Загонщик («Меня зовут Уилл», – представился он) выпустил на арену троицу седобородых огров. Роза убила одного, Вольное Облако – второго, а третьего Брюн с Кьюрой торопливо разыграли в «камень-бумага-скимитар», и шаман победил. На этот раз ему удалось превратиться в огромного бурого медведя и без труда расправиться с последним огром.
За этим последовала очередная буйная пирушка, утреннее похмелье, а потом «Сказ» снова отправился в путь.
Турне продолжалось.
Погода испортилась. Из туч сыпались снежинки размером с блюдце, и весь обоз на неделю застрял в Дударе, через который пролегала знаменитая Золотая дорога (по словам Вольного Облака, ее просто вымостили брусками местного известняка, выкрашенного желтой краской), ныне погребенная под непролазными сугробами. «Сказу» пришлось пережидать снежные заносы на постоялом дворе, единственном во всей деревне, где останавливались банды, направлявшиеся к Хладопламенному перевалу, чтобы сразиться с Лютой ордой. Все обрадовались появлению Розы, но как только выяснилось, что «Сказ» держит путь на восток, на нее стали коситься с презрением, как на гнильца, – правда, стараясь, чтобы она этого не заметила.
Тэм рискнула выйти на подмостки и исполнить свои песни о «Сказе». Когда слушатели узнали, что она – дочь Лили Хашфорд, ее заставили сыграть балладу «Верные друзья» и дружно подпевали.
Арена в Дударе называлась «Золотая галерея» и напоминала театр. Участники сражались на сцене, обнесенной колючей проволокой, а зрители сидели полукругом на каменных ступенях. Местный загонщик либо не получил сообщения Родерика, либо решил оставить его без внимания, потому что все монстры в клетках оказались ожившими трупами.
Тэм наконец-то сообразила, почему никого не волнует разнузданный некромант, – его колдовство приносило загонщикам огромные доходы.
Роза разозлилась, но не стала отменять выступление. Она выбрала пару варгов – огромных черных волков, в холке вровень с Брюном, и выставила против них чародейку. Остальные участники «Сказа» пустили по кругу бутылку гонхоллоувского виски, а Кьюра, встав в центр сцены, вызвала своего собственного монстра.
Возглас чародейки сотряс арену, будто раскат грома:
– ЙОМИНА!
Татуировка, слетев с руки Кьюры, превратилась в согбенную фигуру в широкой соломенной шляпе, из-под которой на плечи свисали жидкие пряди белесых волос, не скрывающие тонкой шеи стервятника и зловещей чернозубой ухмылки. Окровавленное черное одеяние липло к костлявому телу, пронзенному семью мечами.
Белоглазые варги медленно обходили Йомину кругом, а он сжал когтистые пальцы на рукоятях двух мечей, торчащих из груди, и рывком выдернул клинки. Металл заскрежетал по кости, и Тэм невольно вздрогнула.
Несмотря на кажущуюся немощность, вытатуированное чудище двигалось с невероятной быстротой. Варги защелкали челюстями, пытаясь ухватить подол черного одеяния, но Йомина так стремительно уворачивался, что Тэм не успевала заметить движения.
Мечи пронзили обоих варгов насквозь, однако чудовища продолжали нападать. Йомина выдергивал из тела меч за мечом и рубил рычащих противников. Наконец изувеченные монстры повалились наземь, а белое пламя в их глазах угасло, как звезды на заре. Тогда Йомина высвободил из груди седьмой меч, отсек варгам головы и исчез.
Роза помогла чародейке подняться на ноги, обхватила ее лицо ладонями и что-то прошептала на ухо. Кьюра кивнула, слабо улыбнулась в ответ на следующее замечание Розы и крепко обняла ее. В морозных сумерках зрители начали расходиться.
Наемники «Сказа» вернулись на постоялый двор, а когда снегопад прекратился, снова отправились в путь.
Турне продолжалось.
Однажды дядя Бран взял Тэм с собой на рыбалку, где им встретился медведь, который забрел в реку, полную форели: рыба, подгоняемая извечным инстинктом, шла на нерест к месту своего рождения. Тэм вспомнила эту картину, глядя, как «Бастион бунтарей» медленно ползет на восток, против общего движения. Недавние метели занесли дорогу снегом, но теперь по ней тянулась вереница людей, направлявшихся к Хладопламенному перевалу.
