Семь песен - Ратникова Ольга В.

Т. А. Баррон

Сага о Мерлине. Т. 2. Семь песен

T. A. Barron

MERLIN SAGA

The Seven Songs

Печатается с разрешения литературных агентств

Writers House LLC and Synopsis Literary Agency

Text copyright © Thomas A. Barron, 1997

Map illustration copyright © Ian Schoenherr, 1996

© О. Ратникова, перевод на русский язык

© ООО «Издательство АСТ», 2019

* * *

У Мерлина были свои планы на мой счет.

Т. А. Баррон

* * *

Блестящая эпическая история, написанная пылающими буквами. Настоящий подарок!

Исабель Альенде, автор романа «Дом духов»

Эпопея Т. А. Баррона – еще один бриллиант в корпусе древней и современной литературы, посвященной такой незаурядной фигуре, как Мерлин.

Следуя за нашим героем во всех его испытаниях, мы становимся свидетелями мощного духовного становления великого волшебника.

Ллойд Александер, автор «Хроник Придайна»

Классика как она есть!

Роберт Рэдфорд, актер

* * *

Эта книга посвящается Карри, которая каждый день своей жизни проводит так, словно это куплет из седьмой Песни.

Отдельную благодарность автор выражает Россу, двух лет от роду, наделенному необыкновенно чутким сердцем.

Предисловие автора

Иногда я просыпаюсь задолго до рассвета и лежу без сна, прислушиваясь к тишине. К шелесту тополя на ветру. К негромкому уханью виргинского филина. И – в редких случаях – к голосу Мерлина, который шепотом обращается ко мне. Но прежде чем я начал различать среди разнообразных звуков природы голос Мерлина – а тем более слышать его достаточно хорошо, чтобы иметь возможность рассказать историю его всеми забытой юности, – мне пришлось кое-чему научиться. И забыть многое из того, чему меня учили прежде. Во-первых, мне следовало слушать очень внимательно, причем не только ушами. Потому что этот волшебник не так прост.

«Потерянные годы», первая книга серии, приподнимает завесу над необыкновенными событиями, которые ознаменовали появление Мерлина на свет и его раннее детство. Почему же случилось так, что этот период бесследно исчез из легенд и мы узнаем о нем лишь теперь, много веков спустя? Возможно, дело в том, что в годы отрочества и ранней юности в душе Мерлина произошли серьезные изменения, а кроме того, ему пришлось испытать сильную боль. Вместе с тем «потерянные годы», без сомнения, являются чрезвычайно важными для формирования личности того, кто в будущем станет наставником короля Артура.

История «потерянных лет» Мерлина начинается в тот день, когда полумертвого мальчика выбросило на каменистый берег Уэльса. Море отняло у него все. Понятия не имея о том, что ему предстоит стать величайшим волшебником всех времен, он лежал на берегу, мучимый неведомыми призраками. У него не осталось никаких воспоминаний. Не было дома. Не было даже имени. Слушая слова самого Мерлина, мы можем представить себе испытанную им в тот день боль, которая так и не прошла до конца, и угадываем надежду, которая не желала угасать несмотря ни на что:

«Когда я закрываю глаза и начинаю дышать медленно, в такт приливу, я живо вспоминаю тот далекий день. Он был суровым, холодным, полным одиночества и лишенным надежды; и когда я вспоминаю его, мне снова кажется, что я задыхаюсь, и я отчаянно хватаю ртом воздух.

С тех пор в моей жизни было много таких дней – у меня сейчас нет сил считать их. И все же тот день сияет в моей памяти ярко, как сам Галатор, я помню его так же ясно, как тот день, когда узнал свое имя, как день, когда впервые взял на руки мальчика по имени Артур.

Возможно, я помню его в мельчайших подробностях потому, что эта боль, подобно шраму у меня на сердце, никогда не исчезнет. Или потому, что он ознаменовал собой конец целой эпохи в моей жизни. Или, может быть, потому, что он был не только последним днем, но и первым. Первым днем моих потерянных лет».

Перед вами продолжение истории юного Мерлина. Да, он разгадал загадку Хоровода Великанов, но впереди его ждет вереница новых загадок. Ему предстоит пройти великое испытание. Сумеет ли он найти ответы на свои вопросы, чтобы выполнить стоящую перед ним задачу? Несмотря на то что Мерлин случайно обнаружил в себе скрытое могущество, ему пока не удается его контролировать. Да, будущий маг немного знаком с учением друидов, мудростью греков и кельтов, но он лишь начинает постигать основы этой мудрости. И несмотря на то, что Мерлин узнал свое настоящее имя, он пока смутно представляет свою роль в этом мире, он еще не разгадал тайну собственной личности.

Короче говоря, он еще не осознает, что значит быть волшебником.

Для того чтобы открыть в себе волшебника, юный Мерлин, который уже потерял столь многое, должен познать горечь новых утрат. Вместе с тем ему удастся кое-что и приобрести. Он наконец узнает правду о своей подруге Рии. Постигает преимущества и недостатки магического зрения и понимает, что такое «голос сердца». Он даже обнаруживает, к своему ужасу, что в его душе кроме света живет и тьма – и одновременно с изумлением и радостью узнает, что ему присущи и другие качества, часто называемые противоположностями. Это молодость и зрелость, мужское и женское начала, конечность жизни и бессмертие.

