Стая волкоподобных собак айнов тоже внесла свою лепту в ход битвы. Собаки рвали маленьких лошадок пришельцев и перегрызали шеи их хозяев. Узкоглазые пускали по собакам стрелы и число свирепых псов таяло. Вот, пронзенный сразу двумя стрелами, в прыжке, упал вожак стаи Хатара. Он скулил от боли, и пустив слезу, глядел на хозяина своими скорбными голубыми глазами. Раненый в руку, со сломанной ногой, Сан-унтара метко продолжал пускать стрелы, но врагов было много и наступил момент, когда молодой предводитель приготовился вонзить в пупок специальный нож-макири. Но сильный удар сзади палицей по голове сорвал его благородное намерение.
Молодой айн очнулся от нестерпимой боли и почувствовал, как враги волокут его связанное тело по траве, привязав за ноги к лошади. Правый глаз заливала краска крови, но диким усилием воли, Сан-унтара приподнял голову, чтобы взглянуть на удаляющееся место боя. Его отряд героически пал в битве с превосходящим врагом, но судя по привязанным к лошадям трупам пришельцев, их так же погибло немало. Становище пришлых врагов встретило поредевших конников и навьюченных на лошадей трупы соплеменников воплями и стенаниями. На еще живого пленника обрушился град камней, но старший отряда заорал на особо ретивых страшным голосом, и камни стали падать реже.
Становище врагов представляло собой скопище конусообразных закутов, покрытых шкурами. Перед каждой лачугой горел костер. Скорее всего, это был передовой отряд завоевателей и его военная ставка-бакуфу. Высокая просторная юрта посреди становища указывала на высокий сан ее владельца. Сан-унтару подтащили на утоптанную площадку перед юртой. Судя по поведению толпы маленьких безбородых узкоглазых людей, одетых в пестрые халаты из неизвестного айнам материала, обступившей раненого пленника, зловещая казнь должна свершиться очень скоро. Полог юрты распахнулся и молодой айн увидел того самого господина, волей духов которого он спас от дракона. Толпа немедленно стала на колени, прижалась лунообразными лицами к земле перед повелителем, а он внимательно рассматривал два бронзовых меча, изъятых у пленника, недавно с поклоном врученных ему предводителем отряда пришельцев. Голова Сан-унтары была залита кровью, он уже был без сознания, но великий сегун все же узнал своего отважного спасителя.
Очнулся пленник в шатре, на мягкой шкуре какого-то зверя. Над ним, улыбаясь, склонилась луннолицая девушка из племени завоевателей. Сломанная нога была зафиксирована в лубок из коры и туго забинтована мягкой тонкой материей. Его раны на голове и руке были обернуты широкими полосами ткани и боль начала стихать. Девушка спросила на ломаном языке айнов:
– Воина хоча пить?
Сан-унтара помедлил, но утвердительно кивнул головой. От девушки пахло цветущими деревьями и она, выпрямившись во весь свой небольшой рост, вышла из шатра. Вскоре незнакомка вернулась, и молодой айн с интересом оглядел ее ладную фигурку, одетую в странную цветную одежду до пят. Девушка присела и преподнесла ему дымящийся напиток в тонкой, крошечной белой чаше. Почувствовав неизвестный запах, Сан-унтара насторожился, но прихлеб рубинового обжигающего напитка. С каждым глотком ,чудесным образом, силы к нему начали возвращаться. Девушка вновь вышла из шатра и вернулась с дымящейся плоской чашей какого-то варева. Поставив перед юношей сосуд, наполненный мелкими шариками, похожими на икру лосося, только белого цвета, она протянула пару тонких палочек и, улыбнувшись, заговорила по-айнски:
– Воина нужно кушать рисовый каша. Если хорошо кушать, то скоро стать на ноги. Мой отец говорил, что ты спас его жизня и убила дракон. Я рада вылечить храбрый воина. Твоя уродливый лицо будет мне красив…
Сан-унтара приподнялся и, морщась от боли, стал есть белые слипшиеся шарики. Еда показалась безвкусной, но он понимал, что силы надо восстанавливать. Отправляя палочками в рот комочки риса, юноша спросил:
– Скажи девица, как тебя зовут, кто научил тебя говорить по-нашему и какого ты роду-племени?
