Недвусмысленные появления голубоглазой школьницы говорили лучше любых слов. Тогда я не знал, что это племянница благочинного. Ее выставила вместо себя Галина, которая не захотела выходить замуж за свободного человека. Только из-за ее специфических взглядов игумен Борис в лавре усиленно предлагал мне от имени Патриарха рукоположение в иерея-целибата. Мой решительный отказ вынудил ее выйди замуж за совсем другого человека, диакона-целибата (священнослужитель, давший обет безбрачия).
Летом 1997 года благочинный очень охотно благословил меня поехать по святым местам. Руководителями были молодожены диакон Гавриил (Агабеков) и его жена, матушка Галина, дочь Марковского. С ними поехал его близкий друг иерей Александр (Новиков). Дело душеспасительное, но ехать не хотелось. Было ясно, что не зная обо мне ничего, благочинный и его зять решили меня толком изучить за неделю тряски в старом «Икарусе». Авось что-то и проявится. Ведь благодать святых мест порою действует как рентген.
В конце концов согласился только ради того, чтобы повидать отца Наума и Лидочку в лавре. Мне нужно было точно знать, что ждет меня в Мариуполе.
Ранним утром наш автобус доехал до стен Сергиевой лавры. В ворота вошел последним и отправился сразу в Троицкий собор. В приделе ангела старый архимандрит, духовное чадо святителя Иоанна Шанхайского, щедро делился с иереем Александром кипой новых журналов. В Мариуполе ничего не купить, забыв о приличиях, попросил и себе чего-нибудь. Старичок подает журнал «Православный паломник». На обложке царь-мученик Николай. Весь журнал посвящен царской семье.
Через мгновение на пороге появляется отец Гавриил.
– Нет еще одного? – кивая на царя, спрашивает монаха.
– Тот раскрывает перед Гавриилом совершенно пустую котомку.
– Этот был последний.
Диакон расстроился как ребенок. Если бы с книжками и подарками не ждала мама, отдал бы ему. С этого мгновения юная матушка Галина не спускала с меня глаз. В лавре преподобного Сергия просто так ничегошеньки не происходит. Уж это я усвоил в прошлые свои приезды к преподобному, но связи с семьей Марковских, журналом, царем-мучеником не улавливал никакой. Мои глаза были удержаны. О благословении Патриарха копать и рыть землю под убийством Романовых забыл, как о пустом.
Наум с ходу дал мне благословение читать акафист царю-мученику. Опустился на скамейку, открыл подаренный журнал и начал читать вслух. Слезы тотчас ручьем потекли из моих глаз. Они текли все время, пока я читал строки печального акафиста. Под конец я буквально захлебывался слезами. Уходил из приемной расстроенным. Схимник показал мне мою жизнь. Слезы до конца дней. Знал бы, не ехал.
Через час нас собрали и вновь закинули в автобус. Отец Гавриил решил ехать на пару часов в Данилов монастырь, который славился тогда на всю Россию дешевыми православными книжками, колечками и всякой религиозной атрибутикой.
После молебна благоверному князю Даниилу Московскому и похода в книжную лавку подхожу к честным отцам и тихонько говорю:
– Всего двести-триста метров отсюда Даниловское кладбище. Оно сейчас открыто, там блаженная Матрона лежит, благословите сходить всем вместе к ней. Она очень помогает. Я знаю, где ее могилка. Там всегда люди.
Ответная реакция была более чем странной. С двумя руководителями паломничества что-то случилось. Моя просьба подняла их на дыбы.
– Нет. Ни в коем случае! Кто она такая? Не канонизирована. Запрещаем идти к ней. А кто пойдет, того ждать не будем, развернемся и уедем без самовольных нарушителей церковной дисциплины. Понятно?
Очень редко, когда Матрона не пускала к себе кого-либо. И не просто не пускала, а не желала видеть вовсе. Ее реакция на батюшек запомнилась. Матрона словно предупреждала – будь осторожен! И она оказалась права.