Легендарным героям приходится преодолевать, если можно так выразиться, три «уровня» испытаний. Источником первых является собственное «я», личностные качества самого персонажа; затем следуют трудности этого мира и, в конце концов, Мира Иного. Сначала герой (или героиня) должен исследовать тропы, скрытые в его (ее) душе. Далее, герою предстоит одержать верх над врагами в своей короткой земной жизни. И наконец, он или она должны столкнуться с опасностями и возможностями, которые встречаются в загробном царстве, в мире духов. В каком-то смысле Мерлин изменяет этому традиционному «маршруту», предпринимая попытку проникнуть в Мир Иной уже во второй книге серии. Мерлин, как мы уже узнали, не слишком любит придерживаться правил. Но от этого его задача не становится проще: в этой книге, как и во всех остальных, Мерлину приходится преодолевать все три «уровня испытаний» одновременно.

Именно в Мире Ином, где обитают призраки умерших, боги и их могущественные противники, скрыт ключ к достижению цели юного волшебника. Это загадочное место, откуда смертные возвращаются очень редко. Вместе с удивительными открытиями путника здесь подстерегают многочисленные опасности. Если Мерлину удастся постичь скрытый смысл Семи Песен Волшебства, одолеть монстра, уничтожившего его деда, и раскрыть секрет таинственной Лестницы, перед ним откроется дорога в Мир Иной. В загробном царстве он может встретить и загадочного Дагду, и вероломного Рита Гавра… и тень своего верного друга, сокола по имени Несчастье.

Его ждут и другие открытия. Как писал Уильям Батлер Йейтс, человечество всегда стремилось найти некую связь с космическим порядком, «воссоединить представления о душе и божественном с красотой природы»[1]. Молодой Мерлин впервые ощутил в себе могущество и способность к обновлению, наблюдая за грозой с ветвей векового дерева. И теперь он вновь пытается найти эту связь, следуя извилистой тропой начинающего мага.

Вторая часть путешествия Мерлина начинается там, где закончилась предыдущая, на легендарном острове Финкайра. Кельты считали, что этот остров, лежащий под поверхностью моря, является своего рода «остановкой» на пути из мира смертных в Мир Иной. Омфал[2], как сказали бы древние греки. Но наиболее точно описала этот остров Элен, мать Мерлина, когда назвала его «промежуточным местом».

Подобно туману, который представляет собой не совсем воду и не вполне воздух, Финкайра – не царство смертных, но в то же время ее нельзя назвать островом бессмертных. Это нечто среднее.

Мерлин, в свою очередь, тоже «нечто среднее». Он не человек в полном смысле этого слова, но и не бог. Он не стар, но и не молод. Карл Густав Юнг счел бы его интересным случаем, поскольку источником способностей Мерлина является как бессознательное, так и сознание, а в основе его мудрости лежат одновременно природа и культура.

Не случайно древнейшие легенды о Мерлине рассказывают, что его мать была праведницей, а отец – демоном. Это метафоры для светлой и темной ипостасей каждого из нас. Мерлин постигает величайшую мудрость, не избавляясь от своей «темной стороны», не уничтожая ее, но, напротив, принимая ее, признавая частью себя. В конце концов, именно понимание человеческих слабостей, наряду с пониманием возможностей человека, делает Мерлина подходящим наставником для короля Артура.

Я глубоко признателен всем людям, чьи имена упомянуты в предисловии к первой книге: прежде всего моей жене и лучшему другу Карри, а также моему необыкновенно мудрому редактору Патриции Ли Гош. Кроме того, мне бы хотелось поблагодарить Ллойда Александера[3], чьи произведения продолжают вдохновлять нас всех; Сьюзен Каллинан, которая понимает мудрость юмора; и Сашу, нашего ласкового лабрадора, который часто согревает мне ноги, когда я пишу.

И снова Мерлин шепчет. Давайте прислушаемся, но будем осторожны. Потому что этот волшебник, как мы знаем, не так прост.

Т. А. Б.

Пролог

Как стремительно пролетели столетия… Быстрее отважного сокола, который некогда нес меня на спине. Быстрее стрелы, что пронзила мне сердце в день, когда я лишился матери, и причинила страшную боль, которая останется со мной навсегда.

Но я и теперь ясно помню Большой Совет Финкайры, собравшийся посреди круга каменных столбов – это было все, что осталось от величественного, неприступного замка после Хоровода Великанов. Много веков Большой Совет не собирался здесь, но я знал, что спустя сотни лет он будет созван вновь. Членам Совета предстояло решить несколько важных проблем, в том числе установить, каким образом покарать свергнутого монарха и следует ли избрать его преемника. Но самый сложный вопрос заключался в том, как поступить с магическими Сокровищами Финкайры, и прежде всего с Цветущей Арфой.

Я до сих пор не могу забыть начала того совещания. И, как бы ни пытался, не могу забыть и его завершения.

