Иисус – напомним, что дело происходит уже после распятия – лично встречает Аббана на рынке и спрашивает, не купит ли тот раба-плотника? Аббану только того и надо. Иисус продает Аббану Фому за три литры серебра и, лихо расписавшись в договоре о продаже, сдает ему Фому с рук на руки. Подозрительный Аббан, чтобы не быть обманутым, на всякий случай осведомляется у Фомы, точно ли он раб Иисуса. «Да», – отвечает тот{44}. Аббан поздравляет себя с выгодной сделкой.
Первым делом на пути к Гундафору Аббан и его новый раб Фома попадают в царский город Андраполис. В городе царит большое веселье: тамошний царь выдает замуж единственную дочь и приглашает на пир всех путников. Аббан и Фома приходят на пир, чтобы не оскорбить царя пренебрежением к его гостеприимству.
Социальный статус Фомы, напомню, в это время очень низок: он раб и вдобавок иноземец, который говорит на непонятном никому в Индии арамейском языке, и, понятно, что на пиру, на котором собрался весь цвет города, он находится в самом низу пищевой цепочки.
Какой-то виночерпий за недостаточное проворство дает ему пощечину. Фома, в полном соответствии с заветом учителя, призывающим подставить левую щеку, если тебя ударят по правой, говорит виночерпию: «да простит тебя Бог», однако тут же предрекает, что рука, ударившая его, скоро окажется в зубах пса.
Так оно и случается: виночерпий идет за водой, и там его загрызает лев. Собаки бросаются на останки, и одна из них, держа в зубах ударившую апостола руку, вбегает прямо в зал, где идет пир.
Это происшествие приводит гостей в немалое возбуждение, и особо они изумляются тогда, когда девушка-флейтистка, которая, будучи еврейкой, понимала арамейский язык, сообщает им, что раб, сидящий рядом с торговцем Аббаном, «или бог, или апостол бога»: ибо она слышала, как этот человек говорил, что рука, ударившая его, окажется в пасти пса{45}.
Этот случай, естественно, привлекает к Фоме внимание царя, и тот, чтобы заручиться на всякий случай благословением такого важного волшебника, приказывает ему помолиться в брачном покое о счастье новобрачных. Бедный царь еще не знает, какую змеюку он подкладывает дочке в постель.
Фома молится; после этого гостей выпроваживают из брачного чертога. Однако, когда жених приходит в него, «он видит Господа Иисуса в виде Иуды Фомы, который разговаривает с невестой»{46}, что приводит жениха в немалое изумление: ведь он видел, что Фома вместе со всеми другими покинул чертог. Господь разъясняет ему его заблуждение: «Я не Иуда, который также зовется Фома, но его брат», – объясняет он{47}.
После этого Иисус садится на кровать, а жениха и невесту просит занять места на стульях, и разъясняет им необходимость воздерживаться от любого вида плотских связей, с тем, чтобы превратить свое тело в священный храм.
Наутро царь заходит в брачный чертог и видит молодоженов сидящими как ни в чем не бывало. В ответ на его вопрос о произошедшем этой ночью жених и невеста информируют его о своем полном отказе от плотских сношений и желании войти в тот Брачный Чертог, который есть бессмертие и свет.
Символизм этой сцены вполне понятен. Дело в том, что одной из высших гностических церемоний был как раз Брачный Чертог. Так называлась церемония, в ходе которой искатель сочетался со своим астральным двойником, своей Пневмой, нетленной частицей Всевышнего.
«Владыка все делал втайне: Крещение, Миропомазание, Причастие, Искупление и Брачный Чертог», – гласит «Евангелие от Филиппа»{48}. «Святое – это крещение; святое святого – искупление. Святая святых – это Брачный Чертог»{49}.
Наш бедный царь, однако, в тонкости гностических церемоний не был посвящен и пришел в ужас; грохнувшись наземь и разодрав одежды, он послал скорее за мерзким колдуном, который по злой воле небес прибыл в их город. Однако Фома уже отплыл.
Второй акт нашего приключенческо-теологического романа разворачивается уже при дворе индийского царя Гундафора. Гундафор поручает Фоме строить дворец и в достатке снабжает его деньгами и провизией для рабочих. Фома дворца не строит, а деньги и еду раздает народу, одновременно проповедуя ему Евангелие. Фоме справедливо кажется, что добрым словом и раздачей денег можно привлечь больше душ, чем просто добрым словом.
