– В чём твоя вина?
Но Лари, как обычно, начал уклоняться от её взгляда. Он осторожно высвободился и своей неуверенной походкой подошёл к окну. Так же, как Рас, глядя на ели в городском парке, он думал совсем не о них. Доктор, теряясь в догадках, хотела повторить вопрос, но Лари заговорил сам:
– Я взломал сеть. Они решили, что Фидер.
Рас напряжённо думала: «О какой сети идёт речь?» Она ожидала, что Лари объяснит ей происхождение странной переписки, но он говорил совсем о других вещах, непонятных и пугающих.
– Когда ты сделал это?
Лари молчал. Рас знала, что надо проявлять терпение. Прошло минуты три тягостного ожидания, после чего маур тихо произнёс:
– Вчера днём. С твоего ходвера. Прости, Раси.
Мысли девушки стали путаться. «Только не паниковать!» – приказала она себе. Сделав несколько успокаивающих глубоких вдохов, доктор постаралась сопоставить известные ей факты. «Лари взломал какую-то сеть. Он связывает смерть Фидера именно с этим, но почему, пока не ясно. Взлом может быть и причиной появления в Студии служб. Похоже, дело очень серьёзное и секретное, так как агент не сказал об этом ни слова. Хотя наверняка знает если не всё, то многое. Понятно теперь, зачем ему так понадобился Лари! И ходвер они забрали не зря! Узнают, откуда ломали интересующую их сеть, а после этого захотят заглянуть ко мне домой Расспросить маура можно позже, а сейчас – срочно к ходверу, пока меня не опередили!»
– Лари, пойдём к машине. Прошу, не отставай от меня! – Рас быстро вышла в коридор и застучала каблуками по каменному полу, даже не позаботившись закрыть дверь в свой кабинет. «Какая разница? У людей вроде этого агента есть ключи от всех замков» – с горечью подумала она, не спуская глаз с Лари, который, глядя в пол, следовал за ней.
Они без происшествий миновали коридоры Студия, оказавшись у самого выхода. Полиции нигде не было видно, жизнь как будто возвращалась в привычное русло. Огромные часы в холле показывали, что рабочий день близится к завершению. «Как быстро!» – подумала Рас, поспешно выходя на крыльцо. На ходу она скользнула взглядом по встревоженному лицу охранника. «Надо бы с ним поговорить. Возможно, он тоже что-то знает. Но это после, сейчас – домой!» – и она быстро пошла к машине, издалека открывая с пульта замки. Минута – и они с Лари выезжали с парковки.
Пока Ветт пробирался сквозь пробки, Рас ещё как-то отвлекалась на дорогу, но, оказавшись за городом, целиком погрузилась в тяжёлые размышления. По бокам мелькали берёзы и поля, раскидывалось бездонное предосеннее небо. В этих пейзажах было всё, что она так любила. Но сейчас таинственный взлом, смерть Фидера, наркотики, появление агента внутренней службы полностью занимали возбуждённое воображение. Периодически из этого хаоса возникала мысль о том, что ей как никогда необходима дружеская поддержка, чья-то надёжная защита, что ей не справиться со всем этим в одиночку. Рас крепко сжимала руль и молила Создателя о помощи.
На подъезде к коттеджному посёлку Ветт свернул с шоссе и пробрался к дому, окружённому кустами белого шиповника. Сбавив скорость, он въехал через автоматически открывшиеся ворота во двор. Рас вышла, открыла заднюю дверь и стремительно направилась к крыльцу, не глядя на любимые кусты и клумбы. Лари неуклюже последовал за ней. Перед дверью девушка остановилась и огляделась, ощутив, что за ней кто-то наблюдает. Вокруг было безлюдно и тихо, лишь птичий щебет доносился из леса, раскинувшегося прямо за дорогой. Не заметив ничего подозрительного, Рас потянула Лари в дом, но едва преодолев порог, маур резко остановился, на его лице появилось выражение сосредоточенности и страха.
– Лари, пойдём, чего ты испугался?
Доктор хотела погладить своего любимца по голове, как вдруг он резко посмотрел ей за спину. Рас обернулась и невольно попятилась, увидев неведомо откуда взявшегося высокого, темноволосого мужчину. Не дожидаясь вопросов, он быстро заговорил, переводя взгляд с доктора на маура:
– Я пришёл помочь. У вас есть враги, которые будут здесь с минуты на минуту.
