– Садитесь, гостями будете, – голос был дружелюбный, но хриплый, как будто мужик то ли спал, то ли очень давно ни с кем не разговаривал. Он извлек из комода бутылку коньяку и три граненых стакана. – Выпьете?
– Я за рулем, – отказался Сергей.
– Как угодно, – согласился мужик. – А ты?
– С удовольствием, – согласился Ольг. Кажется, удачи им тут тоже не будет. Никакой магии в доме он не чувствовал.
Мужик налил на донышко стакана коньяку, посмотрел на Ольга, стал подливать, ожидая, когда тот остановит. Ольг подождал, пока стакан наполнится до самых краев и кивнул:
– Вот теперь хватит.
Мужик усмехнулся, достал из комода несколько яблок, блюдо с печеньями, поставил на стол. Снял со стены ковшик, отошел к бидону, открыл крышку, зачерпнул, жадно выпил.
– Я тоже не люблю эту химическую гадость, – улыбнулся он издалека Сергею. – Будешь?
– Это брага? – спросил Сергей.
– Нет, – хмыкнул мужик. – Просто вода, но чистая, из родника. В Москве такой точно не найдешь.
– Давай, – неожиданно для самого себя согласился Сергей.
Вода была студеная, холодила зубы до ломоты. Сергей поймал себя на том, что расправляет плечи, выправляет осанку, на которую махнул рукой уже несколько лет назад. Ольг пренебрежительно посмотрел на них, залпом выпил едкую жидкость, с удовольствием принимая в себя яд. Слабое подобие отвара ярь-травы, но все же подобие, а без нее уже второй день плохо, тело ломать начинает.
– Ну так чем могу услужить, гости дорогие? – мужик уселся напротив, упер руки в колени, смотрел только на Сергея, дружелюбно ему улыбался.
– Раньше в этом доме жила бабка одна, – отозвался Сергей, вдруг осознавая, что напрочь забыл имя соседки, – давно, лет тридцать назад. Я хотел бы найти ее могилу, привести в порядок, она моя знакомая была.
– Хозяйка-то? – удивился мужик. – Да она жива-здорова, до могилы еще, тьфу-тьфу-тьфу, далеко.
– Как? – поразился Сергей, заметив краем глаза торжествующее лицо Ольга. – Но ведь ей уже под сто лет должно быть.
– Да, наверное, поболее, – отмахнулся мужик. – У нее в семье все такие, долгожители. Она скоро вернется, в деревне один тут заболел, она пошла ему травы разные пособирать, хотя что там под снегом найдешь, они же почти мертвые все. Ну да не мне ее учить. Подождите, садитесь, отдохните. Она гостям всегда рада, а уж таким в особенности, – перевел он взгляд на Ольга.
– Что ты имеешь в виду? – тут же насторожился тот.
– Как чего? – удивился мужик. – Джип-то какой, костюмчик, с делами, видно, все в порядке. А богатых все любят.
– А, – протянул Ольг со смешанным чувством облегчения и пренебрежения, – тогда ладно. Только это он богатый, – кивнул он на Сергея. – Это все его.
– А ты-то кто? – поинтересовался Сергей. – Родственник какой?
– Я-то? – переспросил мужик. – Да, наверное, уже как родственник тоже. Работник я, давно уже у нее работаю. Зовут меня Василием.
– Я – Сергей, – протягивая руку, сказал Сергей. Мужик схватил ее и с жаром пожал.
– Ольг, – коротко кивнул Ольг.
– Очень приятно, – широко улыбнулся мужик. – Сейчас самовар поспеет, чайку выпьем.
* * *
– …Приболела хозяйка, а тут как раз начали все застраивать, появились эти богачи, «новые русские», стали к нам приставать, мол, переежайте-ка отсюда, мы денег дадим, дом снесем, чтобы вид деревни не портил, – негромко рассказывал мужик. – Хозяйка-то тогда мне и сказала, бери, Василий, деньги, езжай в город, ищи себе жену и устраивайся там сам, а я тут и так проживу. Я сказал, что не надо мне другой жизни, что где она, там и я. Тогда-то хозяйка расплакалась, а через два дня оправилась, пошла к самому тут главному богачу, около пруда который живет, уж не знаю, о чем с ним договорилась, но только поставили нам новый домик, вот техникой все забили и уж больше с той поры не приставали. Так и живем тут.