Я чуть не заплакал. Но ослушаться не посмел. Только что рукоположенные священники запросто растоптали благословение игумена Бориса ходить на ее могилку до конца дней. Больше к ней я не попаду. В марте девяносто восьмого блаженную выкопают и растащат по частям. Синод, а затем ряд епархий озолотились на Матроне. То, что осталось, покоится в серебряной раке Покровского монастыря. Нужно кормить сотни монахинь. Вот и работает на них блаженная с утра до вечера. Торг. А без него никуда.
В Даниловом монастыре бросилась в глаза разница паломничества украинцев и русских. Первые, покидая автобус, брали в руки пакеты и сумки с провизией. Деньги само собой. Мало ли что. Вдруг детки захотят перекусить. Вторые, выходя из транспорта, держали в руках только кошельки. Никто из русских не брал в храмы монастыря съестного. Дети перебьются. Разность поведения уже дает повод жить отдельно друг от друга.
На следующий день мы приехали к «убогому Серафиму» в Дивеево. Утром нас повезли на источник преподобного. Нужно было трижды окунуться с головой. Там тоже случались исцеления. Только зашел в кусты снять мокрые плавки, как следом за мной пришла матушка Галина. Этого я не ожидал. Все это выглядело, если не бесстыдно, то бестактно. Девушка встала напротив меня и стала пристально что-то разглядывать на мне.
Она нагло изучала особенности моего телосложения. Было видно, что Галина ищет глазами какие-то, одной ей ведомые, приметы. Они что, за «наследника престола» меня принимают? Тогда я понял, что у церкви есть какие-то неопубликованные «пророчества» и они ими руководствуются.
Еще более странным было то, откуда Галина знает о них? Это «святая святых» церковного священноначалия РПЦ МП. Рядовым священникам и их семьям доступ к такой информации закрыт. Особо пристальному изучению подверглись мои ноги и живот. Чего там напророчено насчет брюха и волосатых ног «последнего царя»? Вогнав меня в краску, матушка развернулась и молча ушла, оставив меня с открытым ртом.
Вернувшись, духовнику ничего не сказал. Но когда слежка за мной приняла характер безумия со стороны благочинного, не вытерпел и после исповеди рассказал ему все.
– Батюшка! Зачем вы это делаете? – спросил у Марковского.
– Мы должны знать о вас все! – не задумываясь, с каким-то твердым убеждением, ответил мне пастырь.
Ответ сказал мне больше, чем хотел того Марковский. За этими чудными манипуляциями стояла Московская Патриархия.
В воскресенье, 31 августа 1997 года, мы столкнулись с ним буквально лбами на пороге тесной панихидной. Я знал этого человека уже два года. После благословения отца Наума читать акафист царю-мученику, книги Э. Радзинского «Николай II: жизнь и смерть», странного поведения отца Гавриила и выходки Галины, со мной что-то произошло. Посмотрев на священника, я увидел то, что до этого просто не замечал – разительное сходство с портретами и фотографиями Николая II.
Все это мгновенно промелькнуло в моих глазах. Утаить такое от Марковского было невозможно. Оторопевший священник прочитал все мои мысли. В ответ его глаза отобразили смятение человека, застигнутого врасплох. С этого дня я был обречен, а события стали развиваться стремительно. Марковский благословил меня искать другую работу. Сила его благословения была огромной. Я нашел ее за четыре часа.
В Мариупольском торговом техникуме, в котором когда-то на «отлично» учился азербайджанец-повар, ставший диаконом, а затем зятем благочинного, ушел преподаватель права. Администрация готова была взять на работу любого. Никто не хотел читать за копейки правовые дисциплины веселым студенткам. Проверив на соответствие должности диплом, вздохнув, взяли на работу. Без блата, за так, что потом всех удивляло.