Рас хорошо чувствовала людей, интуиция редко подводила её. Кроме тревоги во взгляде гостя было что-то, заставившее безоговорочно поверить, что этот человек – друг, которого ей так недоставало. "Совершенно такой!" – внезапно подумала она.
Из рации, висевшей на поясе у незнакомца, донеслось:
– Эй, Хорт, они здесь, подпёрли сзади наш автомобиль.
Названный Хортом достал пистолет и передернул затвор. Маур, до этого момента остававшийся неподвижным, с несвойственным ему проворством рванул по лестнице наверх. В следующую секунду из полумрака коридора появился ещё один мужчина.
– Байд, лови парня и тащи его на веранду – приказал Хорт, рывком преодолев расстояние до небольшого окошка. Он осторожно выглянул во двор через стоящий на подоконнике фикус, сдёрнул рацию с пояса и проговорил: "У ворот тоже машина, двое из неё идут к нам, водитель остался внутри".
В ответ послышалось: "А здесь этих гадов пятеро. Один изучает нашу тачку, четверо лезут через забор."
– Мы вернёмся тем же путём, будем прорываться к тебе. Тихо убери того, кто остался возле машины, проткни колёса и проследи за остальными.
В это время раздался звонок. Всё ещё не веря в происходящее, Рас нерешительно протянула руку к домофону.
– Впускайте их. – кивнул Хорт, не обращая внимания на Байда, который спускался со второго этажа, с трудом волоча за собой брыкающегося Лари – Ну же, откройте им ворота. Потом сразу бежим на веранду.
Доктор нерешительно сняла трубку.
– Полиция. По поводу сегодняшнего происшествия.
– Проходите, – стараясь не выдать волнения, коротко ответила Рас.
Она нехотя нажала на кнопку и побежала, взявшись за сильную мужскую руку. Неожиданно Хорт остановился и потянул девушку назад. Через открытую дверь веранды Рас успела заметить стоящего во дворе человека. Хорт схватил подушку, лежащую на небольшом, обитом бархатом пуфе, протянул её Байду, тихо произнеся:
– Прижмёшь к стволу. По моей команде стреляй в него. Пальцы береги. Я пока займусь остальными – и, надев маску, бесшумно исчез за поворотом коридора.
– Как успокоить этого парня? – прошептал запыхавшийся Байд, с трудом сдерживая Лари, который до сих пор пытался вырваться.
– Да отпустите вы его! – тихо ответила Рас.
Как только Байд разжал руки, маур бросился в объятия девушки, чуть не сбив её с ног, и затих. Байд воспользовался моментом, чтобы перекинуть сумку с чем-то тяжёлым через плечо и надеть маску. Раздался ещё один звонок. Видимо, гости добрались до двери. "Вряд ли они ожидают сопротивления" – с надеждой подумала Рас. После этого воцарилась гробовая тишина. Через минуту, показавшуюся вечностью, из рации послышалось: "Огонь". Раздался тихий, глухой щелчок, в воздухе закружились перья. Байд прильнул к полу и выполз на веранду, жестом приглашая за собой доктора и её подопечного. Рас легла, быстро перекатилась и оглянулась на Лари, неуклюже ползущего за ней. С тех пор, как ушёл Хорт, девушке становилось всё страшнее. Она представила, как должно быть жутко мауру. Способен ли он вообще пережить такое?
– Забыл спросить, кто-то из вас двоих чипирован? – торопливо произнёс бесшумно появившийся Хорт. Он покосился на запястье девушки, боясь увидеть браслет-аккумулятор.
Обрадованная его возвращением Рас отрицательно помотала головой.
– Отлично. Я устранил четверых, встаём, надо срочно сматываться. Бегите с парнем туда – Хорт махнул рукой в сторону забора – Байд, прикрывай их с этой стороны.
Крепко схватив Лари за руку, девушка без оглядки бросилась через участок. Когда до забора оставалось всего несколько шагов, смертельно бледный маур споткнулся и рухнул со всего маху. Подоспевший на помощь Хорт схватил его за руки и поволок вперед, как вдруг из-за угла показался человек с автоматом и дал очередь. Беглецы упали на землю за возвышающимися клумбами. Тут же из-за другого угла выскочил ещё один противник, прятаться от которого было некуда.
– Оружие на землю – рявкнул он, направив на Хорта пистолет.
Человек с автоматом за считанные секунды вбежал на клумбу, ломая ирисы и розы, и взял под прицел Байда. Ситуация казалась безвыходной.
