– Идеальный ученик… – заглянула ей через плечо Олеся. – Может быть, тебе стоит подумать о том, чтобы взять его себе в помощники? Слух о его хороших познаниях в иностранных языках уже разлетелся по всему корпусу. Думаю, тебе он будет полезен.
– Я так не считаю, – возразила стоящая у окна Алиса. Она покосилась на пузырек из темно-синего стекла на столе рядом с подругой. На мгновение можно было заметить, как она нахмурилась и снова отвернулась к окну. – Странный он какой-то, – заметила она. – Его резюме определенно неполное. И зачем нужно было Айке лично его встречать? Какой в этом смысл? Раньше никому такой чести не оказывалось…
– Ну, тут если кому и предъявлять претензии, то госпоже ректору… Это ведь она попросила его встретить, так как сама занята. Ведь обычно она лично встречает каждого ученика, – произнесла Олеся.
– Алиса права, – согласилась со старшей из близняшек Айка. – В его резюме слишком много белых пятен. – Она взяла со стола пузырек, глянула на его содержимое сквозь темное стекло и снова поставила на стол.
«Надо попросить брата, чтобы он еще достал», – подумала она. Когда-то эта мысль вызвала бы в ней злость и раздражение. А сейчас она ничего не почувствовала – привыкла…
– Служба внутренней безопасности халатно отнеслась к своим обязанностям, – пожала плечами Олеся.
– Не припомню, чтобы раньше такое случалось, – возразила на это Айка, снова заглядывая в документы новенького. – Возможно, здесь просто не указано то, чего нам знать не полагается. И это относится к конфиденциальной, личной информации.
Олеся подошла к подруге, села на край стола, как бы невзначай переставила пузырек на другой край.
– А мне больше нравится версия, что он незаконнорожденный сын ректора, – в шутку предложила она, проигнорировав недовольный взгляд.
– Не говори глупостей… Кто в такую чушь поверит? – глянула на нее серебровласая. – Госпоже ректору нет и тридцати лет.
– Решили уже, где его поселят? – отворачиваясь от окна, уточнила Алиса.
– С нами, – последовал спокойный ответ. Даже глаза и те остались синими.
– Что?! – крайне возмущенно и на удивление синхронно воскликнули близнецы.
– Почему это с нами? – нахмурилась Алиса.
– Есть же свободные комнаты в общежитиях. И вообще, если ему требуется роскошь, пусть селят его в одном из коттеджей, – добавила Олеся.
– На меня-то вы чего взъелись? – Синий цвет глаз сменился на карий. – Ректору претензии высказывайте… Она высказалась в том духе, что для шестерых студентов и одной служанки особняк на сорок мест слишком шикарен.
– Но ведь и в других особняках, где проживают студенты, места не заняты и наполовину, – продолжала возмущаться Олеся. – Почему туда нельзя?
– Я же уже сказала, к кому тебе обращаться по данному вопросу, – терпеливо напомнила ей Айка. – Особняк принадлежит госпоже ректору, поэтому она решает, кого туда селить.
– Но мальчик среди девочек… – последний и крайне сомнительный аргумент уже от Алисы.
– Два мальчика… если что! – Глаза Айки сверкнули яркой желтизной. – Или ты не признаешь Глеба за мальчика? Вот он обрадуется, узнав, что уже год живет с нами на правах девочки! Ты сама потомку легендарного адмирала Макарова об этом скажешь? Вот он обрадуется… Появится повод заглянуть в нашу купальню, когда мы будем там все вместе… спинку потереть.
– Глеб, он полностью свой, – недовольно скривившись, Алиса снова отвернулась к окну.
Олеся хихикнула.
– Вот Тина наша обрадуется! – ехидно добавила она.
– Она в любом случае обрадуется… – заметила Айка и, подумав, добавила: – Впрочем, как и Вика… Ну что, пойдем на занятие?
– Мы-то пойдем, а вот ты останешься, – спокойно произнесла Алиса.
– Я тоже останусь, – решила Олеся.
– Девочки, что за глупость! Я в порядке! – возмутилась Айка.