Я вышел на лекции 15 сентября. Вдвоем они приготовили мне первую ловушку. Прошел месяц и обнаружилось, что получать я стал в два раза меньше, а работать не просто в два раза больше, а на износ. Еще через месяц медсестра нашего медпункта, осматривая мои руки и ноги, покрытые какими-то вспухшими пластинами, сказала: «нервный стресс на основе физического переутомления». Спал я по четыре часа в сутки.
На меня свалилось все право Украины, которое нужно было выучить за четыре месяца. В ноябре написал заявление об уходе, но остановила Шарубина, один из завучей техникума. Самое интересное, как только я попал в этот ад, духовник тут же повеселел и успокоился, видя, как уходят навсегда последние капли моего здоровья.
1998
На мою беду, ко мне стала неровно дышать одна из моих новых коллег, назовем ее Мила. Но увы! Ответить на страсть (о чувствах речи и быть не могло) замужней женщины не мог. Муж, ребенок и мама ведьма. Очкастая старуха с неприятным лицом хорошо приколдовывала. Настолько хорошо, что к старому Новому году потрава в виде открытой бутылки водки попала на стол, за которым собрались четыре учительницы и я.
– С «Коралла». Мы в воскресенье были там на стриптизе. Водку заказали, а пить некому. Пришлось уносить с собой, – со смехом заявила Мила.
После настойчивых уговоров выпил рюмку «Rasputinа» в одиночку. Коллега-англичанка поморщилась и округлила от ужаса глаза. Ей было хорошо известно, как делаются из слизи и месячных адские муки для непокорных. Или в постель или на тот свет.
Одновременно с Милой в храме появилась очень симпатичная сероглазая незнакомка. Но вела она себя более чем странно.
То гребешком по моей руке проведет, то сядет на мое место, с которого я только что встал. Садясь, читает какую-то бумажку, затем кладет ее под себя. После такого сидения стульчик было не перекрестить. Руку непонятной силой выгибало по кругу вместо крестного знамения. Перекрестил его только после третьей попытки. И побрызгал святой водой. Она подошла сзади, разочарованно посмотрела на капли Богоявленской воды и прошептала: «Зачем вы это сделали?»
Не прошло и полгода, как первого июня 1998 года учитель права почувствовал очень странную и непонятную ноющую боль в животе. Через месяц живот напоминал вздутый шар, а боли стали нестерпимыми.
Тринадцатого июля во сне увидел, как к моему подъезду подъехал катафалк ликующих бесов, а в мой живот, похожий на котельную со множеством труб, неизвестный забил три блестящих металлических штыря.
Открыв глаза, почувствовал такую разбитость во всем теле, что подняться с дивана не смог. Как будто кто-то измазал меня чем-то липким, грязным и противным. Было состояние жуткой нечистоты. С этого дня мое измученное тело словно подключили к электрическому току, а неприятные, отвратительные ощущения только усиливались с каждым днем.
Я стал гореть адскими муками на Земле. Мила с незнакомкой, не получив тела, нагнали бесов вдобавок к тем, что вызвали чернокнижники. Тех жгла ненависть и обида за публичный позор колдуньи-карлицы, которую я вынес на руках из храма годом раньше. Тогда-то и открылась подлинная картина чернокнижной вакханалии в городе. Один ведьмак сменял другого, создавая нападениями бесов неизлечимую болезнь.
Та растянется на десятилетия, изуродует весь кишечник, вызовет дисбактериоз, при котором в организме больного перестают вырабатываться все витамины группы В (В1, В6, В12). Без витамин голодной остается нервная система. Если не остановить болезнь, лет через десять человек дойдет до полного нервного истощения. Больной кишечник и голодные нервы исподволь запускают нарушение обмена веществ.
Минеральные вещества перестают поступать через лимфу в хрящи. Медленно, но верно, хрящевая ткань позвоночника, суставов начинает высыхать. На безоблачном горизонте возникает очень трудно излечимый диагноз остеохондроза. Это конечная цель постоянных приступов поносов и запоров.
