Я посмотрел на себя в зеркало. Уставший взгляд, тёмные круги, впалые щёки.
«Говард Кинг! Единственный избранный иллюзионист современности! Оригинальное шоу прямиком из глубин бессознательного! Спешите увидеть – и никогда не забудете!»
Эти приукрашенные слова собственной афиши я помнил наизусть.
Не хотелось признавать очевидный факт. Для меня шоу всегда было великолепным, и, ни много ни мало, великим. Упёртый характер попросту не позволял мне думать как-то иначе про дело всей жизни.
На самом деле, фокусник я был посредственный. Ни полных залов, ни огромных денег. Мир глянцевых шоу не принимал меня.
В мечтах я видел себя другим. Представлял, как люди смотрят на меня – мага и волшебника, которому по плечу любые трюки. Во снах видел, как цветы устилали сцену, и зал рукоплескал! Поклонницы сходили с ума. Кто-то безумно хотел автограф, другие жаждали лишь прикоснуться к полам плаща. Этого было достаточно для них, для фанатов, чтобы потом рассказывать всем: «Я! Я прикоснулся к Нему!».
Но это били лишь мечты.
Настоящий Говард Кинг вот, сидит и топит тоску в алкоголе. Я потерял все надежды, а мечты рассыпались пеплом.
Я попал в неприятности, занял очень хорошую сумму у очень влиятельных людей. История хоть и банальна, зато правдива. Тёмные люди пришли за своими деньгами, а у меня их не было. Всё было кончено.
Человеческая натура и инстинкт самосохранения не позволили сдаться так просто. Я сбежал. Скрывался в мрачных городишках, на узких улочках, где обитали только отбросы общества. Кто-то помогал, кто-то прогонял. И так я скитался долгие два года, пытаясь спрятаться как можно дальше от родного дома.
А затем в одном из баров где-то в Гондурасе мне повстречался человек, который перевернул мою жизнь. Я поделился своей историей, и он предложил выход.
Я узнал про остров. Малонаселённый, без даров цивилизации, куда практически никто не приезжает и не уезжает. Там никто никогда не должен был меня найти. И в тот момент, уставший от гнусной и грязной жизни, поставив всё на кон, я отправился на тот позабытый клочок земли.
О, какое было время!
Я влюбился в это место сразу. Неописуемая красота тропиков и гостеприимство местных жителей покорили меня, и я остался. Обжился. И спустя несколько беспечных месяцев проживания где-то в глубине леса я встретился с Всевышним!
Устроил ночлег на берегу небольшого озера, потому что сказочная идиллия буквально просила меня сделать это. И я услышал и увидел кого-то, кто гораздо могущественней человека. И Он отвечал мне!
Я узнал многое. Получил чёткие указания, что и как нужно сделать, чтобы овладеть всеми силами. Я переродился!
Мне была дарована неимоверная сила!
Я увидел мир по-новому. И решил остаться. И пошёл показать свою мощь людям, которые нуждались в ней, ведь они так устали от грязи этого мира и ужасов, что творит человечество. Я верю, что скоро смогу вылечить весь мир.
…Мэтью покидает хижину, когда солнце уже клонится к закату. Писатель потерянно бредёт по недолгой тропе в посёлок и пытается осмыслить всё, что Говард сказал и показал ему. А тот не скрывал ничего.
Слова для Мэта всегда были рабочим инструментом. Просто словам он бы ни за что не поверил. Тогда Говард предложил ему проверку.
На его ладони загорелся небольшой огонёк. Самое настоящее обжигающее пламя! И в следующую секунду рукотворный огонь перестал жечь по воле владельца. Мэтью пробовал пальцем и убеждался сам. И при всех этих действиях с губ старосты не сходила добрая отеческая улыбка.
Каждый, кто попадает на остров, имеет жизненную цель, которая, в конце концов, должна привести к всеобщему изменению мира в лучшую сторону.
Лишь на один вопрос писатель не получил ответ – как сюда попала Кэтти. Говард поклялся, что скоро расскажет, надо просто немного подождать, когда наступит подходящее время.