Дверь негромко скрипнула, растворяясь, по домику прокатилось дуновение ветерка. На крыльце затопали ногами, стряхивая снег с каблуков и на пороге появилась сухонькая старушонка в теплом пальто, отороченном искусственным мехом. В руках она держала пучок пожухших травинок.
– Ах, – всплеснула она руками, – Сереженька приехал, свет ты мой сокол ясный. А я-то думаю, кто на таком коне красивом к нам пожаловал. Только что это за компания у тебя такая? Зачем же ты ко мне в дом змею приволок? Васенька, ну-ка, возьми ее, давай в банку пока посадим, чтобы не ужалила.
Сергей непонимающе хлопал глазами, смотрел, как мужик одним гигантским, по-кошачьи мягким прыжком перепрыгнул через стол и схватил Ольга за плечи. Ольг встряхнулся и по его телу побежала рябь, он стал истончаться, извиваться, тело покрылось чешуей, похожей на рыбью и на пол упала змея, тут же, извиваясь, быстро поползла к старушке. Василий рухнул на пол, через мгновенье на его месте поднялся уже виденный Сергеем огромный котище. Кот прыжком догнал змею и прижал ее лапой за шею. Змея начала дергаться и разгибаться человеческим телом, кот встряхнулся и через секунду на земле опять лежал Ольг, которого Василий огромной рукой держал за горло. Сергей почувствовал, что сейчас упадет в обморок.
– В банку его, Васенька, – скомандовала старушка.
– Не надо, – прохрипел Ольг, пытаясь отодрать душившую его руку. – Я с миром.
– Не бывают змеи с миром, – покачала старушка. – Вся ваша порода такая, подлая. Ваш прародитель наивную девушку обманул, из-за него людей из рая выгнали, нет к вам с тех пор доверия. В банку его, Васенька.
Василий подтащил Ольга к комоду, достал трехлитровую стеклянную банку, поставил на пол, обернулся к старушке.
– А как оборотить-то его, хозяюшка?
Ольг почувствовал, что тело его против воли меняется, становится худым, змеиным, собрал все силы, попробовал остановить, но не смог и Василий, по-прежнему крепко держа его за шею, засунул его в банку, закрыл крепкой крышкой.
– Поставь его на виду, – сказала старушка, подходя к столу, – чтоб не сбежал. Как поживаешь, Сереженька? Зачем змей рядом с собой держишь? Вижу, вижу, что не знал. Разучились люди в душу друг другу смотреть, только оболочку видят. Что-то ты совсем побледнел, поплохел. Ну-ка, Васенька, давай его отдохнуть на время положим. Спи, Сережа.
Сергей пошатнулся на стуле, в голове помутилось и он упал без сознания на стол. Василий поставил банку со змеей на комод, легко поднял Сергея на руки и понес в комнату. Там он положил его на широкую двуспальную кровать и заботливо накрыл одеялом.
– Я тогда тебе так спасибо и не сказал, – негромко проговорил он, – но сейчас силы и у меня появились и отблагодарить теперь могу. Спать будешь с хорошими снами.
С этими словами он грянулся оземь, поднялся котом и вспрыгнул на ноги Сергею, потоптался лапами и лег поперек. У Сергея тут же разгладилась непроходящая морщинка на лбу, лицо приняло умиротворенное детское выражение, дыхание стало ровным.
Впервые за многие годы он спал настоящим спокойным сном усталого человека.
* * *
Из зеленой кастрюльки вкусно паровала вареная картошка. Бабка сноровисто нарезала толстыми ломтями только что испеченную буханку хлеба. Аккуратно разложенная по тарелке сельдь едко солила воздух. Глиняная миска полнилась свежими огурцами и помидорами, словно только что сорванными с грядки.
– Так это все правда? – в который раз неверяще переспросил Сергей. – На свете есть колдуны и оборотни? И ты колдунья?
– Конечно, Сереженька, – отозвалась бабка. – Совсем недавно, тысячу лет назад, на этой земле магией каждый дом полнился. Только прошло наше время, пришли научники, записали магию в формулы, сделали механизмы, которые делали то же самое, только быстрее и мощнее и стали люди забывать про волшебство. Да и зачем ее помнить, если можно кнопку нажать и все само появится? Я сама уже огонь не помню как разжигать, на электричестве все готовлю.
– Но оборачиваться зверями?
– И этого уже не могу, – с грустью отозвалась бабка, – это люди делать уже разучились. Это звери пока, если долго живут, то могут научиться людями оборачиваться. Как мой Васенька.
Сергей потер лоб и виновато улыбнулся.
