Утром взыграли боевые трубы, и после построения колонна, подобно гигантскому удаву, поползла вперёд по извилистой дороге побережья.
За шестнадцать часов отряды Джак-ши прошли восемьсот с лишним километров и к вечеру одного из дней увидели высокие стены города – крепости Мелида. Во все стороны были посланы разведчики с задачей задерживать всех местных, чтобы они не успели предупредить врага. Разжигать костры на привале запретили. Ари-ан с воеводами и десятком лучников пешком отправился по только ему известной тропе. Воеводы, едва поспевая за вождём, молча переглядывались, неудомевая, откуда он, прибыв сюда впервые, так уверенно знает дорогу. Наконец, Тор, как самый нетерпеливый, не выдержал.
– Джак-ши, мы не сомневаемся в тебе и пойдём, куда бы ты нас ни повёл. Но объясни, куда мы идём? Или ты уже был здесь когда-либо?
– Брат,– с добродушной улыбкой начал говорить Ари-ан,– как ты думаешь, почему шумеры, находясь, в принципе, в равных условиях со всеми, настолько обогнали всех в своём развитии?
– Ну…
– Правильно! Ты абсолютно прав. И я тоже говорю, что накопленные знания, накопленный опыт со временем переходят в мудрость. А как сохранишь мудрость, если носители знаний погибают в бою, на охоте, от болезней? Правильно. Письменность. Ты обратил внимание, как шумеры любят писать и всё записывать? Они переняли письменность Эдемского сада и в полной мере используют её. Хотя мне было забавно читать некоторые их таблички, где они описывают нас – адамситов. Я представляю, какие удивлённые глаза будут у тех, кто станет их читать через сотни лет, после того, как умрёт последний из нас, из фиолетовой расы. И, в тоже время, возьми племена Нода, что у них? Он отвергнул Бога Единого и учил тому, что проповедовал Люцифер. Они бездуховны. Развивать ремёсла без духовного развития и наоборот – бесполезно. Они крепко взаимосвязаны. Любой перекос вылезает боком. Обрати внимание, как за последние сто лет деградировали люди Нода. Не стало Нода, и они опять поклоняются огню. У них исчезла письменность. Их эволюция застыла на месте. При развитии других племён, стоять на месте равносильно смерти. Что с ними, скорее всего, вскоре и произойдёт. А если учесть, что два моих брата сейчас живут у мидийцев, то, возможно, лет через пятьдесят страна Нода станет Мидией. Это и есть эволюция, где выживает сильнейший, сумевший приспособиться, сумевший осознать себя и своё место в природе. Что такое жизнь человека – это существование во взаимодействии с изменяющейся природой. И только осознание себя отличает нас от животных. А осознание себя ведёт к осознанию наличия чего-то высшего, недоступного человеку. Я бы сказал, что и страх провоцирует его к этому. Так человек через много поколений приходит к осознанию богов, а потом – Бога Единого. Сыны и Дочери Божьи, т.е. Адамы и Евы, прибывают на разумные Планеты, чтобы ускорить этот процесс. Но нам, как вы знаете, не повезло. Шумеры, Урарту, наша Гардарика – все мы повсеместно используем письменность, накапливая знания, переводя их в мудрость. А сегодняшние мои знания и мудрость – всего лишь знания, приобретённые в хранилище табличек Тушпы. Я прочитал о строительстве крепости Мелид. Её строили сто пятьдесят лет и на её строительство сгоняли очень многих людей. Там я узнал о тайном подземном ходе, с которого и начали строительство самой крепости. Прошло несколько сотен лет и, возможно, о нём забыли. Мы проверим это и, если нам повезёт, мы воспользуемся им и войдем в крепость без спросу.
– Ну, вождь, ну, хитрец.
– Военноначальник, как и вождь, должен быть и мудрым, и хитрым. А пока я вас развлекал своими поучениями, мы уже подошли. Вот гранитная скала, расщепленная надвое.
И действительно, сбоку от скалы виднелся вход. Но это оказался не вход в туннель, пробитый в скалах, а вход в обычную естественную просторную пещеру с высоким потолком, с которого свисали длинные и толстые, как змеи, корни деревьев. Слева у стены было свалено около десятка факелов. Но наличие на них мусора и паутины, говорило о том, как давно они были здесь сложены.
