Поймать нужный момент получилось только под вечер. Услышав, как в коридоре хлопнула дверь комнаты братца, Женя приоткрыла свою и увидела, как тот направился в сторону общей ванной, явно намереваясь принять душ. Это был шанс! Как только Слава скрылся из виду, она вынырнула из своей комнаты и на цыпочках, что явно было лишним, но придавало большей уверенности, что никто не узнает о её поползновениях, направилась в сторону его комнаты.
В «апартаментах» сводного брата Женя почти не бывала, даже во время уборки всего дома. Как и он – в её комнате. По взаимной договорённости. Она осмотрелась, когда тихо затворила за собой дверь: типичная берлога молодого парня, и типичный для такой берлоги бардак. Нужную ей вещицу Женька узрела на письменном столе, заваленном какими-то бумагами, карандашами и тетрадями, рядом с полупустой пачкой чипсов. Схватив телефон Славы, она уже собиралась влезть в список контактов, как её внимание привлекло ещё кое-что, притаившееся среди прочего хлама и небрежно прикрытое изрисованным листом бумаги. Она внимательно изучила находку – это была рекламная программка фестиваля начинающих художников, проводимого в соседнем крупном городе, и сулящего всевозможные бонусы участникам. Да, братец увлекался бумагомаранием в стиле манга-комиксов, это она знала… Рядом обнаружился и билет на автобус, датированный тем же числом, что и фестиваль.
Ага! Значит, Светик всё-таки не выкинул из головы идею связать жизнь с бесперспективным, по мнению родителей, занятием своими художествами! И, несмотря на то, что они настаивали на «синице в руках» и поступлении на юрфак местного института, продолжал втихую лелеять планы, связанные с неодобренным предками «журавлём»… Женька злорадно ухмыльнулась, раскусив готовящийся план брата – родителям навешать лапши на уши о каких-нибудь очередных футбольных соревнованиях, а самому уколесить на свой занюханный фестиваль. Она разложила цветную брошюру и билет на столе, достала из кармана свой смартфон и сделала несколько снимков – такой компромат нельзя было упускать!
И только затем принялась за то, для чего вообще пробралась в комнату сводного брата. Но едва необходимый номер был найден и переписан в собственный мобильник, дверь в спальню отворилась.
3
Женя замерла, уставившись на Святослава, хмуро косящегося в сторону своего телефона в её руках. Он, завёрнутый в одно полотенце, уверенно подошёл и молча забрал мобильник. А она так растерялась, что и пикнуть не успела, как братец уже глядел на экран, где высвечивался компромат на саму Женьку.
Один-один, только и успело пронестись в голове Евгении, которая не сомневалась, что Светик правильно истолкует происходящее.
– И как же ты, Жендос, записала Максика себе? – Слава хитро прищурился, и резко выхватил из рук уже её телефон.
– Отдай!
Она кинулась к нему, но сводный брат был выше, сильнее, спортивнее, да и находился на своей территории.
– Любовь моя Максимка? Дорогой Максик? Милый Кедрик? – перечислял он варианты, уворачиваясь от фурией гонявшейся за ним по комнате сводной сестре.
– Бедный Йорик! – процедила сквозь зубы остановившаяся и запыхавшаяся Женька.
Ей надо было отобрать у братца свой телефон, во что бы то ни стало! Пока тот не увидел фотки, что она сделала несколько минут назад.
– Да читай, чего уж там, – Женя попыталась разыграть спокойствие. – Всё равно просто так не отдашь…
И ожидающе сложила руки на груди.
Святослав удивлённо приподнял одну бровь. Но всё-таки уставился на экран мобильника.
– Максим, – разочарованно произнёс он. – И всё?
– Собачьи клички оставьте себе, – фыркнула Женька. – Отдай, – она выжидающе протянула руку.
Но Слава, вроде уже положивший телефон сводной сестре на ладонь, в последний момент отдёрнул руку, и она схватила только воздух.
– А просто попросить не пробовала? Несанкционированное проникновение на частную территорию наказуемо законом. Нехорошо, Евгения, нехорошо, – деланно возмущался братец.
Женька проглотила чуть было не сорвавшуюся с языка реплику о том, кого юриспруденция потеряла в его лице. Сначала нужно было завладеть мобильником…
– Отдай. Пожалуйста, – как можно хладнокровнее произнесла она.