Спустя пятнадцать лет после первой госпитализации в декабре 1994 года от человека по имени Олег остался только кричащий от нестерпимых болей живой труп.
– Батюшка Николай, что со мной случилось? – найдя своего духовника в гараже, выложил ему все, что свалилось на меня за два летних месяца 1998-го.
– А, это расслабление! Расслабление, Олег! – бросив все, запрыгал от радости немолодой священник.
У него было такое лицо, словно он ждал этого всю жизнь. И дождался. Лицо сияло. Меня как громом поразили. Кому горе горькое, а кому Пасха при виде того, как корчится твой ближний.
– Батюшка Николай, что мне делать? – едва опомнившись от бури радости, спросил духовника.
– Причащайтесь (Марковский всем и всегда говорит только «Вы»). Можете завтра. Поститесь один день и вычитайте правило ко причащению.
– А разве так можно, готовиться только день?
– При нападениях можно. Да я и служу завтра. Причащайтесь.
Взяв благословение, на другой день причастился в храме. Но легче мне от этого не стало. Состояние с каждым днем ухудшалось и мы с мамой стали готовиться к худшему. Именно тогда я и увидел, что меня ждет в дальнейшем.
В июле 1998 года Путин В. В. назначен директором Федеральной службы безопасности Российской Федерации, одновременно – с марта 1999 года – Секретарь Совета Безопасности Российской Федерации.16
Последний прием батюшки Зосимы
С каждым днем мне становилось все хуже. И тогда мы решили поехать в Никольское. Особых чудес никто из нас не ждал. Хотелось услышать от монаха, как себя вести.
Приехали вечером. После службы нас отвели в частный дом. Мне предложили забраться на второй ярус нар. Там было грязно и душно. Собрал половики с пола и лег на ледяной пол. До утра не уснул.
Так Зосима показал мне, что спустя несколько лет будет ожидать меня. Выбирай: нары или ночные кошмары дома на полу. Выбрал втрое.
Семнадцатое августа 1998 года. Понедельник. Утром нас всех соборовал батюшка. Он едва ходил по рядам. Перед моим заходом к схимнику из Мариуполя позвонил Марковский. Окно крестильной открыто, телефон с усилителем и властный голос благочинного прозвучал буквально в метре от меня.
– Не говорите ему ничего лишнего!
«Зосима играет по правилам Марковского», – подумал, выходя из крестильной. Страшные дни. Я горел огнем и терзался от нестерпимых мук, которые третий месяц высасывали из меня последние силы. Мама, боясь отпустить меня одного, поехала со мной.
В вагоне электрички мне стало совсем плохо. Лег на сиденье и стал шептать побелевшими губами строки канона Кресту. За спиной кто-то из пассажиров сказал:
– Не дай Бог вот так мучиться! – меня откровенно жалели.
Внезапно глаза залило ослепительно бело-голубым светом.
– Не возьмете меня, не возьмете! – теряя сознание, шептал холодными губами.
Последнее, что видел, были руки ведьмы с длиннющими ногтями. Ногти были синего цвета, словно я попал в фильм ужасов. Она тянулась к моему горлу. Когда очнулся, под самым потолком вагона увидел батюшку Зосиму. Монах внимательно смотрел на меня.
Святитель Иоасаф Белгородский
Болезнь не поддавалась лечению и набирала все новые обороты. Каникулы кончились.
– Можете не лечить. Это расслабление, оно не лечится, – пояснил ситуацию духовник.
Пришлось в таком кошмарном состоянии выходить на работу. Наверное, во всей этой истории сентябрь девяносто восьмого был самым тяжелым. Человек вынужден читать лекции с настолько вздутыми и сжатыми воздухом кишками, что они подперли диафрагму. В области солнечного сплетения появилась четко различимая варикозная сетка. Любое движение вызывало острую боль в кишечнике. От постоянных спазмов из глаз сыпались искры. В зеркало старался не глядеть. Оттуда на меня смотрело издерганное, взвинченное до невозможности привидение.