Девушка в восторге захлопала в ладошки и весело ответила:
– Великая воина заговорила. Это есть хорошо. Моя зовут Судзуки из славный рода Абэ-великий сегун. Наша пришла из теплый земля, где мало снег зимой. Наша стало много, а теплый земля – мало. Кушать надо всем хорошо. По-вашему научил сказать старый унтар-эмиси. Его лодка утонул. Он выплыла и наши воин его взял. Отец даровал ему жизня и крова. Он научил меня сказать по-айнски. А мы называть ваш народ эмиси.
Пленник впервые улыбнулся сквозь пробивающуюся темную поросль усов и бороды и сверкнул глазами:
– Ниспа Абэ сохранил мне жизнь в ответ за свое спасение, но его воины убили моих воинов и хотят воевать с моим племенем за землю. Я знаю, что вездесущие духи смерти скоро заберут многих. Наши воины отважны и могучи, но у бесчисленных ваших есть желтое оружие, крепче и острее которого айны не знают. Скажи, из чего ваши делают такие разящие клинки, наконечники стрел и копий?
Девушка задумчиво посмотрела на молодого айна и стала рассказывать:
– Мой отец давно простил свой спаситель за дважды двадцать погибших воин. Он мудро говорит: на то он и воина, чтобы умереть в бою за интерес свой господина. А бронзовый оружие мы обмениваем на свой товары у далекий срединный народа рудных гор – повелитель огня. Ваша похожа на них и наша народа боялась напасть. Но когда наша понял, что вы – варвары, стала воевать с вами за земля. Моя говорит, что молодой воин надо служить отцу, и он может спасать свой племя от наша воин.
Сан-унтара задумчиво произнес:
– Ниспана Судзуки! У меня нет выбора. Если случится война между нашими народами, то много душ заберут духи смерти. Мы настоящие люди-бусидо и произошли от небесных богов. Но даже великий бог всего сущего Пасе-камуй не сможет помочь нам в войне с вашими бесчисленными бойцами. Передай своему отцу, что я согласен служить ему не жалея своего живота, но при условии, что он не нападет на мое племя.
Девушка заулыбалась своей неотразимой улыбкой, нежно провела своей маленькой ручкой по его заросшей щеке и пообещала передать отцу его слова.
Прошло некоторое время, и молодой айн уже мог ходить, опираясь на самодельный костыль. Белым одеялом снег накрыл землю и дальние сопки. Крепчали морозы, и люди великого сегуна попрятались в закуты. Охотники пришельцев часто выезжали в горную степь и всегда возвращались с богатой добычей. Их неприхотливые мохнатые лошадки добывали себе корм из-под глубокого снега и не очень худели. Мимо стоянки пришельцев проходили бесчисленные стада бизонов, преследуемые хищниками. Мясо с рисом было обычной едой пришельцев-тэнно. У молодого айна и Судзуки сложились тесные нежные отношения. В одно морозное утро великий сегун призвал Сан-унтару для беседы.
Посреди огромной юрты пылал большой костер. Сегун, окруженный толпой воинов, сидел на деревянном троне, благожелательно смотрел на вошедшего прихрамывающего юношу и изволил пошутить:
– Моя дочь много и нудно о тебе рассказывала. Неужто сердце моего спасителя трепещет? Лепечет, что выучила тебя говорить нашим языком, а еще и писать иероглифы. Вот-вот, покраснело твое лицо. Что же, любви подвластны и звери.
Сан-унтара поклонился и обиженно ответил по-тэннски:
– Мы не звери, а настоящие люди и наши предки – небесные боги. А ваша дочь, о великий сегун, настоящее сокровище. Она добра , нежна и очень красива.