– Я сказал оружи… – послышалось вновь, но в этот момент раздался выстрел, после которого нападавший замолк, покачнулся и начал падать на Рас. Пока она в ужасе пыталась увернуться, ещё один меткий выстрел уложил второго врага.
Доктор с трудом понимала, что происходит. Через мгновенье Хорт стащил с неё мёртвое тело и вместе с Байдом поволок полуобморочного Лари. Через забор свесился человек, который схватил маура за руки и за секунду перетащил через ограду. Не теряя времени, Хорт помог перелезть замешкавшейся Рас, которой мешала двигаться узкая юбка. Оказавшись на дороге между участками, доктор увидела две машины, стоящие друг за другом. Колёса одной из них были спущены, а продырявленное лобовое стекло забрызгано кровью. Хорт и Байд уже преодолели забор и под изумлённым взором соседки, выглядывавшей из окна, затаскивали Лари во второй автомобиль, когда сзади послышался приближающийся рёв мотора. Не дожидаясь приглашения, Рас юркнула вслед за мауром. Третий сообщник, который, видимо, и спас беглецов меткой стрельбой из-за забора, сел за руль и не теряя времени, дал по газам.
– У них вряд ли получится разъехаться. Можно сказать, мы оторвались – облегчённо сообщил он.
Рас выглянула с заднего сидения и испуганно воскликнула:
– Впереди тупик! Метров через пятьдесят будет ограждение!
– Что за ограждение? – спросил Хорт. Голос мужчины был ровным, но Рас почувствовала, что ему тоже неспокойно.
– Деревянный забор, – ответила она – я не знаю, что находится за ним.
– Кольм, выбивай его – решительно произнёс Хорт.
– Доктор, надеюсь, у вас нет при себе энфона? – подал голос Байд.
На секунду замешкавшись, Рас пошарила в карманах и ответила:
– Энфон был в сумочке, она, наверное, осталась в машине.
За забором оказалось поле, по которому беглецы спустя несколько минут тряски выехали на шоссе. Погони не было, видимо, преследователи не смогли объехать машину со спущенными колёсами и остались с носом. Хорт повернулся к Рас и произнёс:
– Скоро мы будем в безопасном месте.
Глава пятая
Рабочий день был в самом разгаре. Хорт вышел из своего небольшого кабинета, чтобы, как обычно, проверить посты. Чрезвычайных происшествий на заводе не было, но начальнику охраны не сиделось на месте. Он упорно совершал обход, хотя видел всё на мониторе и мог в любой момент переговорить с подчиненными по рации. Ему не давала покоя армейская привычка, в боевых условиях сохранявшая жизнь. Нынешняя работа, по словам военачальника, год назад беседовавшего с Хортом в комиссариате, являлась наивысшей степенью доверия, оказанного за боевые заслуги. Кто-то другой мог быть вполне доволен относительно спокойной и хорошо оплачиваемой должностью. Кто-то другой. Сначала Хорт отгонял от себя неприятные мысли, но спустя месяц с начала новой работы окончательно осознал, что она ему не нравится. Хорт всегда старался быть честным с самим собой, хотя признание того, что он не создан для армии, далось с большим трудом и потребовало немало времени. Внутренние терзания продолжались бы и по сей день, если бы не серьёзное ранение, навсегда освободившее его от строевой службы.
После окончания Военной Академии в Криоме Хорт как отличник учёбы сам определил место прохождения службы. Его выбор пал на военную базу в приграничном округе Пангей, где последние месяцы было неспокойно. Гатты – зачинщики неудавшегося государственного переворота в соседнем государстве – Сергусе скрылись в горах Алашу, расположенных на границе с Арвой. Защитой им служила труднодоступная местность с опасными тропами и постоянными туманами. Освоившись, бандиты начали совершать набеги на окрестные села Пангея, угонять скот, грабить рейсовые автобусы. Они продолжали держать местное население в постоянном страхе даже после того, как на территории округа была развёрнута военная база и сеть блокпостов. Получавшие неизвестно откуда подкрепление гатты наглели с каждым днём: сначала минировали дороги, по которым передвигалась бронетехника, а затем стали нападать на грузовики пограничной комендатуры и блокпосты. Операции по зачистке становились всё масштабней и опасней. Хорта это не смущало. Наоборот, опасность была тем единственным, что осталось в реальности от его детских фантазий, то, ради чего он стал военным. Но всё остальное ему не нравилось.
