– Тогда всё понятно, – кивнул я. – Заонце первоначально была колонизована людьми, но именно на ней мы наткнулись на фелинов. Они тоже вышли в космос, но были менее развиты технологически. Случилась война и планету они у нас отобрали.
– Как так вышло-то? – удивилась Юкари.
– Империя в это время воевала с объединённым галентско-амаррским союзом, и всем было не до захолустных планет на фронтире, бои шли в самом центре Империи. Война шла пять лет, в течение которых кошаки бесчинствовали на Заонце, выгнав всех колонистов и захватив много трофеев, в том числе и этот «Кориолис». Кошачья наука тогда резко шагнула вперёд, но это им не слишком помогло, когда их обнаружили таргонцы. К тому времени, когда наших амаррско-галентских «партнёров» побили, от Великой Кошачьей Империи практически ничего не осталось. Они с трудом держали оборону на единственном оставшемся под их контролем материке на родной планете, всё остальное было заражено таргонцами. Одним словом, хреновая ситуация. Так что, завидев корабли имперского флота их верховный правитель кинулся униженно молить о прощении и помощи. Император подумал, и предложил им войти в состав империи на общих правах.
«А что фелины? – спросила Няша. – Не бунтовали после присоединения?»
– Не всем, конечно, это понравилось, – пожал плечами я. – Поначалу были недовольные, но молодое поколение быстро переняло имперскую культуру, а прежде чем наши учёные смогли сделать бессмертными кошаков, сменилось несколько поколений, их продолжительность жизни составляла около пятидесяти стандартных циклов. Так что к моменту обретения бессмертия они уже были полноценной имперской нацией с высоким коэффициентом психологической совместимости. Получается, эта станция ещё древнее, чем я предполагал. А теперь давайте проверим в деле вот этот реликт, – я покрутил в воздухе помповуху. – Отличная вещь, никакой электроники, никаких батареек, всё просто и надёжно. Он тут лежит сотни лет, и нихрена ему не сделалось.
Среди обломков корабля нашёлся толстый лист пластика. Я закрепил его, и отойдя подальше вскинул оружие. Бабахнуло, Юкари завизжала и подпрыгнула, а в листе образовалась здоровенная дыра.
– Хм, а результат–то неплохой, – я осмотрел дырку. – Отдача, правда, очень сильная, но с моими мускульными усилителями это не проблема. Забираю патроны.
– Я чуть не описалась, – нервно отозвалась подруга. – Предупредил бы, что ли?
– Прости, прости, – повинился я, упаковывая магазины. – В следующий раз постараюсь не пугать. Наша, удалось проложить маршрут?
«Ага, ага. Вот, любуйтесь, буду работать вашей путеводной феей, – она высветила небольшой виртуальный экран перед моими глазами. – Сейчас нам на условный юг, прямо вдоль транспортного коридора, дальше по лестнице на второй ярус и направо. Я подсвечу».
От моих ног вдаль протянулась призрачная зелёная дорожка. Я распихал по карманам несколько магазинов с картечью, остальное убрал в упаковщик, и потопал по маршруту.
Вокруг была пустота и тишина. Не было даже станционных паразитов, вроде тех же крыс или ракопауков. Ну ещё бы, чтобы они тут жрали? Даже пыли нет, все поверхности словно недавно помыли, система очистки воздуха работала исправно. Для меня, жителя планеты, это было слегка диковато.
«Интересную вещь я тут обнаружила, – написала Няша в нейрочате, – все ремонтные карты – людские, и планета приписки этого «Кориолиса» значится под индексом ЗНЦ–08112. Название ничего не напоминает?»
– Думаешь, все странные названия наших планет от произошли от этих индексов? ЗНЦ – Заонце? – спросил я. – Индекс переврали в удобочитаемый вид?
«По-моему логично».
– Интересная гипотеза, – согласилась Юкари, проходя за мной сквозь очередной шлюз. – Няша, где мы сейчас?
«За дверью дно межсекционной шахты, отделяющий сектора юго-запад–1 и запад–1, откуда мы пришли. Он же служит транспортным коридором для малотоннажников, если ты не в курсе. Нам надо пройти немного по дну, метров через шестьсот мы выйдем к подъёмнику в юго-западный сектор. Оттуда до серверной руки подать. Сейчас нам налево по коридору, выходим через ремонтный тоннель к лестнице, и спускаемся».
Мы выбрались на небольшую площадку, с которой вниз вела хлипковатая лестница, огороженная перилами примерно по пояс. Я посмотрел вниз. Да-а-а… Далеко лететь, если что.
– Мамочки, – пискнула Юкари, вцепившись в меня. – Артур, мне страшно. Я боюсь высоты.
Я взял её за руку и начал спускаться. Юкари закрыла глаза, и вцепившись в мою руку, поковыляла следом. Ну и вид у нас, наверное…
– Всё, приехали, – я обнял Юкари и поцеловал. – Мы на дне транспортного коридора.
Юкари открыла сначала один глаз, огляделась, открыла второй, и, наконец, отпустила мою руку.
– А это ещё что такое? – сказала она, указывая пальчиком куда–то в сторону.
Я повернулся и вскинул дробовик, но передо мной был всего лишь старый пластиковый контейнер. Мы подошли поближе. На его потёртом боку виднелась эмблема «Вектора», а под ней жёлтый значок биоопасности. Я жестом приказал Юкари отойти и пинком перевернул коробку лицевой частью вверх. Треснуло стекло и завоняло тухлятиной. Я зажал нос и заглянул внутрь. За стеклом лежала гуманоидная тварь, с совершенно белой кожей, длинными конечностями, двумя парами узких глаз и большой дырой там, где обычно находится нос.
– Мерзость какая, – прогундосил я. – Эта штука напоминает мне человекообразного таргонца.
– Оно точно дохлое? – Юкари осторожно выглянула из–за моей спины. – Фу, точно.
– Юкари, сделай несколько снимков, – попросил я. – Я тоже сниму, будет что показать СИБ. Подозреваю, что их это сильно заинтересует. Насколько я знаю, подобные эксперименты запрещены.
– Это что, пришелец?
Я отошёл подальше.
– Не знаю, что это, но раз на этом ящике стоит эмблема «Вектора», это явно их рук дело. Судя по всему, они тут плодят за каким-то хреном мутантов. Доиграются, придурки. Получат очередной Енотоград.
– Что это? – не поняла Юкари.
– Да было дело, – вздохнул я, – я сам тогда чуть под раздачу не попал. Был такой городишко на Зазоере, и произошла с ним очень большая неприятность. Я всё это сам видел, своими глазами. Надо было мне туда, но я по счастью задержался с одним делом, и когда освободился, узнал, что город на карантине. Сама понимаешь, это весьма неординарное событие, учитывая, что в Империи почти никто не болеет.