Сегун даже привстал от удивления:
– Мой спаситель умеет говорить по-человечески? Это очень занятно. А еще он оценил красоту и доброту моей дочери, а мы думали, что эмиси – варвары и не способны учиться и оценивать красоту. Мои отряды уже прогнали многие племена эмиси с побережья моря на большие острова. Но и острова их не спасут. Мы умеем строить большие корабли, и скоро наши воины окажутся на островах. Любое вооруженное сопротивление я намерен жестоко подавить. Остался нетронутым лишь один кусок побережья, на котором обитает твое дикое племя. Дочь уговорила меня пощадить твоих соплеменников и я рад, что внес тебе малую плату за свое спасение. Ведь жизнь великого сегуна стоит несметное количество жизней его подданных. А сейчас собирайся в дальнюю дорогу. Ты должен попрощаться с родными и вернуться ко мне на службу. Отныне твое племя будет поставлять нам вяленую рыбу, шкуры, соль и вяленое мясо. А за это я дам бронзовые наконечники для копий и стрел, а еще и мягкую ткань. Я слышал, что ты сын вождя – высокородный ниспа. Пусть твой отец продолжит править твоим племенем. Когда вернешься – возглавишь большой отряд, который должен высадиться на самом большом острове и прогнать местных варваров. Я все сказал!
Долог был путь домой по глубокой снежной целине. Небольшой отряд Сан-унтары преследовали стаи волков, но острые стрелы и зажженные факелы отбили охоту у хищников нападать на людей. Где-то в отдалении виднелись стада мамонтов и шерстистых носорогов, добывающих траву под глубокими снегами. Низко висящее солнце кровавым шаром мазало красным белую горную равнину. Скоро отряду предстоит спуск по острым крутым скалам и валунам, укрытым снегом. В такой морозный день соплеменники юноши не отважились бы на конях пуститься в путешествие. Неподкованные лошади могли легко поранить ноги об острые камни и льдины, скрытые шапкой снега. Но маленькая выносливая мохнатая лошадка Сан-унтары имела бронзовые подковы на копытах и легко преодолевала все препятствия. Спуск в долину айнов продолжался весь недолгий зимний день. К вечеру отряд остановился на опушке леса и разжег костры. Люди тэнно привыкли к таким переходам и выставили сторожевые посты на случай нападения зверей или людей.
Вой волков в наступивших сумерках становился все громче и протяжнее. Видно стая была голодная и большая, а запах людей и лошадиного пота хищников привлекал и раззадоривал. Зеленые светлячки глаз серых разбойников замелькали все ближе, и сторожевые воины пустили в мечущиеся опасные тени несколько стрел. Судя по скуляжу, некоторые попали в цель, а несколько брошенных горящих факелов отбили охоту у стаи нападать.
Сан-унтара обратил внимание на то, сколь скудно питались конники тэнно. Немного вареного риса и чашка чая – это и составило весь скудный ужин усталых путников. Судя по улыбкам лунообразных узкоглазых лиц, они наблюдали за трапезой молодого эмиси и считали такое действо непомерным обжорством.
Вызвездило, мороз усилился, но воины на ворохах лапника, заготовленных накануне и сложенных у костров, впали в чуткий сон, готовые по голосу сторожевых вскочить и биться. Сан-унтара лежал и глядел на далекие ледяные звезды, причудливо рассыпанные по черному небу Небесным змеем. Он не знал, что этот поход в становище родного племени станет для него последним.
Зимнее солнце клонилось к закату, когда за дальним лесом появилась ширь замерзшего моря и дымки стойбища айнов. Дозорные племени заметили чужаков, и большой отряд конников поскакал навстречу вероятному врагу. Впереди неслась стая волкоподобных псов с весьма кровожадными намерениями.
Повелительный голос и запах тела Сан-унтары, который умные псы помнили, заставили собак в растерянности остановиться. Следом за волкопсами появился грозный отряд конных айнов. Они приготовили луки для стрельбы, но предводитель отряда, услышав голос пропавшего сына вождя и увидев его обе руки, поднятые вверх, повелел опустить луки. Дивясь на невиданных людей, лошадей и одежды, в которые был облачен Сан-унтара, айны все же отобрали оружие у пришлых и сына вождя, сопроводив задержанных к большой хижине вождя. Обступившие отряд чужаков айны пока не знали, как себя вести по отношению к незнакомцам. Многие помнили, что от рук луннолицых красным летом полегли молодые воины, посланные в разведку, и желание отомстить росло у них в сердцах. С другой стороны факт, что отряд явных врагов возглавлял пропавший сын вождя, сдерживал этот естественный мстительный порыв толпы и люди племени молча и хмуро смотрели на приезжих. Когда вождь сам вышел из большой хижины, пришлые спешились и склонились в глубоком поклоне, жестом смирения высказывая повелителю свое уважение. В глазах вождя под нависшими густыми бровями блеснули слезы, когда он узнал в богато разодетом чужаке собственного сына, а выскочившая из юрты мать кинулась к Сан-унтаре, крича от радости и обнимая живого единственного сына, гибель которого тайно успела оплакать. Не сдержался и отец: подошел к сыну и обнял его. Толпа радостно загудела. Раз отец и мать ласково приняли сына с чужаками, значит есть на это веские причины. Люди свято верили, что все поступки вождя продиктованы богами и духами и направлены на благо племени.
