Она вернулась буквально через минуту, но господина Феррана в ее комнате уже не было. Несколько минут глупого ожидания невесть чего под задумчивым взглядом с портрета. Наконец, вздохнув, пришлось согласиться с матерью, что старик сюда больше не придет. Оставалось только возмущаться и пожаловаться наступившей тишине.
– Только задашь какой-нибудь вопрос, как человек тотчас исчезает или чего похуже. От этого мельтешения у меня только начинает болеть голова.
Спустившись вниз, Дана обнаружила Ковентину, которая наблюдала, как слуга уныло сметал с мощеного подворья осколки стекол. Девушка держала в руках глиняную кружку, пила молоко и обменивалась с работником ничего не значащими репликами.
– Твой дедушка уехал?
– Ага.
Настроение у блондинки явно улучшилось, к ней вернулась привычная безмятежность.
– Королева объявила сбор ополчения. Вот он и поехал.
Трость сиротливо стояла у ног подруги таким же никому не интересным артефактом, как и трубка в руках Даны.
– Мне кажется, пожилому человеку не стоило бы ездить на такие мероприятия.
Слово «мероприятия» показалось совсем не к месту. Глупым и вообще неживым, не от мира сего. Наверное, Тине тоже так показалось, она взглянула, удивленно наклонив голову, словно раздумывая над таким странным определением военной компании. Потом видимо так и не придя к какому-то решению, достала еще одну кружку и протянула подруге.
– Хочешь молока?
И сделав глоток, добавила.
– Дед вечно ищет такие авантюры. Он же майор пехоты в отставке. Десять лет воевал в колониях с дикарями. А тут его с утра ожидали такие же, как он ветераны.
Слово ветераны, она произнесла по слогам растягивая звуки и, у Даны не осталось ни малейшего сомнения как Тина относится к этому сообществу немолодых вояк.
– Он тебе оставил свою трость. Сказал «на память».
Девона вернула пустую кружку. Пожалуй, стоило идти завтракать. Трость по-прежнему казалась ей непонятно тяжелой. Наверняка здесь был, какой-то секрет. Она начала ощупывать голову зверя.
Внезапный щелчок заставил вздрогнуть. Ковентина смотрела, разинув рот, когда в руках подруги блеснуло острие шпаги, деревянные ножны отлетели на десяток шагов в сторону и с глухим стуком ударились в стену дома.
«Да я запомню и сохраню этот подарок».
Визит господина Ферара, означал ли он только то, что дедушка приехал убедиться, что с его обожаемой внучкой все в порядке? И роль почтальона была единственной ролью, которую он на себя взял. А может быть приехал посмотреть, как идут дела у «ведьмы», и скоро ли она покинет родовое гнездо местной аристократической верхушки. А может быть, что-то еще? Что-то неуловимое было в его словах что-то, что она не смогла понять, расшифровать.
Но вот что могло быть в письме итальянца? Извинения? Нет, извинений она не примет. Тем более что гибель людей в тот день, в значительной мере лежит на нем. Его поступки, его слова не оставляли сомнений что он принимал во всей этой катастрофе самое непосредственное участие. Был ли он организатором? Может быть. Все может быть. В любом случае он предатель!
Вокруг все постоянно на что-то намекали, ждали какой-то реакции и сразу же отступали, с досадой или в недоумении. Просто ужасающая нелепица, что Теренций оказался таким негодяем, он мог бы объяснить ей все спокойно. Хотя может быть маг и пошел на все это потому, что так много знал о ней и об этом «предначертанном»? Нет, так она могла очень скоро начать бояться сама себя. Кажется, никаких жестоких желаний и кровавых планов у нее не было. До последнего времени.
Дана заметила, что почти смяла неоткрытый конверт. Но ведь действительно, планы у нее появились. Иначе, чем объяснить то для чего она едет в столицу. И не одна.
