Вечером в холле, куда выпускают всех не буйных, ко мне подсаживается невысокий такой живчик с русыми волосами. Как будто что-то знает про меня, взгляд такой хитрый. Говорит: – тяжело, да, когда нихрена не понимаешь?
– Ну да, – говорю, – хреново.
На автомате опять же говорю по-русски. А он смеется. Я не сразу понял, он ко мне тоже на русском обратился.
– Ты какими судьбами сюда попал, – спрашиваю?
Оказалось, с Украины хлопец, Петро Тищенко. Им же виза в шенген не нужна, девяносто дней можно свободно осматривать культурные ценности, так вот когда срок пребывания подошел к концу, он решил домой не возвращаться. Сперва здесь пожить, потом видно будет. Здесь, говорит, тот же дурдом, что и дома, но кормят хорошо, в город выпускают и уж точно не отправят воевать против своих же сограждан. Никаких русских войск на Украине, конечно, нет, он в курсе, но убивают вполне исправно, что свои, напившись, что чужие.
– Как я сюда попал? – Без понятия, – говорю, – авария, ничего не помню, очнулся уже в этом теле, а вообще живу в Питере. – Сам в шоке, короче.
Не знаю, поверил или нет. Говорит, соскучился по разговору, четыре месяца уже разыгрывает ударенного головой, смотрит, что другие психи делают и повторяет. Ну, получается, товарищи по несчастью. Выпить за встречу только нечего. В город меня, скорее всего, не пустят пока, а здесь не продают.
Хотя… У меня же в истории болезни написано: показана творческая терапия. Это не только мазать по холсту или лепить из хлеба, это и музеи, и выставки, а это все в городе. Надо бы намекнуть на эту терапию при случае, жестами как-то донести. Главное не ошибиться, правильные жесты применить, чтобы не поняли превратно. Или промычать что-нибудь мелодичное при медсестре, а она уже главному доложит, мол пациент проявляет признаки возвращения памяти, петь вон пытается. И стимулирует походом на концерт, на какую-нибудь местную самодеятельность. А что, собственно, петь? Черт, кроме «Вставай, проклятьем заклейменный» и «Союз нерушимый республик свободных» ничего в голову не приходит, забит мозг штампами! Ладно, там соображу.
… не пришлось, нарисовал фломастером викинга с мечом. Такого мультяшного, незлого. Чтобы не заподозрили в агрессии. В детстве я неплохо рисовал, но давно не практиковался, впрочем, получилось ничего так. Проходящая мимо медсестра даже замерла от неожиданности, потом прогнозируемо побежала докладывать. Хорошая тетка, добрая, только не следит за собой, как-то у финнов это не принято, что ли. Кстати, надо бы про себя побольше узнать – чем занимался, где жил. В смысле не я, а донор моего тела. Судя по физическому состоянию, ни в качалку, ни в додзе он не ходил, даже трусцой не бегал. Хотя грех жаловаться, организм целый, под себя не ходит, ничего не болит, и ладно, могло быть хуже. Мне же, в конце концов, в соревнованиях по рукопашному бою не участвовать и девок не соблазнять. Хотя, конечно, стоит признать, что для этого случай очень удобный. И супружеской изменой не назовешь, и узнает кто вряд ли. Только как-то неудобно, что ли, женщин ради секса я еще не обманывал. Ладно, закрыли тему. Размечтался. Мне о чем думать надо? О том, как обратно в Питер родной попасть, в свое тело, и о том, как узнать – живо оно вообще, мое тело, или я здесь застрял навсегда. Вот и думай! И о выходе в город думай, как связи наладить, выпить с земляком, библиотека опять же. И женщины… Все!
Глава 3
…в город, в сопровождении санитара и еще двоих больных, которые и внешне, и поведением от здоровых ничем не отличаются. Возможно, временами на них накатывает, но не настолько часто и серьезно. Или по обстоятельствам. А может, они под лекарствами, не знаю, только по виду – нормальные два мужика. По разговорам понимаю, что в местной церкви у них орган играет по воскресеньям. Не в церкви, скорее, а в кирхе, финны же лютеране. Хотя, кажется, Финляндия единственная светская страна в мире, где две государственные религии – лютеранство и православие, так что, может, орган будет и в церкви. Его и идем слушать.