Сквозь пелену туч иногда проглядывало солнце, поэтому Тэм и остальные провели день на крыше ковчега. Бард уселась между зубцов крыши, рассеянно наигрывая на своей лютне, Хираэт, и выискивая в толпе наемников знакомые лица, – разумеется, знакома она была лишь с некоторыми, но репутация большинства была известна ей понаслышке.
Агрийских исполинов, братьев-близнецов Дюран, с ног до головы закованных в шипастые доспехи, сопровождал отряд коренастых громил, номинально считавшийся бандой. Тэм заметила и «Белых змей», и Лейлу Прелестницу, и «Пожар войны» – наемники в этой банде покрывали оружие смолой, которую поджигали перед боем. «Может, поэтому все они лысые и безбородые?» – подумала Тэм.
Она радостно заулюлюкала, увидев «Стальных сестер» на белых боевых скакунах, и помахала «Кортни и Искоркам» – копейщицам в кольчужных рубахах. Кортни послала ей воздушный поцелуй, и Тэм стало интересно, помнит ли прославленная воительница подавальщицу из «Залога успеха», куда банда заходила прошлым летом, гастролируя в Ардбурге.
«Наверное, нет», – решила Тэм.
Все поспешно расступались, пропуская тяжелую боевую колесницу Львиного Рика. За ней медленно катил ковчег на колесах с железными ободьями, украшенный надписью «Жуткий ребенок», но сами наемники из него не показывались.
– Тэм, смотри! – воскликнул Брюн, тыча в летучий корабль над головой.
В парусах корабля потрескивало электричество, а приливные двигатели испускали клубы пара, зависавшие в воздухе мелкой моросью.
Летучие корабли были большой редкостью, поскольку секрет их изготовления утратили после краха Державы. Тэм понятия не имела, как они устроены, но часто видела один вблизи. Наемники «Авангарда», среди которых были и Эдвик с Тиамаксом, много лет назад обнаружили летучий корабль в Кромешной Жути, дали ему имя «Былая слава», а когда, после битвы за Кастию, отошли от дел, продали его за бесценок отцу Розы, Золотому Гэбу.
Народу на тракте было столько, что Родерику пришлось остановить ковчег посреди бурного потока наемников, движущихся на запад. Глядя на бравых смельчаков, предвкушавших славные битвы, Тэм устыдилась. Все спешили спасти мир, встать на защиту Грандуаля от Бронтайда и его кровожадной Лютой орды…
«А мы тут застряли, как валун в реке героев…» – огорченно подумала она.
– Эй, Роза! Вы не в ту сторону идете! – выкрикнул кто-то из толпы.
Роза подошла к Тэм, которая уже признала в говорившем Сэма Рота, по прозвищу Головорез. За спиной наемника висел двуручный меч Клык. Доспехи, изукрашенные чеканкой, так плотно облегали тучное тело, что Сэм напоминал туго перетянутый нармерийский ананас, а конь явно изнемогал под весом седока.
Сэм махнул рукой на запад:
– Орда вон там!
– Да знаю, – невозмутимо ответила Роза. – Но у нас срочный заказ. Вдобавок кто защитит Престолы, когда все самоотверженные герои бросятся спасать нас от орды? Между прочим, тут уже свирепствует некромант, или ты не слыхал?
Головорез одернул ворот: днем распогодилось и в тесном доспехе было жарко.
– Я-то слыхал. А еще слыхал, что у вас заказ в Злодебрях.
Тэм знала об алчности наемников. Они никогда не отказывались от прибыльного дельца, и Сэму наверняка хотелось побольше разузнать о таинственном заказе.
– Верно слыхал, – подтвердила Роза.
– И что же затмило великана и его армию чудовищ? Неужели тебе важнее заработать пару престольных марок, чем сразиться с Лютой ордой? Так славы не добьешься.
– Дело не в деньгах, Сэм.
– Ха! Я так и знал. Ну и что там за дело? Что-нибудь смертельно опасное, да?
– Я б тебе сказала, только ты не поверишь.
Сэм, прищурив глаза, изумленно выдохнул:
– О боги Грандуаля! Дракон, что ли?
Роза не ответила, только улыбнулась чуть шире.
