– Да? Жаль, может, с ними было бы веселей. Больше нигде имени Гилад не видела, да и не удивительно, – уткнувшись в телефон, решила уйти от темы таким образом и давая понять, что разговор закончен. Для вида стала изучать сообщения, посланные явно не мной Виктору, все они на удивление оказались вполне милыми и правдоподобными. Попади я в описанную ему ситуацию, то писала бы то же самое, ну, может, побольше смайлов добавила. Улыбка невольно появилась на лице, а пальцы застрочили новое сообщение, не заметив, как один парень в комнате, сменил другого и теперь у двери послушно стоял Максвелл, словно солдат на посту.
– Видели бы вы лицо агента Кренстона, каждый раз, когда приходил ответ, он чуть на стенку не лез от его прилипчивости, – он старался говорить приглушенно, наверно не хотел, чтобы начальник слышал, как тот о нем отзывается. Нажав отправить, крутанулась в кресле за письменным столом и пожала плечами.
– Это не прилипчивость, а влюбленность, видимо, он просто социопат, и не знаком с человеческими эмоциями. Вы что-то хотели? – обернувшись на гостя, поинтересовалась я, не представляя, каким окажется ответ.
– Мы договорились, что эту ночь дежурю я, следующую старший агент Кренстон, и так по очереди, чтобы никому не было обидно, – от услышанных слов брови взмыли к волосам, вот только спорить с ними еще и на этот счет казалось наглостью. Замечательно, один из них будет сидеть у меня в комнате, пока я буду спать, ворочаться из стороны в сторону, может храпеть и слюни пускать. От этих мыслей мне сильнее захотелось к Виктору, вот где смогу от них всех спрятаться, уж к нему домой новые соседи не полезут.
– Просто прекрасно, – пробормотала я и обратила все внимание к экрану, пытаясь внушить самой себе, что в комнате больше никого нет. На ужин заказали пиццу за их счет, какую-то долю вины мужчины все же испытывали, и им было жутко неудобно переселяться в мою квартиру. Большую часть времени переписывалась сообщениями с Виктором, и при очередном сигнале рингтона, сердце замирало в надежде увидеть приглашение к себе по выздоровлению, но парень молчал. Максвелл тихо сидел на диване, уткнувшись в единственную книгу, которую нашел у меня в коробках на английском. В свое время я жутко хотела ее прочитать и не могла ждать перевода, но так как владела языком не в совершенстве, даже первую главу не осилила. Поглядывая на нее в руках блондина, не смогла сдержать любопытства. Выхватив ее на секунду и убедившись, что в состоянии прочесть каждое слово, стала недоумевать еще больше и вернула. Мы не разговаривали, не то, что бы было не о чем, просто я считала, что и так слишком много вопросов и известий для одного дня, хватит.
Глава 4. Наследница Ланкаста
Для человека, выросшего в большой семье, нет ничего необычного в том, что бы ходить переодеваться в ванну или туалет. Этот ритуал для меня стал привычным до восемнадцати лет, только когда уехала в Нижний Новгород, начала отучаться. Придется привыкать заново, но вот к тому факту, что двадцатилетний парень в костюме провожает до дверей уборной и все это время ждет возле нее, привыкнуть трудно. Пожелав спокойной ночи своей тени, забралась на диван, предварительно расстелив на нем простынь, и накрылась одеялом чуть ли не с головой. Обычно любила спать в одной футболке и нижнем белье, но теперь придется оставаться и в штанах, как бы ни хотелось насладиться прохладой и нежностью пододеяльника. Кто знает, как буду ворочаться ночью, и какие оголенные части тела выберутся из-под одеяла?
Наутро меня разбудила мелодия собственного будильника, это было неожиданно и так обычно, что первые несколько минут искренне полагала, что события вчерашнего дня – лишь дурной сон. Но когда на стол с характерным звуком опустилась чашка, а за кем-то закрылась дверь в комнату, стало ясно, все совершенно не так. Открыв глаза, первое, что перед ними предстало, были черные костюмные брюки одного из мужчин. Зевнув, только потянулась к телефону, чтобы выключить будильник, как гость меня опередил и нагло устроился в кресле за столом.
