Михаил Орский
Исповедь русского гангстера. Хроники времен организованного бандитизма. Книга вторая
Вам, бродяги девяностых, живым и мертвым, я посвящаю эту книгу.
Пусть будет все, как есть, Аллилуия!
«Если человек талантлив, то он талантлив во всем”, – гласит древняя мудрость. Она, как ни к кому подходит к Михаилу Орскому. С Мишей мы познакомились в Москве 22 года назад сразу после моего возвращения из Америки. Меня пригласили на чей-то день рождения в ресторан гостиницы «Советская», что на Ленинградском проспекте. Владислав Медяник Я подъехал на стареньком Форде и поразился огромному количеству чёрных джипов и дорогих авто. Когда я вышел из машины, на меня никто не обратил внимания, но когда я обратился к накачанным браткам со словами: «Я Слава Медяник, и я приглашён на мероприятие к Михаилу Орскому». Меня сразу проводили в зал, и я увидел человека с криминальной внешностью и широкой улыбкой, шедшего мне навстречу.
– Орский, – представился Михаил
– Медяник.
– Да, я сразу узнал.
Владислав Медяник
С его слов, он давно слушает мои песни, даже некоторые из них знает практически наизусть, что мне очень польстило. Мы проболтали с ним всю ночь, говорили о многом. Он много рассказал мне о себе довольно откровенно, что в то время было ещё опасно, судя по роду его занятий. Под утро его водитель, человек с тяжелой челюстью профессионального боксера, подвёз меня домой в Северное Измайлово в своём крутом джипе, а за руль моего старенького Форда посадил еще одного своего охранника.
Итак, Михаил Петрович из профессорской семьи, и как часто бывает, дети в таких семьях становятся или Героями Советского Союза или выдающимися гангстерами. 8о-е – Михаил студент МГУ, но тянуло его совершенно к другому проявлению своей разносторонней личности. В начале 90-х грянули грандиозные перемены, власть в стране растерялась и потеряла контроль над экономической, социальной политической и прочих сторонами жизни. Появились первые кооператоры, жуликоватые предприниматели и прочие маргиналы, и он, почуяв их слабину принял решение им «помогать». Михаил к этому времени уже отбыл около десяти лет в местах лишения свободы. Собрав окрестную шпану и мелких уголовников Михаил принялся наводить порядок в районе, как это было принято в то неспокойное время. Его признал высший криминальный мир.
На протяжении всей нашей дружбы я видел, что Михаил внимательно следил за развитием, по его словам, главного жанра русской музыкальной культуры «шансон» и проявлял внимание к отдельным представителям этого направления, помогал им, направлял, резюмировал, рецензировал и т. д.
В том числе, помогал и помогает мне.
Стали проявляться его первые журналистские наклонности. Сьемки в телепередачах, интервью на радио и телевидении, участие в различных творческих событиях в качестве мецената. Проявился очередной талант Михаила Петровича. После первой книги «Путь русского гангстера» его признали как писателя. На книгу обратили внимание зарубежные издания. Появились предложения снимать документально-художественный фильм.
Если Михаил Петрович со своими американскими партнерами найдёт для меня какую-то роль в этом фильме, я буду очень рад.
шансонье
Владислав Медяник
Честь имею представить
Дорогие обладатели второго чтива представленного Вам человеком очень неоднозначным, которого каждый при знакомстве с ним и тем более общении воспринимает его по своему, в силу своего воспитания, образования, образа жизни и мышления, но главное Мировоззрения. Автор мне знаком много лет и первая наша встреча была у меня в рабочем кабинете-адвоката.
Вадим Лялин
По просьбе моего знакомого и клиента для срочной консультации ко мне приехал господин возрастом за 50 лет точно, не высокого роста, плотного телосложения (скорее спортивного), с характерной «братковской» короткой стрижкой и в сопровождении двух ярко-выраженных спортсменов очень крупных и с не добрыми лицами, ехидными выражениями лица оценивающие обстановку помещения в которое попали. Я сразу предупредил интуитивно, что все под камерами со звуком и в постоянной записи, и что опасаться им кроме меня некого, так как я метко и быстро стреляю… шутку мою они не оценили почему то. В последствии мы вспоминали наше первое знакомство как «бородатый анекдот». Моя консультация автору как он мне потом много раз говорил понравилась и мы в тот вечер расстались уже как люди понимающие друг-друга более чем хорошо.
Наше близкое знакомство состоялось при фактически «боевом» столкновении на территории САО (северного административного округа) города
Москвы… Данное событие будет автором описано в данной книге, однако мое мнение по тем событиям может отличаться от авторского.