– Ну точно, дракон! Ни фига себе! Значит, вы на дракона собрались? – с плохо скрытой завистью воскликнул Сэм, будто битва с крылатым огнедышащим ящером размером с дом была самым заманчивым занятием.
«Ох, только бы не дракон», – подумала Тэм. Разумеется, ей хотелось приключений, но приключения с участием дракона завершались быстро и с предсказуемым плачевным исходом.
– А что за дракон? – не унимался Сэм. – Консер? Акатунг? Нет, погоди, Акатунга прикончил твой отец.
– Симург.
У Головореза вытянулось лицо:
– Кто-кто?
– Симург, – повторила Роза. – Драконоглот.
Тэм почудилось, что все остальные – Вольное Облако, Кьюра, Брюн и даже Родерик на облучке – как-то сразу притихли. Нет, это просто совпадение, тут же решила она, потому что сатир принялся что-то насвистывать, а Кьюра перевернула очередную страницу. И все же, несмотря на теплый кожаный плащ, по спине Тэм пробежал холодок.
«Роза пошутила, – сказала себе Тэм. – Конечно же пошутила».
Вдоволь нахохотавшись, Сэм Рот стянул латную рукавицу и утер глаза:
– Ну, раз не хочешь, то и не говори. Клянусь проклятыми ветрами зимы, Роза, я тебе почти поверил.
– А что тут такого смешного рассказывают? – спросила всадница на боевом скакуне, остановившись рядом с измученным конем Головореза.
Тэм сочла ее красавицей: шоколадная кожа, крашенные в серебро волосы, копье за спиной, а на левой руке – щит с серебряной звездой на черном поле.
Головорез пытался напялить латную рукавицу на мясистую ладонь с пухлыми пальцами.
– Роза мне рассказала, почему они едут в Злодебри, а не к Хладопламенному перевалу. Оказывается, они хотят расправиться с Драконоглотом.
Всадница даже глазом не моргнула. Тэм решила, что Драконоглот – выдумка, а Роза просто не хочет, чтобы Сэм Рот (или кто-нибудь еще) знал, зачем они едут в Злодебри.
– Правда, что ли? – осведомилась красотка, приподняв щит, чтобы защитить глаза от яркого солнца. – Кровавая Роза отказывается от битвы? Вот уж не думала.
Роза холодно улыбнулась:
– Я ни от чего не отказываюсь. Если помнишь, мы уже сбороли одну орду. – Она покосилась на Вольное Облако, который встал у нее за плечом. – Так что это не наше дело, Счастливая Звезда.
– Ах, не ваше дело? – с издевкой повторила наемница. – Помнится, освобождение Кастии не было моим делом, что не помешало мне прийти к вам на выручку.
Улыбка Розы таяла, как сосулька в кулаке.
– А вдруг орда возьмет Хладопламенный Перевал? – продолжала Счастливая Звезда. – И двинет на Ковердейл? Тогда это станет вашим делом?
От улыбки Розы не осталось и следа. Она уставилась на наемницу, будто горгулья, чью макушку обосрал голубь.
– Рада встрече, Сэм, – бросила Роза и, отступив от парапета, крикнула Родерику: – Ну, чего застыл?! Давай двигай! А не расступятся – езжай по головам.
– По головам так по головам. – Родерик хлестнул вожжами, и «Бастион» тронулся с места.
Тэм повернулась к Вольному Облаку:
– А что там, в Ковердейле?
– Наша дочь, – ответил он.
Глава 13. Верхнопуль
После остановки в деревушке с неблагозвучным названием Скукотень (к сожалению, соответствующим действительности) турне «Сказа» завершилось в Верхнопуле, городе не меньших размеров, чем столичный Ардбург, но гораздо пышнее и роскошнее. Верхнопуль, выстроенный из сверкающего белоснежного известняка, короной венчал вершину пологого холма.
С юга город окружали отроги Заиндевелого кряжа, а в отвесном утесе на севере была высечена колоссальная статуя воина, который одной рукой сжимал рукоять гранитного меча, а другую простирал над городом. По желобам, прорубленным в скальной породе, на раскрытую ладонь стекали талые воды, водопадом изливаясь между сомкнутых пальцев и наполняя бассейн в нескольких сотнях футов ниже.
Верхнопульцы называли статую Защитником, но Вольное Облако объяснил Тэм, кого она изображала на самом деле.