Глава 6. В тени мечты
Странно было пробудиться и узнать, что ты находишься в доме своего телохранителя. Вообще же, само осознание того что это Элорри имеет дом в этом городе и что ночью они случайно оказались как раз рядом с этим местом, в другое время показалось бы необычным и даже подозрительным совпадением. Но сейчас ему было все равно.
Дом, укрытый за высоким каменным забором, с маленьким двориком полным уюта и тишины, явился ему местом из другого мира. Стоя сейчас на пороге и решая для себя, хочет ли он расположиться в тени этих высоких кустов, скрывающих белизну каменной стены или вернуться обратно в полумрак комнат за деревянными ставнями, Реган изо всех сил пытался отогнать мысли о прошедшей ночи и о событиях вчерашнего дня.
Фиона пришла в себя совсем ненадолго и, выпив воды, вновь погрузилась в забытье. Ее состояние не могло не пугать и, в другой ситуации, маг уже вновь попытался бы придать ей хоть немного сил. Но сейчас он был совершенно опустошен, морально и физически.
Утром Мадлен буквально силой заставила его выпить большую кружку горячего чая с травами и съесть краюху хлеба, уже порядком зачерствевшего и рассыпающегося сухими крошками. Потом он долго сидел за столом один, выстраивая из этих крошек, на потемневшем от времени пространстве полированных досок, различные геометрические фигуры.
Дорис погибла в схватке с персами. Эти вспышки в ночи означали только одно, она попробовала использовать огонь против солдат, и не смогла управлять своими силами так, чтобы это принесло хоть какой-то толк. Хотя может быть и наоборот, это дало время им оторваться от погони с беспомощной женщиной на руках.
Во всяком случае, теперь Реган знал, что у него в жизни есть настоящие враги и есть настоящая цель. Пожалуй, даже не одна цель, а несколько. Но выполнять их он должен был в порядке очередности.
К сожалению, приступить к выполнению этих ясных, понятных целей сейчас у него не было никакой возможности. И это заставляло его не просто нервничать, он готов был бросаться на окружающие его стены, биться головой о камни этого аккуратного дворика, но у него не было сил.
Все его необыкновенное могущество покинуло мага. Ни капли магии, ни малейшего проявления владения стихиями не осталось у него. Сейчас он чувствовал себя как во время путешествия по пустыне, спасаясь от разбойников, он вместе с проводником, вынужден был далеко уйти от обитаемых мест. На третий день маг понял, что может думать только об одном. Капля воды на губах, капля воды за которую можно было отдать всю следующую жизнь.
С трудом переставляя ноги, он представлял себе эту каплю искрящуюся необыкновенным голубым цветом, холодную и чистую представлял, как вода касается его пересохших губ, как он ощущает ее запах, ее свежесть, ее вкус.
Караван египетских купцов натолкнулся на двух полузасыпанных песком людей всего в нескольких сотнях метров от берега моря. Реган выжил, а его проводник – нет.
Такая сухость во рту и жажда, только непотребность во влаге, нет. Он страстно желал возвращения своих сил, но даже на секунду не позволял себе избрать путь, которым он уже воспользовался один раз. Это было попросту невозможно, нечестно.
Итак, у него не было магии, у него не было под рукой помощников, не считая Мадлен, которая была испугана не меньше него и наверняка хотела сейчас только одного, отсидеться в этом доме хотя бы некоторое время, а потом бежать.
Элорри ушел еще до рассвета и Реган даже не слышал ни его шагов, ни как стукнула, обитая металлом калитка. Слова переданные через студентку просто не оставляли иной возможности для интерпретации, ибер попытается сделать что-то, чтобы они выбрались из этой передряги. Неужели все это только из верности своему загадочному господину? Или для королевы? Хотя нет, вряд ли. И это тоже было достаточно странно, сумей он спасти Фиону и награда будет просто невообразимой. Спасти королеву и уже до конца жизни ни в чем не нуждаться, быть героем многочисленных историй, иконой мужественности.