Воины вышли практически на середину, оглядываясь по сторонам, как внезапно раздался рёв, и из темноты показалась туша медведя. Медведь опять взревел и встал на задн1ие лапы. Но Тор не растерялся и закричал
– Лучники! К бою! Убейте зверя.
Штук шесть стрел, как в яблочко, воткнулись в сердце зверя. Медведь удивлённо посмотрел на непрошенных гостей и завалился на бок.
– Мон, оставь пару воинов, пускай освежуют и подготовят мясо к транспортировке. Зажгите два факела – ведущему и в середину. Остальные побережём на обратную дорогу или на непредвиденный случай.
– Ух, здоровый. Когда он встал на задние лапы, почти с тебя стал, Джак-ши. Настоящий пещерный медведь.
– Ты что! Пещерные медведи вдвое больше этого, а, может, и втрое. Не отвлекайся. Нам ещё с километр идти по туннелю, судя по карте.
– А что, там, на табличках, и карта была?
– Нет, карта моего отца. Просто она составлена в те времена, когда они ещё питались энергией космоса, когда были способны передавать свои мысли на сотни километров. Чего теперь, увы, мы лишены.
– Но знания остались записаны.
– Молодец, Тор, учишься.
– А то. Я хочу стать великим вождём и воином, как и мой отец – покоритель срединных земель.
– Да, Тор, твой отец великий полководец, и народы не забудут его. И его слава, как великого полководца, навсегда останется в сердцах людей, особенно у ваших фоксхольских племён, оставшихся жить на северном острове. О нём, наверняка, ещё будут складывать легенды, рассказывать саги и петь песни.
Ограниченность в факелах заставила их растянуться в цепочку, и разговор сам по себе прервался. Минут через десять – пятнадцать хода они подошли к деревянной одностворчатой двери.
– Трухляк. Вождь, отойди немного.– Попросил Тор и сходу ударил дверь плечом. Истлевшие кожаные петли не оказали совсем никакого сопротивления, и Тор рыбкой полетел вперёд.
– Тор, обожди, не торопись, обожди нас! – Все рассмеялись.
Не прошло и пяти минут, как они осторожно уже поднимались по лестнице из подвала. Дверь в подвал была слегка приоткрыта, и можно было спокойно рассмотреть всё вокруг. Ари-ан и воеводы по очереди ознакомились с обстановкой и расположением помещений внутри замковой площади. Дело сделано. Осталось только незаметно подвести войска и взять то, что само идёт в руки.
– Главное теперь – это не упустить ни одного местного охотника или пастуха, не выдать себя дымами костров. Сумеем это сделать – утром крепость будет наша. Давайте возвращаться.
Выйдя из пещеры, Тор спросил Ари-ана
– Джак-ши, я всё время думаю, почему этот юноша – вождь мелидов, при такой молодости, такой кровожадный. Я понимаю, в бою теряешь голову. Но умышленно давать команду на полное истребление двух городов! Зачем? Почему?
– Зачем? Можно только предположить. А почему? Его отец всё своё внимание уделял охоте и войнам. Свою жену, хотя она и была дочерью вождя из Хаттуса, за человека он не считал. У него охота переходила в пьянку и наоборот. Своего сына он не видел и не любил. А если ребёнка в детстве не любят, то, когда он вырастает, он не умеет любить. Недостаток ласки в детстве выливается в озлобленность, ожесточённость, неверие в добро, подозрительность на любовь, внимание и заботу. В данном случае – это печальное подтверждение истины, о которой учили в школах Доломатии и обоих Садов. Запомни, Тор, эту истину и научи этому свою будущую жену.
– Ради этого стоит это записать на табличку и повесить её рядом с мечём.
– Хм. Хорошая мысль.
Солдаты взвалили на себя разделанную тушу, и отряд, соблюдая осторожность, вернулся в лагерь.
С первыми лучами солнца воины Ари-ана ворвались в крепость. Когда взошло солнце, крепость, практически, была захвачена. Только на одной и из сторожевых башен закрылось десятка два воинов и не хотели сдаваться.