– У вас пятнадцать минут на сборы, иначе мы опоздаем к назначенному времени. Я бы на вашем месте поторопился, – голос Гилада спутать с кем-то другим нельзя. Он сменил только что ушедшего Максвелла, и теперь весь день таскаться со мной предстоит ему. Оторвав голову от подушки и представив какой у меня нелепый вид, протерла глаза рукой и недовольно поморщилась.
– Вам повезло, что мне не требуется полтора часа для того, чтобы собраться с утра. Очень мило с вашей стороны, – только собралась потянуться к чашке, искренне предполагая, что она предназначена для меня, как голубоглазый сам схватил ее и сделал глоток черной жидкости с запахом кофе.
– Да, забыл вчера сказать, что еще и будильник вам поставил, – натянуто улыбнулся он, поняв мое замешательство, и откинулся на спинку кресла. Плюнув на него в глубине души, встала, подхватила одежду из ног дивана и направилась в ванную. Гилад следом не пошел, но на кухне сидел сонный Макс, на присутствие которого он и рассчитывал. Отведенного времени вполне хватило, разве что я осталась без завтрака и чашки кофе, но не привыкать, обычно выпиваю его и перекусываю на работе. На самом деле никаких изменений в голове или здоровье не ощущалось, так что глубоко сомневалась в надобности лабораторных исследований. – Готовы? – неожиданно поинтересовался голубоглазый, протягивая сумку и поправляя второй рукой воротник рубашки.
– Спокойной ночи, Максвелл, – пожелала на всякий случай блондину и первой вышла из квартиры. Когда спутник запер дверь не моими ключами, я почему-то была не удивлена. За вчерашний день, пока у него находилась единственная в квартире связка, мужчина вполне мог сбегать и сделать пару дубликатов, благо мастерская тут недалеко. У подъезда ждала машина Георгия, и он сам нервно курит возле нее. Заметив нас, только вышедших на улицу, здоровяк потушил сигарету, разогнал ладонью дым вокруг себя, и сел на водительское место. В этот раз Гилад не открывал мне двери, а сразу занял пассажирское кресло, не оставив выбора, как устроиться позади и пристегнуться ремнем. Второй день бешеного путешествия начался. Примерно в районе Железнодорожного мы встали в небольшую пробку, так минут на двадцать. Георгий нервно барабанил пальцами по рулю, в то время как голубоглазый рылся в своем телефоне, и не обращал ни на кого внимания. Его лицо могла наблюдать только как отражение в лобовом стекле, и то, как оно изменилось, мне не очень понравилось. Отложив телефон в сторону, он поднес руку к уху и надавил на него, словно поглубже вставил наушник. Чуть приподнявшись и придвинувшись к нему, я так и не смогла рассмотреть инородного тела.
– Я же могу вам доверять, Кринстина? – неожиданно поинтересовался Гилад и только теперь стало ясно, что он краем глаза наблюдает за каждым моим движением уже несколько минут точно. Что-то в этом взгляде казалось знакомым и тут все стало ясно.
– Хотите попросить меня самой завязать себе глаза? – в его руке откуда-то появилась та же повязка, должно быть, голубоглазый все время держал ее в нагрудном кармане пиджака. Протянув мне, мужчина улыбнулся.
– Это приказ начальства, я ничего не могу с этим поделать, – честно признался он, пока я пыталась аккуратно нацепить на себя повязку и не туго завязать на затылке. Такого рода предосторожности выводили меня из себя. Интересно, как они будут оправдываться, если нас остановят работники ГИБДД и увидят меня с завязанными глазами?
– Так же, как и бедный Георгий ничего не может поделать с приказом начальства не курить в его присутствии, – пусть повязка крепко сидела на своем месте, но по тому, как резко начался и прекратился смех здоровяка, догадалась, каким взглядом Гилад его наградил. Дальше время словно растянулось, не знаю, сколько мы стояли в пробке, а сколько ехали к Москве и внутри нее. Завязанные глаза позволили откинуться на спинку сидения и вздремнуть немного. Не почувствовав, как машина окончательно остановилась, и другие пассажиры выбрались на улицу, продолжала дремать на заднем сидении, уронив голову на стекло. Тут дверь неожиданно распахнулась, и она по инерции полетела в пустоту. Очнувшись и распахнув глаза, судорожно дернулась, сорвала повязку с глаз и уставилась на грозное лицо Гилада. Осмотревшись по сторонам, мне стало ясно, что мы снова в подземном гараже того самого офисного здания.
