– Слуги – это те, кого сейчас называют миротворцами?
– Не знаю. Порой мне кажется, что они совсем наоборот – те самые разрушители.
– Тебе это лесные рассказывали?
– Угу.
– А кто они вообще такие? Во что верят, чего хотят?
– Хотят они жить так же, как жили предки. Только уже никто не помнить, как они жили, поэтому они и не знают, чего хотят. Верят в разное. Это ведь только для клановых – все лесные на одно лицо. На самом деле, кто-то верит в Единого Творца, кто-то в духов леса и природы, а кто-то говорит, что эти духи и есть Его проявления. Спорят друг с другом из-за этого, воюют, но всё равно все дают имена своим винтовкам и пистолетам.
– И ты своё оружие назвала?
– Да.
– И как, если не секрет?
– Грантразин.
– И что это значит?
– «Скалящаяся».
– А револьвер?
– Нииратмортер.
– Едрить! А это как переводится?
– «Пьющий кровь», – слегка засмущавшись, ответила Юля.
– Надо же, – протянул Андрей, покивав головой. – То есть, ты не забыла языка, которому тебя в детстве учили?
– Нет.
Девичья ладошка напряглась в руке Андрея.
– Прости, мы об этом поговорим в другой раз, если захочешь. Хорошо?
– Да.
Ладонь снова расслабилась, покорно доверившись мужчине.
Андрей после всего случившегося с ними взял себе за правило через каждые сто шагов останавливаться и освещать дальнейший путь фонариком. Тут как раз удобный момент и представился, чтобы прервать неловкую паузу. В очередной раз Казаков включил фонарь, поводил лучом по сторонам, мазанул по потолку и ахнул.
Белёсое, сегментированное тело, блестящее от слизи, свесилось с потолка пещеры на полтора метра. С глухим влажным «чпоком» раскрылась круглая пасть полная треугольных зубов. Тварь будто почуяла людей, изогнулась в их сторону, завибрировала, словно всасывала что-то. Ни глаз, ни лап, не было видно, одна только пасть и склизкое тело пиявки до самого верха. Андрей поводил лучом и понял, что впереди весь потолок увешан коконами этих тварей.
– Андрей, – осторожно тронула его за плечо Юля.
Она указала вниз. В паре метров на уровне колена поблёскивала от света тонкая, похожая на леску нить. Она пересекала всю пещеру, ныряла в выбоины и под камни, но Андрей всю равно проследил её, протянувшуюся по боковой стене к самому потолку. И не одну! Десятки серебряных отблесков мелькали между камней и уступов, но всё равно вели к потолку. К колонии пиявок!
– Так вот, как они охотятся, – задумчиво протянул Казаков.
Каменный пол перед ними был покрыт нитями паутины и, должно быть, работало это как самое настоящее минное поле.
Можно было предположить, что для этих тварей выгоднее, если по сигналу от одной паутинки падают вниз сразу все охотники пещеры.
Пиявка, свесившаяся с потолка, тем временем ещё немного подрыгалась и втянулась обратно. Андрей поводил перед ней рукой – никакой реакции. Потом подпрыгнул на месте.
«Ага! А вот сейчас она зашевелилась, и ещё парочка неподалёку.»
Он понял следующее: зрения у них не вообще, что не удивительно для обитателей темноты, обоняния тоже почти нет, а вот на вибрацию они реагируют. Интересненнько!
– Они нас не видят и не чуют? – тоже догадалась Юля.
– Угу. По идее, у нас есть преимущество. Смотри: через полсотни шагов вроде на потолке уже никого нет. Давай сейчас ещё один эксперимент проведём. Юль, отойди чуть-чуть назад.
Казаков внимательно осмотрел всё вокруг себя. Убедившись, что ни под каким камнем его не ждёт сюрприз, он очень медленно коснулся ногой паутины. Сразу несколько ближайших коконов на потолке закачалось. Андрей медленно увеличивал давление, натягивая паутину, пока не почувствовал кожей сквозь одежду сопротивление, тогда он убрал ногу. Пиявки на потолке остались висеть.
– Ну что ж, пройти можно, авось, за этими хитрыми тварями никого опаснее не встретим. Юля, ты как? Не боишься? Мы можем и другой путь поискать.
Девушка скептически хмыкнула и вместо ответа полезла в рюкзак, ножом отрезала два куска верёвки по метру.