– Извини, бабушка, просто в голове не очень укладывается. Как-то это очень ново все для меня.
– Новое – это просто хорошо забытое старое, – улыбнувшись, повторила бабка избитую истину. – Ты кушай, кушай, Сереженька.
Сергей послушно принялся уплетать нежную картошку, пропитанную сочным сливочным маслом. Картошка таяла во рту, как мороженое в жаркий день.
– В церковь не ходишь, Сережа, – неожиданно строго произнесла бабка, – плохо. Вижу, греха на тебе много, даже человеческая кровь есть. И без того искупать тебе ее долго придется, так сходи, поближе с Богом познакомься, узнай его.
– А как же ты? – всполохнулся Сергей, – это ведь грех большой. Дьявольские козни все колдовство.
– С чужих слов говоришь, Сереженька, – укоризненно покачала головой бабка. – Как же знание может быть от дьявола? Подлинно Бог его насаждал, все давал узнать, единственное, что просил, Добро и Зло не раскрывать, сам рассказать хотел, да не успел. Змей проклятый надоумил умом слабую деву, поторопилась. Но и за то уже собственный сын свою кровь отдал, расплатился. Правда, теперь люди сами все вызнают, где правь, а где кривь, не знают. Бьются каждый за свое, а в чем истина, не открыли.
Сергей понимающе кивнул, мысленно дав себе зарок перечитать Библию, как только доберется до дома.
– А ты, получаешься, ведьма? А на помеле летать умеешь? – чтобы хоть что-то сказать, спросил он.
– Ведьма, – грустно улыбнулась бабка. – Да нет, какая же я ведающая матерь, если ни одного собственного дитяти нету? Стала бы, если бы мужа на войне не убили. А я ведь в церкви венчалась, другого мужа уже нельзя. Просто ведающая бабка, старый покон помнящая. Что до помела, то не в тех годах я уже, Сережа. Холодно ночью, голышом на палке. Да и на автобусе сейчас, куда надо, доберешься быстрее.
– И это ты с тех пор живешь одна? – ахнул Сергей. – Так ты же совсем молодой девчонкой была. Сколько тебе, двадцать – двадцать пять было в сороковых?
– Семнадцать мне было тогда, Сереженька, – печально сказала бабка. – Только не в сороковых, а в двенадцатом. И муж мой у самого одноглазого генерала адъютантом был. Тогда и пал, одним из первых, когда проклятый француз на Москву подался.
Сергей не сразу понял, о каком проклятом французе идет речь, а когда до него дошло, то почувствовал, как на затылке зашевелились волосы.
– Бабка, – хрипло спросил он. – Сколько же тебе лет? Ведь столько не живут.
– На то мы и колдуньи, – вздохнула бабка. – Нельзя умирать, пока свое знание не передашь. А передать-то хочется достойной, чтобы чистой была, да где же ее найдешь в нашей деревне. То бы своя дочерь, чтобы воспитала сама, а то… Да брось, не забивай голову, – махнула она рукой. – Расскажи-ка мне лучше, как к тебе змея прилепилась.
– Не знаю, – пожал плечами Сергей, – появился сегодня утром в моей кровати, схватил за глотку, сказал, чтобы отвез к тебе. Может, у него проще спросить, он вроде мирный.
– Не доверяю я змеям, – качнула головой бабка. – Не может он ничего хорошего хотеть. Лучше бы уничтожить ее от греха подальше. А говорить с ними, они хитрые, кого хочешь уболтают, заморокуют. Пусть с ним кот разбирается, ему, тоже зверю, попроще, попонятнее. Васенька? – окликнула она.
На пороге появился кот, подошел поближе, вспрыгнул Сергею на колени, потоптался, замурлыкал.
– Помнит он тебя, – ласково сказал старуха, – не забывает. Видишь, Сережа, добро-то, оно долго живет, помнится в сердце, даже в кошачьем. Поговорил со змеем, Васенька? Обернись человеком, расскажи нам, что вызнал.
Кот спрыгнул с колен, поднялся мужиком. Сергей уже привык, смотрел без страха.
– Поговорил, хозяйка, – придвинул себе стул кот. – Странное дело с этим змеем. Ничего он, действительно, вроде худого не мыслит. Из другого мира он, только домой хочет попасть.
– Что из другого мира, понятно, – серьезно сказала бабка, – в нашем змеи столько не проживают, чтобы человеками оборачиваться научиться. А что здесь он делает?