– Идемте, мы и так опаздываем, – пробурчал недовольно голубоглазый, протянув руку и помогая выбраться из машины. Протирая сонные глаза, старалась следовать за ним ни на что не отвлекаясь. Выспаться ночью времени не хватило, да и часа два пришлось ворочаться, пытаясь уснуть, присутствие Максвелла в комнате сыграло свою роль в этом вопросе. Только у лифта заметила тот факт, что Гилад все еще держит меня за руку, и даже слегка сжимает ее. Отдернув ладонь и окинув его суровым взглядом, размяла пальцы и смущенно опустила взгляд в пол. Голубоглазый вел себя совершенно спокойно, держался, как всегда уверенно и стойко, на этот раз он не выглядел усталым или раздраженным, скорее просто безразличным. Как бы мне хотелось забраться к нему в голову и понять, о чем он думает, собственные мысли витали где-то непонятно где. Только оказавшись в кабинке лифта, поняла, что забыла сумочку с телефоном и остальными вещами в машине. Побоявшись предложить вариант вернуться за ней из-за спешки спутника, прикусила губу и понадеялась, что ничего из документов не потребуется. Стоило ему нажать на цифру этажа, сразу поняла, что ожидает в ближайшие несколько часов.
Телефона с собой нет, так что засечь проведенное в компании доктора Березиной и ее команды время не удалось. В этот раз они продолжили дырявить мои вены иглами, снимать только им известные показатели, вводить непонятные препараты, изредка спрашивая о том, как себя чувствую и нет ли каких сильных изменений в состоянии здоровья. Само собой, они были, но естественного характера и никто не обращал на них внимания. Голова начала болеть с самого начала, но так и не перестала даже под конец процедур. В этот раз голубоглазый не остался в кабинете, а покинул его сразу. Стук в дверь, и его возвращение, стали сигналом к окончанию издевательств надо мной и заметно ускорили действия персонала.
Покинув кабинет на негнущихся ногах, закатала рукава рубашки и осмотрела вены на обеих руках. Жуткие синяки со вчерашнего дня и свежие пластыри сегодняшнего выглядели ужасно. Как только за спиной спутника закрылась дверь, полностью скрыв нас от доктора и ее команды, я прислонилась плечом к стене и закрыла глаза, надеясь так быстрее оклематься. Замерев в паре шагов, Гилад обернулся и окинул меня осуждающим взглядом, после чего на пару секунд уставился куда-то под потолок, полностью развернулся и подошел ближе.
– Думаю лучше вернуться к доктору, отвратительно себя чувствую, – в этот раз сказала чистую правду совершенно не задумываясь. Голова болела все сильнее с каждым словом, виски постепенно начинали пульсировать, руки с трудом сгибались в локтях, причиняя более жуткую боль, чем все остальное вместе взятое. Датчик на своем месте доставлял дискомфорт еще сильнее, чем вчера, несмотря на заверения, что скоро перестану замечать присутствие. Только ладонь потянулась к ручке, намереваясь открыть дверь и вернуться, как голубоглазый резко перехватил ее. Осмотрев пустой коридор, он без церемоний подхватил меня на руки и спокойно пошел в сторону лифта.
– Мы и так выбились из графика из-за этой пробки, некогда ждать, пока вы придете в себя или врачи вас еще чем-то напичкают, – пробубнил он больше себе, нежели мне и нажал на кнопку лифта. С трудом сглотнув ком в горле, аккуратно перекинула руку через его шею, боясь свалиться. Почему-то создавалось впечатление, словно Гилад не дал вернуться к доктору вовсе не из-за спешки и нехватки времени, а по другой, неизвестной мне причине.
– Тяжеловато наверно на руках семьдесят килограмм тащить, – закрыв глаза, не хотелось видеть недовольное выражение его лица. С каждым вздохом ощущала запах одеколона вперемежку с естественным ароматом голубоглазого, и он оказался настолько приятным и завораживающим, что невольно показалось, словно я дома и прижимаюсь к Виктору. Его образ встал перед глазами, и на моих губах появилась улыбка. Может послать все к черту и сегодня же поехать к нему? Сказать, что меня только что выписали и решила первым делом показаться любимому на глаза? Звук открывшихся дверей лифта привел в себя, спутник вошел в кабину и кашлянул.
