Для понимания и оценки феномена российской экономической науки необходимо включить ее в контекст российской цивилизации.
Благодаря системному исследованию российской экономической науки выявляется особенность ее предмета и объекта, своеобразие пространственно-временной и объектно-субъектной организации экономической науки. Системное изучение позволяет выявить воздействие на нее исторических тенденций общественного российского сознания.
Существует отличие в исследовании национальной экономической науки в отличие от общей (мировой) науки. Оно заключается в необходимости ценностного подхода в понимании национального характера мышления ученых. Однако общим в изучении мировой и национальной экономической науки является стремлением к обобщению.
Поскольку обобщение является основой любого талантливого, национального по характеру экономического исследования, то всякая национально-цивилизационная экономическая наука включает как специфические, особенные черты, так и общечеловеческие, аксиологические аспекты.
Задача идентификации российской экономической науки в общей (мировой) науке является не простой.
Если посмотреть на определения цивилизационной специфики российской экономической науки в отечественной историографии, то можно найти много разных понятий, таких как «русский грунт», «стилевые особенности», «национальное экономическое мышление». Это свидетельствует о методологическом многообразии и отсутствии единого подхода.
В экономической науке помимо понятия «научной школы» применяются понятия из философии науки, такие как «парадигма», «научно-исследовательская программа» и «дискурс». Возникает вопрос: можно ли применить эти понятия в российской экономической науке?
Для того, чтобы найти ответ на этот вопрос, предпримем попытку сделать краткий экскурс в философию и методологию науки.
Решение проблемы формирования структуры экономического знания основывается на критерии, связанном с местом российской экономической науки в общей (мировой) науке.
3.1. Традиционный подход к методологии экономической науки
Традиционный подход к методологии экономической науки предполагает, что в структуре находится два основных эпистемологических направления – рационализм и эмпиризм.
Рационализм характеризуется дедуктивным логическим методом, методом научных абстракций, анализом, методологической установкой создания «чистой теории». Это направление экономической науки представлено классической политической экономией, маржинализмом, кейнсианством, неоклассикой.
Эмпирическая позиция характеризуется индуктивно-историческим методом, дескриптивной (описательной) задачей науки, нормативным подходом, которые означают, что экономическая наука неотделима от социально-этических установок общества. К этому направлению относится немецкая историческая школа, марксизм, институционализм.
В соответствии с традиционным методологическим подходом, доминировавшим до 60–80-х годов ХХ века, российскую экономическую науку следует отнести к эмпирическому направлению.
Но для традиционного методологического подхода характерно то, что критерием классификации экономических школ является метод как научный инструментарий.
Априори считается, что для получения достоверности и истинности знания достаточен адекватный набор инструментов познания. Поскольку истоки традиционного методологического подхода зародились в период Нового времени, для него характерна позиция, что методология является общей для всей науки – и для естественной, и для социально-гуманитарной.
Таким образом, российскую экономическую науку возможно идентифицировать как историко-эмпирическое направление в мировой экономической науке, но этот подход недостаточно точно определяет особенность российской экономической науки. Традиционное методологическое определение не раскрывает специфики российской экономической науки. Это связано с тем, что традиционный методологический подход основан на сильно агрегированной классификации, которая включает дуализм в виде рационализма или эмпиризма. Такой подход не дает возможности оценить научные достижения российской экономической науки, поскольку утрачивается ракурс цивилизационных особенностей российской экономической науки.
3.2. Неопозитивизм
Следующий шаг в развитии методологии экономической науки был представлен неопозитивизмом, который сложился в начале ХХ века. Возникает вопрос: каким образом возможно с помощью концепции неопозитивизма провести структурирование в экономической науке и определить место российской экономической науки?
Неопозитивизм, точнее, логический позитивизм, характеризовался формально-логическим анализом как средством решения методологических проблем. При помощи принципа верификационизма осуществлялась демаркация как критерий выделения во всех исследованиях двух взаимоисключающих групп – науки и ненауки.
Верификация определяется как возможность проведения подтверждения теоретического знания или гипотез при помощи эмпирических данных. Под радикальным сциентизмом подразумевается такая трактовка науки, при которой наука является единственным видом познавательной деятельности и противопоставляется другим формам духовной и практической деятельности.