Городок маленький, клиника прямо в его черте, так что доходим за пятнадцать минут, не больше. Дошли бы и быстрее, да попалась по пути библиотека. Как раз то, что нужно. Я жестами, как могу показываю, что этот вид отдыха тоже мне не чужд, что книга – это наше все, что Советский Союз был самой читающей страной в мире. Надеюсь, не переборщил с жестикуляцией и в буйные меня не запишут. Не записали, но смотрели странно. Может, арендованное мной на время тело раньше принадлежало землекопу или дворнику, и книга явно не его спутник жизни? Еще раз напоминаю себе – узнать о личности, чьим телом я временно владею, чтобы, как минимум, не попадать в неловкие ситуации.
Орган хорош, под него идеально сидеть и думать. Как в «учебке» на флоте, когда всех принудительно загоняют на какой-нибудь, пусть даже отстойный, фильм, чтобы отчитаться в проведении культурно-массового мероприятия, а у матросов появляется возможность перевести дух между постоянными занятиями, вспомнить о доме или помечтать. Так что я понимаю украинца, ему здесь как в детском оздоровительном лагере: кормят, выгуливают, можно заниматься в кружках по интересам. Гарантированно не убьют, в отличие от дома. Мне вот только задерживаться здесь не хочется. Дома жена, дети, работа, что б ей пусто было, моя жизнь.
…было года два назад. Я шел вечером с тренировки, и два мужика достаточно неожиданно возникли на тропинке, по которой я срезал путь от автобуса к дому. Не то, чтобы совсем неожиданно, табачный дым чувствовался издалека, но одно дело дым из-за кустов, а другое – мужики, стоящие на пути. Дом мой далеко от дороги, темно, свет разве что от окон ближайшей девятиэтажки, да от луны, иногда выглядывающей в разрезы облаков. При советской власти фонарей было гораздо больше, а преступников меньше, интересно, здесь есть какая-нибудь зависимость? Сквер шириной более двухсот метров тянулся вдоль всей улицы и никогда не освещался. Группы деревьев и кустарники давали обширные тени, в которых легко мог спрятаться взвод пехотинцев. Да еще дождик накрапывал. Короче, идеальные условия для засады.
Расслабился я, значит, задумался о своем, и нате вам, гоп-стоп. Сейчас один закурить попросит, то есть будет отвлекать, а второй обойдет сзади и стукнет чем-нибудь по голове. Схема как раз для их двух извилин, очень легко запомнить.
– Слышь, братан, закурить есть?
Как дети, ей-богу, брошенные сигареты еще вон не погасли, нового ничего придумать не могут? Спросили бы как пройти в библиотеку, что ли, или на курсы дельтапланеристов. А лучше на выставку современного искусства. – Вы не подскажете, Валентин Губарев еще выставляется в Корпусе Бенуа? Вот бы у меня случился разрыв шаблона, взяли бы тогда тепленьким. Но нет, закурить им, видишь ли, надо. Наркоманы хреновы.
– Нету, не курю.
Не останавливаясь, пытаюсь обойти говорящего по дуге справа. Слышно, как сообщник заторопился, не поспевая за мной. Первый неторопливо, но решительно пресекает мою попытку его обойти.
– Ты че, обнаглел…
Не останавливаясь, бью ребром ладони левой руки ниже уха. Наотмашь, не сильно, на несколько минут отключки. Шаг вперед – в сторону, разворот. Второй уже близко. Чтобы не ждать, шагаю навстречу и бью ногой по среднему уровню, целясь сквозь тело, с проносом своего веса вперед. Мужика отбрасывает, он хрипит и скрючивается. Не жалко, такие уроды запросто проломят голову бутылкой или железякой из-за пятисот рублей. Как быстро деградировал народ, они же моего возраста, были пионерами и комсомольцами, планировали кем-то стать в этой жизни. А стали уродами. Вот интересно, государство растило их за свой счет в детском саду, в школе, обучало какой-нибудь профессии, оплатило бы даже высшее образование в любой области. А им это не надо, и теперь то же самое государство, точнее налогоплательщики, включая меня, буду платить за их проживание в тюрьме. За еду, прогулки, за просмотр фильмов. Может, стоит случайных преступников, вроде тех, кто, защищая себя или девушку, превысил предел необходимой самообороны, отделить от тех, кто осознанно стал бандитом? Если первые отсидят и вернутся к нормальной жизни, то вторые продолжит творить «чудеса» и дальше. Стоит ли их держать в заключении вместе? Или профессиональных преступников вообще лучше направить на стройки Родины – копать там какой-нибудь канал, строить железную дорогу в тайге, а случайным дать возможность трудиться по специальности?