– Я и не таких существ видела, держи вот. Возьми в руку перед собой…
– Я знаю, как этим пользоваться.
Как-то они со страйкоболистом Сеней попробовали пройти «минное поле» на тренировочной базе его команды. Тогда с ними был ещё один парень, представившийся Васей, он и показывал технику, а заодно и организовывал «полосу препятствий».
В «Васе», после показанных им приёмов, Андрей заподозрил матёрого спецназовца, имевшего реальный боевой опыт. И то, как тот себя вёл, спокойно, без понтов, неприметно и обстоятельно, только укрепило Казакова в этом мнении.
В тот раз страйкболисты пытались найти на заднем дворе заброшенного завода (он и выполнял роль базы клуба) растяжки и «лепестки» – миниатюрные противопехотные мины. Техника подходила и для инопланетных пиявок, правда, вместо верёвки они тогда использовали прутик. Всё просто: держишь прутик на вытянутой руке перед собой, чтобы он почти до земли доходил, если прутик отклонился, значит, он наткнулся на препятствие.
– Кто пойдёт первым? – в голосе Юли звучал неприкрытый намёк.
– Я, – тем не менее, ответил Андрей. – И это, ты воротник потуже застегни.
Сталкерша без лишних слов превратила свою повязку в платок, а Казаков накинул капюшон. Он сделал уверенный шаг, потом второй. Труднее всего оказалось поднять заднюю ногу, когда ты уже чётко не видишь, где паутина. Андрей обернулся, в одной руке он сжимал фонарь и верёвку, в другой – пистолет, Юля шла за ним след в след. Ей, выросшей в лесу, скорее всего, было легче, чем ему.
«Ну, вперёд», – подбодрил сам себя Казаков.
Идти оказалось не так уж трудно, как казалось по началу. Прямо как в детской игре, когда пол – это лава, и надо по игрушкам прыгать, чтобы на диван попасть.
Андрей бы совсем расслабился, если бы не чавкающие звуки, периодически доносившиеся сверху. Белёсые твари вся равно каким-то образом ощущали людей и начинали слегка покачиваться, когда те проходили под ними, тогда у Казакова от этих тихих звуков мурашки пробегали по спине.
Что что-то не так, Андрей понял по звуку, который раздался, когда его подошва коснулся каменного пола. Над его головой громко чмокнуло. Сталкеры замерли.
Круглая зубастая пасть раскрылась в метра от лица Андрея, но нападать тварь почему-то не торопилась. Казаков посветил фонарём под ноги и увидел, что вляпался подошвой в какую-то клейкую плёнку.
– Юль, ты ещё такое под ногами видишь?
– Поблизости нет.
Пиявки вибрировала, по слизкому телу ходили волны. Её сородичи тоже закачались под потолком.
– Иди вперёд, – сказал Андрей. – Иди, если что. Я ломанусь напролом, а ты меня прикроешь. Давай.
Луч света осветил Казакова, из темноты донеслось возмущённое сопение. Почему-то в такой ситуации это показалось Андрею милым.
– Слушай, Юль, нам не надо ссориться, не сейчас. Делай, как я сказал, так будет лучше. И не спорь, пожалуйста, – твёрдо и спокойно сказал Казаков, как если бы речь о покупках в супермаркете.
Темнота фыркнула, а потом сказала звонким чуть низковатым голосом:
– Хорошо, я иду.
Совсем скоро Юлия скрылась из поля зрения – Казакову были слышны только удаляющиеся шаги. А пиявка продолжала висеть – вот же упрямая тварь! Поддавшись скорее наитию, Андрей вытащил из кармана зажигалку. Его отвлёк возглас. Он аж вздрогнул, хотя позвали его достаточно тихо.
– Андрей, я дошла, тут немного осталось. Держись ближе к центру – там паутины почти нет.
Казаков выдохнул, щёлкнул зажигалкой. Пламя коснулось белёсой кожи твари, и пиявка с визгом втянулась к потолку. Остальные задёргались, издавая слабый писк, но Андрей, не без усилия оторвав подошву, быстрым скоком преодолел опасный участок. Благо путь ему освещала Юля, да ещё и указывала на опасные места. Может, и вправду стоило пустить её впереди себя?
Сталкеры обнялись, как будто месяц не виделись, но, сохраняя разум, отошли от колонии паразитов ещё на пару сотен метров. Теперь они были осторожнее.