Так же мне пришлось даже обратиться за помощью к автору, который меня не просто не проигнорировав, но и реально поддержал. Как то отстаивая интересы одного из моих клиентов, на территории, которую контролировал(ет) автор и его люди мне пришлось столкнуться с противостоянием более чем сотни Чеченцев вооруженных по полной и при этом шансов уйти не покалеченным или живым у меня и двух охранявших меня молоденьких милиционеров из Госзащиты ГУВД МО (в то время я был охраняемым лицом) фактически не было и это при том, что мы тоже все были при оружии и ребята при исполнении. Интуитивно перед встречей я позвонил автору и сообщил, что у меня может быть конфликт с Чеченцами и их наверное будет немного больше, чем меня и моих бойцов, сообщил место и время встречи и услышав что то не очень внятное подумал, что справляться мне придется самому. Однако моему удивлению не было предела, когда меня окружили бородатые и я уже понял, что мне и моим парням будет не хорошо увидел с разных сторон быстро приближающуюся толпу спортивно настроенных крепких парней под руководством автора и жизнь сразу наладилась, и переговоры пошли уже не с позиции силы и кто сильнее а с позиции правового поля. Надо отметить, что полиция Северного Округа Москвы предупрежденная мной лично и у которой я просил помощи и поддержки не только мне не собиралась помогать, но и поддерживала Чеченских спортивных парней (осуществляющих рейдерский захват комплекса зданий) и ничего страшного в том, что они все почему то были с оружием не усмотрела!!!
Читателям я рекомендую ознакомиться с данным чтивом, так как по моему мнению оно правдиво и без лукавого. Я глубоко убежден, что организованная преступность интегрирована в образ жизни наших граждан и соотечественников покинувших Россию является неотъемлемой частью нашего общества, и я убежден, что органы правопорядка должны корректно и правильно взаимодействовать и контролировать эту часть жизни Российского общества, но без подмены приоритетов в том кто главный!!! В описанной истории ярким примером выражена та самая подмена приоритетов, которая привела к не хорошим последствиям, но последствия могли быть значительно серьезнее без «оперативного» вмешательства и правильного взаимодействия с правильным выбором приоритетов и сторон! Автор многогранно описывает разные истории и события в которых ему приходилось принимать непосредственное участие, и это отражение жизни того самого криминального слоя нашего общества глазами непосредственного участника событий лихих 90-х и его «коллектива».
Мои пожелания автору искренние и от души: «Желаю свободного неба и здоровья»…
Кандидат юридических наук,
капитан запаса войск специального назначения России,
адвокат Лялин Вадим Михайлович
Скажу вам, как художник художнику…
С Михаилом Орским я знаком с детства. Наши отцы дружил еще с института. Оба воевали, были ранены, оба – востоковеды. Мы регулярно встречались 9 мая в самый святой праздник для нашей страны и наших отцов!
С. Иванов
В какой-то момент наши пути, к сожалению, разошлись. Я ушел в армию, а Михаил – теперь известно – куда. И вся его жизнь стала испытанием воли, мужества, истинного характера! Это путь сопротивления, борьбы, борьбы за жизнь, за честь! Я не могу сказать, что этот путь мне близок, но первая книга Михаила «Путь русского гангстера» вызывает уважение своей честностью и откровенностью. И как художник кино, давно занимающийся этим процессом, думаю, что при определенной сценарной и драматургической обработке его книги представляют интерес для любителей детективного и криминального жанра в кинематографе. К тому же, привлекает внимание его литературный талант, хороший и необычный язык.
Я желаю Михаилу успехов в писательском и кинотворчестве и никогда не попадать туда, где столько горя и жестокости.
Художник-постановщик,
обладатель 3-х премий «Ника», премии «Золотой Орел» за кинокартины «Небеса обетованные», «Анна Каренина», «Царь», «Сталинград»
С.Иванов – друг М.П.Орского
Эпоха нашего отсутствия
– Я бы хотел жить не сейчас, а в 90-х, – он смотрит на меня живыми умными глазами, а я не знаю, что и ответить.
– А почему? – спрашиваю я.
– Тогда была свобода, – безапелляционно отвечает он.
Ему семнадцать, мне тридцать один и я беру у него интервью для материала об одном сообществе молодых, политически активных ребят. Он, кстати, собирается поступать на журфак, как и автор книги, которая сейчас перед вами. Этот мальчик далеко не мажор, к нему нельзя применить эпитеты «модный» или «продвинутый» – простой парень из небогатой интеллигентной семьи. Он толком не знает еще, чего хочет, но его влечет какая-то абстрактная свобода, которая, как он думает, была в то время. Кем бы он стал в 90-е, как бы сложилась его судьба? Я не знаю, я тоже не застала толком эти годы, была еще ребенком. Но что я знаю наверняка, ему было бы интересно и важно прочесть то, что написал Михаил Орский.
Анастасия Родионова, журналист
В том числе и ему.
Не берусь сказать, разочаровался бы он в той эпохе, которой так грезит или наоборот, очаровался бы ей еще больше, предположу, что ни то, ни другое, он бы узнал правду о том, какова эта свобода на вкус и чем за нее приходилось расплачиваться.
В своей журналистской работе мне доводилось общаться с разными людьми и не будет преувеличением сказать, что Михаил Орский – один из самых ярких моих героев. Наверное потому, что он сам себе герой. Мне не нужно было «приукрашивать» наши беседы, сложнее было сузить их до газетного формата, усадить его в ограниченные рамки печатной полосы.
