Шайх Муфид, принимая наличие в Коране иносказания и метафоры, подчеркивает, что он придерживается установленного критерия: отклонение от прямого значения текста Корана и обращение к символико-аллегорическому толкованию, по его мнению, уместно лишь тогда, когда это твердо обосновано. В противном случае символико-аллегорическая интерпретация будет отвергнута. Он опирается на то, что Коран, в соответствии с его собственным утверждением, был ниспослан на арабском языке[13]. Поэтому слушатели, к которым Коран обращается в сфере распространения этого языка, должны воспринимать и использовать его содержание в соответствии с правилами арабской словесности[14].
На основании предлагаемого им критерия он выводит айаты из области буквалистского толкования. Так, по поводу «айата о потомстве»[15] он пишет: «Доверять внешнему содержанию айата неуместно, ибо тогда необходимо принять мнение признающих метемпсихоз и распространяющих слова потомков Адама на всех людей. Поэтому мы должны придерживаться иносказательного смысла слов»[16].
Кроме того, айаты «Потом утвердился Он к небесам – а они были дымом…»[17], «Разве ты не видишь, что перед Аллахом падают ниц и те, кто на небесах, и те, кто на земле…»[18], «В тот день Мы спросим у геенны: “Полна ли ты стала?” – и ответит она: “Есть прибавление?”»[19] и т. п. он выводит за пределы внешнего значения, признавая их содержание иносказательным[20].
‘Абд ал-Кахир Джурджани (ум. в 471/1078 г.) дает определение иносказанию и пишет: «Иносказание имеет место тогда, когда слово отклоняется от основного закрепленного за ним лексического значения»[21].
Метафору он определяет как заимствование слова у основного значения в пользу другого значения, например, свет как метафора изложения или доказательства, раскрывающего истину: «…и следовал за ниспосланным вместе с ним Светом…»[22].
Йа‘куб ибн Йусуф Саккаки (ум. в 626/1229 г.) поясняет, что иносказание, в отличие от прямого значения, требует указывающего на него контекста[23]. Абу Хамид ал-Газали (ум в 505/1111 г.) в своем исследовании основ исламской религии дает определение иносказанию и перечисляет четыре признака последнего[24].
Ат-Табари убежден, что в айатах Корана нельзя отклоняться от основного лексического значения, если только в пользу этого не будет ясных доводов. Именно поэтому, комментируя айат «Ведь [прежде] даровали Мы Писание и мудрость роду Ибрахима [= Авраам], а также даровали им [всем] великую власть»[25], он сначала излагает различные точки зрения на значение слова мулк («власть»), а затем интерпретирует его как «власть Сулаймана [= Соломон]», на том основании, что в арабской речи это значение, а не значение «власть пророчества», является ассоциативным. Далее он говорит: «Слово Аллаха – на арабском языке, и его нельзя понимать иначе, как в том значении, которое известно и в ходу среди арабов, если только не будет знака или доказательства против этого»[26].
То же самое он говорит и в комментарии на айат «И скажут они своей коже: “Почему ты свидетельствуешь против нас?” Она ответит: “Внушил нам речь Аллах, Который внушил речь всякой вещи…”»[27].
Таким образом, становится ясно, что, по мнению мусульманских ученых, несмотря на наличие в Коране традиционного литературного иносказания, обращение к нему возможно только в следующих случаях:
1. Возможности использования прямого значения ограничены.
2. Имеется ясный и красноречивый контекст, позволяющий обратиться к переносному значению.
2.2. Основа принципа истинности языка Корана
Основой этого принципа служат следующие факторы:
1. Ассоциативное значение. С точки зрения общепринятой традиции, если после завершения процесса смыслопорождения и краткого ознакомления с его результатом во время использования того или иного слова при отсутствии какого-либо контекста какое-то значение появится в сознании слушателя раньше, то это указывает на то, что это значение – прямое и между словом и этим значением установилась органическая связь.
2. Правильность соотнесения и ложность устранения. Прямое значение подлежит соотнесению со словом, и его устранение недопустимо. Иными словами, содержательная идентичность, создающая отношение в логическом суждении, является одним из признаков прямого значения. Однако между переносным значением и словом подобной связи не возникает[28].
2.2.1. Виды контекста
Существует два типа контекста, удерживающего от использования прямого значения (погашающего последнее).
1. Текстуально-лексический контекст, который, в свою очередь, делится на два вида: иногда он связан с искомым текстом, а иногда не связан и заключен в другом независимом тексте.
2. Интеллектуальный контекст, подразделяющийся на несколько видов. Например, взгляды комментатора на Бога, человека, земной и загробный миры и т. п. играют важную роль в установлении иносказательного и прямого значений коранических айатов.
Например, Рагиб Исфахани анализирует допустимость атрибуции действия многочисленным субъектам в силу различных оснований. По его мнению, любое действие иных субъектов, кроме Аллаха, нуждается в деятеле, начальной точке, действии, месте и времени, образце, цели и маркере. Таким образом, действие можно отнести и к первопричине, и к последней причине, и к средней причине. Так, Коран гласит: «Аллах упокаивает души в момент их смерти, а ту, которая не умерла, – во сне»[29], «Скажи: “Упокоит вас ангел смерти, которому поручены вы, затем вы будете возвращены к Господу своему”»[30].
Подобным же образом в силу различных оснований действие можно приписать деятелю или отрицать его совершение им[31]. Например, «Не вы убивали их – это Аллах сразил их!»[32], «Что постигло тебя из хорошего – то от Аллаха, а то постигло тебя из плохого, то – от самого себя»[33].