В конце концов, при таком нетрадиционном подходе к девелопменту деньги на дворец оказываются растрачены. Царь вызывает Фому к себе и получает ответ, что Фома построил царю незримый дворец, который царь не видит при жизни, но узрит после смерти. Как легко можно себе представить, царь оказывается не очень удовлетворен этим ответом и приговаривает Фому к смерти за казнокрадство. Однако в это время, на счастье Фомы, умирает брат царя по имени Гад. Первое, что он видит, попав на небо, – это тот самый дворец, о котором говорил Фома. Пораженный Гад отпрашивается у ангелов на землю и, ожив, заклинает своего брата подарить ему этот дворец.
После этого царь и его брат принимают «печать», то есть крещение и помазание. Иуда Фома во время крещения призывает Христа, Всевышнего, милосердную матерь и мать «семи домов, чтобы они могли упокоиться в восьмом доме»{50}.
При этом имеется важная теологическая тонкость. После того, как царь и его брат принимают крещение водой, они слышат голос Бога, но не видят его, поскольку они еще не помазаны. А вот после того, как они принимают помазание, они видят юношу с факелом, свет которого затмевает любой другой свет.
Всякие «Деяния апостолов», которых до нас дошло довольно много, были построены по принципу сериала. Если первый сезон умел успех, то все новые и новые авторы писали все новые и новые серии.
В «Деяниях Фомы» таких сезонов довольно много, и во всех них Фома, как и подобает близнецу Христа, совершает чудеса: изгоняет бесов и воскрешает мертвых, заставляет проповедовать ослов и светится неземным светом – то есть еще при жизни его лицо сияет, как лицо Моисея или Еноха, увидевших Бога.
В одном эпизоде он даже убивает Сына Сатаны. Этот сын – тот самый змей, который соблазнил Еву, велел Каину убить Авеля, и это он ожесточил сердце фараона против египтян и соблазнил евреев в пустыне сделать золотого тельца.
Это, согласитесь, немаловажное достижение, – что какой-то простой смертный, пусть даже с сияющим лицом, убил то самое сверхъестественное существо, козни которого лежали в основе всех злоключений человечества.
Это достижение представляется нам тем более немаловажным, что в Пятикнижии Моисея ничего ни о каком Сатане, ожесточившем сердце фараона, не говорится. Его авторы постоянно подчеркивают, что это Бог Израиля, единый и единственный, сам ожесточил сердце фараона. С одной стороны, он явил фараону множество знамений (слово «от» на иврите значит одновременно и «знак, знамение», и «печать»), а с другой стороны, он устроил так, чтобы на фараона все эти знамения не подействовали. «Но Господь ожесточил сердце фараона», – постоянно повторяет Тора.
Примечания
1
Книга Еноха цитируется, как правило, по единственному российскому переводу А. В. Смирнова, выполненному в 1888 г. Перевод Смирнова выполнен с эфиопской книги Еноха, впервые опубликованной в начале XIX в. Для своего времени он был замечательного качества. С тех пор, однако, нам стало известно значительно больше вариантов текста, и в случае разночтений автор оставляет за собой право пользоваться текстом: George W. E. Nickelsburg and James C. VanderKam. 1 Enoch: The Hermeneia Translation. Fortress Press, Minneapolis, 2012. На сегодняшний день это наиболее точный перевод, учитывающий все варианты и разночтения. Кроме того, в русском и западном переводах приняты разные разбиения: перевод Смирнова разбит на 20 главок, западный – на 107. Для удобства читателя автор указывает оба варианта нумерации, сначала русский, потом западный.