– Говорит, явился следом за волшебником оттуда, да тот погиб, а как сам тоннель обратно открыть, не знает.
– Ладно, – призадумалась бабка, – тут мы с ним сами решим. А ты, Сереженька, езжай домой, поди, заждались тебя уже друзья твои, места себе не находят.
Сергей поднялся, но вспомнил, схватил пиджак.
– Бабушка, – неловко сказал он, – я тут денег немного привез. Может, надо тебе?
– Оставь, конечно, если лишние, – согласилась старуха. – Нам давно кровлю подлатать надо. Только лучше на эти деньги заупокойную по погубленным тобой душам закажи, чтобы на суде против тебя говорили поменьше.
Сергей положил пачку рублей на кровать и вышел на улицу. Морозный ветер накинулся на лицо, теребил за ворот рубашки. Сергей подошел к джипу и бросил последний двор на дом. В окне виднелось лицо старухи, она пошевелила губами, и Сергей ясно услышал последний наказ.
– А в церковь сходи, и поскорее, Сереженька. Мой-то оберег тебе пока помогает, но Бог, он все видит, негоже от него отворачиваться. Иди в церковь.
– Схожу, бабушка, – негромко сказал Сергей, понимая, что она все равно не услышит его за толстыми двойными рамами стекла, но бабка кивнула, как услышав, и махнула рукой.
Сергей завел джип и плавно покатил по заснеженной дороге назад, в город.
* * *
Ольг бился в стеклянной банке, сворачивался узлом, колотился о крышку, пытался ее поднять, но тело, такое мощное на свободе, не имело простора и банка казалась прочнее алмаза.
В прихожую вышла ведунья, двигалась легко, быстро, открыла крышку, Ольг послушно замер, желания раздражать ее не было никакого. Она призывно наклонила банку и Ольг вытек из нее, сполз по комоду и замер на полу, выжидательно глядя на старуху.
– Обернись, – презрительно сказала она. – Не люблю с гадами разговаривать.
Ольг грохнулся об землю и поднялся прежним высоким узкоплечим человеком, возвышался над бабкой почти на две головы, но смотрел сверху вниз со страхом, ощутил уже свирепую первобытную мощь, таящуюся в хрупком на вид старушечьем теле.
– Домой хочешь? – задумчиво переспросила старуха. – Отпущу. Только не знаю, как у вас, а у нас за помощь принято отрабатывать.
Где-то я это уже слышал, мрачно подумал Ольг. Только не с тобой, с тем мужиком и то было бы поприятнее.
– Дочери у меня нет, – печально сказала старуха. Ольг вздрогнул. – А земля давно меня зовет к себе, да и сама я устала ходить по свету. Пойдешь, найдешь мне чистую мудрую душу, приведешь ко мне, отпущу. Отправила бы кота, да прикипела к нему сердцем, боюсь, случится с ним что в городе. А ты хитрый, должен справиться. Иди. Приведешь мне замену, клянусь Богом, отпущу.
Ольг кивнул. Только бы из этого вертепа выбраться. И чем он думал, когда сюда рвался?
– Ну а чтобы не сбежал, – словно прочитала его мысли старуха, – кожу свою змеиную здесь оставишь. Сможешь только человеком ходить. Не вернешься – умрешь человеком. В положенный срок, лет через сорок. Тело у тебя молодое, сильное, надолго хватит. Только тогда и не мечтай вернуться. Раз сюда попал змеей, то возвращаться надо ею же.
Ольг мысленно ругнулся. Выбора не оставалось. Вдобавок, старуха пока была единственной ниточкой к возвращению.
– Как я найду ее? – спросил он.
– Не знаю, змеюшка, – покачала головой старуха. – Дам я тебе амулет, на шею оденешь, подскажет, когда ее встретишь, но искать ее своим чутьем будешь. И не вздумай ее по пути испортить. В порошок сотру. Иди, возьми там деньги, что Сережа оставил и вперед. Василий тебя добросит до города.
* * *
У неровно припаркованного грузовика на обочине толпились милиционеры. Один увидел приближающуюся машину, махнул жезлом. Василий послушно подрулил.
– Что стряслось? – спросил он, пока милиционер проверял его документы.
– Убийство, – коротко ответил милиционер. – Проезжай. – Он вернул документы и отмахнул рукой напарнику впереди, чтобы «Жигули» пропустили.
– Тебя ищут, – весело обернулся Василий к Ольгу, скорчившемуся на заднем сидении. – Смотри, не попадись.