– Этот урок ты пропускаешь, – категорически заявила Алиса – уже сестре. – Присмотри здесь за ней.
– Ладно, – последовал ответ.
* * *
Самую длинную перемену обычно использовали под обеденный перерыв. За час учащиеся успевали отобедать и отдохнуть. Но Ким решил потратить это время на ознакомление с учебным корпусом. Однако очень скоро ему пришлось отказаться от этой идеи, так как трудно чем-либо заниматься, когда тебя повсюду преследуют любопытствующие взгляды в спину и откровенное разглядывание в лицо.
Ладно бы еще он был каким-то особенным. Он видел здесь и более экзотических личностей, например, девушку с волосами трех разных цветов – красного, белого и фиолетового, с черными глазами без зрачков. Но на нее никто внимания не обращал.
Поэтому Ким, выбравшись на один из многочисленных балконов на фасаде здания, просто убивал время, дожидаясь начала следующего урока. При этом он не без интереса разглядывал окружающую природу. Если не смотреть на небо, это место ничем не отличалось от двух природных парков в центре Артура. И даже не верилось, что такое место может находиться неизвестно где и внутри чего-то. Здесь его даже обдувал слабый теплый ветерок. Создавалось ощущение полной идиллии.
Видимо, те, кто проектировал это место, неплохо разбирались в человеческой психологии. Окружающий лес был явно искусственно выращен. Все деревья на выдержанных равных расстояниях друг от друга. Ни одного сухого ствола, пенька или лишнего кустика. Ровные тропинки и идеальное сочетание хвои и листвы.
Здание учебного корпуса тоже было выстроено так, чтобы не сильно выделяться своей чрезмерной роскошью и уютом. На знакомые ему обычные городские школы мало походило. Но те, кто это все строил, постарался учесть все нюансы, сделать так, что учащиеся ни в чем не нуждались, и им было бы здесь удобно.
Отдельно можно сказать и об учениках. Да, все они отмеченные. Некоторые, подобно ему самому, Айке и той трехцветной девушке, которую сейчас он мог видеть на улице, с глазами чернее черного, сильно выделялись своей внешностью. Но были и такие, наподобие Вики, близняшек и Глеба, которых не отличишь от обычных людей. Большинство из учащихся из состоятельных семей, но как заметил Ким, титулы и другие фетиши богачей здесь не в ходу. В их классе, например, были две девушки, которые, как и он, были приглашены из обычных школ, из небогатых семей. Но если бы он не знал об этом, ни за что бы не догадался. Отношения со всеми у них были ровные и дружеские. Никаких притеснений и унижений.
В общем, здесь ему понравилась. Но уже пора возвращаться в класс – скоро начнется следующий урок. Какой там у нас по расписанию предмет?
* * *
Специализированный урок – как он успел узнать, его темой является изучение и обсуждение тех или иных способностей, и еще здесь проходят практические занятия, на которых обучают контролировать и использовать свои способности. В обычной школе таких уроков у него никогда не было, поэтому он решил просто присмотреться и понять, что и как.
Первый сюрприз его ждал уже у кабинета. Выяснилось, что урок проходит в специальном классе, и что состав класса на этот урок был изменен. Для начала после того как он нашел место проведения урока, выяснилось, что половину класса занимают незнакомые ему люди. И что среди девочек парней только он и Глеб. Более того, в его группу входила одна из близняшек из свиты Айки.
Почему так? Еще бы понять ему логику тех, кто так их распределил. Какими критериями отбора они руководствовались… Но если их собрали в таком составе, значит так надо. Оглядев класс, найдя свободное место, тут же занял его. Его соседка, рыжеволосая, зеленоглазая девчушка, где-то с минуту с нескрываемым интересом разглядывала его, наконец, заявила, немало шокировав Кима:
– А девчонкой тебе бы больше пошло!
«Вот что они все привязались к моей внешности?» – в мысли прокралось легкое чувство раздражения.
– Да мне как-то и так неплохо пока, – глянул на нее Ким, сохраняя вежливость.
– Нет, но с такими волосами и внешностью классная девчонка получилась бы… – продолжала она настаивать на своем.