Сейчас поражённый до глубины души Мэт – современный писатель Мэтью Майерс со сломанным вконец скепсисом и раздавленным чувством реальности – окончательно осознаёт, что не помнит деталей разговора. Нет, он припоминает, что, вроде, говорил сам. И что, кажется, отвечал Говард. Общая суть, отдельные фразы. Он понимает теперь концепцию жизни их маленькой общины, основные правила поведения. То, что они считают верованием. Сила Острова. Дух Острова. Именно с большой буквы, да.
Он не помнит, после каких именно изречений принял решение. Но чётко слышит свои собственные слова: «Я остаюсь у вас пока что. Не хочу покидать Кэтти. Я люблю её». И Говард с широкой улыбкой, которая, кажется, никогда не покидает его лица, просто положительно кивает в ответ.
«Ты не пожалеешь, Мэтью»
«Тебе ещё столько нужно узнать и понять»
«Скоро ты ощутишь, что тоже проникся любовью к Острову»
«Ты тоже станешь частью Острова»
Эти фразы остаются в его голове. Он боится и, вместе с тем, ликует. Обескуражен и возвышен. Сломан и собран заново.
Голова идёт кругом, и Мэт опирается о дерево. Закрывает глаза. Переводит дыхание.
В сумерках добирается до дома Кэтти. Она уже готовит ужин, мурлыча какую-то мелодию под нос. Он слышит её через распахнутое окно. И тоже улыбается.
В этот момент его уже не тревожит тот факт, что жители Острова не имеют в домах ни ламп, ни светильников. Есть только свечи, которые они делают сами, но из-за ограниченного количества просто так использовать их нельзя. Во всём посёлке есть фонари, но на улице. Потому с наступлением ночи все без исключения жилища погружаются во мрак. И это правильно. Ночь дана для отдыха, а светлый день для работы.
У него в голове остаётся лишь образ Говарда в ореоле силы и голубого свечения, его тепло и доброжелательность. И слова.
Сила Острова.
Дух Острова.
Глава 5
В голове Мэтью мысли превращаются в клубок ниток, который он пытается распутать до того момента, как они оба ложатся в постель. После долгих раздумий, наконец, засыпает.
Посреди ночи его мучает жажда. Во рту так сухо, что язык трёт нёбо. Он в полудрёме идёт на кухню и залпом выпивает половину глиняного графина с родниковой водой. Возвращается в комнату.
Кэтти нет на месте.
Лёгкая паника царапает стенки сознания. Сдерживается. Наверное, он остаётся таким спокойным, потому что понимает – с Острова просто так никуда не деться. А может, неосознанно подавляет мысль, что Кей могла исчезнуть вновь.
Он не находит её ни на заднем дворе, ни перед домом. Насколько всё было бы легче, будь у девушки мобильник. Возвращается в дом, внимательно осматривается. Никаких следов, все вещи на месте. Делает вывод, что она ушла по собственной воле. Вопрос в том – куда?
Естественно, уснуть уже никак не получится, потому Мэт берёт свой блокнот и фонарик. На веранде он находит умиротворение. Отвлекается от лишних мыслей. От океана веет вдохновением, и Мэтью принимается писать. Фиксирует всё, что происходило с момента последней записи.
В этот раз получаются не просто заметки. Текст уже больше похож на художественное повествование. Писательское мастерство плавно возвращается в голову и руки. Неожиданный прилив вдохновения уносит так далеко в недра сознания, что он просто забывает обо всём. Полнейшая концентрация над изложением не позволяет даже заметить, что небо вальяжно градирует от тёмно-синего к блекло-голубому, и вот-вот светило выйдет на новый круг.
– Я думала, ты ещё спишь, – неожиданно голос Кэтрин вырывает Мэтью из писательского транса.
– Где ты была? – Он сердит, но старается сдерживаться и говорить твёрдо и размеренно.
Аккуратно откладывает блокнот. Кладёт рядом ручку. Поправляет.
– Только не нервничай, – просит она, нежно раскрывая объятия, чтобы успокоить его.
– Когда мне говорят «не нервничай», я только сильнее начинаю нервничать! – Мэтью слегка повышает тон.
– Я не могу пока сказать, – сдаётся она, опуская голову. – И никто не скажет. Потому не спрашивай.
