, а ее уволят.

– Уже уволили. И ее начальника тоже.

– Вот видите. Но уволили, по сути, не за то, что в Зоне остался человек – это ведь мог быть и его собственный выбор, понимаете? Алекс вошел туда добровольно, знал обо всех рисках, подписал все, что требовалось, и, возможно, сам решил остаться в Зоне. Просто девушка действовала не по инструкции, принимая контрольные браслеты – вот за это и лишилась работы!

– Они, вроде бы, пытаются искать Алекса, – тихо сказала доселе молчавшая Вета.

– Поверь мне, деточка, никто не станет его искать – они прекрасно знают, что это бесполезно, – с ожесточением произнесла профессор, и на щеках ее появились алые пятна. Она поглядела на Вадима. – Все еще немного побегают для виду, пособолезнуют, но это единственное, что они могут сделать!

Елена порывисто вздохнула и прикусила губу.

– Простите, я забылась, не подумала, с кем говорю, – спохватилась Ковачевич. – Ваш мальчик… Он недавно подходил ко мне в университетском кафе.

– Что? – хором спросили Елена и Вадим.

– Профессор, пожалуйста…

– Зовите меня Теаной, прошу вас. Алекс сказал, что читал мою статью и она произвела на него впечатление. А я ответила, что, должно быть, не настолько сильно она его впечатлила, чтобы отказаться от пользования Порталами.

Она замолчала, уйдя в свои мысли. От слов ее веяло холодом и безысходностью, и вода вдруг показалась Вадиму горькой. Он отставил стакан в сторону.

– Скажите, как Алексу вернуться обратно? – спросила Елена.

Профессор вздохнула.

– Простите, но я буду честной с вами. Я не знаю этого и…

– Но вы должны знать! – выкрикнула Елена, вскочив с дивана. – Вы же открыли Пространственную Зону – вы и ваши коллеги!

– Все произошло случайно, так что это даже нельзя назвать открытием в прямом смысле слова, – тихо ответила Теана. – Мы проводили совсем другие исследования, хотели… – Она всплеснула руками и прервала сама себя. – Теперь уже не важно, чего хотели. Важно, что на возможность выхода в Пространственную Зону просто наткнулись. Мы не изучали свойств Зоны – лишь получили ее как данность. Обнаружили окно в некое измерение и, по своему невежеству, распахнули его настежь. Самой большой ошибкой, за которую я буду корить себя до конца своих дней, было обнародовать этот факт. Когда я поняла это, то ушла из Корпорации. Но это, разумеется, ничего уже не могло изменить.

– Но почему вы видите в пользовании Порталами только плохое? – робко спросила Вета. – Есть же и польза. Проекции повсеместно используются при обучении – наглядность повышает уровень образования.

– Ох уж эти Образовательные центры, дьявольское изобретение Корпорации, позволяющее прикрывать любые грехи! – фыркнула Теана. – Как только разговор заходит о вреде Порталов, все сразу тычут вам в нос этими Центрами – вот как ты сейчас! Конечно, здо́рово изучать пустыни и тропики, своими глазами увидев в рамках академического часа, что они собою представляют! Однако прежде географию изучали по книгам – и ничего, осваивали.

– А то, что в скором времени будет найдена возможность перемещать человека из точки «А» в точку «В» при помощи Порталов? Это заменит транспорт, принесет огромную пользу экологии – вы ведь не станете отрицать!

– Случись это, было бы здорово, – согласилась профессор Ковачевич. – Беда в том, что это неосуществимо: нет никакой научно-исследовательской базы. Представители Корпорации имитирует бурную деятельность: постоянно проводятся псевдонаучные конференции, пачками пишутся диссертации, присваиваются ученые степени. Но правда в том, что никто не имеет ни малейшего представления, что на самом деле такое Нулевое измерение, можно ли его вообще использовать во благо человечества.

– И все же, почему Порталы – это, по-вашему, зло? – настаивала Вета.

Профессор пристально поглядела на нее и ответила после небольшой паузы.

– Вы должны понять, что в словосочетании «Пространственная Зона» главное слово – Пространственная. Ибо если у зоны могут быть границы, то у пространства их нет. Ни во времени, ни в расстоянии. Выходя в Нулевое измерение через Портал, вы считаете, что оказались в крошечном кусочке, который создали по вашему желанию, вам на потеху. И что Зона – это просто скопище симпатичных квадратиков-проекций. Но это ошибка. – Она обвела взглядом сидящих перед ней людей. – Знаете, что такое калейдоскоп? Помните эту детскую игрушку? Вы смотрите в отверстие, и перед вами появляются, разворачиваются, накладываются друг на друга, перетекают одна в другую геометрические фигуры. Так и тут. Пространство пульсирует и живет вечно, потому что постоянно расширяется. И, попадая в Зону, вы выходите в цельное и бесконечное Ничто, Нулевое измерение. Оно живет по законам, которые не укладываются у вас в голове. Это место, где пирог сначала едят, а потом уже режут на кусочки.

– Но многие входят в Пространственную Зону и…

– Погодите, не перебивайте меня. Хоть раз войдя через Портал в Нулевое измерение, вы оставляете в нем часть себя. Эта часть навсегда остается там – и множится, и преобразуется, и живет.

– Бред какой-то. – Елена сцепила сложенные на коленях руки.

– А Обитатели! – воскликнула профессор, не обращая внимания на ее слова. – Корпорация называет так голограммы, созданные на потеху публике в наиболее дорогих проекциях. Но я скажу вам, что официанты, массажистки, сотрудники казино, герои кинофильмов – далеко не единственные жители Пространственной Зоны. Никто не знает, что или кто еще там может обитать!

– Значит, бывать там опасно, – уточнил Вадим, который, как и его жена, и Вета мало что понял из слов Теаны. Трудно было представить себе то, о чем она говорила. – Но почему тогда выходы в Зону не запретят?

– Как вы наивны! – горько усмехнулась Теана. – Пока это приносит доход, они никогда не прекратят использовать Порталы. Корпорация, комплексы, подобные «Лучшим путешествиям», большие и малые фирмы, которые подвизаются в этой сфере, – это целая индустрия, куда более выгодный бизнес, чем даже наркотики или проституция. Ведь Порталами пользуется практически все население Земли!

Назад Дальше