2
История находки в Наг-Хаммади сама послужила предметом увлекательного расследования одного из ее главнейших исследователей Джеймса Робинсона, изложившего свои детективные изыскания в James M. Robinson. Hag Hammadi: The First Fifty Years, Institute for Antiquity and Christianity, 1995. М-р Робинсон даже уговорил Мухаммеда Али вернуться на место его открытия. Для этого ему пришлось уговорить сына убитого: «Я должен был поехать в Хамра-Дум, найти там сына Ахмада Исмаила, человека, которого зарубил Мохаммед Али, и получить от него заверение в том, что, поскольку он уже стрелял по похоронной процессии семьи Мухаммеда Али, ранив самого Али и убив члена его клана, он считает инцидент исчерпанным. Тем самым соображения чести освободят его от необходимости напасть на Мухаммеда Али, ежели он вернется к подножию утеса. Я принес эти добрые вести самому Мухаммеду Али, который в ответ расстегнул рубаху, продемонстрировал мне шрам на груди и похвастался, что он был ранен, но не убит, и заявил, что ежели он когда-либо увидит сына Ахмада Исмаила снова, то он порешит его на месте. После демонстрации этого хвастливого бесстрашия его удалось убедить приехать к утесу, неузнаваемого в моей одежде, в правительственном джипе, со мной на стороне, откуда могли прилететь пули из деревни, и с ним на безопасной, глядящей в сторону утеса стороне, на заходе солнца во время Рамадана, когда все мусульмане сидят дома и насыщаются после длительного поста в течение всего дня». В последнее время появилось много статей, критикующих расследование Робинсона за неполиткорректность и «предвзятое колониальное отношение». Г-н Робинсон рассказывает, что арабы занимаются кровной местью и не понимают ценности древних книг: стало быть, это неправда! (См., например: Nicola Denzey, Justine Blount. Rethinking the Origins of the Nag Hammadi Codices. JBL 133, no. 2 (2014): pp. 399–419.)
3
Напомним, что в иврите, как и во всех семитских языках, носителем смысла является трехбуквенный корень, состоящий из одних согласных. Гласные подставляются в этот корень по мере грамматической надобности. Корень ЦДК имеет значение «справедливости», «праведности», «правосудия». «Цедака» – это справедливость или правосудие, а также милостыня. Праведник – это, строго говоря, «цадик». А «Цадок» – это имя первосвященника царя Соломона, потомки которого до времени Маккавеев одни и имели право становиться первосвященниками. Дело также осложняется тем, что прозвище основателя «четвертой секты» Цадока дошло к нам только через греческий, где буквы «ц» нет, и поэтому в греческом тексте Флавия оно имеет вид «Садок». Таким образом, прозвище основателя «четвертой секты» Цадок было бы логично перевести на русский каким-нибудь чуть косо звучащим словечком, например «Справедливец» или «Праведнец».
Комментарии
1
Филон Александрийский. О созерцательной жизни, 25.
2
Ириней Лионский. Против ересей, 2, 31, 1.
3
The Gospel of Philip, 61, 25–30, NHS.
4
Поликарп Смирненский. Послание к филиппийцам, 7.
5
Юстин Мученик. Диалог с Трифоном иудеем, гл. 80.
6
Ириней Лионский. Указ. соч., 5, 32, 1.
7
Юстин Мученик. Апология, 11.
8
Тертуллиан. О Плоти Христовой, 5.
9
Все цитаты из «Деяний Иоанна» даются по: Richard I. Pervo. The Acts of John, Polebridge Press, 2016.
10
Ириней Лионский. Указ. соч., 1,6, 2.
11
Игнатий Антиохийский. Послание к Магнесийцам, 6.
12
Игнатий Антиохийский. Послание к Траллийцам, 3.
13
Ириней Лионский. Против ересей. Предисловие, 2.
14
Евсевий Кесарийский. Церковная история, 2, 13, 7.
15
Ипполит Римский. Опровержение всех ересей, 7, 24.
16
Епифаний. Панарион, 26, 1, 3.
17
Епифаний. Панарион. 26, 4.2–5.7.
18
Ириней Лионский. Против ересей, 1, 25, 4.
19
Ириней Лионский. Против ересей. 1, 30, 15.
20
Peter M. Head. Some Recently Published NT Papyri From Oxyrhynchus: an Overview and Preliminary Assessment, Tyndale Bulletin, 51 (2000). P. 1–16.
21
«Евангелие от Фомы» цитируется по: The Gospel of Thomas, NHC II, 2 // Marvin W. Meyer, Elaine H. Pagels, James W. Robinson. The Nag Hammadi Scriptures, Harper Collins, 2009.
22
Ипполит Римский. Опровержение всех ересей, 8, 8.
23
The Gospel of Philip, 61, 25–30, NHS.
24
The Gospel of Philip. 67, 25–26, NHS.
25
The Gospel of Philip, 68, 15–16, NHS.
26
The Secret Book of James, 6.19–20, NHS.
27
Bart D. Ehrman Lost Christianities, Oxford University Press, 2003. P. 61.
28
Elaine Pagels Revelations: Visions, Prophecy, and Politics in the Book of Revelation New York, 2012. P. 89.