– А что мне за это будет?
– Узнаешь, как только отдашь.
– Врёшь и не краснеешь…
– Что ты! Как можно? – взбунтовалась она, притворно переигрывая.
Слава сощурился в ответ на явный сарказм сестрицы, но после недолгого раздумья всё же протянул ей трубу.
Женька схватила своё имущество, и, злорадно ухмыльнувшись, неожиданно дёрнулась к Светику. Он ничего и понять не успел, как полотенце, ещё кое-как державшееся на бёдрах после гонок по комнате, прилетело ему в лицо.
Какой чёрт дёрнул Женьку сорвать с братца полотенце, она и сама не поняла. Но соображать что-то было поздно, и она, вмиг отойдя от шока, резво кинулась к двери. Которая – вот зараза! – оказалась запертой. Видимо, Светик незаметно повернул защёлку, когда вошёл и застал Женю на месте преступления.
Секундной заминки, что случилась у двери, хватило Святославу, чтобы нагнать нахалку-сестру. Он схватил её брыкающуюся фигуру и с ходу повалил на кровать, прижимая так, чтобы та не смогла вырваться.
– Отвали, извращенец! – визжала Женька.
– Кто тут из нас ещё извращенец, Евгения…
– Ну, стриптиз тут явно не я показываю. Отпусти, а то закричу, – немного утихомирившись под тяжестью веса сводного брата, предупредила Женька. – То-то отец обрадуется, узрев твою голую задницу надо мной.
– По-моему, этого не надо ни мне, ни тебе, – сначала Святослав ослабил хватку, а потом и вовсе сел, прикрываясь сдёрнутым с кровати углом клетчатого пледа – до полотенца, валявшегося на полу, ещё надо было дотянуться.
Женька моментально подорвалась с кровати.
– Ну… я тогда пошла? – картинно захлопала она ресницами.
– Иди-иди, извращенка, – осклабился в ответ братец.
И только Женя собралась закрыть за собой дверь, как услышала вслед:
– Вот твой Бедный Йорик повеселится, когда узнает, чем мы сейчас занимались с его тайной воздыхательницей…
– Не узнает, – самонадеянно заявила Евгения, снова проходя в комнату и прикрывая дверь.
– Это почему же?
– Поэтому.
Вот и пригодился компромат! Раньше, чем хотелось бы, конечно… Она уверенно прошла мимо сводного брата к письменному столу, и кинула ему на прикрытые пледом колени брошюру и билет, выдернутые из стопки сваленных в кучу бумаг. А затем, нагло улыбаясь, поспешила ретироваться.
– А ну стой!
Святослав кинулся было следом, но вовремя осознал, что одно дело – гоняться за сестрицей почти в чём мать родила в закрытой от посторонних взглядов спальне, и совсем другое – по всему дому. А пока он, наплевав на трусы, натягивал первые попавшиеся под руку штаны, Женька уже заперлась в собственной комнате, облегчённо прислонившись к двери спиной и истерически хихикая.
Сходила, блин, за телефончиком!..
4
Светик не заставил себя долго ждать.
– Открывай! – раздался негромкий стук и звук его голоса по ту сторону двери.
– Я похожа на самоубийцу?
Женька, переведя дыхание, оторвалась от двери, ещё раз глянула на сохранённые в мобильнике фотографии, чтобы удостовериться, что они никуда не пропали, и запрятала телефон подальше.
– Открой, Жендос. Надо поговорить.
– Что, на самом деле так надо? – ехидничая, произнесла она в щель между закрытой дверью и косяком.
– Надо-надо! Поторгуемся, – приглушённо доносилось с той стороны.
– Фи, Светик-семицветик… А я-то думала, что вы извиниться хотите.
– Извиниться?! За что? Ты ничего не перепутала, систер?
– Да не ори ты так, родители прибегут!
– Так открой!
Женя задумалась.
– Пообещай, что ничего мне не сделаешь!
– Обещаю! – поспешил заверить её Слава. – Всё, перемирие. Давай, Жендос, открывай.
Видимо, братец действительно не хочет, чтобы предки узнали о его грядущей поездке, раз так переполошился, сделала вывод Евгения. Ладно-ладно, Светик-семицветик, так уж и быть, поторгуемся…
Она отомкнула запор на двери и впустила Славу в комнату. Тот вошёл, с нескрываемым скепсисом оглядев обстановку, плюхнулся на кровать. Женька села на крутящееся кресло возле стола и выжидающе на него уставилась.
