Заправился под завязку. Когда пузо не урчит, можно и поболтать о жизни. Ну что, друзья, вы уже подкрепились? Вы уже со мной? Готовы слушать мои байки?
Эх, и вкусна же была сметана. Теперь с полным баком можно продолжить беседу о жизни котов, ну вернее о моей жизни. Однако, скажу я вам, что для рыбки я бы нашёл местечко в желудке.
Так о чём я ранее философствовал? Ага… вспомнил.
Не всё просто в моей кошачьей жизни. Теперь я это могу доказать. И вам решать, – правду я говорю или нет. Надеюсь, что большинство из вас, кто послушает мои байки, никогда не привяжет пустые консервные банки к хвосту кота, ради того, чтобы поржать. Скажу больше, что у котов есть сердце, которое может разорваться, особенно, когда на хвосте гремит прикреплённая к нему груда металла. Эта безобразная шутка, скажу я вам, стоит нам жизни! Такой шуткой нас легко покалечить физически и морально. Вы же, как и я, не любите моральных уродов, правда? Если в вас есть хоть капля человеческой жалости, не делайте так никогда, и никому не позволяйте мучить самое безобидное существо на Земле, – кошку.
Извините за отступление, просто вспомнилось былое. Хочу спросить: «Как проходит ваше утро? Вспомнили?» Думаю, что по-разному. А мой день начинается с завтрака.
С нетерпением, словно манны небесной, я жду восхода. За редким исключением он всегда знаменовал сытый день и крепкий сон после сумасшедшей ночи. Утро – сказочная пора и не потому, что на горизонте восхитительные розовые восходы, а потому, что я скоро поем.
Всю ночь космический шпион шатался по квартире,
Он проверял углы, весь дом, к утру был просто в мыле.
С восходом прыгнув на кровать, урчит под ухо громко,
Пора коту еду давать, ведь мыши на задворках.
Жуткая привычка слоняться по ночам, передалась мне от папы или мамы, а им от прадедов и была свойственна всем котам планеты Земля и досталась от первого Кота.
Люди считают, когда они ложатся спать, – жизнь вокруг замирает. Но только не для котов. Едва я надумаюсь уснуть, умастившись на тёплом одеяле в ногах у хозяина, как срабатывает охотничий инстинкт, – будь он неладен! Особенно в наше время высоких технологий, когда еда лежит в холодильнике в пакете из магазина. Только я задумаю уснуть, как дом странным образом оживает и выдаёт звуки, мешающие моему крепкому сну, что существенно, скажу я вам, портит жизнь. От малейшего шороха я подрываюсь, словно блюститель порядка, и ношусь по углам в надежде повергнуть врага, чтобы утром возложить его труп к изголовью хозяина.
Вот, скажите на милость, – мне это надо? Оказывается, – да! Эти ночные метания только для того, чтобы утром, в знак благодарности, получить от хозяина награду в виде котлеты. Большего абсурда я не знаю. Проклятые гены заставляют суетиться, почём зря. Я отметил для себя, что людям не нужны мои старания и поверженный враг у изголовья. Особенно, если это – дохлая мышь.
Мою хозяйку, однажды, чуть инфаркт не хватил, когда утром она обнаружила на уровне глаз задушенную серую тварь, валявшуюся в крови со вскрытым пузом. Ха-ха! Потом ещё и влетело тапкой по морде. Как бы я ни плакался о жизни котов, всё равно мой зоркий глаз ни на секунду не сомкнётся, пока хозяева видят десятый сон. Я всегда буду стоять на страже их жилища. И не дай бог, хоть одна мерзкая тварь проскочит в кухню и начнёт таскать еду.
Но если я провинюсь, меня обязательно отметелят веником по хребту за плохую службу и дармовой хлеб. Я это знаю точно! Вот почему каждое утро моя башка ноет от подзатыльников! И пока я не покончу с мышами, скребущимися за стеной, спать мне недосуг. Зверски изголодавшийся после ночных боевых действий, я всегда смиренно сижу у кровати и терпеливо жду, пока кто-нибудь из домашних не приоткроет глаза.