– Оставьте их. Посидят неделю и сдадутся или бросятся в атаку и погибнут. Их выбор, им и решать. Мон, выдели толкового сотника и дай ему две сотни солдат. Теперь эта крепость принадлежит Урарту. Я дарю её им. У сторожевой башни поставь полсотни воинов с большими щитами и копьями, пару десятков лучников. Воинов надо беречь, чтобы в бою они берегли нас. Спадёт жара и выступаем. Наточить оружие, проверить обувь, подготовить как можно больше воды в дорогу. Это не страшно. С каждым выпитым глотком нести будет легче и легче. Потом всем отдыхать.
В подвале, в одной из комнат Ари-ан нашёл множество глиняных табличек, папирусных свитков и книг из козьих шкур, которые были написаны ещё на языке первого Эдемского сада, на котором говорил его дед Адам, но который изменился уже так сильно, приспосабливаясь к наречиям аборигенов.
– Здесь это, если не сожгут, то сопреет и сгниёт само. Джанкой, скажи людям, чтобы всё это погрузили в арбу. Повезём это в Тушпу. Там примут это с радостью. Как, собственно, и всю эту крепость. Безопасность много стоит.
* * *
Потеряв тридцать два человека из примкнувших семей, полностью – первую сотню всадников и две сотни дамасских воинов, прикрывавших отход от воинственных колхетинцев, Ари-ан вывел своих людей к первой пограничной страже Гардарики в дельте реки Танаис. Вся последняя неделя была неделей боёв и скорого марша, поэтому вождь дал два дня на отдых.
Добавив к дамасским арбам гардарикские телеги, Ари-ан почти всех путешественников усадил на “колёса“. Впереди был ещё месяц пути. Но это был путь по своей земле – безопасный, спокойный, сытный.
+ + +
Земля незаметно катилась под ноги неутомимых низкорослых лошадей и, хотя и медленно, но неумолимо приближала орду к пока далёкой цели. Были города, которые сами открывали свои ворота, и оставались в целости. А были и такие, которые в своей самоуверенности, пытались противопоставить себя орде, и гибли. Чёрные останки крепостных стен и домов тогда долго ещё дымили за спинами женщин и детей, ехавших в конце обоза.
На одном из больших привалов Мон, взяв десяток охотников, поехал поохотиться в недалёкие и невысокие, но обрывистые горы. Не прошло и двух часов, как к юрте Джак-ши подскакал один из уехавших охотников.
– Джак-ши! Вождь! Беда! – Закричал он, соскакивая на ходу с коня.– Воевода Мон убит.
– Как!? Не может быть! Расскажи всё подробно.
– Только мы въехали в скалы, как из-за большого валуна вылетела стрела и поразила в грудь воеводу. Он умер сразу же.
– Вы их поймали?
– Ищем, вождь. Они местные, поэтому, чтобы их найти, нужно время.
– Как они могли! – Не утерпел, вмешался Тор. – Ведь мои всадники всегда специально без оружия подъезжают к деревне или воротам города, предупреждая людей, что мы не хотим им вреда, что нам нужна только крыша над головой и пополнить запасы воды. Мы не берём у них даже пищу! За что!? Джак-ши, разреши – я найду и убью этих подлых убийц.
– Нет, Тор. Ты – воевода-тысячник. Тебе не престало заниматься поиском. У нас достаточно охотников и следопытов, чтобы сделать это. Джамбул, тебе вверяю я тысячу Мона, и тебе же приказываю проконтролировать поиск убийц. Их найти. Узнать из какого селения. После этого казнить их перед всем селением, чтобы знали, что нельзя поднимать руку на человека, который не желает тебе зла. А вот после этого, Тор, твои всадники убьют всех взрослых мужчин этого селения. После этого объявишь всем оставшимся, что и в будущем мы будем поступать так. И, если они не хотят повторения, пускай удерживают других от неразумных поступков. Тор, отроков десяти – двенадцати лет пощадить. Мы не можем обречь всех на голодную смерть из-за глупости некоторых. У них должны остаться пускай не опытные, но охотники.
– А мы не оставим за своей спиной мстителей?
– Возможно. Но сейчас они испытают страх, и этот страх войдёт в их душу. Когда они вырастут, им объяснят за что убили их отцов, и они должны осознать и понять. А, если и тогда не поймут, то, что ж, пускай едут за нами. Между нами будут тысячи племён, и многие из них воинственные, пленных не берут. Да и мы умеем держать в своих руках и мечи, и луки. Ну, даже и убьют. Так это же хорошо. Представь, что ты умираешь в своей постели от старости – старый, немощный, дряхлый старик.
– Бр-р, какая мерзость.
– Вот и я об этом. Джамбул и Тор идите. Докладывать не надо. Я знаю, что вы всё сделаете и сделаете правильно. Да, Джамбул, на тебе ещё и организация похорон. Мон был достойным вождём и воеводой, поэтому и похоронен он должен быть соответственно. Иди. Об этом доложишь.
– Джак-ши, извини, но это ещё не всё.– Вновь произнёс охотник.– Вместе с ними погибла ещё и Калари, дочь брата твоего отца и земной женщины… .
– Я знаю, кто такая Калари . – Прервал его вождь.– Сгоните жителей соседних селений. Пускай они выроют гробницу, чтобы всадника на лошади не было видно с земли, и повозка, на которой мы повезём её, свободно проходила по коридору. В планы Творца не входило, чтобы дети Адама остались на земле владыками и повелителями. Их задача была только оставить божественную плазму, божественное начало в крови человека, а потом покинуть землю, чтобы вернуться к себе домой – кто в Эдемию, а кто – на Салвингтон. Что, собственно, и было предложено моим родственникам по дороге в Эдемский сад Междуречья. Ты и сам знаешь, что часть детей Адама покинула землю, а некоторые не бросили своих родителей и разделили их участь.
– Да, я знаю это.
– По степени родства она довольно близка к прямым детям Адама и по черепу внешне отличается от простых людей, поэтому надо похоронить её просто. Рядом с ней не должно быть ничего, что могло бы сказать кто она такая. Надо похоронить её поглубже, чтобы никто не смог достать её тело, и, когда местные будут копать, они будут проклинать тех, кто её убил и никогда не будут помогать им. Могилу заровнять, а сверху посадите берёзы. Она очень любила это дерево.
– Джак-ши,– обратился к нему Тор.– У моей жены через два месяца родится ребёнок. Если родится девочка, разреши мне назвать её Калари, в память о твоей сестре?
– Спасибо. Калари достойна этого. Я помню, как она любила лошадей, как стреляла из лука, какой заботливой была знахаркой и ведуньей, помогая раненым и леча больных. Пускай память о ней останется хотя бы в твоих детях.
Мона похоронили, как настоящего воина – степняка. В огромную яму положили оружие и обоих его любимых коня, чтобы он смог продолжать свой путь вместе с ними.
Ари-ан, как адамсит, прекрасно знал, что душа Мона просто заснула мёртвым сном до очередного судного дня, когда по гласу архангела, серафим – хранитель пробудит её и представит на суд Божий в восстановительном зале первой обительской планеты. Что никакой жизни в аду, которого вообще нет, ни в вирии нет и не будет, пока не настанет очередной судный день, где решится, кому исчезнуть, а кому будет дарована жизнь вечная. Но орда состояла из такого количества разномастных племён, что ему приходилось, вынуждено идти на такой компромисс, отдавая вопросы богопознания специально подготовленным людям. Но, чтобы не спеша подводить людей к истинному богопознанию, жрецы разжигали костры на могилах, говоря людям, что души погибших, вместе с дымом, возносятся вверх к Богу Всемогущему, который принимает их всех, как любящий отец встречает сына, вернувшегося после длительного похода.
– Моё слово, – сказал Ари-ан, – отныне, где бы ни погиб воевода – тысячник, везде его будут хоронить с двумя боевыми конями и оружием, чтобы и наши потомки знали, что здесь были мы – велики арии, копыта наших лошадей топтали эти луга, наши стрелы били без промаха дичь, озёра выпивали наши бессчетные воины. Мы – арии! Нам принадлежит мир!
Много сотенный вопль УРА! Взорвал погребальную тишину.