– Ну. Я тебя слушаю, – нагло заявил Светик.
– Ты? Меня? Нет, дорогой братец, это я тебя слушаю.
Он скривился. Сел поудобнее, закинув за спину ещё одну подушку и сложил руки на груди.
– Не надо, чтобы предки знали, куда я собираюсь поехать на следующих выходных, – выдавил он спустя время, поняв, что нахалка на самом деле ничего не собирается ему говорить.
– А я думаю, что надо. Ещё как надо! Совести у тебя нет, Светик, так поступать с родителями. Они столько надежд возлагают на будущего владельца собственной юридической конторы… – соловьём заливалась Женька.
– Всё, понял, – сдаваясь, поднял он руки. – Чего ты хочешь? Говори.
– Макс ничего не должен знать, – она в упор посмотрела на Святослава.
– О том, что ты на него запала? Не смеши мои подтяжки! – усмехнулся тот. – За собой бы лучше следила, Жендос, когда смотришь на Кедра глазищами кота из «Шрека».
Женя поискала глазами, чем бы запустить в сводного брата, но ничего не нашла, и удовлетворилась убийственным взглядом. Она вдруг почувствовала себя той самой последней дурой. Бесперспективной дурой в хвосте очереди таких же дур, как она.
– Тогда ты мне поможешь, – брякнула Женька быстрее, чем успела подумать.
– М-м? – промычал Слава. – Стесняюсь спросить, чем?
– Ну-у… вы же с Максом друзья, так? Вот и помоги нам… Ну, то есть мне… – она попыталась правильно сформулировать запрос. – Помоги ему заинтересоваться мной. Вот. Придумай что-нибудь – ты же лучше его знаешь.
– Говорю тебе как человек, который действительно лучше его знает, – почти по слогам проговорил Слава, – держалась бы ты, девочка, от этого кобеля недоделанного подальше.
– А это уже мне решать, – гордо вздёрнула нос Женька. – Устрой нам свидание. Только по-настоящему! Так, чтобы он сам захотел на него пойти.
– Ты сама слышишь, о чём просишь? – искренне рассмеялся Слава. – Я тебе что, ведьма какая-нибудь из шоу экстрасенсов? Приворотами не занимаюсь! Да и вообще, Кедру от девок только одно надо – трахнуть по-быстрому, и свалить по-тихому. На хрена ему с тобой, малолеткой, связываться?
– Но с Иркой Савельевой же связывается! – буркнула Евгения себе под нос.
– Так Савельева другого поля ягода, сама что ли не понимаешь?
Нахалка насупилась, напомнив Святославу нахохлившегося ежа, выставившего свои колючки. Молчала, крутясь в кресле туда-сюда, всё больше и больше его нервируя. И угораздило же её в Макса втрескаться! Он хмуро глянул на сестру – совсем ещё девчонка, пусть вроде и «оформилась» по полной программе. Дура малолетняя – всё туда же, запала на смазливую морду Кедра, как будто других парней нет… Хотя… другие тоже ничуть не лучше, всем им одно надо!
Но, с другой стороны, ему-то что? Сама ж хочет, никто не заставляет! А Кедру он, если что, намекнёт, чтоб руки не распускал и причиндалы свои при себе держал. Ну, сходят в кино там, или в «Макдак» – у Макса всё равно на большее фантазии не хватит. И чего только девки в нём находят? Пососутся немного, это можно, и даже нужно – полезно для здоровья, между прочим, учёными доказано. А потом – ариведерчи! Погорюет сестрица, порыдает, да забьёт. И это полезно – в следующий раз триста раз подумает, прежде чем западать на таких, как Кедр.
И предки будут спать спокойно, до поры до времени не подозревая о планах сына. Как говорится – и волки сыты, и целки… то есть овцы, конечно же, целы.
Приняв решение, Слава оглядел Женьку с головы до ног.
– Ты себя в зеркало видела, систер?
Женя глянула на брата исподлобья.
– Ты б ещё бантик на макушку прицепила, честное слово! Как первоклассница! Понимаешь, – он поднялся и подошёл к ней. – Мы, мужчины… Нормальные мужчины, – зачем-то уточнил, поворачивая её кресло спиной к себе, – на вот это всё, – Святослав потянул Женьку за косу, – реагируем, как на табличку «не влезай – убьёт!»
