– За вас лично, хлопотали в РАН, – ответил Журавлёв, – не важно, что Вы практиковали реаниматологом, именно такой сотрудник нам и нужен. Вы будете заниматься и у нас практикой, с той лишь разницей, что все испытания разрабатываемого силаноциллина и препаратов обезболивания для киборгов будут проводиться в лабораторных условиях.
– А что, уже имеется объект для работы? – удивился Протасов, – или я что-то не понимаю?
– Пока идёт разработка такого препарата, – ответил за Журавлёва Ланин, – но мы уже сделали главный шаг к победе! Сейчас пройдём к генетикам, и вы увидите первый организм, в молекулах которого вместо углерода – кремний. Это двужаберный цефалопод, представитель класса головоногих моллюсков, которого наши генетики назвали Яшей. Он прошёл, первые испытания и может спокойно плавать в кипятке. По предварительным расчётам легко выдерживает температуру в триста градусов по Цельсию. Дышит в растворе аммиака и других, агрессивных жидкостях…. Теперь генетики должны вырастить из него первый высокоразвитый организм.
Ланин говорил всё это по ходу следования и с гордым видом, опережая профессора и доктора, вошёл в отдел генетиков. Сотрудники, работающие здесь, поднялись и стоя приветствовали академика и руководителя. А он воодушевлённый любопытными взглядами новичков приказал продемонстрировать Яшу. Ведущий специалист отдела Соболев с гордостью открыл запираемый на ключ металлический шкаф и Куликов с Протасовым увидели специальный стеклянный плотно закрывающийся сосуд, наполненный прозрачной жидкостью, в которой плавал моллюск довольно крупных размеров. Он был красноватого цвета и просвечивался подобно медузе, но внешность Яши была ужасной. Его выпученные глаза напоминали два шара с чёрными точками зрачков внутри, они горели синеватым сиянием, а рот был упичкан зубами. Моллюск открывал его периодически, что придавало ему вид чудовища в миниатюре.
– А почему у него зубы? – поинтересовался Протасов, – насколько мне известно, у головоногих моллюсков их не должно быть.
– Произошла ошибка при ускоренном выращивании, – с некоторой степенью вины ответил Соболев, – такое бывает даже в нормальных условиях при синтезе нуклеотидных последовательностей и встраивании их в геном, чтобы получить гибридные ДНК со свойствами, не существовавшими в природе. Мы надеемся исправить это в дальнейших стадиях изменений нашими методами генной инженерии.
– А почему выращивали именно моллюска? – поинтересовался Куликов.
– Мы пошли по пути эволюции жизни на Земле, – информировал за Соболева Ланин, – если вас обоих заинтересовала работа наших генетиков, предлагаю присесть, чтобы коллега Соболев ответил на ваши вопросы, как ведущий специалист отдела. Затем мы посмотрим сам ускоритель метаболизма кремниевых клеток.
– Всё просто, – возобновил начатый Ланиным ответ Соболев, когда все устроились на стульях, – в начале архейского периода в океанах Земли появились циан бактерии, кислородный фотосинтез которых привёл к оксигенации атмосферы. Элементарные организмы активно использовали кислород в метаболизме, и это дало толчок изменениям формы жизни на планете, которая развивалась в океанах Земли. Эволюция головоногих моллюсков, позволила этим примитивным организмам покидать воду и выходить на сушу. Это происходило в эдиакарском периоде, а после кембрийского взрыва на суше появились первые позвоночные животные. Мы решили следовать эволюционному алгоритму природы при выращивании силана.
– А почему сосуд, в котором вы держите моллюска, плотно закрывается специальными зажимами? – спросил Куликов, – с целью исключения контакта жидкости с воздухом?
– Нет, – отвечал Соболев, – я вкратце объясню необходимость такой меры предосторожности. Несмотря на то, что современная генетика обеспечила новые возможности с помощью индуцированных мутаций выключать и включать многие физиологические процессы, генная инженерия, как биотехнология, не застрахована от непредвиденных ошибок. Можно прерывать биосинтез белков в клетке, изменять морфогенез, останавливать развитие на определённой стадии, но спрогнозировать стопроцентно результат пока не представляется возможным. Да, мы можем не только расшифровывать геномы многих организмов, и конструировать живые существа с заданными параметрами, но кое-что для нас ещё остаётся загадкой.
Если вы смотрели американские фильмы ужасов, о слизняках, вам легче будет понять, к каким страшным последствиям может привести неконтролируемые мутации. И то, что я сейчас скажу, ни в коей мере не относится к фантазиям и творческому вымыслу сценаристов. В основе этих фильмов лежат реальные события, когда американские учёные разрабатывали грозное биологическое оружие. Несколько особей в виде слизней нечаянно смыли в канализацию, и спустя пару месяцев наступил действительный ужас. Эти промежуточные результаты разработок, коими являлись слизни, мутировали и превратились в чреве канализации в ядовитых тварей. Они быстро размножались и действительно вылезали из раковин и унитазов, и умертвляли жителей. В городе ввели чрезвычайное положение, задействовали армию, чтобы уничтожить этих слизней….