– Сможете нажать на одиннадцатый? – поинтересовался он, пока открывала глаза и пыталась понять, что от меня хотят. Подняв руку и со всей силы надавив ладонью на нужную кнопку, благо она оказалась довольно широкой, набрала в грудь воздуха. – Не в первый раз, ничего страшного, – запоздало ответил Гилад на мое замечание про свой вес и отошел к стене кабинки. Находиться на его руках начинало казаться не очень удобным, да и вообще неправильным, так что постаралась спустить ноги. Догадавшись о моих намерениях, мужчина не стал спорить и поставил обратно на пол. За прошедшие минуты легче явно не стало, но всеми силами решила не показывать слабости, – Не переживайте, вашему молодому человеку не скажем, что один из новых жильцов дважды таскал вас на руках, – не сразу поняла, что он пытается пошутить и просто уставилась вопросительным взглядом на собеседника, медленно соображая над услышанным. Чувствую себя самым заторможенным человеком в мире, что такого эти недоделанные медики ввели мне?
«Они тут ни при чем, все их препараты и исследования, наоборот, должны иметь для тебя положительный эффект, вот только им не стоит знать об этом. Это все для изменения показателей датчика, я пытаюсь запутать их и передать ложные данные, так мы хоть немного обезопасим себя, могла бы и сама догадаться, хотя о чем это я, ты ж тупа, как пробка.» – услышанные слова показались настолько оскорбительными, что вложила в обращенный на голубоглазого взгляд всю злость, на которую была способна. В первые секунды не успела понять, что голос прозвучал только в моей голове и приняла его за очередное высказывание в свою сторону.
– Это я тупа, как пробка? Да как вы смеете … – воскликнула, продолжая смотреть только на Гилада в ожидании извинений или хоть чего-нибудь оправдывающего такое высказывание. Только при виде вопросительного выражения на его лице поняла, что здесь что-то не так, а голос в моей голове догадался обо всем гораздо раньше.
«Ладно, займусь этим потом, а то нам обеим несдобровать» – одновременно с ним виски пронзила душераздирающая боль, заставив поморщиться и стиснуть зубы до последнего.
То, как в этот момент на меня смотрел спутник трудно описать. Во взгляде читался одновременно испуг и негодование. Он внимательно всматривался вглубь моих глаз так, словно надеялся там что-то увидеть, не в первый раз уже. Двери лифта распахнулись на девятом этаже, и к нам влетела какая-то дамочка в офисном костюме с телефоном в руках. Она разговаривала так громко, что я перестала слышать свои мысли и могла сосредоточиться лишь на ее словах про какой-то заказ. Пока дамочка ехала с нами, Гилад отвел взгляд и не мог ничего сказать, приходилось только догадываться по выражению лица. Определенно он задумался, кому предназначались мои слова, а значит, и про голос, иногда звучащий в голове все поймет. Лифт снова остановился, но это оказался наш одиннадцатый. Выскочив в коридор, проследила за тем, как дамочка поехала выше, а мужчина спокойно, как не в чем не бывало, натянул маску безразличия, взял меня за предплечье и повел вперед по такому же коридору. Резкий приступ боли заставил схватиться за голову и согнуться прямо на том месте, где шла. Облокотившись о стену, только благодаря которой, не упала на пол, глаза закрылись, но боль это не облегчило.
– Идемте, – голубоглазый осторожно повел меня дальше по коридору, но это была не та привычная для него спешка, а жест, более похожий на волнение, или даже заботу, но в тот момент мне было совершенно все равно. Хотелось больше никогда не слышать голос и не чувствовать головную боль от него. Заведя меня в приемную какого-то кабинета и усадив на диван, мужчина скрылся за соседними дверями. Осмотревшись по сторонам, не увидела ничего примечательного, стойка для секретаря почти прижималась к окну во всю стену, в центре тот самый черный кожаный диван, круглый столик и два кресла. В углу тумба с кофе машинкой, а слева двойные двери, ведущие в кабинет руководителя или какого-то начальника. Сейчас здесь никого не оказалось, наверно Гилад знал этот факт, иначе не оставил бы меня.