– Мужчина, блин, – она выхватила косу, развернулась и вернула её на место – за спину. – В каком месте?
– Ещё раз показать?
Женька почувствовала, как щёки заливаются пылающим румянцем. Конечно, в суматохе она мало что «в том месте» рассмотрела. Но и этого хватило, чтобы понять, что Светик ещё какой мужчина!
– Давай так, – он сел перед ней на корточки и заглянул в глаза. – Хочешь, чтобы Кедр обратил на тебя внимание и пригласил на свидание – беспрекословно слушаешь Святослава Александровича. И делаешь всё, что он скажет.
– Ага. Разбежалась.
– Ну как хочешь. А предкам я и так собирался рассказать, – братец поднялся, явно намереваясь уйти.
Женя была уверена, что Светик блефует. Но всё равно окликнула, когда тот уже приблизился к выходу.
– Ладно, – выдохнула она, понимая, что это шанс, который нельзя упускать. – Я согласна.
Святослав, в свою очередь, не сомневался, что так и будет.
– И что я должна делать?
– Для начала пообещать, что родители ничего не узнают о фестивале, – он не преминул сразу же расставить точки над «и».
Женька закатила глаза.
– Само собой.
– Тогда по рукам? – Светик протянул ей свою лапу.
5
Евгения, больше для виду, конечно, ещё немного похмурилась, но вложила-таки свою руку в ладонь Славы.
Тот тут же схватил её, дёрнул, резким движением поднимая сводную сестру с кресла, и подвёл к большому зеркалу на дверце шкафа.
– А ну-ка, распусти волосы.
Женя послушно расплела косу, спускающуюся ниже лопаток.
– Вот так. Другое дело.
Светик даже помог ей, слегка пройдясь по чуть спутанным волосам пальцами, отчего по её спине побежали мурашки.
– Завтра пойдёшь в парикмахерскую – пусть обрежут.
– Совсем одурел?! – Женька резко развернулась, чтобы посмотреть сводному брату в глаза не в отражении, а вживую.
– Успокойся, систер! Ты же хочешь, чтобы операция «Бедный Йорик» прошла успешно?
– Чего?
– Операция «Бедный Йорик», говорю. Если тебе не нравится это название, давай поменяем, – лыбился Светик.
Клоун!
– Не паникуй, я же не говорю, что надо налысо побриться, – тем временем продолжил Слава. – Пусть будет по плечи. И форму пусть придадут, или как там это у вас называется. Покажут, как укладывать. И чтобы больше никаких кос – а то ты с ними совсем ботаник малолетний!
Она снова повернулась к зеркалу, чуть исподлобья глядя на своё отражение.
– Дальше. Косметикой пользоваться умеешь?
Женька пожала плечами.
– А чего не научишься?
– Да ну! – сморщила она нос.
– Да ну, – передразнил её новоявленный эксперт по соблазнению. – Давай-давай! Только боевой раскраски не надо! Но чуть-чуть можно, и даже нужно. И вообще, побольше всяких ваших женских штучек… То же самое с одеждой – поярче, покороче, пообтягивающей. Но тоже в разумных пределах – как шлюха не выряжайся! Но и вот это, – он ткнул пальцем в зеркало, показывая на свободный свитерок удобного покроя и немаркого серо-зелёного цвета, – не айс. Отца потряси, пусть денег подкинет – сходи прибарахлись. А я с Максом попробую чё-нить придумать. В школе к нему не подходи, рискуешь нарваться! Домой позову на неделе, может даже пару раз. Когда предков не будет. Посидим, поболтаем, чаёк попьём… Может и впечатлится твоим новым имиджем. А я ему потом намекну, что ты не прочь как-нибудь наедине пообщаться. Если сам не сообразит. Только не робей, веди себя естественней. Ты же умная девочка!
– И что б я без твоих советов делала?
– Ну… дело твоё. Но лучше, Жендос, не ерепенься, и всё будет окей, – Слава подмигнул сводной сестре в зеркало.
– Не называй меня так!
– Жендос? А я думал, тебе нравится, – заявил наглец, улыбаясь во все двадцать восемь. – Короче, не боись, систер. Но, если что, помни – я тебя предупреждал!
И он по-братски стукнул Женьку по плечу.