– Вы хотите сказать, что если этот моллюск попадёт в канализацию, то может превратиться там, в опасную тварь? – удивился Куликов.
– Я же сказал, что генная инженерия не застрахована от непредвиденных ошибок, – подтвердил Соболев, – и лишняя мера безопасности не помешает! Именно поэтому лаборатория построена и действует далеко от Москвы. Наш объект имеет обособленную канализацию и в случае подобной непредвиденности быстро можно уничтожить всё, что там появится.
– А Вы согласны со стариком Дарвином, что человек произошёл от обезьяны? – неожиданно поинтересовался Протасов.
– Я не смею этого утверждать! – уклонился от прямого ответа Соболев, – хотя сходство доказано не только генетикой. Я не пойму к чему Вы клоните?
– Хочу прояснить ситуацию, – ответил Протасов, – Вы из какого организма будете выращивать человека-силана? Выполняя алгоритм природы, из моллюска Яши получите организм следующей по сложности ступени и так далее по алгоритму. Но кто станет последней инстанцией перед получением человека?
– Я понял Ваш вопрос, доктор, – иронизировал Соболев, – не нужно мне, словно мальчику так подробно объяснять! …Конечно, получать человека-силана мы намерены из примата. И для этого имеется достаточное количество научно обоснованных причин. Во-первых, факты сравнительной анатомии и физиологии показывают сходство человека с обезьянами. Например, в строении зубов, глаз, системы размножения, наличии уникальных половых циклов. Похожи узоры пальцев, ладони, стопы и даже облысение у обезьян сопоставимо с обычным типом у мужчин. Антиген резус-фактор найден и у человека, и у макаки с одноименным названием. Вы, как врач должны знать, кровь шимпанзе-Бонобо соответствующей группы можно переливать человеку. Нас роднят структуры гемоглобинов и значительное количество других белков.
Наглядны результаты исследования ДНК: у человека и шимпанзе более девяноста процентов общих генов, сходных по первичной структуре. У человека и гиббона – около семидесяти шести. Поразительное сходство наблюдается в последовательности генетического алфавита, кодирующего различные белки. Другими словами, если взять «большую энциклопедию» ДНК, которая описывает организм человека, и изменить только одну специфическую букву из каждых ста, то получим копию обезьяны. И, наоборот, при изменении только одной специфической буквы в каждой сотне её алфавита получается человек….
– Достаточно! – также иронически прервал Соболева Протасов, – не нужно так подробно! Я всего лишь хотел прояснить, возможны здесь ошибки и существует ли вероятность ситуации, аналогичной с утечкой слизней в канализацию, как это было в США? Допустим, если промежуточный результат выращивания человека-силана, скажем, примат сбежит в лес? Он может мутировать с дикими животными и в частности с хищниками, которых в Завидово довольно-таки много?
– От этого никто не застрахован! – согласился Соболев.
– В таком случае, Завидово выбрано неудачно для деятельности лаборатории! – поддержал Протасова Куликов, – в подобных случаях можете получить кровожадного мутанта неизвестного доселе…..
– Всего предусмотреть невозможно! – отвечал Соболев, – и в природе тоже происходят мутации, скажем так, естественные самопроизвольные и аномальные. Поэтому я верю в существование мутантов и оборотней в частности! Летом по выходным ездил на рыбалку в сопровождении егеря Максима, слышал необъяснимый рёв неизвестно хищника, доносящийся со стороны болот. А егерь рассказывал о мистических появлениях там леших, несуществующих животных и даже отрядов средневековых татар-кочевников. Он с полной серьёзностью убеждал о наличии временного портала в месте, где когда-то для Ивана Грозного соорудили первый охотничий шалаш.
По его словам там бесследно исчезали люди. Я дал запрос командиру подразделения Национальной гвардии, с требованием подтвердить или опровергнуть все случаи исчезновения людей в истории заповедника Завидово. Подобные запросы, касающиеся безопасности, мы имеем право задавать, и служба охраны обязана официально на них ответить. Так вот, подтвердились все случаи исчезновения егерей, охотников и местных жителей, о которых рассказывал Максим! Я до сих пор не могу самому себе объяснить происхождение таинственного рыка неизвестного хищника. Очевидно, так не ревут медведи, а тем паче волки, да и звук доносился издалека, но слышался отчётливо.
Создавалось впечатление, будто зверь этот находится совсем рядом от места, где мы расположились на ночлег. Рык казался неестественным, и на самом деле доносящимся вроде бы из-за горизонта, где находятся труднопроходимые болота. Как можно так громко рычать, не через усилитель же звука? На мой вопрос, егерь вполголоса отвечал, что это рычит страшный оборотень. Такие места называют гиблыми в народе или иначе аномальными зонами….
– Николай Трофимович! – прервал Соболева Ланин, – Вы опять взялись за свои сказки? Это к науке не относится, и если у Ильи Кузьмича и Анатолия Петровича нет к Вам больше вопросов, то я предложу следовать в отдел лаборатории, где мы можем познакомиться с работой ускорителя метаболизма кремниевых клеток!