– Поверь мне, – со всей искренностью заверил ее он, – мне парнем гораздо удобнее, и пол я менять не собираюсь… И давай закончим на этом.
– Какой ты скучный! – капризно надула губки девушка. – Нет в тебе фантазии.
– Фантазия есть, – усмехнулся Ким. – Фанатизма нет… Была бы ты рыжим мальчиком, у тебя бы отбоя не было от девчонок…
– Ну уж нет… – возмутилась рыжая и вдруг улыбнулась: – Уел!.. Меня Юлей зовут. Но все друзья называют Ведьмой…
– Меня можно называть Кимом… – представился Ким и осторожно спросил: – Такое прозвище тебе дали из-за волос?
– Это из-за этого… – Она подняла ладонь, и Ким увидел, что ее пальцы удлинились и имеют просто гигантские когти. Но он мог поклясться в том, что еще секунду назад ее рука была нормальной. Он перевел удивленный взгляд выше, на ее лицо. Что это?
Глубокие, уродливые морщины, седые пряди волос и кривые зубы. Совершенно другой человек. Видимо, охватившие его эмоции так ясно отразились у него на лице, что она с некоторым ехидством произнесла:
– Сам такой… – и махнула когтями, описав овал.
Перед лицом Кима тут же появилось зеркало, в котором он увидел себя. То, что он увидел, точно не может быть им! Страшилище похлеще, чем Юля: лысая плешь, грязные засаленные волосы, кривой нос и косые глаза.
– Иллюзия, – не удержавшись, он коснулся своего лица. – Ты иллюзионистка… Я только слышал о таких, как ты… Говорят, в мире с таким даром всего несколько человек!
Иллюзия рассыпалась кусочками самым натуральным образом. Обернулась лужей и испарилась.
– Великолепно! – он действительно был впечатлен увиденным.
– Знаешь, как меня достали из-за этого, – тяжело вздохнула Юля. – Постоянно слышу: «У тебя талант, ты должна развивать его…» Эти приглашения работать в театральных труппах и даже поучаствовать в съемках фильмов… Как это надоело! А мне просто нравится создавать иллюзии в свое удовольствие.
Ну что же, ее можно понять. Имея такого человека в команде, можно сильно сэкономить на реквизите, гримерах и статистах. Неудивительно, что с таким талантом она нарасхват.
Сидящая чуть впереди близняшка из свиты королевы (не та, что приносила ему форму на физкультуру, другая – благодаря своей зрительной памяти Ким мог их различать) оглянулась на них и обожгла его взглядом. «А где вторая?» – подумал он.
– Вообще-то уже начался урок, – холодно произнесла брюнетка. – Так что заткнитесь оба.
Юля, соседка Кима, как-то сразу вспыхнула от гнева, прищурила глаза.
– Только попробуй, – холодно предостерегла ее заметившая это близняшка. Этого оказалось достаточно, чтобы весь запал рыжей испарился. Взамен на лице Юли появилось довольно кислое обиженное выражение.
А урок тем временем действительно начался. Вот только учитель почему-то опаздывал. Но вот дверь открылась, и в кабинет вошел мужчина лет пятидесяти, с ярко выраженной кавказской внешностью. Ким нахмурился. Появилось чувство, словно он встречал этого человека раньше и знает, кто он. Но вспомнить, когда произошла их встреча, Ким так и не смог. Видимо, опять пресловутое дежавю. Не слишком ли много всего за один день?
Многие заметили появление учителя не сразу – так тихо и незаметно тот вошел. Но когда его все же заметили, он вежливо всем улыбнулся, жестом дав всем понять, что вставать не надо. На лицах многих учениц появилось недоумевающее выражение. Этого опрятно, но неброско одетого мужчину все видели впервые, и он не был их классным руководителем.
– Кира Валентиновна немного задерживается, – негромко, все с той же вежливой улыбкой пояснил он классу. – Поэтому я решил воспользоваться случаем и заглянуть в ваш класс.
Что же в нем было такого особенного? Почему вдруг Ким так и прикипел к нему взглядом? Рост мужчины был вполне обычный, средний. Фигура полная, но для человека его возраста это нормально. Плечи опущены, шея короткая, глаза карие, брови прямые… Ничего примечательного.