– Да что опять за тайны?! – Вскакивает. – Меня это по-настоящему бесит! Прошло целых три года. Не я виноват в этом. Но я приехал к тебе! Нахожусь от дома в четырёх тысячах километров. Без связи с внешним миром. У чёрта на рогах. А ты делаешь вид, будто ничего и не было! И опять мне говоришь, что ничего не расскажешь. – Переводит дыхание. – Что я должен сделать, чтобы стать частью вашей «семьи»? – Его голос держится на самой грани нервного крика.
– Милый, прошу тебя… Не ругайся. Я правда не могу. – Кей тянется к нему. – Обещаю, ты узнаешь всё совсем скоро! Но не сейчас. Ты ещё не готов.
– Так, может, поможешь мне подготовиться, чтобы как-то ускорить этот процесс?
– Прости… – Не дожидаясь ответа, она берёт обеими ладонями его голову и целует, не позволяя произнести больше ни звука. – Мне нужно выспаться.
Кэтти уходит в дом, оставляя возлюбленного одного со всем грузом недосказанности.
Его плечи опускаются.
Просто не знает, что делать. Нервозность проходит. От осознания собственного бессилия вытянуть хоть какую-то информацию ему становится тоскливо. Нет, он совершенно не намерен сдаваться, просто нужен другой подход. Либо другой человек, который сможет раскрыть все карты.
Пока не стало слишком жарко, писатель принимает решение прогуляться – ему просто необходимо развеять мысли. Посёлок постепенно просыпается, людей совсем не много, но они есть. Видимо Кэтрин не одна сегодня ночью предпочла бодрствовать.
Мэт выходит к окраине и застывает. Не может заставить себя переступить границу тропического леса. Оттуда веет какой-то мрачной прохладой. Очень мало света. Из тени деревьев тянет, будто сквозняком, предчувствием неизведанного. Это вызывает лёгкую тревогу.
Он успокаивает себя мыслью, что не знает, какие животные там водятся, потому решает идти обратно, на берег.
Пляж выглядит так, будто его нарисовали с помощью самых современных графических редакторов. Он слишком совершенен, чтобы быть настоящим. Тут нет ни мусора, ни водорослей, ни тины, ни высохших брёвен, принесённых волнами. Мэтью бредёт вдоль воды в сторону от поселения, чтобы ничего не мешало наслаждаться видом. Останавливается далеко за поворотом пляжа. Абсолютно пустой берег в обе стороны, насколько возможно разглядеть. Молочно-белый песок передаёт солнечное тепло в оголённые стопы. Бесконечный океан где-то там, вдали, незаметно глазу соединяется с небом. Мэта вдруг посещает необычное ощущение: такое бывает, если смотреть на нечто необычайно большое, как горы, например, или если оказаться в открытом море. Осознание, насколько же Земля и вся Вселенная непередаваемо огромны, а ничтожное человеческое существо – микроскопическая частица пыли. Дух захватывает! Скорее всего, такая романтика со временем проходит, если видеть подобное ежедневно. Однако пока писатель может этим наслаждаться, он не хочет терять возможности.
– Привет, мистер! – Детский голосок раздаётся со спины, но Мэт даже не дёргается.
– Привет. Не заметил, как ты подошёл.
Действительно, он с удивлением понимает, что, кажется, попросту привык к столь нежданному появлению этого паренька.
– Испугался? – На лице Бёрда хитрая усмешка.
– Нет, – Мэтью улыбается в ответ. – Просто не ожидал тебя встретить здесь.
Мальчик садится на песок. На нём только выцветшие и изрядно затасканные шорты.
– А ты почему один гуляешь?
– Ха! Знаешь, я могу спросить то же самое! – Мэт садится рядом.
– Если ты обидишь Кэтти, будешь иметь дело со мной! – неожиданно выдаёт сорванец.
– И в мыслях не было! Я даже если сильно захочу, не смогу этого сделать. Просто… Мы слишком долго… не были вместе.
– Почему? Вы расставались?
– Можно сказать и так.
– А теперь снова вместе?
– Да. И это самый счастливый момент в моей жизни!
Мэт не врёт. Весь мир для него – улыбка Кэтти, когда встретил её вновь. И он больше не намерен оставлять любимую одну.
Бёрд молчит и с непонятной грустью смотрит на океан. Затем, видимо, решает разбавить слегка затянувшееся молчание.
– А почему тебя не было со всеми ночью?