– Тиран? – Тэм прищурилась, вглядываясь в каменное лицо, истертое ветрами и дождями; откинутые назад длинные уши свидетельствовали о том, что моделью изваяния служил друин.
– Некогда он был здешним экзархом. Его звали Говикен, – сказал Вольное Облако. – Он велел своим рабам – сотням людей и монстров – высечь из скалы свое подобие. За десять лет им удалось справиться только с ладонью, поэтому он отправил на работу еще тысячи камнерезов. Спустя лет десять появилась грудь, рука и голова – в общем, все, что перед тобой, но статую так и не завершили.
Друин рассеянно крутил в пальцах странную монетку из лунного камня, – наверное, какой-то талисман, решила Тэм.
– К тому времени Держава начала распадаться, – продолжил он. – Вспыхнули междоусобные войны, экзархи сражались друг с другом. Бойцы Говикена были необученными, ослабевшими и изможденными после десятилетий тяжелой работы. Их быстро разгромили, а экзарха убили. – Вольное Облако вздохнул, и его уши печально поникли. – Я иногда задумываюсь: вот зачем нам все эти битвы, убийства, слава?.. Ради чего мы этого добиваемся, если от нас совершенно не зависит, какими мы останемся в памяти людей.
Тэм припомнила, что об этом же говорил и Браниган на холме у Бойцовского табора.
– Говикен был жестоким и тщеславным, – добавил Вольное Облако. – Этот мелкий деспот жаждал вековечной славы, но лишь обрек на поражение и себя, и свой народ. Однако же он по-прежнему красуется здесь, над городом, хотя все его враги давно сгинули, а те, кто когда-то были его рабами, возносят ему хвалу. Как ни странно, он обрел бессмертие.
Отведя прядь волос с глаз, Тэм спросила:
– А разве друины не бессмертны?
– По сути, бессмертны, – кивнул Вольное Облако, и монетка исчезла из пальцев как по волшебству. – Жаль только, что в большинстве своем мудаки.
Дорога в город огибала холм; по ее левой стороне высился земляной вал, на котором собралась восторженная толпа. Первые телеги Вольницы вкатили в городские ворота под восхищенные крики поклонников, а «Сказ» встретили с буйным разгулом. «Бастион бунтарей» медленно двигался по улицам, на которых с обеих сторон теснились встречающие. Тэм попыталась подсчитать число женщин с ярко-алыми, как у Розы, волосами, но после первой сотни сбилась со счету. Похоже, в городе не осталось ни одного зернышка хакнелла.
«Эх, жаль, не догадалась запастись, – подумала она. – Заработала бы целое состояние».
Какая-то женщина несколько кварталов бежала за ковчегом, умоляя Брюна сделать ей ребеночка, а другая, тыча всем под нос орущего младенца, наряженного кроликом, заявляла, что это отпрыск Вольного Облака.
– Ну что, пора начинать волноваться? – спросила Роза у друина.
Он помахал женщине рукой, устало улыбнулся и ответил:
– Я уже волнуюсь.
Поклонники усеивали балконы и крыши домов. Со всех сторон дождем сыпались узкие яркие ленты серпантина, птичий корм и лепестки роз, такие мерзлые, что больше напоминали град.
Склонившись к облучку, Тэм спросила Родерика:
– А при чем здесь птичий корм?
– Понятия не имею. – Сатир набрал горсть зерен, высыпал в рот и, заметив, что Тэм изумленно уставилась на него, протянул ей руку. – Извини, я не подумал. Угощайся.
– Нет, спасибо, – отмахнулась она.
– Ну как хочешь. – Родерик сосредоточенно всмотрелся в зерна на ладони. – О, тут и пшеничка есть!
Наконец ковчег остановился у трехэтажного постоялого двора под названием «Корявый посох», хозяин которого, бывший маг Эльфмин, приветствовал «Сказ» во дворе и подарил каждому ярко-красный шарф.
– Ух ты, какой теплый! – удивленно заметила Тэм, когда старик накинул ей на плечи толстый шерстяной шарф, от которого исходило ровное тепло.
– Зачарованный, – сказал Эльфмин, поправляя на носу очки с золотистыми стеклами. – Элементарное волшебство, но в Злодебрях придется очень кстати, попомни мои слова.