Боковое зрение можно и нужно развивать. У человека глаза расположены спереди, это помогает лучше определять расстояние до предметов, но сужает боковой обзор. При некоторой тренировке угол бокового зрения можно увеличить, причем существенно. Я много на это потратил времени…
Удар в голову был внезапно сильным, инстинктивно я присел с уклоном и, прикрывшись руками, кувырком ушел в сторону. Нокдауна, скорее всего, нет, я не дезориентирован, голова только гудит. Даже не знаю, почувствовал ли я нападение, заметил или услышал, но факт – не начни я движение вовремя – получил бы не вскользь, а со всей силы. Бутылкой. От третьего нападающего, который все время прятался в тени дерева в десяти метрах впереди. Стоял там тихонько, самый умный, страховал своих приятелей. Вот так. С двумя разобрался и успокоился, а самоуверенность, как известно, до добра не доводит. Говорили же древние японцы – по окончании боя затяни получше завязки шлема. В смысле не расслабляйся. Иду к этому третьему, на ходу решая как наказать. Видя мои намерения, он поворачивается и бежит, с треском продираясь сквозь кусты шиповника. Догонять не буду, пес с ним, даже немного благодарен за науку. Это как в старой байке про шаолиньских монахов: если увидел на тропе шаолиньского монаха – ударь его. Если это опытный монах – у тебя не получится его ударить, если это ученик и ты все-таки попадешь по нему – он будет тебе благодарен за науку, а если это мошенник – то так ему и надо. Интересно, я в этой классификации ученик или мошенник?
…ни крови, ни заметного синяка я не нашел. Через коротко стриженые волосы череп хорошо просматривается, но ничего интересного на нем нет, никаких новых неровностей. Весь оставшийся вечер меня не покидает странное ощущение, что я что-то упустил, что-то важное, необычное, о чем определенно стоит поразмыслить. Ближе ко сну соображаю: дело в картинке, возникшей перед глазами в тот момент, когда я получил бутылкой по голове. Картинка странная, как будто я смотрю на все происходящее не как участник, а как зритель, со стороны, даже, скорее, сверху. Вижу себя, вижу двоих лежащих на тропе мужиков, один лежит неподвижно, второй корчится на боку, подтянув колени к груди, вижу, как сзади ко мне подходит третий, как замахивается и бьет. Дальше я уже догадываюсь, что произойдет, я пригибаюсь и ухожу кувырком вперед – влево. Все выглядит настолько детально, как будто дело происходит не темным поздним вечером, а днем. Очень необычно. И все это видео в моем мозгу проскакивает за одно мгновение. Но за это мгновение я успеваю рассмотреть все детали, каждый камешек на дороге, каждую складку одежды. Причем не рассмотреть, а как бы сразу увидеть, всю картину разом…
Глава 4
…в библиотеку уже на следующий день. Приятное отличие от Родины, там меня никуда не отпустили бы не только в первую неделю, а вообще, скорее всего, никогда. Мало ли, на всякий случай. Чтобы не отвечать в случае чего. У нас же главное что? Найти виновного. Ну или на худой конец назначить крайнего, это если совсем уж никто не виноват. В данном случае виновным, конечно, был бы тот, кто отпустил. Это у нас. А здесь – пожалуйста, не буйный, ничего такого предосудительного не делал – иди, гуляй, поправляйся. Не жалко.
