– Что же вы ничего не берете? – спросила теща и положила ему крылышко.
Макаров отрывисто кивнул.
– Да! Конечно! Я уж руками – ничего?
– Ничего, – механически согласился Рогов и выпил уже без тоста.
Потом еще. И снова.
Скатерть качнулась, из-под стола сосредоточенно выполз сынишка. Робота он толкал перед собой.
– Бу-бу-бу, – как бы рассеянно озвучил его малыш.
Рогов обратил к Макарову внимательное лицо и сверкнул очками.
– Как поживаете? – осведомился он.
«Вот оно, началось», – подумал тот.
– Да неплохо, – сказал. – Испытываю определенные трудности… но полагаю, что это временно. Бывает, знаете, полоса!
– Бывает, – кивнул хозяин.
– Ну, а у вас в конторе как дела?
– Благополучно. Пришел новый приказ…
– Да-да-да! – Макаров даже отложил вилку.
– Но это так, глупости, – сказал Рогов, берясь за графин. – Мы запускаем новую линию…
– Давайте за детей, – подал голос Петя.
– За меня! За меня! – запел сынок, потрясая роботом.
– Марш отсюда! – Рогов привстал. – Мария Павловна, закройте его!
– Идем отсюда, заинька, идем, – заворковала теща, ловя мальчонка за увертливую руку.
Рогов налил себе не в рюмку, а в фужер. Макаров потерянно озирался по сторонам.
– Вообще-то, – заговорил он в итоге не без отчаянной развязности, – предыдущая линия была мне как-то не того…
Рогов ничего не сказал и осушил фужер. Жена что-то шепнула, но он опять потянулся за графином.
– За детей-то не выпили, – напомнил тесть.
Сынишка где-то завизжал:
– Я хочу к дяде с бородой!
Донеслись глухие шлепки, сменившиеся ревом.
– Мне бы перекурить, – виновато улыбнулся Макаров. – Можно, я на кухне? В форточку?
Он начал вставать.
– Да курите здесь, – разрешил тесть.
Рогов выпил в последний раз и взорвался.
– Вон отсюда, – процедил он. – Вон! – заорал. – Не умеете себя вести – убирайтесь!..
Макаров немедленно снялся с места и побежал в прихожую. Все бросились следом. Рогов бежать не стал – он выпил еще, промокнул губы салфеткой, неторопливо встал и вышел, качаясь.
– Ничтожество! – крикнул он. – Пьянь!
– Ты на себя посмотри, – не выдержала жена.
– Отойди! А вы проваливайте! Это приличный дом!
Макаров одевался быстро и с откровенным облегчением. Он подхватил мешок со сменкой. Все разъяснилось и кончилось, нарыв лопнул, впереди была новая жизнь.
Коньяк и ваза так и стояли на столике. Макаров цапнул.
– Не хер, – мстительно пояснил он, заталкивая бутылку в мешок.
Рогов протиснулся мимо, отомкнул замок и пинком распахнул дверь.
– Вон отсюда сию секунду!..
Макаров вылетел на площадку и поспешил вниз. Дробный топот стал удаляться.
Вскоре Макаров выбежал в ночь.
***
Оперативники собрали оборудование. Сложили штатив, упаковали сонар и усилитель.
– Да, неудачный ракурс, – признал первый.
– Локация правильная, но угол не тот.
– И градиенты.
– Да, и градиенты. Надо же, как не везет.
– Опять же момент конвергенции…
– Короче, ищем другую точку, – вздохнул второй. – Иначе нам изделие не вывести. Времени мало, всего неделя до гостей.
– Найдем, – отмахнулся первый. – Что делаем с этими?
– Стираем, конечно. Оба уроды. Насекомые, прости меня Господи, – шутливо сказал второй и перекрестился.
© февраль-март 2018Кандагар
Игорю Павловичу не исполнилось и пятидесяти, но он уже был белый, как лунь. Стригся коротко, без малого под ноль, обнажая багровый шрам на левом виске, имевший форму кривого треугольника. Немного прихрамывал, одевался в камуфляж. Он работал в средней школе спального района, вел уроки Родины.
С начала года было разобрано много тем: природные богатства, о которых Игорь Павлович предпочел показать учебные фильмы; основные культурные памятники – тут он воспользовался слайдами; места боевой славы – снова слайды, но подкрепленные чтением отрывков из военно-исторической прозы; животный мир – в этом пункте Игорь Павлович сделал себе и школьникам послабление, он просто сводил их в зоопарк.
– Сегодня мы перейдем к новой теме: жилищно-коммунальное хозяйство, – объявил Игорь Павлович, повернулся к доске и вывел мелом: «ЖКХ». Интерактивная доска до класса еще не дошла.
Никто его не слушал.
– ЖКХ, – сам прочел Игорь Павлович, вновь становясь лицом к аудитории. – Мы начнем с канализации. Между прочим, это касается всех.
– Про говно, – сказали с задней парты.
Не отрываясь от смартфонов, класс рассеянно хохотнул.
– Про фекалии, – терпеливо поправил Игорь Павлович. – И не про них, а про их утилизацию. Вы напрасно смеетесь. Живете, не задумываясь, куда и как все девается. Чьими стараниями. Вам, на всем готовеньком, невдомек, какой это колоссальный и тяжелый труд. Вам кажется, будто так и должно быть, было и будет всегда. Слил и забыл. А это не менее важно, чем растить хлеб.
Бритый налысо шнырь, сидевший за второй партой, надул щеки и выдал непристойный звук.
Игорь Павлович провел ладонью по ежику волос.
– Вообще, отходы это очень важная тема. Вы идете мимо помойки, забрасываете в нее пакет и забываете про него. Что будет дальше, вас не касается. А сами представьте, что случится, если все вдруг застопорится. Помойку не вывезут, канализацию отключат. Вы задохнетесь, сбежите через неделю. Да какое там – через пару дней!
Заиграл рэп. Парень с девицей, обжимавшиеся до этого на галерке, принялись делать резкие телодвижения. Они выпячивали губы, хмурили брови, выбрасывали кулаки.
– Выключите, там! – повысил голос Игорь Павлович.
– А чо? – лениво протянул кто-то сбоку.
– Ничо, – внушительно парировал тот. – Уши промой! И слушай! Итак, канализация. Давайте я схематически нарисую. – Игорь Павлович снова взялся за мел. – Вот хорошо знакомый вам толчок. – Он небрежно нарисовал круг. – А это главный канализационный стояк. – Провел вертикальную линию. – От него, в подвале уже, отходит сборный внутридомовой коллектор.