29
The Gospel of Philip, 73, 1–4, NHS.
30
Ириней Лионский. Против ересей, 2, 31, 2.
31
Речь идет об иудеохристианском тексте, инкорпорированном в арабский трактат Абд-аль-Джаббара, написанный в X в. н. э. и опубликованном Шломо Пинесом в 1966 г. Shlomo Pines The Jewish Christians of the Early Centuries of Christianity According to a New Source The Israel Academy of Sciences and Humanities Proceedings. Vol. II, n. 13, Jerusalem, 1966. P. 13; см также: Q. Quispel Q. The Discussion of Judaic Christianity, Vigilae Christianae. Vol. 22, N2, Jun 1968. P. 86.
32
Quispel Q., The Discussion of Judaic Christianity, Vigilae Christianae. Vol. 22, N2, Jun 1968. P. 86.
33
Stephen J. Patterson. The View from Across the Euphrates, The Harvard Theological Review. Vol. 104, № 4 (OCTOBER2011). P. 428.
34
Климент Александрийский. Строматы, i 9 45; v 14.96.
35
Helmut Koester Ancient Christian Gospels: Their History and Development, SCM Press, 1990. P. 85.
36
H. Montefiore. A comparison of the Parables of the Gospel According to Thomas and of the Synoptic Gospels; H. Montefiore and H. E. W. Turner Thomas and the Evangelist Studies in Biblical Theology, 35; 1962. P. 78.
37
Nicholas Perrin. NHC II, 2 and the Oxyrhynchus Fragments (P. Oxy 1, 654, 655): Overlooked Evidence for a Syriac «Gospel of Thomas», Vigiliae Christianae. Vol. 58, № 2 (May, 2004). P. 148.
38
Nicholas Perrin. NHC II, 2 and the Oxyrhynchus Fragments (P. Oxy 1, 654, 655): Overlooked Evidence for a Syriac «Gospel of Thomas», Vigiliae Christianae. Vol. 58, № 2 (May, 2004). P. 148.
39
По поводу вопроса о том, на каком языке изначально были написаны «Деяния Фомы» и «Евангелие от Фомы», существует огромная литература. Вот только немногие важнейшие из работ: A. F. J. Klijn. The Acts of Thomas, Brill, 1962. P. 26; H. J. W. Drijvers Edessa und das jüdische Christentum. Vigiliae Christianae. Vol. 24, № 1 (Mar., 1970). P. 4–33; Barbara Ehlers. Kann das Thomasevangelium aus Edessa stammen?: Ein Beitrag zur Frühgeschichte des Christentums in Edessa, Novum Testamentum. Vol 12, Fasc 3 (Jul., 1970). P. 284–317; Nicholas Perrin. Thomas and Tatian: The Relationship between the Gospel of Thomas and the Diatessaron (Biblica Academia 5; Atlanta: Society of Biblical Literature; Leiden: Brill, 2002); Gilles Quispel. The Gospel of Thomas and the New Testament Vigilae Christiana, 11 (1957), 189–207; idem «L’Evangile selon Thomas et le Diatessaron», Vigiliae Christianae, 13 (1959), 87–117; Antoine Guillaumont Semitismes dans les logia de Jesus retrouves en Nag-Hammadi Journal Asiatique 246 (1958), 113–23; Han J. W. Drijvers Facts and Problems in Early Syriac-Speaking Christianity Second Century 2 [1982], 173–75; Hans Quecke: ‘Sein Haus seines Konigreiches’: Zum Thomasevangelium 85, 9f Le Muséon, 76 (1963), 51–53; Kurt Rudolph Gnosis und Gnostizimus: Ein Forschungsbericht Theologische Rundschau, 34 (1969), 194.
40
Hippolytus, Dan. I, 20, 2–3.
41
Евсевий Кесарийский. Церковная история, 4, 26, 5.
42
См.: A. F. J. Klijn. The Acts of Thomas, Leiden, Brill, 1962. P. 23; Gilles Quispel. Makarius, das Thomasevangelium und das Lied von der Perle, Leiden: Brill, 1967. P. 39.
43
The Acts of Thomas, 1, 1, 6. Все отрывки из «Деяний Фомы» цитируются по изданию: Harold W. Attridge. The Acts of Thomas. Early Christian Apocrypha, Polebridge Press, Salem, Oregon, 2010.