– А кто вы? – спросила какая-то из девочек. – Мы вас раньше не видели.
– Но тем не менее я многих из вас хорошо знаю… – Его губы улыбались, а вот взгляд оставался холодным. – Но простите мою невежливость. Именно я курирую всех вас, особенных… – Ким сразу обратил внимание, что он называет не отмеченными, а особенными. – Зовут меня Лаврентий Павлович.
– В каком смысле курируете? – это уже, опережая всех, спросил Ким.
– В прямом… – перехватил тот взгляд парня. – Слежу, чтобы вы не попали в неприятности и в дурную компанию… С каждым годом таких особенных, как вы, становится все больше и больше. И оставлять вас без внимания и учета – безалаберность и глупость… Я бы назвал это преступлением.
– Вы считаете, что за нами нужен контроль? – уточнил Ким. Не понравилось ему то, как было сказано «контроль».
– А вы думаете, молодой человек, что особенные – это каста, за которой не требуется контроля? Полиция контролирует обычных людей. Следит, чтобы они не нарушали общепринятых законов. Ведь без этого нельзя. Спрос с таких, как вы, вдвое больше. Ведь, обладая силами, вы должны и нести ответственность за это… К примеру, кто-то нечистый на руку соберет под свое крыло пару десятков особенных, чтобы использовать в своих интересах… Как, по-вашему, чем это может закончиться?
Ким задумался, и от полученного ответа ему стало не по себе – ведь он был очевиден и не нуждался в наводящих вопросах.
– Наступит хаос, – озвучил парень свое умозаключение.
– Именно поэтому я и курирую вас! – Кавказец выглядел удовлетворенным этим ответом.
– Но чего вы хотите этим добиться? – Класс притих, внимательно слушая их диалог. – Вы не сможете опекать всех отмеченных всю жизнь.
– Не думаю, что это нужно будет делать дольше положенного времени… Никто лучше не присмотрит за такими, как вы, особенными, кроме самих особенных… – Лаврентий Павлович взглянул на часы. – Пожалуй, мы продолжим этот интересный разговор в другой раз, – заключил он с некоторым сожалением, вновь бросил на Кима задумчивый и внимательный взгляд и быстро покинул кабинет.
А меньше чем через минуту в класс вошла запоздавшая учительница.
– Прошу прощения за опоздания, девочки… – Она заглянула в бумаги, что были при ней, и окинула класс небесно-голубым взором, безошибочно остановив его на Киме. – …И мальчики! Наконец-то какое-то интересное разнообразие… теперь мальчиков стало аж двое!.. И какой красавец! А ты точно мальчик?
Ну что же, смех после серьезного разговора неплохо разряжает обстановку… Вот только теперь Ким задался вопросом: у них в академии все учителя такие озабоченные?
* * *
В кабинете ректора академии, госпожи Малышевой, как всегда царила полутень. Даже днем шторы на окнах были опущены, так что свет сюда почти не поступал. Не то чтобы она любила тьму, просто из-за особого строения ее зрения темнота ей нисколько не мешала. Даже в полной тьме она могла видеть мельчайшие детали интерьера своего рабочего места.
Вот и сейчас она изучала вновь поступившие документы нового ученика академии, даже не потрудившись включить настольную лампу. Лицо ее в этот момент было чуть нахмуренным, с тенью неудовлетворения. И все дело было в этом ученике. При его приеме в Академию некие люди, отвечающие за это, проявили небрежность и поспешность. Были нарушены некие обязательные правила приема. И не порекомендуй этого паренька человек, мнению которого она всецело доверяла, она немедленно отыграла бы все назад. Но с теми, кто допустил такую непростительную оплошность, она все же позже разберется: для начала сделает строгий выговор и предупреждение.
– Ирина Александровна, – ожил селектор у нее на столе, – к вам господин Антадзе…
– Пусть войдет, – не поднимая головы, разрешила она. На вошедшего она даже не глянула. Да и зачем ей глядеть на человека, который уже четверть века занимал должность главы службы собственной безопасности академии, еще при ее деде.