Ярко выраженная индивидуальность, сочетавшаяся с философским складом ума, делала Хорта плохим исполнителем. Чем взрослее он становился, тем труднее давалось подчинение. Хорт был лидером с ясной головой и непокорным сердцем, глупое и жестокое, чего в армии хватало с избытком, не могло не выводить его из себя. Ответственность за чужие, порой сомнительные решения с каждым днём приносила всё большие муки. Радость доставляли лишь редкие минуты, когда можно было спокойно посмотреть вдаль, на пасущиеся у вершины Капетага стада или полный от дождей Араякс.
Вскоре началась настоящая война. По ту сторону гор Алашу гатты создали несколько лагерей, в которых готовили тысячи боевиков. В Сергусе начался новый государственный переворот. Правительство Арвы не могло позволить закрепиться в соседнем государстве опасному для своей страны режиму. Мотострелковый батальон, в составе которого находилась рота под командованием Хорта, был одним из первых подразделений, брошенных в Сергус и принявших на себя основной удар. Незадолго до окончания войны, в бою за Рингодд Хорт получил тяжёлое ранение, навсегда отделившее его от строевой службы.
Война в Сергусе тяготила бывшего ротного до сих пор. Но и спокойная жизнь его не радовала. Глубокие познания в современной военной технике, стратегии боевых действий, военный опыт, юридическое образование, полученное в Академии, оставались невостребованными. Монотонность изводила его созданную для постоянного развития душу. Хорту не нравился и набитый заводами Сартикс. Его раздражали непрерывный шум, суета и серый, душный воздух, превращающий в сумерки даже солнечные дни. В минуты, когда подбиралась депрессия, Хорт напоминал себе об огромном преимуществе новой жизни – здесь не приходится никого убивать. Этот единственный плюс помогал ему день за днём возвращаться в свой кабинет.
Пройдя по коридору, Хорт собирался спуститься на первый этаж, но задержался у лестницы, заметив группу людей при входе в офисную зону. Его цепкий взгляд отметил знакомых – главного инженера и директора и дольше задержался на незнакомых – четверых одетых в штатское, но явно имевших военную выправку. Один из них привлёк внимание особо. Уже через долю секунды узнав этого человека, Хорт ещё какое-то время не мог прийти в себя от нахлынувшего волнения. Это, вне всякого сомнения, был Луд – друг детства, с которым он не виделся лет пятнадцать. Именно в нём была причина выбора Хортом профессии военного.
Отец Хорта руководил крупной строительной компанией, а мать была домохозяйкой, имевшей очень состоятельных родителей, что давало ей возможность для многочисленных увлечений. Она неплохо играла на паре музыкальных инструментов, рисовала акварели, владела несколькими языками и читала любимых иностранных авторов в подлинниках. Она наняла для сына кучу репетиторов по самым разным предметам и многому обучила сама. Уже в начальной школе Хорт отличался от своих сверстников эрудицией и интеллектом. Отец желал, чтобы сын стал юристом, мать мечтала так или иначе приобщить его к искусству, а в Хорте зародилась и крепла мечта о военной карьере. Его друг по скелле – Луд, отец которого и все предки мужского пола чуть ли не до десятого колена были военными, потряс воображение Хорта, рассказывая о героических сражениях, в которых участвовали его деды, о доблестной службе отечеству, о спасённых жизнях. Свободное время Хорта и Луда было заполнено уличными "баталиями". В отличие от большинства сверстников, знавших только виртуальные сражения за своими ходверами, друзья собрали дворовую группу для военных игр. В соседнем парке они устраивали засады в кустах и на деревьях, разрабатывали планы обороны и наступлений, стреляли по мишеням из самострелов и просто дрались. Всё это интереснейшее действо прерывалось только учёбой и дополнительными занятиями Хорта, родители которого поначалу относились к уличным развлечениям вполне снисходительно. Какого же было их удивление, когда однажды сын заявил, что хочет поступать в Военную Академию. На все расспросы двенадцатилетний Хорт серьёзно ответил: «Я хочу защищать людей и свою страну». Ни отец, ни мать не смогли ничего возразить и, посовещавшись вечером, когда сын уже спал, решили, что их ребёнок вскоре сам забудет о своей благородной, но не входящей в семейные планы мечте. Когда ближе к окончанию скеллы Хорт вновь заявил о своём желании, обескураженные родители уступили. В их семье было принято уважать желания друг друга. Но перед тем, как окончательно "дать добро", отец серьёзно поговорил с сыном.