На входе висит график работы VR зала. Не веря своим глазам, останавливаюсь и внимательно читаю: можно записаться и бесплатно посещать комнату виртуальной реальности и играть в виртуальные игры, не чаще одного раза в две недели, не больше трех часов подряд. Требуется читательский билет. Все, здесь уже построили коммунизм. В Питере, насколько я знаю, всего несколько VR залов и за астрономические деньги. Вхожу, осматриваюсь. Справа, подальше от окон, ряд столов с компьютерными терминалами. У них библиотека вообще не то, что у нас. Нет, стеллажи с книгами тоже есть, и есть где эти книги почитать в комфортных условиях. Первое отличие – простор, второе – доступ к интернету, а третье – доступ к научным подпискам, к передовой научной мысли. Нет, точно коммунизм. Садись и читай что хочешь, становись умнее и лучше. Я хочу найти информацию на тему выхода сознания за пределы тела. Желательно – с переселением в чужое тело. Все, что есть – научные статьи, желтая пресса, интервью с учеными. Буду считать, что мне есть куда возвратиться, по крайней мере до тех пор, пока точно не узнаю что это не так.
Читал когда-то давно «Жизнь после смерти» Боуди, там разговор шел про случаи выхода души из тела при клинической смерти. Ситуация похожая, мое настоящее тело, скорее всего, тоже в состоянии комы, которая легко может стать одним из этапов клинической смерти. Если, к примеру, остановится дыхание и работа сердца. При выходе же из состояния клинической смерти большинство людей проходят состояние комы, пусть и кратковременно, но факт остается фактом, так что на эту тему определенно стоит почитать. Вот, статья за этот год, подборка исследований в тридцати пяти странах мира. То же самое, десять процентов умирающих, но не умерших, испытывали околосмертные переживания, у большинства исказилось понятие времени, убыстрилось мышление, обострились чувства. Половина ощутила себя вне физического тела.
Поиск в интернете приносит целый список ссылок на сайты по теме выхода сознания за пределы тела. Большая часть из них оказывается бредом шизанутых гуру, ведущих курсы, семинары и вебинары, и которым все равно, о чем писать и куда вести последователей, главное, чтобы эти последователи были. На втором месте по популярности располагаются мошенники, придумывающие свои и перепечатывающие чужие статьи только ради увеличения числа посетителей и, следовательно, рекламы на сайте, деньги от которой и являются их конечной целью. Замыкают хит-парад ресурсы по медитации и духовным практикам, смысл которых в погружении внутрь себя для достижения состояния отрешенности и непредвзятой оценки реальности. Диапазон – от отключения личностных установок до осознанных сновидений. Возможно, здесь стоит почитать внимательней, только фильтруя действительно практиков измененного состояния сознания от просто любителей острых ощущений, экспериментирующих с ЛСД и ему подобными галлюциногенами. То же холотропное дыхание, по определениям ведущих специалистов в различных областях психологии и психиатрии, приводит к измененному состоянию сознания, только не фармакологическим путем, как ЛСД, а физиологическим, то есть, по сути, результат один и тот же – спонтанные и самопроизвольные достижения в интеграции личности, достигается лишь совсем другим способом. И модель поведения, ожидания в измененном состоянии, достигаемые дыхательной практикой или съеданием всякой дряни, однозначно разная. Получается, с одной стороны околосмертный опыт похож на спонтанно возникающие во время пиковых переживаний ощущения при приеме психоактивных веществ и холотропного дыхания, а с другой, только при холотропном дыхании можно мотивированно применить интеллектуальные установки для получения конкретного результата. Это мне, наверное, может подойти, околосмертный опыт здесь упоминается, тем более, что и контроль дыхания и медитация мне не в диковинку, в одной из школ боевых искусств их практиковали перед каждым занятием. Медитация для обуздание спонтанности ума, отключение сознания, разума личности. А если медитировать с определенной установкой, запросом, то и получишь нужный результат.
В библиотеке меня уже узнают. Подходит библиотекарь, красивая женщина лет тридцати пяти, спрашивает, не может ли чем-нибудь помочь. Чтоб если что – подходил бы к ней не стесняясь. Был бы не женат, сегодня подошел бы, но нет, спасибо, пока справляюсь интернетом. Вообще здесь не принято лезть и навязываться, и это практически единственный мой контакт за пределами клиники. Для людей малообщительных, не обязательно интровертов – практически рай, отдых для души. Живешь вроде в населенном пункте, а ощущение – что один и на природе, особенно если учесть особенность застройки, островки камня в море растительности.