Для определения места российской экономической науки в мировой науке неопозитивизм вряд ли можно использовать. Это связано с тем, что принцип верификации, а также формально-логический язык наук подразумевает выведение научного познания из социальной среды. Это приводит к тому, что феномен российской экономической науки расчленяется на отдельные научные направления, школы и «ненаучные» мысли.
К. Поппер[12] в теории роста знаний рассматривал несколько критериев научности; к ним можно отнести основных четыре принципа:
1. фальсифицируемость;
2. эволюционная эпистемология;
3. сепаративная проверка научных гипотез;
4. интерналистский принцип.
1. Ведущим в концепции К. Поппера является принцип фальсифицируемости. Смысл его заключается в том, что для теорий должно действовать такое условие, как способность входить в противоречие с опытом.
Принципу фальсифицируемости, как правило, противопоставляют принцип верификации, который разработали неопозитивисты.
Если теория не проверялась опытным путем, то она классифицировалась К. Поппером как нефальсифицируемая и, следовательно, ненаучная. К таким теориям К. Поппер отнес марксизм, однако с оговоркой, что она имеет приобретенную нефальсифицируемость. По мнению К. Поппера, факт свершения Октябрьской революции 1917 года опроверг марксистскую теорию, так как Октябрьская революция не соответствовала теории социалистической революции, разработанной К. Марксом.
Строители социалистического общества во много придерживались идей продолжателей марксистской теории и, в первую очередь, теории В. И. Ленина.
Марксизм-ленинизм отвечал на более современные вызовы времени, чем чистый марксизм. На этом основании К. Поппер классифицировал марксистскую теорию как «ненаучную», а приобретенно-нефальсифицируемую.
Экономисты, приверженцы неоклассической теории, стали активно использовать принцип фальсифицируемости. В своем фундаментальном труде «Методология экономической науки» известный методолог Марк Блауг использовал принцип фальсифицируемости как главный критерий научности.
М. Блауг, оговаривая границы применения этого принципа, пишет: «Фальсификационизм – методологическая позиция, согласно которой теории и гипотезы считаются научными тогда и только тогда, когда сделанные на их основании предсказания поддаются, хотя бы в принципе, эмпирическому опровержению; сторонники «наивного фальсификационизма» полагают, что теории могут быть опровергнуты единственной проверкой, в то время как согласно «развитому фальсификационизму» для этого требуется множество проверок»[13].
Выводы, сделанные М. Блаугом в своем труде на основе принципа Поппера-Лакатоша, являются спорными.
М. Блауг пишет: «На протяжении этой книги я доказывал, что основная цель экономической теории – предсказывать, а не только понимать, и подразумевал, что из всех противоборствующих экономических доктрин прошлого лишь ортодоксальная, вневременная теория равновесия – короче говоря, неоклассическая НИП (научно-исследовательская программа) – продемонстрировала готовность позволить судить себя на основе своих предсказаний»[14].
«Короче говоря, радикалы, современные австрийцы, институционалисты и марксисты имеют прекрасные отговорки, чтобы не обращать внимание на методологические императивы фальсификационизма… Применительно к большинству (ортодоксальной НИП – авт.) можно утверждать, что битва за фальсификационизм в современной экономической науке выиграна»[15].
Следовательно, Марк Блауг выносит за пределы экономической науки все научные направления, кроме неоклассического. Это утверждение опровергает идею абсолютной истины, отстаиваемую К. Поппером и И. Лакатошем.
2. Принцип эволюционной эпистемологии К. Поппера отличался от концепции логических позитивистов. К. Поппер как критерий демаркации науки рассматривал механизм роста научного знания.
Отличие в подходе заключается в том, что логические позитивисты рассматривали уже сформировавшееся, готовое знание в статическом состоянии.
Принцип эволюционной эпистемологии К. Поппера был основан на теории дарвиновского отбора. Реализация роста знания была представлена им как рождение новых гипотез и теорий, а затем отбор из них тех, которые оказались наилучшими при помощи проверки опытом и фальсификации.
Прогресс науки реализовывался путем постоянного опровержения и отбора теорий, путем замены прежних теорий новыми, более плодотворными идеями. Рост научного знания, с точки зрения К. Поппера, осуществляется как перманентная революция, так как совершается постоянная замена теоретических гипотез.
К. Поппер отдавал предпочтение эмпирическим научным теориям, в противовес метафизическим и «ненаучным».
К новым теориям предъявлялись требования, в соответствии с которыми они должны были содержать больше эмпирических данных, иметь большее содержание, обладать большей объяснительной силой. Новые теории должны были быть логически более строгими, строго проверяемыми путем фактической реализации предсказаний, которые были в них выдвинуты. Следовательно, принцип эволюционной эпистемологии принадлежал к нормативной методологии, которая предписывала требования к истинно научным теориям. В действительности критерий научности был настолько жестким, что очень мало теорий выдержали сравнение с нормативным эталоном.
3. Принцип сепаратной проверки научных гипотез заключался в отмене только изолированной теории. Вся теоретическая система оставалась признанной, даже если происходило расхождение предсказаний отдельной теории с эмпирическими данными. Такая позиция стала слабым звеном попперианства. Ее критиковали, так как она ставила под сомнение весь принцип фальсификационизма.
4. Интерналистский подход в науке связан с проблемой дихотомии абсолютизм-релятивизм. К. Поппера следует отнести к сторонникам абсолютистской концепции, которая признает существование абсолютной истины вне зависимости от внешних условий. Постижение абсолютной истины осуществляется внутри науки на основе развития ее логики и научного инструментария.
Сноски
1
Особенность экономического знания заключается в том, что познание лежит на стыке двух сфер – «науки о природе» и «науки о духе» по В. Дильтею или «науки о культуре» по Г. Риккерту.
2
Фундаментальные экономические науки, такие как политическая экономия, неоклассическая школа, а также конкретные экономические науки (функциональные и информационно-аналитические) тяготеют к номологии, т. е. к закону.
3
Исторические экономические науки, институциональная теория, компаративистика ближе к гуманитарным наукам и описывают индивидуальные события с учетом ценностно-смысловых зависимостей. Методология этих наук реализует стремление к идеографии.
4
Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М., 1991; Микешина Л. А. Современная эпистемология гуманитарного знания: междисциплинарные синтезы. М.: Политическая энциклопедия, 2016; Микешина Л. А. Философские проблемы социально-гуманитарных наук. // Современные философские проблемы естественных, технических и социально-гуманитарных наук. М.: Гардарика, 2006. С. 494–519.
5
Думная Н. Н. Экономическая теория в системе наук // Микроэкономика. Теория и российская практика. М.: КНОРУС, 2018. С. 54–55.
6
См.: Степин В. С. Наука и философия // Вопросы философии. 2010. № 8. С. 75; Степин В. С. Классика, неклассика, постнеклассика: критерии различения // Постнеклассика: философия, наука, культура: коллективная монография / отв. ред. Л. П. Киященко, В. С. Степин. СПб.: Мiръ, 2009. С. 249.
7
Серегина С. Ф. Государство и экономика: анализ взаимодействия в свете теории самоорганизации. М.: МГУ, ИВЦ Маркетинг, 2001. С. 13.
8
Эпистемология – английский термин, обозначающий теорию познания, прежде всего, научного познания.
9
Ананьин О. И. Структура экономико-теоретического знания. Методологический анализ. М.: Наука, 2005. С. 112–115.
10
О. И. Ананьин выделяет смену продуктовой онтологии на поведенческую онтологию. См.: Ананьин О. И. Структура экономико-теоретического знания. Методологический анализ. М.: Наука, 2005. С. 46–47.
11
Бердяев Н. Алексей Степанович Хомяков. Гл. I. Истоки славянофильства. Париж: YMCA-Press, 1997.
12
См.: Поппер К. Логика и рост научного знания. М.: Прогресс, 1983.
13
Блауг Марк. Методология экономической науки, или как экономисты объясняют – М.: НП «Журнал Вопросы экономики», 2004. С. 376.
14
Блауг Марк. Методология экономической науки, или как экономисты объясняют М.: НП «Журнал Вопросы экономики», 2004. С. 376.
15
Блауг Марк. Методология экономической науки, или как экономисты объясняют М.: НП «Журнал Вопросы экономики», 2004. С. 366.