– Напрасно Вы так, Павел Прокопьевич, – вполне серьёзно отреагировал на его слова Соболев, – я уже вскоре докажу Вам, что оборотни существуют!
Ланин поднялся, следом за ним Протасов и Куликов. Попрощавшись с Соболевым с пожеланиями успешной работы, все направились в отдел ускорителя, находящийся на первом этаже. Понимая, что Соболев ответит на вопрос лишь в отсутствие Ланина, Протасов задержался. Его явно заинтересовала информация о временном портале.
– Скажите, Николай Трофимович, Вы могли бы показать на карте место, где вы с егерем рыбачили? – спросил он генетика, – а лучше бы то, откуда, по-вашему, доносится рёв неизвестного хищника.
– Да, конечно! – согласился Соболев, – принесите мне карту, и покажу Вам эти места! А Вы верите в существование временных порталов?
– Не только верю, но даже испытывал на себе, – с улыбкой ответил Протасов, – правда, не я лично путешествовал во времени, а моё Сознание! Я не буду объяснять это слишком долго….
– Я верю Вам, коллега, – согласился Соболев, – наши ортодоксы в науке отрицают всё, что с этим связано. Я считаю, это просто ещё не доказано наукой, а потому кажется невозможным.
– Ланин относится к таким ортодоксам? – удивился Протасов, – ведь он руководитель программы спасения Разума Вселенной, которая предусматривает перенос в параллельные миры целой Вселенной. А это и есть путешествие во времени!
– Ланин не верит в оборотней, – сетовал Соболев, – поэтому он назвал моё допущение сказками.
– А Вы верите в них? – вопрошал Протасов.
– Я, как генетик понимаю, что это возможно при почти мгновенном изменении генома, – ответил Соболев, – а учитывая уже изобретённый и работающий в нашей лаборатории ускоритель, допускаю возможность существование природного механизма мгновенного изменения генома. Разница в том, что наш предназначен для кремниевых клеток, а не углеродных. Но если существует такая возможность в научных разработках, почему её не может быть в природе?
– Но ведь человек-оборотень превращается в хищника без какого-либо ускорителя, – возразил Протасов.
– Это, вероятно, происходит по команде и каких-то неизвестных свойств головного мозга, – предположил Соболев, – ускоритель находится у него в памяти, ведь никто не исследовал этот процесс по понятной причине….
Протасов поблагодарил Соболева и вышел в коридор, где его ждали Ланин с Куликовым. Павел Прокопьевич с иронией взглянул на Протасова, но ничего не сказав, продолжил экскурсию. Войдя в помещение, вновь принятые сотрудники с интересом озирались по сторонам, ища глазами установку. Здесь работали несколько человек, головы которых облачены в полиэтиленовые шапочки, а руки в ластиковые медицинские перчатки. Посреди комнаты огромных размеров виднелась метрового диаметра металлическая крышка, установленная на самом полу. Она была похожа на съёмный люк, по виду напоминающий крышку сковороды. Руководил отделом тоже академик по фамилии Тучин. Ускоритель – это его изобретение, патент на которое пока не был получен вследствие секретности, о чём сразу проинформировал Ланин.
– Гордость нашей лаборатории, академик Тучин! – представил его Ланин, – этот человек создал то, чего трудно себе даже представить!
– Будет вам, Павел Прокопьевич! – отмахнулся пожилой мужчина в очках.
– А где же этот ускоритель? – интересовался Куликов, указывая на люк из нержавеющей стали, – под землёй?
– Да! – ответил Ланин, – под этой крышкой находится сердцевина из стержней, соединённых между собой, которая заряжается биоматериалом. Этот ускоритель, по сути, лазерный облучатель радиального воздействия. Сердцевина в процессе обработки опускается внутрь отсека, где находятся лазерные генераторы, расположенные ниже. При необходимости она вынимается с помощью небольшого тельфера, и сотрудники могут работать с ней в подвешенном виде. Подробностей, к сожалению, не могу рассказывать по условиям секретности изобретения академика Тучина.
– Нас собственно не интересует технология, – высказался Куликов, – хотелось бы пообщаться с вашими программистами.
– Они у нас общие! – улыбнулся Ланин, – вы теперь сотрудники одного коллектива, не забывайте!
Отдел программистов находился на втором этаже, куда вскоре поднялись вслед за Ланиным. Академик представил руководителя отдела Паршина, средних лет мужчину, которых в народе называют ботаниками. Здесь работали и женщины разного возраста, каждый сидел за компьютером и выполнял свою часть работы. Куликов начал знакомство с того, что открыл свой дорогой портфель и достал ноутбук. Он вкратце объяснил, что в нем записана программа квантового компьютера и приложение, скачанное на диск перед смертью Седельниковым.
– Я хочу, коллеги, чтобы вы посмотрели мою программу и особенно приложение, – сходу предложил профессор, – мне известно, что эта программа будет являться основой той, которую вы здесь разрабатываете! Кроме этого, мне очень хотелось бы получить объяснение, с какого носителя мог записать человек, которого уже нет в живых, дополнительное приложение?