Как только дёрнутся веки хозяина, я, не теряя времени, прыгну на его лысый живот и немного покружу, а потом, переминая лапами, пройдусь вдоль и поперёк, массажируя ему кишечник. В конце ритуала, распластавшись на животе Михаила, я заурчу на все лады. И так я дежурю каждую ночь и жду утро, чтобы подкрепиться.
Бывает, что мой повелитель вновь заснёт под моё старательное урчание и тогда его храп меня жутко раздражает. Все мои усилия разбудить богатыря, – коту под хвост. С моей стороны – это большая оплошность, и тогда я меняю тактику. Оттолкнувшись резко задними лапами, спрыгиваю с живота на пол. Теперь хозяину уж точно не до сна будет. У него даже икота случается от моих неожиданных манёвров. На всякий случай я прячусь под кровать и пережидаю кульминационный момент. Михаил поднимается, садится на кровать, трёт глаза и бурчит, посылая проклятия в мой адрес. Если он меня не уделает тапкой, значит, пришло время вымаливать еду за работу в ночную смену. Предвкушая божественный завтрак, я готов служить ему до изнеможения. И справа, и слева, и бочком пройдусь мимо хозяина, к ногам припаду и потрусь, а потом, будто сторожевой пёс, дежурю у миски.
Иногда приём не срабатывает. Тогда я прибегаю к ещё одной уловке. Справляю нужду в лоток в самый неподходящий момент, когда хозяин надумает позавтракать. Чем не развлекуха? У него бутерброд в горло не полезет, пока не уберёт источник запаха. Хоть поржать, когда он побежит к вонючему месту. И вот тогда он, точно, вспоминает обо мне, что я существую, – ни где-то там под кроватью, а прямо здесь у него под носом. И он позаботится о любимом питомце. А я в такие моменты, как ни в чём не бывало, занимаюсь утренним «моушином», самозабвенно вылизываю себя с головы до ног, чтобы показать, что я не какой-то там мурзик, а абсолютный чистюля. После моей встряски и манипуляций, полусонный хозяин пойдёт на кухню, поставит чайник на плиту, и покормит меня вчерашними котлетами или сырым мясом.
Хитрость общения с Михаилом состоит в том, что это я вкладываю в голову владыки мысль, – пора кормить питомца. А он считает, что идея сама по себе зародилась в его скудном мозге. Но я-то знаю, что это мои ухищрения. Главное после примитивных уловок выказывать послушание всеми частями тела. Примоститься радом и лапкой тронуть хозяйское плечо, когда он пригубит чашечку с кофе. Хорошо, если кофе с молоком. Тогда есть шанс полакомиться коровьим продуктом. И долгожданный чудный момент наступает. В такие минуты, даже урчание кажется приторно-сладким. Фу! Самому себе противно от показной лести.
Ну и как вам, нравится моя жизнь? Похожа она на ту, что я, как сыр в масле катаюсь? Постоянно нужно прогибаться и вымаливать каждый кусочек еды. А вы смогли бы так поступать? Однако я виртуозно выгибаюсь только до момента, когда в тарелку ляжет еда. Затем, мне начхать на хозяина и его жизнь. Получив пайку, можно со спокойной душой идти к лежбищу, даже не прикоснувшись к еде. Потом съем, когда захочется. Кто ж из моей миски станет забирать еду?
Положа лапу на сердце, я признаюсь вам, что мечтаю, хоть на миг, стать человеком. Моя несбыточная мечта, – хозяйничать везде, где моя лапа станет. Завидую людям. Моё сердце часто терзает мысль, – скольких благ я лишился, не родившись человеком. От злости даже скулы сводит и шерсть дыбом встаёт. Так бы и выл:
– Моё! Все вокруг моё… – со сладкой застарелой мечтой, я встречал каждый новый день.
Не повезло мне вчера выклянчить еды, хозяйка поздно вернулась с работы. А сегодня решила убраться в доме, наверное, к приходу гостей. Ей и в голову не пришло, что после ночных метаний, я жутко нуждаюсь в отдыхе. Совсем позабыла о моём существовании. Не успел я толком позлиться, как включился пылесос, – худший из моих врагов. С ним я даже не дерусь, просто сбегаю, куда ноги занесут.
