– Разве я это сказал? – раздражённо тряхнул черными волосами Саргех. – Я всего лишь сказал, у кого могла быть такая информация. А уж как она попала к господину Говарду, этого я не знаю. Факты, как и свидетельства за и против, рассматривали стражи Салеха. Их протоколы определили вину и вынесли приговор, в соответствии с законами, подходящими под данный вид преступления.
– И вот зачем тогда нужны мы? – прогнусавил седой старик, подошедший к группе судей в последнюю минуту. – Когда я был в вашем возрасте, молодые люди, стражи нам были нужны только для того, чтобы ночные горшки выносить, – воинственно поднял он узловатый палец, обтянутый сухой желтоватой кожей. – А теперь что? Мы им должны принести информацию, предоставить все материалы, высказать своё мнение? Да ни разу, – старый судья сплюнул под ноги, под осуждающие и благоговейные взгляды коллег, – стражи все решают в соответствии… Да кто видел эти соответствия-то? Кто последний раз открывал эти толстые талмуды с законами, где на каждую порчу воздуха предусмотрено своё взыскание? Может, в стражах вообще давно уже другие протоколы. Может, и правда этот Рэнфри ничего не делал, а получил чертежи от кого-то, кто имел доступ и к информации, и к стражам, и к научному центру Салеха? Поймали мужика на его слабости, пообещали жену вернуть или ребёнка вылечить. Кто бы отказался? Теперь уже не узнаем, уважаемые судьи. Да чего уж об этом, – досадливо махнул он рукой. – Одни эти разговоры теперь могут караться стиранием из нашей линейки времени. Окажемся где-нибудь в сраке мира, вот тогда посмотрим.
Старик пошёл прочь, хромая и ворча что-то про ненужную изоляцию от мира, опасность купола и возможности стражей, способных однажды решить, что Салех стоит изолировать от остального мира навсегда. Саргех почесал лицо под маской. Взгляд, которым он проводил старика, был наполнен болью и отчаянием, и Нима подумала, что он вполне мог быть престарелым учителем или наставником судьи в начале его карьеры.
– А он в чём-то прав, – задумчиво провожая фигуру старого судьи взглядом, пока тот не скрылся за поворотом, сказал Саргех. – Человеческий фактор уже не нужен. Стражи принимают решения даже в делах по разводам и тяжбах среди людей искусства.
– Что вы говорите, судья Саргех, – даже не стараясь скрыть ликования в голосе, произнес молодой судья, – эдак мы сейчас договоримся и до того, что решение стражей о разрешении на плановое размножение исключительно с выбранными партнёрами – пустая затея. Разве мы не избавились от большинства генетических мутаций и наследственных заболеваний после введения жёсткого отбора в этом вопросе? – голос у судьи стал нетерпеливым, будто он ожидал продолжения откровений от Саргеха, чтобы после предъявить тем же стражам этот разговор, и тем самым покончить с карьерой коллеги. – Полно вам, господин судья! – внезапно весело хохотнул молодой человек, натягивая на лицо маску дружелюбия. – Я же просто шучу. Просто вы были одним из тех, кто воздержался от голосования по этому вопросу, и теперь некоторые из нас, – он подмигнул молоденькой девушке, стоявшей всё это время в сторонке, – даже делают ставки и пытаются всеми путями выяснить ваше отношение к этому делу.
– Если бы оно у меня было, я бы не воздержался во время голосования, – сухо ответил Саргех.
– Хорошо-хорошо, мы все всё поняли, – молодой судья снова подмигнул своей коллеге, сделавшейся уже пунцовой от разговоров на скользкую тему, – но я надеюсь увидеть вас завтра на утреннем заседании. Мы все очень обеспокоены вашим сегодняшним приступом… – он сделал скорбный вид, – и надеемся, что здоровье позволит вам присутствовать на рассмотрении весьма интересного дела. Салех против старшего научного сотрудника Веллкро, Рикардо Палестино. Бывшего, разумеется, сотрудника, – судья неприятно улыбнулся, и Саргех сузил глаза, покрепче сжимая рукоять своей трости. – Он утверждал, будто стражи подменяют жителей Салеха двойниками, у которых чище генетический материал.
– Двойниками? – Саргех процедил это слово сквозь сжатые зубы.
– Да-да, именно так, – не обратив внимания на реакцию Саргеха, продолжил его коллега. – Полностью идентичные люди, только немного не понимают, куда попали, но очень быстро получают всю память, навыки и характер другого себя.