Мы говорили о специфике преступного мира, мне, далекой от этой темы, Орский рассказывал о лагерных «мастях» и «сучьих» войнах, особенностях жизни на зоне и после освобождения. И, конечно, мы много обсуждали нынешнее положение «братвы» и возможность для них, как ни странно, послужить на благо своей страны. Для интервью я предложила ему рассказать о судьбе «пассионариев 90-х», тех лихих ребят, которые еще недавно заполняли собой и улицы, и сводки криминальных новостей. Оказалось, что этой теме он посвятил труд гораздо более основательный, плод которого вы сейчас держите в руках.
Конечно, масштаб Орского – это не статьи о нем и не наши интервью, а книги. Не в одну книгу уместилась бы его собственная жизнь, но на этот раз он решил уступить место и другим героям той эпохи. О них он пишет так же парадоксально легко и одновременно сложно как и о себе, с эффектом присутствия, который в его случае не литературный прием, а следствие реального жизненного опыта.
Анастасия Родионова,
журналист
Предисловие
Ильдар ЮжныйСколько народу убыло,Сколько еще уйдет.Дьявольское безумиеВсем предъявляет счет…
Давеча сын моего старого приятеля, бывалого гангстера с тридцатилетним стажем, начинавшего «двигаться»[1] еще в конце восьмидесятых упрекнул его:
– Пап, если ты такой крутой, почему у тебя ничего нет?
Не в бровь, а в глаз. Как объяснить юному мажору, что в те, уже далекие годы мы не думали о деньгах. Братвой девяностых двигала не только и не столько жажда обогащения. Мы стремились жить по понятиям, стремились быть первыми и очень не любили проигрывать. Перестройка и последующая эпоха дикого капитализма поставила многих парней перед дилеммой:
– Кто ты, волк или овца?
Для таких, как мы, ответ был очевиден. Десятки тысяч парней по всей стране объединились в крепкие, сплоченные бригады, называвшиеся обычно по месту дислокации и принялись наводить свои порядки на окраинах, да и в центре городов России.
Пусть многие из нас закончили свой земной путь, получив порцию свинца или загнувшись от туберкулеза в лагерных казематах. Но мы стремились быть честными перед собой и перед своими товарищами.
Да, большинство из тех, кто уцелел в разборках и перестрелках, не слишком жируют. По разному сложилась их жизнь. Судьбы пассионариев девяностых не похожи одна на другую. Немногим сказочно фартануло. Из бритоголовых братков они превратились в реальных магнатов, меценатов, почетных граждан своих городов. Но таких счастливчиков единицы. Гораздо больше бедолаг, для которых красивая, беззаботная жизнь закончилась в начале двадцать первого века. Кто-то из них теперь таксует возле захудалой станции на дальних подступах к МКАДу. Кто-то превратился в закодированного алкаша, лет пятнадцать назад бурно отметившего свое освобождение из лагеря, да так и не заметившего, как ушел в многолетний запой. Иные, особо упертые, до сих пор на плаву. Они, с разной степенью успеха, передают эстафету новому поколению бандитов, для которых девяностые – это дата рождения.
Но всех нас роднит одно – мы сохранили свою честь, верность дружбе и, главное, остались живы.
И не надо думать, что братва – это сборище убийц и мерзавцев, как пытаются внушить неискушенному обывателю бездарные ремесленники от кинематографа, ляпающие дешевые сериалы. Отнюдь. Как в любом другом мужском коллективе (армейском, спортивном), в бригадах отвергали откровенных подонков. Кому приятно иметь рядом труса и подлеца? В нормальных ОПГ[2] ценились люди храбрые, честные, ответственные, на чье плечо всегда можно положиться. Посмотрите на лица братков в какой-нибудь криминальной хронике. Чаще всего это волевые, решительные по своему красивые физиономии, не лишенные некоторого благородства и отрицательного обаяния. Как правило, наши гангстеры строго придерживались своего кодекса чести, понятий. Были отличными семьянинами и товарищами. Образно говоря, с любым парнягой из бродяжного круга общения, даже не знакомым, я пошел бы в разведку. Потому, что мы с ним одной крови.
Я наблюдаю, как постепенно меняется оценка тех сумасшедших лет. Наше общество начинает по-другому смотреть на братву из девяностых. Огромная популярность героев сериалов «Бригада» и «Физрук» тому подтверждение. Пришло время осмыслить эпоху организованного бандитизма, ведь постепенно уходят в мир иной активные участники захватывающих событий тех лет.
А я на шестом десятке вдруг задумался, простите за пафос, о судьбах Родины. В лагерях, знаете ли, много читать пришлось. И вот, что меня поразило.
Наверное, ни один народ не подвергался за последнее столетие таким чудовищным испытаниям, как многострадальные россы.
1905 год. Русско-японская война. Около 50.000 тысяч погибших. Тут же следует первая русская революция. Семнадцать тысяч убитых. Но это только цветочки…