– Подожди, Андрей, надо осмотреть себя. На всякий случай. Вытяни руки.
– Ага, как скажешь, – многозначительно сказал Сталкер, при этом он не мог согнать с лица глуповатую улыбочку.
Ладони быстро пробежались по одежде. Андрею вспомнился инструктор их охранного агентства, где он недолго работал. Тот весело учил молодняк, как надо быстро обыскивать подозреваемого.
– Теперь снимай свою сбрую и повернись.
Андрей улыбался уже во все тридцать два зуба, но когда нежные пальцы коснулись его кожи, стало не до улыбок. Его аж повело в сторону, пещера закружилась, кровь прилила… к голове.
Спустя несколько секунд вечности, Юля тихо сказала:
– Теперь твоя очередь. Повернись.
Ей тоже было сейчас не просто. Юля стояла к нему спиной, голая до пояса.
– Не тяни, пожалуйста, – дрожащим голосом сказала она, пока Андрей любовался ею.
Вот где была пытка.
Андрей коснулся бархатной кожи.
– Ах, – вырвалось из груди Юли.
– Руки холодные, прости.
– Нет, руки у тебя не холодные, – стараясь лишить свой голос любых эмоций, произнесла она. – Продолжай.
Юля закусила губу, изо всех сил стараясь не застонать, но лишь вздрогнула, когда снова ощутила прикосновения.
Андрей стиснул зубы до треска. Это была сладкая пытка – тело Юли было нежным, трепещущим, от холода и его прикосновений, кожа покрывали мурашки. Ему понадобилась вся сила воли, чтобы сейчас не наброситься на девушку.
Он быстро оглядел её спину и ноги, ничего не нашёл.
– А спереди? – хриплым голосом спросил Андрей.
– Спереди я себя уже осмотрела, – ответила Юля, одевая майку. – Не стой столбом, пошли.
Она вдруг, на полушаге, бросилась обратно к Андрею, ткнулась носом в щёку, тихо-тихо сказала:
– Потерпи немного, пожалуйста.
Она быстро поцеловала Андрея, он ощутил вкус её губ… и крови. В уголке рта у Юли текла тонкая алая струйка.
Все мысли из головы словом ветром вымело, но Андрей собрал волю в кулак и ответил:
– Как скажешь. Сейчас не время.
Камень вокруг теперь имел жёлтый оттенок, свет от него уютно отражался, поэтому идти было даже приятно. «Во всем надо искать что-то хорошее», – говорил кто-то уже трудно вспоминаемый. Андрей считал это утверждение спорным, но в данный момент оно было к месту.
Тоннель постепенно сужался, и можно было подумать, что сталкеры идут в тупик, но что-то толкало Андрея дальше. Это было не как в тот раз, когда невесть что его заманивало в пещеру. Казаков чувствовал, что скоро они должны найти конец пути, что-то должно измениться.
Первой перемены опять заметила Юля, несмотря на то, что Андрей шёл впереди.
– Смотри! – сказала она.
Посреди пещеры торчала маленькая пирамидка из песка. Откуда он насыпался, понять было невозможно, точно не с потолка. Андрей в нём поковырялся носком берца и ничего не обнаружил. Делать было нечего, пошли дальше.
Новую деталь на этот раз заметил Андрей – подошву от берца. Кто бы ему сказал, что он найдёт такое в таинственном подземелье. И она валялась рядом с ещё одной кучкой песка. Недолго думая, Казаков присобачил подошву к своему «мокасину». Затем он разворошил песок, осмотрел всё вокруг и ничего не нашёл – никаких других следов чужого присутствия не было.
– Думаю, мы идём в правильном направлении, – тем не менее, сделал вывод он.
– Мне тоже так кажется, – ответила девушка.
Андрею стало чуть легче – всё-таки здорово, когда тебе кто-то не только безгранично доверяет, но и поддерживает. Почти сразу Юля опять привлекла его внимание:
– Как необычно…
– Что такое?
– Стены. Видишь? Какие-то полосы – будто-то резцом прошлись.
– Может быть.
Далее им встретился на пути кусок камня, который вывалился, судя по форме, с потолка.
– Интере-е-еснько, – протянул Андрей вслух.
Юля сняла с плеча ружьё, напряженно вслушиваясь.