3. Прямое и переносное значения в тексте Корана
Примечания
1
«В повествованиях о них [заключено] назидание для обладающих разумом. И это [= Коран] не вымышленный рассказ, а подтверждение того, что было до него, разъяснение всякой вещи, руководство к пути истинному и милость для верующих людей» (Йусуф 12:111).
2
Один из наиболее значительных заочных учеников Мухаммада ‘Абдо, оказавший большое влияние на литературоведение и коранистику в Египте. Он родился в египетском городе Шуша в начале мая 1895 г. Учился в созданном ‘Абдо медресе «Ал-Када’ аш-шар‘и». С 1923 г. в течение четырех лет ал-Хаули был генеральным консулом Египта по делам религий в Риме и Берлине. В этот период он непосредственно познакомился с рядом литературных произведений, а также с исследованиями западных востоковедов по исламу на итальянском и немецком языках. В 1927 г. ал-Хаули начал сотрудничать с отделением основ исламской религии (усул ад-дин) университета ал-Азхар. Год спустя он был переведен на литературный факультет Каирского университета, где возглавил отделение арабского и восточных языков и был удостоен звания профессора по специальности «египетская литература». В 1943 г. вместе с несколькими учениками создал литературный кружок, получивший название «ал-Умана’», имевший своей целью изучение и популяризацию задач литературы и искусства в научных кругах и печатных изданиях Египта. Свои размышления в области литературы эта группа публиковала в журнале «ал-Адаб». Ал-Хаули являлся членом Академии арабского языка, на которую была возложена подготовка словаря Корана – впоследствии он был издан под названием Му‘джам алфаз ал-Кур’ан ал-Карим [Словарь лексики Священного Корана]. Умер 9 марта 1966 г.
3
Выдающийся ученик Амина ал-Хаули. Являлся членом Академии арабского языка. Родился в 1904 г., умер 1989 г. В 1947 г. под руководством Амина ал-Хаули в Каирском университете Халафулла написал докторскую диссертацию Ал-Фанн ал-касаси фи-л-Кур’ан ал-Карим. Столкнулся с яростным противодействием, был обвинен в неверии. Противодействие оказалось настолько сильным, что на заседании специальной комиссии от него потребовали представить другую диссертацию. Халафулла игнорировал это требование и в 1953 г. опубликовал свою диссертацию, вызвавшую большое количество откликов.
4
См.: Баха ад-Дин Хоррамшахи. Данешнаме-йе Кур’ан ва Кур’анпажухи, с. 1602, 1763.
5
Насер Ирани. Хонар-е роман, с. 164.
6
Мансур Эхтийар. Ма‘нашенаси, с. 184.
7
Цит. по: Баха ад-Дин Хоррамшахи. Зехн ва забан-е Хафез, с. 52–53. Эти слова принадлежат Фритьофу Шуону и взяты из его книги Understanding Islam.
8
См.: Мухаммад Легенгаузен. Гофтар-е дини // Ма‘рифат 19, с. 31.
9
Согласно словам самого Корана, правильное символико-аллегорическое толкование (та’вил) – то, которое дается «твердыми в знании», коими, по нашему убеждению, являются непорочные предводители.
10
Ибн Джинни. ал-Хаса’ис. Т. 2, с. 442.
11
Ал-Исра’ 17:24. Здесь и ниже использован перевод Корана….
12
Ибн Хазм. ал-Ихкам фи усуль ал-ахкам. Т. 4, с. 532.
13
Аш-Шу‘ара 26:195; аз-Зумар 39:28; Фуссилат 41:44.
14
Шайх Муфид. ар-Рисалат ал-‘ададийа, с. 5; Его же. ал-Афсах, с. 155.
15
Ал-А‘раф 7:172.
16
Ал-Ифсах, с. 164. Необходимо пояснить, что метемпсихоз (ат-танасух) – это возвращение души в земной мир после разлучения с телом. Стремясь доказать существование метемпсихоза, некоторые обращаются к «айату о потомстве», который на первый взгляд подтверждает данный факт. Так, эти люди говорят: «Аллах вывел потомство Адама из его чресл в виде мельчайших частичек, дал им слух, разум, способность понимать и в присутствии Адама потребовал признать, что Он есть Создатель. Затем Он возвратил их в чресла Адама. Это и есть метемпсихоз». Ответить на это можно следующее. Упомянутый айат является иносказательным, и смысл его в том, что с каждым дееспособным человеком, появляющимся из чресел Адама или его потомков, Аллах заключил завет о том, что Он является его Господом.
17
Фуссилат 41:11.
18
Ал-Хаджж 22:18.
19
Каф 50:30.
20
Маджму‘е-йе раса’ел-е Шайх Муфид, с. 67.
21
‘Абд ал-Кахир Джурджани. Асрар ал-балага, с. 304.
22
Ал-А‘раф 7:157.
23
Йусуф Саккаки. Мифтах ал-‘улум, с. 153.
24
Абу Хамид Мухаммад Газали. ал-Мустасфа мин ‘илм ал-усул. Т. 1, с. 341–342.
25
Ан-Ниса’ 4:54.
26
Мухаммад ибн Джарир ат-Табари. Джами‘ ал-байан. Т. 8, с. 481.
27
Фуссилат 41:21; Мухаммад ибн Джарир ат-Табари. Джами‘ ал-байан. Т. 24, с. 106.
28
Мухаммад Казим Хорасани. Кифайат ал-усул. Т. 1, с. 25.
29
Аз-Зумар 39:42.
30
Ас-Саджда 32:11.
31
Абу-л-Касим Рагиб Исфахани. Фи усул ат-тафсир (введение к Джами‘ ат-тафасир), с. 63–67.
32
Ал-Анфаль 8:17.
33
Ан-Ниса’ 4:79.