На гребне холма маячили высокие, грозные тени, которые казались чернее самой ночи, – это были каменные столбы, расставленные по кругу.

Тишины не нарушало ни дуновение ветерка, ни единый звук. Летучая мышь полетела было к развалинам, но повернула прочь – возможно, она испугалась, что Черный замок внезапно восстанет из руин. Напрасно. От могучей крепости, некогда увенчанной башнями и щетинившейся зубчатыми парапетами, теперь остался лишь каменный круг, безмолвный, словно заброшенное кладбище.

Странные лучи, тусклые, дрожащие, вдруг осветили черные камни. Это были не лучи солнца, потому что до восхода оставалось несколько часов: это был свет звезд. Понемногу он становился ярче. Казалось, светящиеся блики падали с небес на каменные столбы, словно само небо рассматривало руины тысячами огненных глаз.

Крупный мотылек, желтый, как сливочное масло, опустился на один из камней. Вскоре к нему присоединилась птица с бледно-голубым оперением, потом – старый-престарый сыч, у которого в хвосте не хватало половины перьев. Змейка или ящерица переползла через упавший столб, стараясь держаться в тени. Два фавна с торсами юношей, козлиными ногами и копытами, подпрыгивая, выбежали на середину круга. За ними следовали бродячие деревья. Ясени, дубы, кусты боярышника, ели и сосны захлестнули плоскую вершину горы подобно гигантской темно-зеленой волне.

Несколько местных мужчин и женщин, на лицах которых было написано любопытство и изумление, шагнули в каменный круг. Следом за ними появилась группа рыжебородых гномов, черный жеребец, несколько воронов и две речные нимфы. Нимфы тут же принялись с шумом и визгом обливать друг друга водой из лужи, найденной у подножия столба. Пришли и другие существа: пятнистая ящерица, зеленые дятлы, павлины, ослепительный единорог, олениха с олененком, гигантская улитка. Семейство зеленых жуков притащило с собой лопух в качестве сиденья; феникс пристально рассматривал собравшихся немигающим взглядом.

Представители всевозможных рас и народов Финкайры продолжали прибывать. Один из островитян, поэт с взлохмаченными волосами, высоким лбом и темными проницательными глазами, стоял у круга и наблюдал за происходящим. Через некоторое время он подошел к одному из поваленных столбов и сел рядом с девушкой крепкого сложения, одетой в костюм из лесных лиан и листьев. По другую сторону от девушки сидел мальчик с внушительным деревянным посохом. Мальчик выглядел старше своих тринадцати лет, и взгляд его угольно-черных глаз был устремлен в пространство. Он еще не привык к своему новому имени – Мерлин.

Стоял оглушительный шум: смешивались карканье, хлопанье крыльев, жужжание, рычание, шипение и рев. Когда первые лучи солнца позолотили каменные столбы, гомон усилился. Какофония стихла лишь однажды, когда в круге появилась белая паучиха невероятных размеров, – она была в два раза крупнее жеребца. Собравшиеся смолкли и поспешно расступились. Несомненно, островитянам польстило внимание легендарной Великой Элузы, но, с другой стороны, они подозревали, что гостья проголодалась за время путешествия из хрустального грота, расположенного в сердце Туманных холмов. Паучиха без труда нашла свободное место.

Устроившись на куче каменных обломков, Великая Элуза почесала затылок чудовищной лапой. При помощи другой лапы она сняла со спины большой коричневый мешок и положила его на землю рядом с собой. Затем осмотрела толпу и на мгновение встретилась взглядом с Мерлином.

Делегаты все шли и шли. В каменный круг торжественно ступил кентавр с бородой, спадавшей почти до самых копыт. Два лиса с пушистыми хвостами, пританцовывая, следовали за ним, а завершала процессию молодая лесная эльфийка. Ее руки и ноги казались такими же легкими и полупрозрачными, как спадавшие на плечи пряди каштановых волос. Поросший мхом живой камень прокатился к центру круга, едва не задавив зазевавшегося ежа. Рой энергично жужжавших пчел завис над землей. Члены семейки огров устроились у границы каменного круга и коротали время, злобно царапая и кусая друг друга.

Многие из обитателей Финкайры не были известны Мерлину. Некоторые существа были похожи на колючие кусты с пылающими глазами; другие напоминали корявые сучья или кучки грязи, кое-кто был практически невидимым и лишь отбрасывал на камни слабый мерцающий отсвет. Мерлин видел созданий со странными лицами, с угрожающими лицами, с любопытными лицами и вообще без лиц. Примерно через час в круге камней собралась пестрая толпа, напоминавшая карнавал.

Поэт Каирпре старался как можно подробнее отвечать на вопросы Мерлина о странных и чудесных существах. Это, объяснял он, снежная курица, неуловимая, словно лунный свет. А вон там – праматерь долин, которая принимает пищу раз в шестьсот лет и при этом ест лишь листья цветка тендрадил. Существ, незнакомых поэту, называла девочка в одежде из листьев – Риа, обитательница Леса Друма. А некоторых не узнавали ни Каирпре, ни Риа.