Казаков думал. Была в происходящем какая-то логика, нужно было принять правильное решение, найти смысл.
– Опусти оружие, – сказал Андрей.
– Что-о? – впервые переспросила Юля.
– Не бойся, и иди за мной. Ты знаешь, какие песни поют у меня на Родине?
– Откуда?
– Вот слушай, походная, и подпевай. Х-хар-рашо живёт на свет Винни-Пух. Оттого поёт он эти песни в слух…
Андрей драл глотку на всю пещеру, чеканя шаг в ритм песни. Юля шагала следом, непонимающе и недоверчиво поглядывая на него. Андрей опять её удивил, но песня была весёлая, и Юля невольно стала кивать в такт.
Казаков их проморгал, в буквально смысле. Только что впереди никого не было, но стоило ему открыть глаза, как перед ним стоял он. Гуманоид, с двумя руками, двумя ногами. Однако верхняя часть его черепа была какой-то коробчатой и угловатой. Там, где должны были быть глаза, переливались радужной плёнкой два огонька. Низ лица был ничем не закрыт, так что можно было хорошо разглядеть белую кожу и ярко-алые губы.
Ростом гуманоид был не очень высок, ниже невысокого Андрея, может, сантиметров сто шестьдесят.
«Бледный» (так решил называть его Андрей) издал тихий звук, двинул головой. Казаков обернулся. Как он и ожидал: за его спиной оказалось ещё двое таких же «бледных», а когда он вновь посмотрел вперёд, рядом с первым встреченным стоял ещё один.
Только сейчас Андрей разглядел, что в руках они держат что-то похожее на микрофоны звукооператоров – длинные вытянутые штуковины.
Главный бледный опять что-то проговорил низким голосом, изобилующим полутонами и обертонами. Андрей аж заслушался. Но тут преградивший ему путь сопроводил свою речь очень красноречивым жестом – указал на его оружие и на пол.
– Я не понимаю, что ты говоришь, – не делая резких движений, прикинулся валенком Казаков. – Слушайте, вы же видели, мы мирно шли, никого не трогали.
Бледный направил свой «микрофон» в сторону небольшого камушка, послышался тихий вибрирующий звук – и камень рассыпался в пыль.
Миг – и этот «микрофон» смотрит ему в живот. К горлу Андрея подступил ком. В этот момент он многое понял: понял, откуда взялась подошва в подземелье, понял, что за кучка песка была там, и ещё понял, что бледный больше предупреждать не станет.
– Разоружаемся, Юль, только не чуди.
Девушка опять подчинилась, ведь сталкерам ничего другого и не оставалось.
Бледные потребовали снять разгрузку, после чего повели за собой. Шли они минут пять, пока не оказались в тупике. Главный из конвоя указал рукой на стену.
– Не вижу, куда идти? – не понял Казаков.
Тогда бледный просто сунул руку в стену – и рука исчезла.
«Даже так», – пробормотал Андрей, и не без дрожи сделал шаг.
Лицо Казакова будто обдало холодном ветром.
Он оказался в совершенно ином помещении, где царил полумрак. Свет исходил от прямоугольных фиолетовых фонарей на высоком потолке. При этом всё вокруг было произведено руками людей, людей, знакомых с технологиями не только двадцать первого века.
В полумраке угадывались какие-то погрузочные аппараты, небольшие транспортные средства, передвигавшиеся быстро и бесшумно. Вся поверхность вокруг была покрыта странным материалом, ни бетоном, ни пластиком, точно таким же, какой увидели сталкеры, когда только оказались в подземелье. Размеры помещения было трудно определить, но в высоту оно было не менее трёх десятков метров.
Всё кругом настолько отличалось от того, что Андрей видел последние несколько дней (камень, плесень и грибы), что он испытал шок вроде того, когда первый раз попал из Мира в Рекреацию.
Судя по деятельности вокруг, они угодили во что-то наподобие терминала. Бледный за спиной пробурчал что-то своим переливистым голосом, Андрей обернулся и как раз вовремя, чтобы увидеть как его собеседник отрывает верхнюю часть своей головы.
Казаков вздрогнул и медленно выдохнул: перед ним стоял вполне обычный человек, только глаза у него были заметно больше, с чёрными дырами зрачков. Аппарат в его руках, как можно было догадаться, был прибором ночного-видения.