Сын и отец сидели друг против друга и вели беседу. Сан-унтара подробно поведал вождю о своих злоключениях. Отец слегка кивал бородатой головой в знак того, что ловит каждое слово сына. А когда молодой воин окончил свое повествование, протянул руку, и одобрительно похлопывая его по плечу, чеканил словом народа унтара:
– Шаман мне говорил, что боги, духи и наше воспитание сделают моего сына великим героем. Ты единственный человек, победивший дракона, и заслужил уважение и почет со стороны великого сегуна-повелителя бесчисленного народа. Радея о благе своего племени, ты пожертвовал своей свободой. Знай же, что нынешний сегун не вечный, и духи смерти в любой момент могут забрать его душу. А как себя поведет новый сегун по отношению к нашему племени – неизвестно. В последнее время под мою защиту пришло много айнов из соседних племен, которых победили полчища народа тэнно. Люди рассказывали, что их племенные вожди стали жадны, а их помыслы – черны. Они отбирали все ценное у соплеменников, включая лучших девушек. Недовольных обвиняли в служении злым духам и приносили в жертву, словно медведей. Сами они не верили богам и духам, занимаясь обжорством и духопротивными делами, но с соплеменников требовали строгого соблюдения всех обрядов. Не лучше были и их жестокие дети, которым ничего не стоило снести голову соплеменнику, косо смотрящему на них или плохо исполняющему религиозные ритуалы. Когда воины сегуна появились у границ их земель, вожди, вместе с многочисленными женами и детьми, покинули свой народ и на больших лодках уплыли на острова, где были заранее построены богатые хижины и сложено много припасов еды. Воины сегуна тогда многих оставшихся на берегу женщин и мужчин угнали далеко на юг, чтобы они под плетьми трудились на болотах, выращивая белые зерна. Я пытался объединить племена для отпора завоевателям, но сынок, это было бесполезно. Вожди, которые не думают о благе своего народа прокляты богами и духами, и бесполезная жизнь убогих и их наглого потомства не стоит усилий здоровых военных сил айнов. А эти здоровые силы возрождаются. Наше племя пополняется воинами из соседних, покоренных народом тэнно племен. Но нам нужно больше блестящих прочных наконечников для стрел, копий и много бронзовых катана. Так воспользуемся милостью нынешнего великого сегуна и постараемся больше охотиться и рыбачить, чтобы успеть вооружиться новым оружием до момента смерти этого повелителя и прихода ему на смену нового. Я слышал, что весной великий сегун сам изволит приехать к нам в гости, чтобы своими очами взглянуть на великанов. Намереваюсь встретить его достойно. Да, у него есть чувство заботы о собственном народе. Под его мудрым правлением народ тэнно достойно живет, множится, и чрезвычайно дисциплинирован и трудолюбив. Его войска непобедимы, ибо каждый малодушный поступок воина карается смертью. Твоя девушка ныне замужем за одним из гонцов-воинов, отправленных тобой с вестью о появлении врагов. Ее винить не надо, ибо она, как и все мы думала, что тебя уже нет в живых. Сынок! Мое сердце всегда будет с тобой и я горд, что вырастил и воспитал такого благородного сына. Ведь о тебе в нашем народе уже ходят легенды. Видно боги и духи благословили тебя на удачу и славу.
Попрощавшись с родными, соплеменниками и великанами, Сан-унтара отправился в бакуфу великого сегуна. Когда маленький отряд выехал из стойбища, его провожало все племя, призывая богов и духов помочь путешественникам. Молодой воин долго чувствовал за спиной пронзительный взгляд плачущей девушки, не дождавшейся своего возлюбленного. Она уже была замужем и уже имела увеличенный живот.