Писатель сражён наповал, но сразу же цепляется за ниточку в разговоре. Старается говорить осторожно, подбирая слова, чтобы не спугнуть:
– Э-эм, меня не предупредили. Вот. А что, было что-то особенное?
– Нет, на самом деле. Наверное, и правильно, что не пошёл. Готовились просто. Ну, я помочь и не мог, конечно… Взрослые работали.
– Я просто так и не понял, что намечается.
– Ты что, вообще не слушал, что говорил Говард?
– Ну-у, он много чего говорил…
– Эх, – вздыхает мальчишка, махнув рукой. – Он же ясно сказал, ближайшей ночью будут посвящать того парня, который сделал Большое Дело. Он старался для всех нас, потому его нужно вознаградить!
– А, точно! И я так понимаю, что проходить всё будет там же… у озера?
– Где ж ещё? – Бёрд поражается наивности Мэта, что на руку писателю.
– Так, а что всё-таки вы делали ночью?
– Ну, готовились. Думаешь, это так просто и быстро? – кажется, мальчик начинает нервничать от глупости собеседника.
– Да я понял! Просто подумал, вдруг нечто новенькое.
– Ясное дело, что не новенькое, – передразнивает пацан. – Но и не каждый день Говард кого-нибудь «возвышает».
– Знаешь, я человек ещё неопытный, так что, может, расскажешь подробнее? Ну, как он «возвышает»?
– Не, сейчас точно никак. Я спешу, – обрезает парнишка, потирая нос. Резко встаёт и направляется в сторону от деревни.
– Эй, ты куда?
– Домой.
– Но посёлок там. – Указывает рукой.
– А мой дом на другой стороне Острова.
– Так тут есть ещё поселение? – Мэт потрясённо вскакивает.
– Дошло, наконец! Правда, нас там немного, а из детей я вообще единственный. Потому и приходится ходить сюда, чтобы поиграть с другими ребятами. Хотя… им не очень то нравится…
– Интересно.
– Ладно, мистер, мне пора.
Махнув рукой, Бёрд уверенно идёт прочь. Невольно складывается ощущение, будто он совсем не утопает в песке. Наверное, просто привычка. Это Мэт – дитя цивилизации, а парнишка вырос здесь.
«Как давно он тут? Год, два, всю жизнь?»
– Эй, подожди! – кричит писатель, и Бёрд оборачивается. – Слушай, мне на самом деле нужна небольшая экскурсия. Я пока мало где был. Может, покажешь мне как-нибудь, что да как тут у вас?
– Ну, может.
– Тогда давай завтра в это же время здесь и встретимся?
– Посмотрим! – отвечает Бёрд. В действительности, он очень рад, что нашёл нового приятеля, но не признаётся в этом.
Мэтью возвращается домой, переваривая полученную информацию. Миллион мыслей роится в голове. Всё слишком запутано, сплошные загадки и недомолвки. Никто не говорит ему, что происходит. И больше всего его нервирует поведение Кэтти. Казалось бы, она единственный якорь, который держит его здесь. И её позиция попросту сбивает с толку. Да, чудеса Говарда поражают воображение. Хочется узнать всё. Все тайны Острова. И ведь сам уже сказал, что хочет остаться…
Мэт путается всё больше и больше.
Он сидит на веранде. День тянется долго и скучно. Удаётся даже немного вздремнуть прямо там. Он принципиально не разговаривает с Кэтти. По лицу видно, что ей тягостно даётся такое отношение. Однако она не делает попыток заговорить первой. Будто ждёт, пока Мэтью остынет. Складывается ощущение, что ей даже не сильно важно присутствие возлюбленного. Однако он отгоняет эти мысли прочь. Нет, уверен, что Кей любит его. Что нужен ей.
Однако девушка явно стала другой за время их разлуки. Внешне всё по-прежнему, но вот мировоззрение, отношение к жизни и характер претерпели некоторые изменения. Той страсти и трепета, что бывает после длительного расставания, хватило только на первый день. Кэтрин ведёт себя так, словно всё это время они были вместе, что всё оставалось хорошо, и они просто переехали вместе на Остров.
Мэт перебирает в голове варианты, как уговорить её вернуться в город. И ничего не может придумать, потому что совершенно не понимает, с чем имеет дело.