Вспомнил! Я же вазу ночью сбил, когда за мнимой мышью гнался. Она вдребезги разлетелась. Ясно, почему пылесос с утра зарычал. Хоть бы веником не получить по загривку. Очумев от злого рыка, я носился по дому в поиске спасения от шумного монстра. Мне было так страшно, что, казалось, не сносить головы. Я реально опасался за свою жизнь.
– Эй, Половик, ты куда? – но хохот хозяйки остался недосягаемым для моих ушей. Меня, словно ветром, сдуло.
Вспомнив о спасительном выходе во входной двери, я шмыгнул в проём. Вылетел на улицу, словно пробка из-под шампанского, что весьма странно. Обычно, с недавних пор, я застреваю в нём в области живота. От спасительной тишины, я улетел на седьмое небо. Я остановился посреди клумбы и отдышался, пока сердце забилось ровно:
– Фу! Пронесло, – я оглянулся, удостоверившись, что позади меня никто не догоняет.
Блин! Всё мысли из головы выскочили. Хорошо, что попу от страха чистить не нужно. На чём я остановился? О чём хотел вам поведать? А! Вспомнил! О своей мечте, – стать человеком и на что я готов пойти, чтобы приблизиться к заветной цели. Отвечу лаконично: «На всё!»
Решив прогуляться, я по привычке остановился у магазина с колбасами, мимо которого ежедневно фланирую. Рассматривая витрину со съестным, у меня засосало под ложечкой. Добрая хозяйка волшебного места бывает угощает меня просроченной сарделькой (а мне нет дела до сроков годности), за что я ей низко кланяюсь. А кому халява не нравится? Разве что безмозглому избалованному коту.
Став человеком, я, прежде всего, приобрёл бы в собственность магазин (что через дорогу) и надолго поселился бы в мясном отделе, ну или в молочном на худой конец. Хотя, мясной, куда лучше. Это и ослу понятно. И, наверное, остался бы жить там навсегда. Если бы вопрос с недвижимостью не решился, я скупил бы всё мясо или, к примеру, лёг бы рядом с витриной и сторожил её, пока не осилил всё хранившееся в ней.
И зачем мне тогда ловить мышей? Пусть бы жили, где хотели. Да и хозяин мне не нужен. Чем я сам себе не хозяин?
Деньги, скажу я вам, – это самое лучшее изобретение человека. Вроде бумага, как бумага и на вкус ничем не отличается от обычной тетради, зато как работают, – загляденье. Что ни пожелаешь, – всё можно купить. У людей их полные карманы, а кто нам, котам, даст хоть копейку? Вот и приходится уповать на волшебников, о которых я только в сказках слышал от хозяйки, когда она внукам читала.
Вот феи, к примеру, могут превратить мышь в коня. Ух! Аж, дух захватывает от объёма мяса, как представлю сколько мне одному достанется, – за год не повалить.
– Где эта фея? А-у-у! Хочу стать человеком! Я даже согласен получить три волшебных орешка. Ну, хорошо! Согласен на один.
Эх! Сегодня, точно, – невезучий день. В магазине работает новенькая. Вертихвостка. Ей не до моих страданий, – она меня в упор не видит. Не может она понять, какой одуряющий аромат от мяса и колбас стоит на весь квартал. Так и гулял бы от витрины к витрине и нюхал до слюнотечения, желая проглотить всё их содержимое. Блин! Невозможно даже за угол свернуть, лапы сами несут к колбасному месту, так бы и застыл рядом навечно в аромате лучшего парфюма. Обиженный, я побрёл блудить по кварталу раз меня здесь не уважают. Через четверть часа я снова вернулся в надежде урвать кусочек лакомства. Ещё пару раз прошёлся мимо витрин, решая задачу, что делать с жадиной, не поделившейся мясом? Решение пришло, не будь я умницей-котом. Вредность – одно из лучших моих качеств характера. И я помочился на витрину, ехидно улыбнувшись: